Аркадий Аверченко
01-08-2008 15:48
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Все почему-то думают, что коронованные особы -- это какие-то небожители, у которых на голове алмазная корона, во лбу звезда, а на плечах горностаевая мантия, хвост которой волочится сажени на три сзади. Ничего подобного. Я хорошо знаю, что в своей частной, интимной жизни коронованные особы живут так же обывательски просто, как и мы, грешные. Например, взять Ленина и Троцкого. На официальных приемах и парадах они -- одно"; а в своей домашней обстановке -- совсем другое. Никаких громов, никаких перунов. Ну, скажем, вот:
Серенькое московское утро. Кремль. Грановитая палата. За чаем мирно сидят Ленин и Троцкий. Троцкий, затянутый с утра в щеголеватый френч, обутый в лакированные сапоги со шпорами, с сигарой, вставленной в длинный янтарный мундштук,-- олицетворяет собой главное, сильное, мужское начало в этом удивительном супружеском союзе. Ленин -- madame, представитель подчиняющегося, более слабого, женского, начала. И он одет соответственно: затрепанный халатик, на nice нечто вроде платка, потому что в Грановитой палате всегда несколько сыровато, на ногах красные шерстяные чулки от ревматизма и мягкие ковровые туфли. Троцкий, посасывая мундштук, совсем, с головой, ушел в газетный лист; Ленин перетирает полотенцем стаканы. Молчание. Только самовар напевает свою однообразную вековую песенку. -- Налей еще,-- говорит Троцкий, не отрывая глаз от газеты. -- Тебе покрепче или послабее? Молчание. -- Да брось ты свою газету! Вечно уткнет нос так, что его десять раз нужно спрашивать. -- Ах, оставь ты меня в покое, матушка! Не до тебя тут. -- Ага! Теперь уже не до меня! А когда сманивал меня из-за границы в Россию,-- тогда было до меня!.. Все вы, мужчины, одинаковы. -- Поехала! Троцкий вскакивает, нервно ходит по палате, потом останавливается. Сердито: -- Кременчуг взят. На Киев идут. Понимаешь? -- Что ты говоришь! А как же наши доблестные красные полки, авангард мировой революции?.. -- Доблестные? Да моя бы воля, так я бы эту сволочь... -- Левушка... Что за слово... -- Э, не до слов теперь, матушка. Кстати: ты транспорт-то со снарядами послала в Курск? -- Откуда же я их возьму, когда тот завод не работает, этот бастует... Рожу я тебе их, что ли? Ты вот о чем подумай! -- Да? Я должен думать?! Обо всем, да? Муж и воюй, и страну организуй, и то и се, а жена только по диванам валяется да глупейшего Карла Маркса читает? Эти романчики пора уже оставить... -- Что ты мне своей организацией глаза колешь?! -- вспылил Ленин, нервно отбрасывая мокрое полотенце.-- Нечего сказать -- организовал страну: по улицам пройти нельзя: или рабочий мертвый лежит, или лошадь дохлая валяется. -- А чего ж они, подлецы, не убирают... Я ведь распорядился, Господи! Простой чистоты соблюсти не могут. -- Ах, да разве только это? Ведь нам теперь и глаз к соседям не покажи -- засмеют. Устроили страну, нечего сказать; на рынке ни к чему приступу нет -- курица. 8000 рублей, крупа -- 3000, масло... э, да и что там говорить!! Ходишь на рынок, только расстраиваешься. -- Ну, что ж... разве я тебе в деньгах отказывал? Не хватает -- можно подпечатать. Ты скажи там, в экспедиции заготовления... -- Э, да разве только это. А венгерская социальная революция... Курам на смех! Твой же этот самый придворный поэт во всю глотку кричал: Мы на горе всем буржуям, Мировой пожар раздуем... Раздули пожар... тоже! Хвалилась синица море зажечь. Ну, с твоей ли головой такой страной управлять, скажи, пожалуйста?! -- Замолчишь ли ты, проклятая баба! -- гаркнул Троцкий, стукнув кулаком по столу.-- Не хочешь, не нравится -- скатертью дорога! -- Скатертью? -- вскричал Ленин и подбоченился.-- Это куда же скатертью? Куда я теперь поеду, когда, благодаря твоей дурацкой войне, мы со всех сторон окружены? Завлек, поиграл, поиграл, а теперь вышвыриваешь, как старый башмак? Знала бы -- лучше пошла бы за Луначарского. Бешеный огонь ревности сверкнул в глазах Троцкого. -- Не смей и имени этого соглашателя произносить!! Слышишь? Я знаю, ты ему глазки строишь, и он у тебя до третьего часу ночи просиживает; имей в виду: застану -- искалечу. Это что еще? Слезы? Черт знает что! Каждый день скандал -- чаю не дадут дома спокойно выпить! Ну, довольно! Если меня спросят -- скажи, я поехал принимать парад доблестной Красной Армии. А то, если этих мерзавцев не подтягивать... Поняла? Положи мне папирос в портсигар да платок сунь в карман, чистый! Что у нас сегодня на обед?................................................................................... Вот как просто живут коронованные особы. Горностай да порфира -- это на людях, а у себя в семье, когда муж до слез обидит,-- можно и в затрапезный шейный платок высморкаться. ________________________________________________________ 
[350x479] В. И. Ленин Талантливая книжка В. И. Ленин. Полное собрание сочинений. Издание пятое. т. 44 М., Издательство политической литературы, 1970 "Это -- книжка озлобленного почти до умопомрачения белогвардейца Аркадия Аверченко: "Дюжина ножей в спину революции". Париж, 1921. Интересно наблюдать, как до кипения дошедшая ненависть вызвала и замечательно сильные и замечательно слабые места этой высокоталантливой книжки. Когда автор свои рассказы посвящает теме, ему неизвестной, выходит нехудожественно. Например, рассказ, изображающий Ленина и Троцкого в домашней жизни. Злобы много, но только непохоже, любезный гражданин Аверченко! Уверяю вас, что недостатков у Ленина и Троцкого много во всякой, в том числе, значит, и в домашней жизни. Только, чтобы о них талантливо написать, надо их знать. А вы их не знаете. "
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Короли у себя дома
* * *
[350x479]Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Аркадий Аверченко | Afoniaspb3 - Дневник Черное и Белое |
Лента друзей Afoniaspb3
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»