В темноте рыдала девочка. Жгучие слёзы градом катились по щекам на пол. Она боялась, боялась движущейся темноты, боялась шороха крыс, бегавших под полом, боялась нечеткого света луны из окна и боялась того, кто должен войти в эту комнату... Всеобъемлющий мрак никак не позволял мне рассмотреть ребенка, оставляя лишь неясные очертания, судорожно трепетавшие при новом порыве плача. Крохотная фигурка лежала в другом конце комнаты и не замечала моего причутствия.
Что-то должно было случиться, я ЗНАЛ, но понимание того, что именно, упорно ускользало от меня.
Нужно забрать её отсюда. Ступая на ципочках, чтоб не напугать ребенка, стараясь двигаться как можно плавнее, я отошёл от стены и двинулся в центр...
В замке громко щелнул ключ. Практически сразу я повуствовал на затылке тяжелый удар, сбивший меня с ног и отозвавшийся в груди резкой болью. По шее к спине поползла обжигающая струйка, по ощущениям напоминающая раскаленный металл, заползла под воротник и продолжила свой путь уже по ходу рёбер...
Где-то далеко раздался крик ребенка, но слишком далеко и слишком нереально, я уже ничего не мог поделать. Борясь со все нарастающей слабость, головокружением, прижимающей к земле болью и тошнотой, я бежал по коридору лабиринта. За спиной, заставляя кровь застывать в жилах, раздавался нечеловеческий вой, отдающийся где-то в глубине моей памяти чем-то известным, мучительно знакомым. Но нет ни сил ни времени вспоминать откуда, гонимый всеобъемлющим страхом, я бежал в неизвестность...
Что бы я не отдал в тот момент за нормальный свет хотя бы моего старенького маломощного фанарика, а то очень уж зловеще оскаливались в полутьме готические призраки, отраженные в мрачных скульптурах...
Проклятье! Откуда тут корни??? Как больно... Я упал куда-то на дно... Боль, страх и холод...А Он всё ближе... Казалось я рвал сухожилия, заставляя силой воли тело вставать и двигаться, но по-прежнему не в силах от боли открыть глаза и посмотреть куда именно... А напрасно. Сапог предательски заскользил на мокром камне и меня захватила пучина чего-то жидкого, я тонул. Всё моё существо кричало о необходимости плыть на поверхность, спасаться, вырываться со дна, но я не мог, боль была слишком сильна... Губы невольно открылись в последнем крике и в рот хлынула холодная солёная жидкость с металлическим привкусом...


Мой крик оглушительным эхом несся по пустым коридорам замка, распугавая крыс и призраков поземелий. Мучимый нестерпимой болью, охватившей каждую клеточку моего тела, я свернулся клубком на холодном каменном полу, не имея возможности даже вдохнуть...
Не представляю сколько времени я пролежал в таком состоянии, прежде чем смог прийти в себя на столько, чтоб открыть глаза о оглядеться.
Глянец пола тянулся куда-то далеко в темноту, не позволяющую рассмотреть противополный его конец, но проход туда мне преграждала тяжелая литая решетка, закрытая на подвисной замок. Я находился в небольшой квадратной комнате, начисто лишенной какой бы то ни было мебели, из небольшого оконца под потолком падал яркий дневной свет, слегка окрашенный зеленью. Превозмогая боль и тошноту, всё больше подступающую к горлу, я попытался дотянуться до окна, однако, к моему величайшему огорчению, попытки оказались тщетными, как впрочем и попытки открыть замок на решетке. Я был надежно заперт.
Что же произошло? Как я оказался в этой камере? ничего не помню... Рубашка противно липла к телу, из-за чего мне пришлось её снять. И только тут я увидел, что она буквально пропитана кровью, причем, МОЕЙ! Это открытие поставило меня на грань истерики, а отсутствие хоть сколько-нибудь внятного объяснения происходящего медленно сводило с ума. Около получаса я неистово колотил по решетки и звал хоть кого-нибудь, пока слабость окончательно не взяла своё, заставив меня улечься обратно на пол и закрыть глаза.
Как долго пролежал я, вжавшись лицом в противно пахнущую куртку и читая молитвы, обращенные к Христу, Аллуху, дьяволу и всем божествам когда-либо почитаемым человеческим родом с одной-единственной просьбой - вытащить меня отсюда и позволить вернуться домой живым,- я не знаю. Время ползло мучительно долго, словно сознательно продлевая мои муки, каждая секунда была для меня годами, окутаннами сотнями и сотнями молитв о помощи. Но должно быть никому из богов нет дела до такого ничтожного и слабого человека как я, и постепенно, одолеваемый слабостью, я погрузился в сон, не дарящий ни покоя ни сновидений...


Холодная капля упала на мой лоб, пробудив меня ото сна. Дверь камеры оказалась открытой, а в недосягаемое окошко падал желтоватые свет луны. У решетки стоял резной подсвечник, рядом с которым лежал небольшой коробок спичек,- похоже делать нечего, придется идти в темноту. Дрожащим голосом я попытался позвать кого-нибудь, несколько раз произнес имена Алейсандра и Маргариты, но ответом мне по-прежнему оставались лишь тишина. Мда, не очень-то весело...
Тёмный влажный коридор казалось не имел конца, по бокам от него тянулось множество обытых деревом дверей, как две капли похожих одна на другую. Я не решался войти ни в одну из них и продолжал красться по коридору. Нужно выбираться отсюда, найти выход и прочь от замка как можно быстрее и как можно дальше! Сердце глухим стуком отдавалось в висках, пальцы с подсвечником постоянно дрожали, от чего тени, гулявшие по стенам, становелись еще более зловещими.



Если верить моему чувству ( а топографическим критинизмом я не старадал никогда), то двигаясь по коридору я прошел уже не один километр, но ни окна, ни стены не встретил. Вокруг по-прежнему были лишь два ряда дверей, по-прежнему похожих как братья-близнецы. Постепенно осознание, что сколько бы я ни шел, все равно ничего не изменится, все больше порождало отчаяние...Похоже мне никогда уже не выбраться из этого проклятого места, из-за любопытства и самоуверенности мне суждено закончить свою жизнь в этой дьявольской ловушке...Почему всё происходит именно со мной??? Чем я заслужил такую кару? Словно раковая опухоль поражая каждую долю моего мозга, медленно расползалось чувство полнейшего бессилия, а плечи тряслись от беззвучного плача...