[434x294]


На канавинской стороне окского берега, у моста через реку живописно раскинулся ансамбль причудливых зданий резиденции Нижегородского и Арзамасского Митрополита Николая, в центре которого гордо подняла к небу пятиглавие и шпиль колокольни старая Спасо-Преображенская церковь. Когда-то она была приходской села Карповки, располагавшегося двумя порядками усадов по сторонам проселочной, шедшей вдоль берега Оки по взгорью дороги от знаменитой Нижегородско-Макарьевской ярмарки через Кунавинскую слободу, Молитовку и Борзовку к селам: Монастырке, Стригину и Гнилицам.
Время коренным образом изменило образ этих мест, ныне слившихся с городской промышленной и жилой застройкой Автозаводского района Нижнего Новгорода, но история Карповки с его храмом остается еще одной важной, но так и "не прочтенной" страницей древней истории Междуречья Волги и Оки...
Прилегающие к Нижнему Новгороду земли осваивались русскими людьми с незапамятных времен, по крайней мере с XII столетия, когда над устьем реки Оки уже господствовал укрепленный Старый Городок - предшественник Нижнего Новгорода и относительно которого наш город был назван после возведения в 1221 году над обрывающимися в сторону Волги и Почаинского оврага кручами рубленой крепости "Нижним".

[314x450]


    Земли Заочья отличались заболоченностью, поэтому селились здесь люди преимущественно по берегу Оки и по раменьям сосновых боров, занимавших гривы песчаных дюн памятников ледникового периода и природных катаклизмов, страшной разрушительной волной
прокатившихся когда-то по Нижегородскому краю.
    Особо активно заселялся район Междуречья Оки и Волги в XIV столетии, во времена Великого Нижегородско-Суздальского княжества (1341-1392). Думается, именно в XIV столетии в Стрелицком стане Заочья и была основана заимка Карповка, в своем названии сохранившая имя первопоселенца - бортника Карпа.
    По крайней мере в XVI веке деревня Карповка значилась в числе старых государевых бортных весей Нижегородского края. Опись деревни 1588 года сохранила нам и имена местных бортников: Андрюшки Якимова и Тренки Петрова, Богдашки Фомина и Ефимки Ермолина. Всего же в Карповке тогда стояло 7 жилых дворов. При этом указывались и имевшиеся в деревне "впусте 4 места дворовых, дворы пожгла черемиса".

[313x450]


    После взятия в 1552 году Казани полками Ивана IV (будущего Грозного) Поволжье оказалось охвачено Черемисскими войнами, вспыхивавшими отдельными очагами сопротивления по всему краю с 1553 по конец 1570-х годов и в ходе которых многие веси Заочья оказались разоренными.
    В последние годы XVI века царь Борис Годунов пожаловал Карповку с окрестными землями служилым дворянам - братьям Василию, Андрею и Ортемию Гордеевым детям Везделкиным, которые для получения наибольших прибылей заметно расширили в своем поместье запашку, хотя платили в казну за деревню ежегодно всего 9 алтын 5,5 денег (около 30 коп.).
    Кроме крестьянских усадеб в Карповке появилось сразу 3 помещичьих двора. Бывшая деревенька стала называться уже сельцом (селением с помещичьей усадьбой, но еще без храма).
    В годы "Смуты" начала XVII века Карповка оставалась во владении братьев Безделкиных, правда, Артемий во время освобождения Москвы от польско-литовских интервентов погиб, но за верную службу Отчизне его доля поместья была переписана вдове Авдотье с сыном - малолеткой Иваном с обязательством при достижении им 16-летнего возраста поступить на военную государеву службу.
    После воцарения Михаила Федоровича Романова при дозоре сельца в 1613 году отмечалось, что земли Карповки находились во владении Безделкиных - "за Васильем да за Ондреем да за вдовою за Овдотьею по 17-ти чети за человеком".    
У Василия и вдовы в Карповке оказалось тогда всего по одному крестьянскому двору, а за Андреем два. Таким образом, в 1613 году в сельце оказалось всего 3 помещичьих и 4 крестьянских двора! Подобные случаи мы встречаем часто.

