Настроение сейчас - болею...

Э-эх... Только-только оправилась от страшной болезни. Состояние мое немного улучшилось - и сразу поперло незваное "вдохновение". так что - вот, как обычно, еще одна страшная сказка. Прошу!

Страшная сказка #13
Встреча со Смертью

Об этом каждый рассказывал по-своему. День говорил, что было классно и по-своему весело. Ночь уверял, что было жутко, и что такие вещи по-настоящему опасны. Сумерки разводила руками и на все вопросы отвечала уклончиво. В итоге правды от них никто не добился. А потом пришла Цветочек – и пришла она с рыбом и пивой. Так, с помощью хитроумного обмана и огромного количества алкоголя, ей удалось вытянуть из Бригады Ъ хоть немного правдоподобную версию событий того вечера.
Сумерки, как наименее устойчивый к уговорам член экипажа, первая начала рассказывать об этом безобразии.

- Не смеяться, ладно? Я серьезно. И не издевайтесь! Так все и было.
Начались все эти совпадения с того самого момента, как мы приехали на кладбище – и первым, что заставило меня усомниться в моей удаче на тот день, был дикий вопль:
- ААА! Трупашник! Мы все умрем!!!
Лицо истерического милиционера, размахивающего руками и ногами у ворот, показалось мне неуловимо знакомым – даже голова заскрипела. А когда я поняла, что это тот «Вован», которого я встретила в первый день своей работы – я вообще чуть не упала. Мое мертвое выражение лица (а если вспомнить, что в руках у меня был букет цветов в черной обертке!) возымело должный эффект: бедняга с религиозным ужасом в обезумевших глазах забрался на крышу своей машины и трижды осенил нас крестным знамением – на четвертом он упал, и нам пришлось извиниться и все объяснить. Я долго смеялась. Пришлось оставить Вована с Днем и Ночью – чтобы успокоился.
А сама я пошла к бабушке на могилу. Тела там, разумеется, не было, но не это главное. Там я наконец-то решилась достать тот платок, в который еще вчера для меня завернули бабушкин пепел. Я долго думала, что с ним делать, и в итоге просто высыпала его на заснеженный холмик, а потом положила туда же и цветы. Я не знаю точно, как долго я там простояла, но могу сказать одно: я НЕ устроила слезливую сцену. Мне просто надо было попросить у бабушки прощения. И подумать о двух вещах. Первая – это то, что я сделала и каково было бабушке все это время. Что ни говори, а грех этот так легко не искупишь… Впрочем, я дала ей слово, что постараюсь. А вторая мысль касалась степени предопределенности будущего, это вам не интересно. Ну, вообще-то, мыслей было три, но третья – она совсем неинтересная. Но для меня это важно. Должна сказать, я в последнее время стала хуже думать. Раньше я могла часами сидеть и размышлять обо всем подряд до появления мистических голосов. Книги спасали плохо: стоило закрыть – и появлялся какой-нибудь безумный призрачный собеседник. Говорят, это тревожный симптом, знаю. Так или иначе, за последние месяца два (Сумерки выразительно посмотрела на свою команду) я не могла потратить на медитацию и прочее ни минуты и так уставала, что мечтала только об одном – посидеть где-нибудь с пустой башкой. Хоть разочек! (тут рассказ вовсе прервался из-за возмущенных комментариев)
Короче, после немного виртуальной беседы с бабушкой я как заново родилась – мозги немного встали на место, и я почти собралась уходить… Но тут удача мне снова с кем-то изменила: мне навстречу выбежала эта парочка, так сказать, «в боевой готовности» и с охапкой плохих новостей: первая заключалась в том, что как раз в этот момент на кладбище засекли некроголема. А вторая – в том, что разделаться с ним предстояло (кто бы мог подумать) нам! Скрепя сердце и скрипя зубами, я надела перчатки и последовала за Днем и Ночью. Я понимала, что именно сейчас должна доказать, что достойна называться некромантом – исключить эмоции, вычеркнуть человеческий фактор – иначе мне не заслужить Хранителя и никогда не узнать всей правды. Короче, я была настроена решительно.
- А ты быстро пришла в форму! – заметил День. – Мы уже начали думать, что тебя надо познакомить с Тем Парнем!
