Часы на запястье туго сжимают запах вчерашних духов. Вчера страшный был день. В особенности конец. "Всё! Завтра я пишу увольнительную!" - "Давай, пиши!!!" А в моей голове застыл безмолвный протест, который распирал горло, как недожёванный крик. Нет! не надо! Останьтесь! Если Вы уйдёте - мы тоже уйдём! Вся наша популяция сгинет. Как легко недалекому, но образованному человеку, разрушить сорок лет истории, убив будущее, топча настоящее. Звон разбитого стекла, прыгающий по кафелю бисер, плач от отчаяния. Жирным чёрным маркером перечёркивать бисером исписанный лист, скомкать, выбросить. А дальше ветер и слякоть сделают своё дело. Ноль, плюс, минус, фаза, разряд, напряжённная улыбка. Это не сон. Это жёстче и нереальнее. Уйти, глотая слёзы обиды, оставя этот заряженный тревогой воздух. Спуститься под землю. В большом городе это легко сделать. Попросту найти ближайшую станцию метро. Засосаться в длинную чёрную змею, оставив под лапами колёс своё счастье. Темно вокруг, хоть и лампы горят. Партейка шести, сидящих в объятьях сидений мужицкого пола. Склонённые головы, изображающие позднюю стадию сна. Особи женского пола с пустым и прожжённым взглядом, схватившиеся за блестящие шкуры поручней. Здесь нет места! Подземелье есть подземелье. Выбегу, пусть меня выплюнут в улицу, в дождь, в непогоду. Здесь всё равно лучше. Здесь можно дышать ядовитым газом, ежеминутно вкалывая противоядие. В запасе не осталось жизней. Это последний уровень. Скоро кончится эта игра. Хорошо ли, плохо ли, скоро ли? Разбить последний фонарь, стать слепым, идти на запах мандаринов. Окажется, что это просто вчера подушенное запястье.
Минус одна тысячная души, если она конечно есть.