[441x285]


    К концу XVII столетия Карповка стала более многолюдной: Безделкиным, но уже сыновьям и внукам прежних помещиков, принадлежала большая часть сельца. Науму Андреевичу кроме помещичьей усадьбы с семью дворовыми людьми принадлежало 9 крестьянских и 4 бобыльских двора (60 мужчин!), Якову Васильевичу кроме старинных его крепостных в Карповке принадлежало несколько купленных им "литовского полону" поляков.
    Прапорщик же рейтарского полка Кузьма Безделкин давно перебрался на постоянное жительство в Москву, а в Карповке держал лишь "деловых людей", возделывавших на него пашню.
    Положение в стране к концу XVII столетия осложнилось. Еще в 1649 году, в условиях массовых народных выступлений было принято Соборное Уложение, окончательно оформившее в России крепостничество навсегда отменялся Юрьев день (право перехода крестьянина от одного помещика к другому), горожанин потерял право покидать свои посады. Экономическое положение россиян усугубляли непродуманные реформы правительства молодого царя Алексея Михайловича: установление двойной цены на соль, введение в обиход медных денег, в то время как подати требовалось платить исключительно серебром. Еще большие беды принесли реформы патриарха Никона, расколовшие русское общество на два противоборствующих лагеря.
    Ко всему этому после смерти царя Федора Алексеевича (1682 г.) разгорелась ожесточенная борьба за власть между ближайшими родственниками царствующего дома: Милославскими, представительницей которого выступала царевна Софья, и Нарышкиными в лице Петра I. Все это "сжигало" государственную казну и для ее пополнения Боярская Дума ежегодно вводила в дополнение к уже существующим податям все новые и новые чрезвычайные поборы.

[289x426]


 В Петровскую же эпоху, когда все экономические ресурсы и людские резервы страны были брошены на решение внутриполитических и внешнеполитических проблем, хозяйство Карповки пережило еще больший упадок. Молодые, сильные мужчины регулярно забирались в солдаты и матросы, а также в виде чернорабочих на строительство новой столицы Санкт-Петербурга. Оттуда они, как правило, уже домой в Карповку не возвращались.
    Правда, в жизни Карповки в первой половине XVIII столетия произошли и положительные изменения. В условиях множившегося в округе старообрядчества Нижегородский епископ Питирим указал в 1722 году возвести в Карповке рубленую Спаса-Преображенскую церковь.
    Новые изменения в округе произошли в 1779 году при учреждении Нижегородского наместничества, когда Карповка из Нижегородского уезда была переведена в подчинение Балахнинского уездного и духовного правлений. Хотя село располагалось в непосредственной близости от "наместнической столицы", жизнь в нем как бы замерла.
    Но на смену старых помещиков Безделкиных, владевших Карповкой почти полтора века, пришли новые представители служилых родов России: поручик Гаврила Федорович Тюленев, сержант Петр Никитич Белавин, премьер-майор Дмитрий Алексеевич Кушинский, которые все вместе и договорились в 1780-х годах возвести в Карповке вместо старого обветшавшего храма развитый погостовый ансамбль: главенствующее место в нем занимала высотная Спасо-Преображенская холодная церковь, рядом стоял и теплый клетцкий Никольский храм. Несколько поодаль возвышалась стройная шатровая рубленая колокольня. Погост окружала высокая ограда со святыми воротами. Так что ансамбль погоста в конце XVIII столетия вместе с дворами причта чем-то напоминал сегодняшний комплекс митрополичьей резиденции.
Значительная часть Карповки тогда принадлежала Белавиным, из рода которого со временем выйдет организатор нижегородского отделения декабристского "Союза благоденствия" В. И. Белавин. Другие же помещики довольно быстро распродали свои паи в Карповке иным владельцам, чьи имена стремительно менялись в калейдоскопе событий.
В первые годы начала XIX века Карповка пережила несколько локальных пожаров. Огнем были уничтожены и оба храма погоста. Прихожане хотели сразу же срубить по-старинке деревянный храм и уже просили об этом духовную консисторию, но Нижегородский епископ Моисей (1811-1825) предложил им выстроить более величественный и пожаростойкий кирпичный храм, тем более, что правительственным предписанием от 6 февраля 1801 года требовалось,
"что естли  деревянная церковь где згорит, о неустройке вновь деревянных".
 
