В списке книг на лето оказался у Даши - Робинзон Крузо...

Читали его в детстве  все, ну или почти все...........

Однако, когда Даша стала читать книгу, мне показалось, что либо у меня амнезия, либо это какой-то иной Робинзон.........

И чем больше читалось, или слушалось аудио, тем больше я понимала, или все места, касающиеся размышлений о Боге, я пропустила, или забыла, или в наше детство в книге этих строк не было..........

Оказалось, что есть несколько переводов, и вот у корнея Чуковского, совсем уж краткий и видимо, одобренный советской цензурой перевод, именно его перевод я читала в детстве.........

Если есть желание, то милости прошу, освежить в памяти роман, который оказался весьма поучительным........

 ПЕРЕВОД С АНГЛИЙСКОГО
                              M. А. ШИШМАРЕВОЙ
                       ПОД РЕДАКЦИЕЙ А. ФРАНКОВСКОГО
                         С ПРЕДИСЛОВИЕМ Д. МИРСКОГО 

http://www.lib.ru/PRIKL/DEFO/crusoeall.txt


аудио http://audiobookonline.blogspot.com/2011/06/blog-post_918.html

"Ну вот", - сказал Пятница,  -  "ты  говоришь,  что  бог  -  такой
большой, такой сильный; он такой же сильный и могучий, как и дьявол?" - "Да,
да", - отвечал я, - "бог еще сильнее дьявола; бог выше дьявола, и потому  мы
молим бога,  чтобы  он  покорил  нам  дьявола,  помог  нам  противиться  его
искушениям та гасить его огненные стрелы",
     "Но", - возразил Пятница, - "если бог такой сильный, такой крепкий, как
дьявол, почему бог не убей дьявола и не сделай, чтобы  он  не  делай  больше
зла?"
     Его вопрос до странности поразил меня;  ведь  как  никак,  хотя  я  был
теперь уже старик, но в богословии я был только начинающий доктор и не очень
то хорошо умел отвечать на казуистические вопросы и  разрешать  затруднения.
Сначала я не знал, что ему  сказать,  сделал  вид,  что  не  слышал  его,  и
переспросил, что он сказал. Но он слишком серьезно добивался  ответа,  чтобы
позабыть свой вопрос, и повторил его такими же точно ломаными словами, как и
раньше. К этому времени я немного собрался с духом и сказал: "В конце концов
бог жестоко его накажет;  ему  предстоит  суд,  и  его  бросят  в  бездонную
пропасть, где он будет жить в вечном огне". Это не удовлетворило Пятницу,  и
он опять обратился ко мне, повторяя мои слова.  "В  конце  концов  предстоит
суд. Мой не понимай. Отчего не убить дьявола сейчас?  Отчего  не  убить  его
давно давно?" "А ты лучше спроси", - отвечал я, - "почему бог не  убил  тебя
или меня, когда мы делали дурные вещи, оскорбляющие его; нас пощадили, чтобы
мы раскаялись и получили прощение". Он немного задумался. "Хорошо,  хорошо",
- оказал он, очень растроганный, - "это хорошо; значит, я, ты,  дьявол,  все
злые люди, - все сохраняйся, раскаявайся, бог всех  прощай".  Тут  он  опять
совсем  сбил  меня  с  толку. ........................

 Благотворной  для  меня  стороной  этого   печального
происшествия было  то,  что  оно  послужило  лишним  поводом  возблагодарить
провидение, которое так неусыпно заботилось обо мне, 
покинутом и одиноком, и определило так, что из экипажей двух кораблей, разбитых у этих берегов,
 не спаслось ни души, кроме меня. Я получил, таким образом, новое подтверждение того; что, несмотря на
 всю бедственность и ужас нашего положения, в нем всегда найдется за что поблагодарить провидение, 
 если  мы  сравним  его  с
положением еще более ужасным.

   Я встал и пошел за табаком в свою кладовую. Несомненно моими действиями руководило провидение, ибо, открыв сундук, я нашел в нем лекарство не только для тела, но и для души: во первых, табак, который искал, во-вторых - библию. Оказалось, что я сложил в этот  сундук  все  книги,  взятые  мною  с
корабля, в том числе библию, в которую до  тех  пор  я  не  удосужился  или,
вернее, не чувствовал желания заглянуть. Теперь я взял ее  с  собой,  принес
вместе с табаком в палатку и положил на стол.

 Тут припомнились мне благие советы моего отца и пророческие слова  его,
которые я приводил в начале  своего  рассказа,  а  именно,  что  если  я  не
откажусь от своей безумной затеи,  на  мне  не  будет  благословения  божия;
придет пора, когда я пожалею, что пренебрег его  советом,  но  тогда,  может
статься, некому будет помочь мне исправить сделанное зло. - Я  вспомнил  эти
слова и громко сказал:  "Вот когда сбывается пророчество моего дорогого батюшки!
 Кара господня постигла меня, и некому помочь мне, некому услышать меня!..
 Я не внял голосу провидения, милостиво поставившего меня в такие условия, 
что я мог бы быть счастлив всю мою жизнь. Но я не захотел понять это сам и не внял наставлениям своих родителей. 
Я оставил их оплакивать мое безрассудство,
 а теперь сам плачу от последствий его. Я отверг их помощь и поддержку, которая вывела бы меня на дорогу
 и облегчила бы мне первые шаги, теперь же мне приходится бороться с трудностями,
 превышающими человеческие силы, - бороться одному, без поддержки, без слова утешения и совета". -
 И я воскликнул; "Господи, будь мне защитой, ибо велика печаль моя!" Это была моя первая молитва, 
если только я могу назвать ее так, - за много, много лет.

 Однажды, когда мы с Пятницей опять поднялись на этот самый холм (только
в этот раз на море стоял туман и берегов материка не было видно), я  спросил
его: "А что, Пятница, хотелось бы тебе вернуться на родину к своим?" "Да, - отвечал он, 
- я был бы много рад воротиться к своим". "Что ж бы ты там делал?" продолжал я. 
"Превратился бы опять в дикаря и стал бы, как прежде, есть человеческое мясо?"
 Его лицо приняло серьезное выражение; он покачал головой и ответил: 
"Нет, нет. Пятница оказал бы там им всем, живите хорошо; молитесь богу, кушайте хлеб,
 козлиное мясо, молоко, не кушайте человека".


и так далее..........