- Ну, переосмысление внутренних запретов дает свои плоды, я в этом плане человек вполне самодостаточный… а кто такой Тот Парень?..
- Да есть в лабораториях один. Его имени никто не знает. Сейчас многие начинающие обращаются именно к нему: боевое крещение – тяжелая вещь, все такое… Его способность – создавать иллюзии и управлять эмоциями людей – он превосходный психолог…
- По крайней мере, так говорят, - уточнил Ночь. – Мы его не видели. Но я слышал, он убивает Восставших посеребренной косой. По мне – так дешевый пафос.
- Кошмар! Таким нельзя доверять психологическую помощь! – ужаснулась я.
- Это Орден, пора привыкнуть! - отмахнулся День.
Мысли мои от этого заметно помрачнели. Я вообразила себя в психиатрическом кресле и маньяка с косой, сидящего возле меня и приторным голосом спрашивающего: «Ну-с, на что жалуемся?»… От этой картинки меня прошиб холодный пот. Я из последних сил пыталась сконцентрироваться на нужном – то бишь на том, что на кладбище некроголем, и надо быть готовой ко всему!..
Несмотря на мою неподготовленность ко всему, через пару минут мы уже слышали характерный вой, а вскоре увидели и ту пятиметровую хреновину. Ну, не ругайте за лексику: хлеб всему голова, хреновина всему синоним. Существо это выглядело так, будто оно вместе со своим создателем пило, не просыхая, две недели – так оно перекосилось. И вообще, скажу я вам, пренеприятнейшее зрелище. Знаете, много частей разных тел, мало согласованных друг с другом, лица разных людей, причем в местах, для лица совершенно не предназначенных… некоторые части голема предусмотрительно перехвачены ремнем или веревкой, другие – вовсе осыпаются… Гадкая тварь, короче. Она склонилась над чем-то, и я заметила чью-то страшную оторванную руку в луже крови… А рядом валялся… я не могла поверить своим глазам – это был Нехороший…
У меня к горлу тут же подступил комок. Он еще шевелился, но существо уже с каким-то чудовищным любопытством рассматривало его – еще немного, и тыкать начнет. Но еще секунда у нас была… Непонятно, как он здесь оказался, как обогнал нас, как прошел через оцепление… но это все неважно! Сначала – спасать, потом разберемся!
- Ну что, вперед? – не очень уверенно сказала я.
- Не успеем, - сухо сказал Ночь. – Забыла правило? Таких окружают, нужно минуты две… За это время от него останутся максимум кости.
- Что?..
- Эту тварь не убить с одного выстрела, мы ее только спровоцируем, - сказал День, плохо изображая спокойствие. – Парень уже труп, а если мы прямо сейчас дунем его спасать – то очень быстро к нему присоединимся!
Я не верила своим ушам. У меня в голове сдвинулась какая-то шестеренка, которая отвечала, видимо, за цвета этого мира – все резко потемнело.
- Вы что, совсем?.. – пробормотала я. – А как же все принципы Ордена, баланс между мирами живых и мертвых?.. Когда мертвый убивает живого – не это ли несправедливость в высшей форме, а?..
- Есть ситуации, когда некромант ценнее обычного человека! – огрызнулся День.
- Человек есть человек! – я откровенно вспылила и совершенно забыла о том, что громкий голос может привлечь голема. – Знаете что? Я пойду и вытащу его сама! Не хочу, чтобы он так по-идиотски умер… после сегодняшнего!
Я развернулась, чтобы, как истинный герой, броситься на помощь, но что-то меня держало. За руки. И, кажется, за шею…
- Переосмысление внутренних запретов плохо на тебе сказалось! – прошипел над ухом голос Ночи. Как всегда, идеальный захват. И как всегда, никакой надежды вырваться.
- Просто дай мне его спасти! – прохрипела я. – Это личное! Я перед ним виновата, я говорила то, чего не думала, и думала не то, что думала!.. Пусти!
- Нет! Кто, по-твоему, дороже – какой-то парень или ты?
- Разумеется, тот, кто выживет! Пусти меня, я убью эту хреновину и спасу его! И делайте, что хотите! – я в очередной раз попыталась вырваться, но это было бесполезно. Я поняла, что если сейчас же ничего не сделаю – Нехорошему конец, а моих сил не хватало даже на то, чтобы освободиться. А я была обязана его спасти!..

