цикл стихов
* * *
Вечерний скулеж на ломти пожелтелых лун.
В неоновой слякоти
мокнут клочки газеты.
Найти телефон
и, щекой прислонясь к стеклу,
твой номер набрать
и молчать,
слыша: «Где ты?.. Где ты?!»
Вечерний скулеж на ломти пожелтелых лун.
Фальшивое золото
вымученных молчаний.
Смычок, словно нож
по расстроенным венам струн,
по нервам, исколотым
иглами встреч и прощаний.
— Куда ты бежишь,
загребая руками страх?
Изорвана в клочья душа
о стальные звезды.
Ты ищешь спасенья от боли
в иных мирах,
бежишь от себя,
задыхаясь,
глотая слезы.
— Мне в спину, как смерть,
дышит призрак слепой любви.
Лишь раз обернуться:
смогу ли я не вернуться?
Найти телефон, и
(зови же меня, зови!)
услышав: «Алло, это ты?!» –
рычага коснуться.
Вечерний скулеж на ломти пожелтелых лун,
безумная дрожь,
раскатившиеся монеты.
— К какому из больших
в итоге придешь ты злу?
О чем ты споешь,
когда ночь разорвет рассветом?..
Вечерний скулеж на ломти пожелтелых лун…
«За ломаный грош
не пойдешь ли со мной,
красотка?»
1995-1999
* * *
Ты нашел меня на дороге,
Как окурок в чужой помаде.
Дети львов чересчур жестоки,
Чтобы выжить в овечьем стаде.
Мы с тобой в стае белых цапель –
Две вороны чернее сажи.
Только запах сердечных капель
О беде нашей всем расскажет.
Ты привык уже к этой боли,
Принимая ее за нежность.
Мы чужие грехи замолим,
О своих позабыв, конечно.
Но ответь, почему мы вместе,
А друг друга совсем не любим?
И сердца наши – в светлом месте.
Только мы там, увы, не будем.
1992-1999
ГВИНЕВЕРА
Холодный и серый
Рассвет за моим окном.
Твое отражение
В зеркале у изголовья.
Не плачь, Гвиневера,
Мы как-нибудь переживем
Свое пораженье
В войне Нелюбви с Любовью.
Голодный огонь –
Горящего мяса вонь.
Грязь и вода –
Тают сердца изо льда.
Неверные губы.
Визжащие медные трубы.
Распластано тело,
Распахнуто сердце,
Разорвано платье,
Рассыпаны перстни,
Раздавлена память,
Растоптана вера.
Не плачь, Гвиневера!
Сто лет до утра.
Как мало!.. Пора! –
Оседланы кони.
Холодный рассвет.
На зеркале след
Вспотевшей ладони.
Ста лет не пройдет,
Как солнце взойдет.
А впрочем – едва ли.
Ведь твой Ланселот
Уже не найдет
Святого Грааля.
1999,февраль
РЕ МИНОР
Шаг за шагом,
Боль за болью,
Белый снег
Белый снег хрустит йодированной солью.
Мир напротив,
Где грустит мой человек
И смычок свой натирает канифолью.
Ночь за ночью,
Всхлип за всхлипом,
Белый звук,
Ре минор течет по кованым оградам.
Истекающих симфониями рук
Я хотела бы коснуться,
Но – не надо.
Ночь за ночью,
Снег за снегом,
Белый мир,
Где с небес слетают хлопьями сонаты
И в распахнутые форточки квартир
Залетают,
Притворяясь снегопадом.
Такт за тактом,
Вздох за вздохом,
Белый сон:
Друзы инея на черных ветках сада,
По аллеям рыщет ветер белым псом.
…Я могла бы и проснуться,
Но – не надо.
15.11.99.
СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА
Рельсы гудят
от несущихся в парки трамваев.
Светом, как соком,
налились соплодия звезд.
Тонкую шею
пушистым шарфом обвивая,
Дверь запираешь на ключ
и выходишь в мороз.
Блеск твоих глаз
отражает огней вереницы.
Руки в карманах.
Впиваются ногти в ладонь:
Вот –
в горностаевой мантии императрицы
В поисках новой любви
дышит в стекла окон
Женщина с кожей
белей неупавшего снега,
Дива с глазами
прозрачнее первого льда,
Дева, чьи тонкие губы
непознаны смехом,
Та, чье лицо
никогда не изменят года.
— Как Вам идет
этот туберкулезный румянец
И в воспаленных глазах
лихорадочный блеск!
Ваше Величество,
ночь – я прошу Вас на танец.
Что Вы прикажете:
вальс, менуэт, полонез?
(Что же ты, стерва,
уж я ли тебя не любила?!
