Ну и вот в какой то там раз я опять открываю дверку зачарованный холодным мерцанием металла. Я не помню как стоял здесь недавно по колено в крови, выплевывая остатки скрепок лезвий и зубов, которые так и не смог пережевать. Как отрывал по кускам то что было привинчено саморезами к плитке, как блевал и безглазыми нишами силился найти свет. И я захожу снова, провожу кончиками пальцев по лезвиям, изысканным чистым инструментам, свободным от предрассудков. Я думаю — ведь это дает мне силы, делает меня живым. И потом, это так красиво. И это — замечательный повод возвращаться к своим проблемам сколько угодно раз. Потому что иначе как-то стремно выходит. Ну, инфантильно, незрело, глупо. И я рассматриваю блики на светлой поверхности скальпелей, сверл, дрелей, ножниц, игл и электродов. Мне хорошо и сладко во рту, только язык прилипает к небу и немножко дрожат пальцы. Режет глаза белый свет, я жмурюсь и подхожу к одному стеллажу, примеряя в руке острие. Я размахиваюсь, но потом останавливаю руку, потому что так все закончится слишком быстро. Поэтому я делаю маленький надрез на бедре и долго слежу как кровь стекает тонким и плавным ручейком. Я стою и гляжу на капельки и на отражение ламп в небольшой теплой лужице. Да, это же так весело и красиво. Время идет, и где-то я как красная зебра, протираю проспиртованной марлей. Где-то размазываю пальцами, где то вырезаю звезды и полосы, где-то планеты и соцветия, где-то туманности и архитектуру. Мне нравится слушать скрип металла, когда он задевает кость. Нравится быть одетым в желе, и снимать его тонкими пластами, расклеивая их по стенам, развешивая на нитях и проволоке. Мне приятно обливаться формалином, морфином, спиртовым раствором а потом принимать ванну другого, соленого раствора. Я вбиваю в пальцы тонкие иглы, и медленно расщепляю суставы. Достаю щепочки и втыкаю в остатки плоти, сшиваю куски друг с другом, отрезаю ненужное, добавляю красивое. Трансформируюсь. Я уже не могу стоять, просто барахтаюсь в луже и играю своими органами. Они разные в руках и нежно пульсируют, доверчиво глядя на свет. Я отрываю связки, откусываю ненужное, переплетаю красивое и создаю что-то новое. Но все вокруг слишком красное, нужна уборка. Я выбираю пирамидальные гвозди, вбиваю один и рот наполняется желтой жидкостью, вбиваю второй и частично не могу шевелиться, вбиваю третий и падаю в темноту. Меня больше нет.