Ну? И чего вы так хотите услышать? Что у меня вся жизнь пронеслась перед глазами или что ощутила нечто невероятное? Просто картинка поменялась. Я по-прежнему стояла в нелепой позе, с руками, все еще скрученными за спиной, но теперь вокруг стало неправдоподобно темно. И по-моему, там сильно воняло мертвечинкой. А может, показалось… Не важно. Могу сказать, что в этой кромешной тьме я увидела фигуру в темном балахоне.
Увидела. Закрыла глаза, снова открыла – глюк не пропадает. Я еще подумала: какой качественный глюк! А потом я поняла: устойчивых галлюцинаций у меня по определению быть не может, потому что я не День! А тогда остается один вариант – это то самое откровение демона, которое мне с детства обещали! Я набралась смелости и спросила у фигуры:
- Простите, а Вы… Кто ты?
- Я – Смерть, - был ответ. Голос оказался женским и низким, даже бархатным.
- Очень рада встрече, - выдавила я.
Смерть тут же приблизилась – неестественно быстро, словно просто шагнула из одной точки пространства в другую: секунду назад я видела лишь силуэт, а теперь у меня прямо перед носом было ее лицо. Хотя нет, какое это лицо… просто очень живая маска, а прорези для глаз буквально источали черноту. Я потеряла дар речи, а Смерть как будто усмехнулась:
- Я тоже. Ты даже не представляешь, насколько. Я очень долго ждала этого дня. Ты наконец-то готова заключить контракт?
Да, теперь у меня появился реальный шанс исправить ситуацию, я просто обязана им воспользоваться! Никаких сомнений просто быть не могло!
- Да! Мне это очень нужно, срочно! – на одном дыхании протараторила я.
- Сейчас тебе нужно срочно. А что ты делала до этого? Я так хотела увидеть мир людей. Только ты можешь меня туда вывести, и ты была так бессердечна…
- Что ты хочешь взамен? – перебила я. Смерть, кажется, не только не разозлилась, но даже осталась довольна.
- Дай мне насладиться этим миром. Дай мне свое тело, чтобы я могла хоть немного чувствовать то, что чувствуют живые. Не насовсем. Хотя бы на то время, пока я тебе нужна. Согласна?
- Да!
Смерть улыбнулась. Ну, как улыбнулась – я об этом только догадывалась, но я заметила, что чувствую ее мимику достаточно уверенно.
- Тогда заключим наш контракт. Ни одна печать не скрепит наши души, а только твой первый поцелуй, осознанно отданный мне, - это способ отдать твою душу – разумеется, только тому, кто в силах ее забрать. Ты не растеряла решимость?
- Нет, я согласна на все! – выпалила я.
В этот момент она сняла свою маску, и меня как будто поглотила чернота… ну ладно, не смотрите так. Дальше я ничего не помню. В следующий момент меня окатило водой. Когда я отплевалась и убрала прилипшие волосы с лица – поняла, что стою в куче пепла, а вокруг везде тянулись мои собственные струны. Ноги держали плохо, голова моя была ватная, в правом ухе как будто квасил целый духовой оркестр, а в левом мрачно догонялся одинокий старый волынщик. Представляете? А… а почему все так побледнели?..

Тут в разговор вклинился День.

