Цитата из дневника КУКЛА_ЛУЧШАЯ

"Решив уходить навсегда к новым мечтам, надеждам, уходи, но никогда не оборачивайся, потому что , обернувшись, ты увидишь то, что заставит тебя вернуться сюда еще не раз."

Стоит обернуться, и музыка исчезнет.

Племянник Авраама, отделившийся от него и обосновавшийся в долине реки Иордан, где располагались пять городов, и среди них — Гоморра и Содом, Лот однажды вечером узнает от двух явившихся с неба и пущенных им на ночлег ангелов, что поутру оба согрешивших перед Господом селения, Содом и Гоморра, будут погребены под дождем камня и огня. На заре он покидает гиблое место вместе с двумя не знавшими мужа, а потому обреченными на кровосмешение дочерьми и с женой. Оборачиваться он не должен.

Позади, в аду, мертвые погребают мертвых, живые — живых, так как же решиться и никогда больше не оглядываться на все привычное и поразительное, что там происходит: насилие, хаос, разруху, историю? Лотова жена слышит извержение и грохот, горячий ветер обжигает и подталкивает ее в спину. Из жалости к зовущим на помощь в отчаянии и страхе, слыша их оклики, теряя голову, она в испуге оборачивается. И видит. Цепенея от ужаса, принимая кару, она застывает соляным изваянием.

Она оборачивается — и появляется статуя.

Пережившее ее семейство смотрит, как она превращается в живую колонну, — знак того, что она бежала впереди, спасалась первой. Почему она обернулась, почему — единственная — затвердела камнем? Родом из Гоморры, может быть, она была заодно со всем и всеми ними, кто обратился в глыбы и стоит теперь вокруг Мертвого моря под многослойным покровом каустической соды?

Как будто небывалый каменный дождь пал на эти города и их жителей: все, вместе с Лотовой женой, окаменели. Накрытые камнями, павшими с неба. Льет. Кто это льется, когда льет, льет дождь, тем более — такой, каменный? Кто скрывается за прозрачным, невинным, сведенным как бы к самой природе подлежащим этого сказуемого «льется»? Кто засыпает камнями Содом и Гоморру? Ровно то же — у Тита Ливия: в тот день с неба падали булыжники и куски тел, которые хватали кружившие над резней хищные птицы, чтобы проглотить на лету, не дав долететь до земли. Или нам еще нужны гаруспики, чтобы узнать грифов и прозрачную сцену побивания камнями? Палачи прячутся за именами птиц или сливаются с местоимением среднего рода. Сколько человеческих законов пытаются выставить себя законами природы? В отместку за это натуральное прочтение мифа и натуралистские выдумки об истории рано или поздно наталкиваются на чудеса: иначе пришлось бы прибегнуть к объяснениям, которых не понимаешь; короче, выход один — презреть мифологию. Чудеса природы, в нашем случае — каменный дождь, приоткрывают, как маскирует себя человеческая жестокость. Обращенная в камень плоть — это тело, забросанное камнями. На Тарпею, рассказывают, лился дождь щитов и браслетов; так вот, когда говорят об упавшем с неба щите, ищите весталку, намеченную жертвой, а тем паче ищите того, кто в нее метит.

И если Лотова жена в тот день разом обращается в столп или статую, мы понимаем этот запрет на идолопоклонство как меру жалости. Больше никогда и никого не забрасывать камнями, чтобы поклоняться лишь статуям, отшлифованному камню.

http://magazines.russ.ru/inostran/1997/11/serr.html