Прихожане стали собирать по обложению деньги и постепенно готовить кирпич, белый камень, железо и известь для будущего строительства. С просьбой о разработке планов-фасадов будущего храма обратились к губернскому архитектору Ивану Ивановичу Межецкому. Зодчий получил образование и практический навык в Московской конторе городских строений, был воспитан на традициях русского классицизма и лучших образцах столичной архитектуры В. И. Баженова, М. Ф. Казакова, И. В. Кротова,     
так что фасады церкви спроектировал в формах классицизма: моленный зал открывался во внутрь в высокий световой барабан с небольшой фигурной главкой, увенчанной золоченым кованым крестом. Северный и южный входы в храм отмечали по четыре пилястры под треугольными фронтонами, стены разбивались горизонтальными бороздками дожчатого руста. Рельефные обрамления окон храма и декоративные нишки фасадов свидетельствовали о стойкости традиции архитектуры XVIII столетия. Изначальный облик от начала XIX века ныне сохранила лишь колокольня, основание которой, как и некогда самого храма, вверху завершают чуеугольные фронтончики, второй ярус угловые приставные колонны, а купол стройный шпиль, напоминающий завершение самых крупных монументальных сооружений Санкт-Петербурга Петровской поры - Адмиралтейства и Петропавловского Собора. Традиции оказались весьма живучими!
Церковь была полностью отделана к 1817 году, тогда же торжественно освящена епископом Моисеем в честь Преображения Господня. Она стала поистине духовным центром обширной округи. В 1838 году при храме открыли приходскую школу, где обучение местной детворы вели сразу два наставника: учили грамоте и арифметическому счету, священной истории и Закону Божию. Численность населения села оставалась практически прежней. Число же прихожан умножалось за счет приписных в приход деревень.

В престольные праздники храм, несмотря на внушительные размеры (19 х 5 сажен), уже не мог вместить всех желающих, поэтому после отмены в стране крепостного права родилась идея - над трапезной возвести второй этаж, куда и перенести приделы.
Подобное практиковалось довольно часто, но в январе 1867 года были введены в практику новые строительные правила: во-первых, к проектам церквей требовалось прилагать разрезы их с указанием основных конструкций (особенно сводов); во-вторых, в пояснительных записках необходимо было описывать как местность, так и свойства грунта; в-третьих, архитектор и техники (непосредственные производители работ) обязаны регулярно докладывать о ходе работ на всех их стадиях, вплоть до окончательной отделки храмов. Все это должен был учесть и архитектор Роберт Яковлевич Килевейн при кардинальной перестройке храма в Карповке.

После одобрения его проектов в духовной консистории Нижегородским епископом Филаретом фасады поступили на рассмотрение в Строительное отделение губернского правления, где и были утверждены 2 июня 1868 года. По ним полагалось сохранить однокупольное завершение моленного зала, лишь надстроить над сводами трапезной второй этаж в высоту кровли главного четверика. После этого автор проекта поставил под чертежами и свою подпись:
"Надзор за работами принимаю. Губ. архитектор Р. Килевейн".
Но в процессе строительства решение здания претерпело заметные изменения: вместо светового купола над сомкнутым сводом моленного зала возвели пятиглавие, окна второго этажа трапезной получили рельефные наличники с треугольными фронтончиками, поднявшимися над карнизом кровли. Тем самым образ храма стал более необычным и живописным.

Усложнилось и решение наличников окон трапезной, в которые были помещены восьмигранные нишки-"люкарны". Во вновь перестроенной церкви утвердился и новый штат клира: 2 священника, диакон, 2 псаломщика, чтобы службы велись регулярно не только в собственно Спасо-Преображенском храме, но и в его приделах. Это стало тем более необходимо, что приход храма в начале XX века состоял уже из 1646 мужчин и 1700 женщин, хотя в приписных к церкви селениях оставалось и множество старообрядцев (в 1916 году беспоповцев в приходе насчитывалось 215 мужчин и 221 женщин, оставалось и значительное число старообрядцев австрийского согласия).
В 1910 году по указу Синода была выполнена очередная опись карповского храма, позволяющая представить все основные особенности его убранства:
"Спасо-Преображенская церковь каменная, снаружи оштукатуренная и выбелена, внутри оштукатурена и росписана живописью на масляной краске, покрыта железом, окрашенным зеленою масляною краской. Длина церкви, считая и колокольню, 19 саж., наибольшая ширина - 5 саж., вышина до верха карниза 3,5 саж., на церкви имеется одна большая глава и 4 малых. Колокольня в два яруса, до карниза 11 сажен... Церковь построена в 1817 году; строение хорошо сохранилось. Оценка вместе с иконостасом и колокольней 18 000 руб."
В описи указана роспись интерьеров храма масляными красками, прекрасно сохранившаяся до наших дней. Она выполнена в первые годы     
XX века со ставших тогда уже "каноническими" живописных полотен натемы истории русской церкви М. В. Нестерова, В. М. Васнецова и других выдающихся отечественных живописцев.


Источник
Фото с сайта
Место на карте