- Ну, то, что Сумерки у нас любит иногда выпадать из реальности – ни для кого не секрет. Но это было потрясающее зрелище, пропустить это – просто непростительно. Грустно еще, что попкорна не захватили, но как тут угадаешь… нет, можно, конечно, всегда таскать с собой, но сами подумайте, что это за ерунда получается. В приличное место не пустят, и вообще…
Ай! Чего?.. Рассказывать? А, ладно. Короче, это было на самом деле классно. Особенно тот момент, когда Сумерки неожиданно перестала дергаться, на секунду замерла - и заговорила неестественно спокойным, даже насмешливым, голосом:
- Отпустил бы ты меня, милый, а то еще дотронешься ненароком. А это, знаешь ли, смертельно.
Мы тогда еще не сразу поняли, в чем дело, потому что не видели ее глаз. Но этот голос был явно не ее – уверенный, властный, нечеловечески красивый. Вот только маниакальная улыбочка портила эффект. Ну, улыбочка… и еще то, как легко она выскользнула из куртки, воспользовавшись общим замешательством. Двигаться она тоже начала по-другому: какая-то необычная пластика, как будто каждый жест математически рассчитан. Как машина, созданная для боя. Она в два прыжка добралась до голема и одним взмахом руки полностью обмотала его струнами и лишила возможности двигаться. Голем зарычал и попытался освободиться, от него оторвалось несколько частей, которые тут же набросились на Сумерки. Она играючи, пластилиновыми движениями увернулась от каждого, одну не в меру живую руку смачно раздавила ботинком, какую-то назойливую голову зашвырнула ногой на дерево, и уже после того, как она упала, - рассекла струной. Самое удивительное то, что все это время она не отпускала самого голема.
- Ну что, скажи «до свидания», сладенький мой! – рассмеялась она и щелкнула пальцами – струны тут же начали чернеть – по направлению от ее пальцев к той туше. Там, где они его касались, и началось разрушение. Через секунду весь голем рассыпался в пепел, только кое-какие части продолжали бегать. Тогда Сумерки черте откуда достала свой нож, которым обычно строгает свои макеты и который всегда носит с собой, и с чудовищной жаждой крови в глазах облизнула его. Металл от этого почернел, и она зашвырнула нож вдогонку – от нежити не осталось ничего кроме пепла.
Пепел кружился вокруг нее, и она стояла среди этого тумана, смотрела на свои руки и улыбалась. А потом она как будто что-то вспомнила и подошла к двум телам, одно из которых принадлежало создателю голема, не имело головы и не подавало признаков жизни, а второе было тем раненым парнем, которого она так хотела спасти – у него таких серьезных проблем, как отсутствие частей тела вроде бы не наблюдалось… Хотя, кто знает. Сумерки склонилась над ними, задумчиво приложила палец к губам. Рассмотрев мертвого и раненого со всех ракурсов, она вынесла вердикт.
- Хмм… Думаю, второго можно и оставить. Хотя, возможно, и твою жизнь мне вскоре придется забрать. А пока – беги, ничтожество.
О пареньке она тут же забыла и развернулась к нам, эффектно изобразив реверанс.
- Итак, полагаю, я имею честь познакомиться с Днем и Ночью? А я – Смерть. Отныне я буду жить в этом теле.
И знаете, что-то мне от этих слов сразу стало немного нехорошо. Я, конечно, все могу понять: когда некромант только-только пробуждается, контролировать силу немного, скажем так, сложновато. Ко мне, насколько я помню, вообще приставили дядьку с ведром воды, который за мной все время ходил… Как не приставили? А кто это тогда был? Так вот на что было потрачено мое драгоценное детство?! Нет, не верю!..
Хм. О чем это я… Точно, демоны.
Надо признать, Ночь пришел в себя быстрее. Еще когда только голем умер. Ткнул меня в бок и вполголоса спросил:
- Что делать будем?
Я задумался. До последнего момента от меня подобных усилий не требовалось, думал у нас Ночь (а функция Сумерек в этой системе остается загадкой).
- Понятия не имею, - честно сказал я.
- Тогда чуть что – сразу кипяти снег на ближайшей к ней ветке. Простые способы – самые эффективные.
Хорошо, что он это придумал еще тогда, когда умер голем – а то после представления Смерти я сделал бы какую-нибудь глупость. А так – аккуратно, без лишнего напряга – вылили на нее литров сорок воды температурой градусов пятьдесят…
- Тьфу! Что за… Какого черта? – выпалила Сумерки, судорожным движением проведя рукой по лицу и волосам. А потом, отдышавшись, добавила голосом, означающим, что она скрывает злость изо всех сил:
- Ну, и кто это сделал?
С минуту мы тупо стояли, уставившись друг на друга.
- Кто-нибудь собирается мне объяснять, что только что случилось, что я пропустила и каким образом я в этом участвовала? – спросила Сумерки.
- Ты его убила. В одиночку, - сообщил Ночь.
- Э? – Сумерки в недоумении посмотрела на свои руки, на струны, обмотавшие все на свете, почесала затылок…
- Что, правда?.. Я что, п-призвала? Это было по-настоящему? – пробормотала она.
- Вполне, - буркнул Ночь, всем лицом выражая то, что он уже успел подумать о Смерти.
Дальше Сумерки изобразила нечто вроде победного клича, почти что исполнив сальто, от чего все предметы, обтянутые струнами, зашевелились. Она еще с минуту водила хоровод, повторяя свое «Получилось, получилось!», пока не привалилась к ближайшему дереву и, утратив способность говорить словами, начала хихикать.
Привести ее в чувства не представлялось возможным – ну, я и сделал то, что давно надо было. И я решительно отказываюсь понимать, за что Ночь решил меня со всей дури ударить по голове…