Я ли в угоду тебе
не забыла свет дня?..)
Ваше Величество,
Как это было бы мило,
Если бы Вы
ну хоть взглядом почтили меня.
Ваше Величество!
Герда – меня зовут Герда!
Что Вам сложить
из кристаллов разбитой души?
Вы – совершенны,
а я – теплокровна и смертна.
…Слишком уж смертна,
чтоб Вас не любить на всю жизнь.
Рельсы дрожат и гудят
под последним трамваем.
Спелые звезды
срываются с черных небес.
Снежные сани
умчались с испуганным Каем.
Губы до крови кусая,
ты входишь в подъезд.
4.12.99
UNFORGIVEN
Стэну + С.Е-ву
Твои глаза –
Как окна в рай,
В них гладь и синь
Небес весенних,
И мне ли думать о спасенье…
Но все же…
Рук – не убирай!
Твои глаза – как окна в рай.
Твои глаза –
Как окна в рай.
Твой взгляд –
Спокоен и тревожен.
И каждый шаг мой –
Шаг за край,
За коим взгляд сей –
Невозможен.
Не опускай его,
Ведь все же …
Твои глаза – как окна в рай.
Твои глаза –
Как окна в рай.
В моих слезах –
Все муки ада,
Собачий лай,
Вороний грай…
И где найти мне столько яда,
Чтоб умирая –
Вечно падать
В твои глаза,
Как в окна в рай?
P.S. Твои глаза – лишь окна в рай,
Куда попасть никто не может.
Я знаю все,
И все же,
Все же –
Твои глаза – как окна в рай.
10.11.99.
* * *
Стэну + А.В-ну
От снов своих жарких –
За тридевять зимних земель,
От слов твоих горьких –
В зовущие сладкие губы,
От слез своих детских –
В безбожно чужую постель,
От рук твоих нежных –
В объятья иного инкуба
Я смогу убежать и спрятаться,
Но по правилам этой игры
Ты искать меня должен, свататься
И под ноги бросать дары…
Только все не так почему-то:
То ли эта игра – без правил,
То ли это нас бес попутал,
То ли это нас Бог оставил.
От грез своих пылких –
За семь ледовитых морей,
От веры в тебя –
За сомнительный жизненный опыт,
От глупой надежды –
В стихов ядовитый елей,
От тихой мольбы –
За бессильный отчаянный ропот
Бесполезно бежать и прятаться.
Я, наверное, скверный игрок:
Я в пятнашках пытаюсь пятиться
И в считалках считать меж строк.
Только все не так почему-то:
То ли это нас Бог оставил,
То ли это нас бес попутал,
То ли просто – игра без правил.
11.11.99.
ДВА ПОТУХШИХ ОГНЯ
Стэну + И.Ш-ву
В проеме окна
Смотрит морда луны на кровать.
Все мысли дрянны,
Но нет света,
И заперты двери.
…Как преданы нам
Те, кого мы должны предавать!
И как неверны
Те, кому мы не можем не верить!
Мы курим в постели.
Дрожат в темноте огоньки.
От горького дыма
Першит в пересохшей гортани.
А мы что хотели?
Чтоб боль разорвало в куски
От слова “любимый”,
И не было больше страданий?
Мы курим и курим,
Дрожат два огня, два огня.
От горького дыма
Налет на немеющем небе…
Все это от дури,
Прижми к себе крепче меня:
Другие – Бог с ними,
А с нами – зима,
Мы в ознобе.
— Кто ты, любимый?
За струйками дыма
Я не могу разглядеть лица.
Лишь сигарета,
Скулы аскета,
Пальцы поэта
И след кольца.
В оконный проем
День такой же, как прочие дни –
Ненастный с утра –
Смотрит взглядом тоскливо-тревожным…
Ты думал: вдвоем?
Нет, любимый,
Мы были – одни.
Как позавчера,
Как вчера,
Да…
Но может быть…
Все же…
— Кто ты, любимый?
За маской, под гримом
Я не могу разглядеть лица:
Смазанно, скупо –
Брови инкуба,
Губы суккуба
И, вот, –
Слеза…
5.11.99.
* * *
Д.Г.
Что делать мне?
На медленном огне,
Прости меня,
Я все еще живая.
Ах, как ты плакал,
Руки умывая!
Как даже смерть
Не плачет по войне.
Я все еще жива,
Но по весне,
В несносном пекле
Пыточного мая,
Забыв, что я –
Почти уже немая,
Молю тебя:
Скажи, что делать мне?!
Топясь в полусухой своей вине,
Я буду слышать, уши затыкая,
Что, как собака, тихо подвывая,
Что, как щенок,
Зима скулит по мне.
17.01.2000