[525x700]
Справедливость.

In the Magical Forest, when two animals have a dispute, the Crocodile Godmother
is called to judge who is wrong and who is right: "Place your arguments on the dishes of the scales and don't cheat!" (c)


Марта жила в маленьком городе где все люди вечно натыкались друг на друга, независимо от того нравится им это или нет. Ясное дело, что от такой жизни все умели фальшивенько улыбаться и совершенно безразлично интересоваться друг у друга: «как ваши дела?». А те, кто не умели (или просто не хотели по каким-то своим убеждениям) — сначала заводили большущие двери, потом еще злую собаку, а потом и вовсе уезжали куда-нибудь подальше от этого славного маленького города, оставаясь в хрониках упоминанием о «странном нелюдимом человеке с такой-то улицы».
Иногда еще были те, которые воспринимали всеобщее безразличие не недостойным и пакостным явлением, а благодатной почвой. Они вздергивали подбородки, выпучивали глаза и писклявым от самодовольства голосом шли проповедовать свое мнение по любому вопросу (и не важно был он им знаком, или являлся их слабым и болезненным местом). Ясное дело, никто не говорил им как глупо они выглядят, все только улыбались и иногда поздравляли, если случалось с чем. Так в городе появлялись герои и важные умные деятели.

Марта не была ни из первых, ни из вторых. Ей повезло занять удивительную роль городской сумасшедшей. У нее не было ни собаки, ни большущих дверей, ни собственного бесконечно важного мнения по большинству вопросов (особенно не касающихся количества ложек сахара и соли в еде, а так же дозволенности добавления карри в свежий кофе), но зато никто не обращал внимания ни на ее прогулки босиком по городу, ни на ее пение по ночам, ни на любые неудобства которые ей вздумывалось создавать людям.

Однако, продолжаться вечно так не могло, слишком уж много важных мнений расплодилось однажды весной в городе. Стали добавлять карри в чай, чеснок и свиные шкварки в кофе, сахар в картофельное пюре и что-то еще совсем уж непроизносимое делали с солью. Проще всего Марте было бы собрать рюкзак и уехать, но уезжать от своего уютного витражного окна в большой комнате, скрипящих половиц на кухне и ручной росписи потолка не хотелось. И тогда она пошла к судье.
Судья, конечно же, сперва страшно удивился увидев на своем пороге тихую и безразличную к спорам Марту. Но когда судья понял суть дела, то только изобразил на лице сочувственную улыбку:
-Твои претензии необоснованны, дорогуша, - ласково потрепал он Марту по плечу. - Людям плевать на все что происходит вокруг них и они слушают тех, кто громче всех кричит из лени; но стоит начать спорить с ними и призывать открыть глаза — они до последней капли крови будут отстаивать чужие идеи выдавая их за свои. Да еще и не поленятся в красках описать как им противен твой голос, твои босые ноги, твой сладкий кофе и все прочие мелочи на которые закрывали глаза. Если и вправду не можешь терпеть чай с карри, тебе же будет безопаснее просто уехать.

Марта промолчала и вернулась домой. Всю ночь она печально пекла «прощальные» кексы. Это были самые прекрасные «прощальные» кексы на свете: цветная глазурь, кремовая начинка, аккуратные бумажные формочки с волнообразным краем, даже тонкой атласной ленточкой Марта перевязала каждый из них.
А на следующий вечер она подходила к каждому жителю города и сообщала, что скоро уедет, но будет очень сильно скучать по всем и всему в этом месте. Жители города как всегда улыбались и уверяли что тоже будут очень скучать. А еще хвалили кексы, конечно же.
А утром никто из них не проснулся больше. Потому что, ясное дело, в кексах был яд.
И с тех пор больше нету города, нету лицемерия и безразличия, нету кофе с чесноком и свиными шкварками. И хорошо, что нету хоть где-то.