Тут в разговор вмешался Ночь.

- Да потому, придурок, что так нельзя! Тоже мне, додумался – ни с того ни с сего поцеловать Сумерки! И выражение «со всей дури» тут как нельзя кстати – да и дури в тебе явно больше… э? Что было дальше? Ну ладно, хотя рассказчик я тот еще. Да, собственно, чего и рассказывать – ругались мы с ним, примерно как сейчас, только еще глупее. И это же надо было такое оправдание придумать:
- Давно хотелось это сделать!
Сумерки – у нее и так глаза были квадратные и смотрели в одну точку – после этих слов и вовсе в сугроб осела.
- Ну ты все-таки и придурок, - сказал я.
- А что такого?! – тут же возмутился День.
- А то, что это психологическая травма на всю жизнь! После такого не восстанавливаются!
- Да ладно! Можно подумать, ты не восстановился!
Тут мне стало совсем плохо.
- Еще раз вспомнишь…
- Нет, я не понимаю: ЧТО ТАКОГО?
Ну, в таком духе мы ругались еще долго, пока нас не оборвал самый будничный голос снизу:
- Я, конечно, все понимаю, и тема эта очень важна в масштабах нашей цивилизации, но можно минуту внимания? – возникла из сугроба Сумерки. – Я тут, кажется, примерзла к чему-то железному… Да не смотрите на меня так! Мы с вами, кстати, еще не выяснили, у кого хватило ума облить меня водой на морозе. Короче, я вижу две перспективы: или я вы меня все-таки вытаскиваете, или, что вероятнее, я остаюсь здесь до весны.
Вытащили. В сугробе оказалась… коса. Только не такая, какие используют в нашем продвинутом отечественном сельском хозяйстве, такая скорее Смерти подойдет: сразу видно, что это именно оружие, которым сносят головы. И говорил об этом, в первую очередь, кровавый след на лезвии. День тут же, со своим вечным любопытством, вытащил косу из снега и несколько раз взмахнул ей так, что всем, кто имел неосторожность оказаться поблизости, пришлось нырять в сугробы.
- Живут же люди! Посеребренное лезвие, гравировки… И идеально сбалансирована, туды ее в качель! – плохо скрывая свое восхищение, резюмировал День.
Тут же, с криками «Ой, а можно мне, можно?» к нему подскочила все еще мокрая и похожая черте на что, но явно уже восстановившаяся Сумерки – и мне снова пришлось зарываться в снег от греха и от лезвия подальше. Пережив первый восторг, Сумерки осмотрела косу придирчивым взглядом Шерлока Холмса, с закрытыми глазами заскользила пальцами по лезвию, древку, нашла какую-то точку неровности и… сложила оружие до размеров клинка.
- Однако, - пробормотала она. – Кто-то действительно неплохо живет…
- Интересно только, чье это добро по сугробам на кладбище разбросано? – подумал я вслух.
Все пожали плечами и, не сговариваясь, пошли рассматривать тело автора безобразия, которое Сумерки давеча стерла в порошок.
Судя по остаткам истертой куртки, зеленого свитера и выцветших голубых джинсов, мы дружно пришли к выводу, что он обладателем столь шикарного оружия быть не мог. Через пару секунд молчания Сумерки звонко хлопнула себя по голове.
- Мне в голову пришла идея, - сообщила она. – Точнее – две идеи. Точнее – три. Первое – дайте мне скорее шапку, пока я менингит не заработала. Второе – как-то мне не нравится то, что Нехороший исчез… И третье. Если помимо нас четверых, кроме него тут никого живого не было… то мы с вами можем предположить… что… Что он и наш загадочный жнец – одно лицо!
Мы задумались над этой неожиданной идеей, а Сумерки продолжила странным потусторонним голосом:
- А чем, говорите, пользовался ваш загадочный Тот Парень? Который превосходный психолог?..
Внутри у меня от этой мысли все похолодело. Не нравилась мне мысль о том, что сумерки, непробудившийся некромант, была наедине с человеком из самого непонятного отдела Ордена… Это получается – опоздай мы сегодня с нашим планом А хоть на секунду – и… что тогда? День нервно сглотнул. Сумерки уже и вовсе трясло.
- Так! Я к этому козлу домой. Аргумент у нас есть – отпереться не получится! И если это он – я просто снесу ему башку его же треклятой косой!! – она разложила оружие на всю длину и эффектным жестом перерубила куст. Полюбовавшись на падающие ветки, Сумерки тут же поправилась:
- Ну, по крайней мере вытрясу из него всю информацию, касающуюся моего хранителя и того, как он на меня вышел.
Повисла нехорошая пауза.
- А это точно будет правильно? К тому же, лично я бы не рискнул предпринять подобную авантюру – с этим новым хранителем лучше не светиться… хотя бы первое время, – рискнул вставить я.
- Точно, а сегодня лучше воздержаться от глупостей и для начала выпить! – тут же согласился День.
Подумав с минуту, Сумерки спросила:
- Вы это серьезно?
- А то! – выпалил День. – Много алкоголя и мороженое – все, что нужно для счастья! А друг твой до завтра далеко не уйдет. Целый вечер – чтобы достойно отметить твое полноценное вступление в ряды некромантов!
- По традиции, только с этого момента должно начинаться обучение, но это не для нашего уникального случая, - мрачно пробормотал я, но мои слова утонули в шуме: День, как обычно бывало в минуты особенного безумства, начал напевать какую-то ересь, вроде того «ай-яй-яй, ме аморе», которое он угрожал исполнить под балконом в случае провала идеи Киры (да, теперь мы поняли, что это серьезная угроза).
- О боже, почему все всегда этим заканчивается, - бессильно промямлила Сумерки, наблюдая за безумными танцами под соответствующий аккомпанемент, которые мы с ней имели удовольствие созерцать и слушать.
- Это ерунда, - заметил я. – Раньше было и того хуже: он любил рано утром запевать «Голубую луну»…
- Да, Бог меня явно миловал, – Сумерки торопливо перекрестилась, но не успела завершить этот жест, как День восторженно воскликнул:
- Точно! Ностальгия-то какая! Го-олубая луна…
Спрашивается, кто меня-то за язык тянул?.. Сумерки понимающе посмотрела мне в глаза, мы хором вздохнули.
Мы искренне пытались проявить христианское смирение, но на пятый первый куплет я почувствовал первые признаки белой горячки, а Сумерки не выдержала:
- Или я заставлю его сменить пластинку, или оно из двух!.. Эй, День! А помнишь такую песню: «Гитар, гитар, гитар… Ком ту май будуар…»
- О! Точно! Отличная вещь! Только я не все слова помню.
- А ничего, я подскажу, - с какой-то не до конца скрытой и не совсем понятной иронией заверила Сумерки, и они уже вместе затянули:

I’ve never been lonely
Cause me so cool
Baby, you have a possibility play with me

I’ve never been clever
Because need it never
Baby, you have a possibility play with me

Gitar, gitar, gitar, gitar
Come to my boudoir
Baby, you have a possibility play with me
Gitar, gitar, gitar, gitar
Jump to my Yaguar
Baby, you have a possibility play with me

I put on my pyjama
And go ~ o… to Bahamas
Baby, no possibility play with me

Gitar, gitar, gitar, gitar
Come to my boudoir
Baby, you have a possibility play with me
Gitar, gitar, gitar, gitar
Jump to my Yaguar
Baby, you have a possibility play with me…

Первое что меня поразило – это предательство Сумерек: обычно в таких случаях она оставалась на моей стороне. Второе – моя собственная беспринципность: спустя минуту я уже пританцовывал вместе с этими придурками.
В итоге поход на кладбище закончился тем же, с чего и начинался: наше чудовищное поведение до смерти напугало какую-то старушку, а Сумерки, с ее эффектно закинутой на плечо трофейной косой, бедная женщина и вовсе приняла за Смерть, явившуюся за ней (и была не так уж далека от истины!), и нам пришлось откачивать несчастную прямо на месте…
Ну, а дальше – вы и так знаете: вернулись домой, познакомились вот со зверем… потом вы пришли зачем-то…

- Как зачем, как зачем! – возмутилась Цветочек. – Мы же с Солнышком не знали, что эта дурилка вернулась в Орден! Мы пришли промывать ей мозги! – она многозначительно потрясла бутылкой с коньяком.
Сумерки замерла, не донеся до рта бутерброд. Идея о промывании мозгов вызывала у нее зуд в пальцах.
- Ну прости, - поправилась Цветочек. – Кто же знал? Могу сказать, что теперь тебе действительно не стоит светиться: не нравится мне то, что твой демон совершенно не поддается контролю.
- Да, да, - проворчала Сумерки. – И вообще – я не хочу об этом больше говорить – вы и так знаете больше, чем я бы хотела, - в доказательство того, что тема закрыта, она взяла Снежка на руки и перестала замечать все, кроме мурлыкающего котенка.
- Да не дури! – Цветочек расхохоталась. – Зато теперь ты полноценный некромант! Как говорится, именно теперь ты наконец-то вошла в состав своей команды. И знаете, люди, вы отлично друг другу подходите: Блондинка, Конфетка и… Дурилка!
- Ч-что?!
Все дальнейшие события происходили в полнейшей тишине. Перебрав с выпивкой, Цветочек забыла, что теперь уворачиваться придется не от двух ударов, а от трех. Да и Сумерки с непривычки немного перестаралась. Солнышко несколько секунд недоуменно хлопала глазами, но не успела она собраться с мыслями и как следует разозлиться, - она увидела перед собой лестничную площадку, а дверь за ней уже захлопнулась.
- Рашшлабься, - прошамкала Цветочек (в общем замешательстве кто-то успел дать ее Солнышку в руки). – Пушть эта компашка отдыхает беж наш… раж в году можно.
- Эй, я все слышала!!! Что еще за «раз в году можно», а?! – раздался из-за двери возмущенный голос Сумерек.
Цветочек тем временем уже спокойно встала на ноги, подвигала челюстью, проверила целость рук и ног – и решительно двинулось вниз по лестнице. На непонимающий взгляд Солнышка она спокойно ответила:
- Ничего-ничего. Пусть побесятся в свое удовольствие. Что-то мне подсказывает, что скоро обстановка этого уже не позволит.