Настроение сейчас - Смущенное

Предупреждаю: слабонервным не читать! И не смейтесь, если вы все-таки решили прочитать, а вас это не впечатлило! Я же о вас забочусь!!!


Страшная сказка #7
Семья? Или не очень...


День выдергивал сорняки из могилы – монотонно, по одному, с неподвижным лицом, необъяснимо устрашающе. Он только что признался, что убил человека – живого, такого же, как он. Сумерки чувствовала животный страх перед теми, кто убивает людей. В детстве она только слышала о чистильщиках: родители говорили, что у них нет сердца, что они – совершенные машины для убийств. И День – один из них?.. Невозможно! Он же все это время был совсем не таким… Разве можно было предположить о ком-то столь безобидном что-то столь страшное?..
- Ты смотришь на меня так, как будто не узнаешь, - мрачно усмехнулся День.
- Нет.. Я… Ну… Ты… Вы… Да, я действительно… не могу поверить, - с трудом выдавила Сумерки.
- Чего и следовало ожидать… Но ведь ты только что сказала, что у тебя крепкие нервы?
Сумерки стиснула зубы.
- Я от своего слова не отказываюсь! Выкладывай все! Нет ничего такого, чего я не хочу знать!
- Хех… Сама напросилась. Ну, так или иначе, чистильщик - работа не для всех: набирали тех, кто рано пробудился и имеет мощного хранителя. Удивительно, что меня тоже взяли: я едва-едва проходил по нормам. Повезло: я стал последним из десятка, набранного среди моих ровесников.
- И что, Ночь тоже? – ужаснулась Сумерки.
- Нет-нет, Бог с тобой! Он вообще пробудился, будучи чуть младше тебя… (Только никогда никому об этом не рассказывай!) Если ты по поводу связи между членами команды, не дающей пользоваться силой в одиночку – то она действует только после встречи. А пока мы друг друга не знали, это не было проблемой. К тому же, десять или одиннадцать лет назад, после пропажи близнецов – это был второй вариант Сна и Яви, кажется, – Эксперимент Хранителей был приостановлен, из-за путаницы пару лет команды просто не формировали. Нам не навязывали команды, мы были в свободном полете. Сильный демон, полное отсутствие жалости, владение почти любым оружием – мы там все были такие. Нам называли, кого из любителей оживлять надо убрать – и мы избавлялись от человека. И мы чувствовали, что это справедливо, потому что нет прощения тем, кто создает Восставших… Ну, а моим преимуществом перед всеми была несущественность цены моей души. Ты, вообще-то, не должна еще это знать… Ну да не важно. Обретая хранителя, ты заключаешь с ним контракт. Классическая цена – твоя душа. Меняешь душу на силу, так сказать… Но это не совсем точно, душа – это не обязательно твоя бессмертная сущность, это может быть нечто столь же ценное: например, если тебе дороже всего твоя внешность, ценой может стать какое-нибудь уродство, а может, и что-то другое – тут не угадаешь. Мой хранитель подарил мне силу в обмен на способность влюбиться. Но он отнял ее не сразу, а постепенно, по мере того, как я использовал способность. Поначалу это совсем незаметно, а потом…
- Счастливый! – завистливо присвистнула Сумерки. – Я отдала бы полжизни за такую цену! Сразу бы растратила все – и жила бы спокойно!
- Вот и Ночь сказал то же самое. И оба вы – придурки. Ты не представляешь, что это такое – в один прекрасный день осознать, что твоя душа мертва! Вы… просто не осознаете! Ну, я тоже вообще-то не осознавал, пока не встал перед выбором. Случилось все вот как. Мне нравилась одна девушка. Ну, не одна какая-то девушка, а вот эта, которая здесь лежит. И, что было вообще несказанной удачей, - она была некромантом. Не из сильных, конечно, но важнее всего то, что для нее не было секретом, что я состою в Ордене, да еще и чистильщик, можно было запросто говорить абсолютно обо всем. Она жила только с младшим братом, и он тоже знал о некромантах все. Ничто не мешало, одни сплошные плюсы. Мы встречались, как будто я и не тратил свои чувства на испепеление Восставших и на то, чтобы зажигать свечи щелчком пальцев. И все было хорошо… пока однажды, вернувшись из одной долгой поездки, я не получил задание, где в графе «цель» стояло ее имя. Я, конечно, испугался, но взял дело, чтобы вместо меня его не отдали кому-нибудь другому, и пошел к ней домой выяснять, в чем дело. Пришел – а она сидит на полу, в темноте, и на руках – незнакомый Возвращенный. Но он был оживлен не очень хорошо, было видно, что он мог в любую минуту превратиться в Восставшего. Первым рефлексом было, конечно, застрелить опасное существо, но она быстро заслонила его собой. Когда я спросил, зачем она так сделала, она расплакалась и сказала: «Ты что, не узнал моего брата? Я же тебе много раз говорила, что я сирота, у меня никого не осталось! Пока тебя не было, брат заболел и умер, а я не могла без него! Если так надо – убей нас обоих, только не трогай его!» Я подумал… и, как она и просила, убил обоих. Потому что это действительно было лучшее решение, с минимальным числом жертв. Никогда не забуду ее последние слова: «Если ты можешь жить без меня – зачем жить мне?» В этот момент я и понял, что отличаюсь от нее, что нет такого человека, без кого я не мог бы жить, и что я – чудовище. Я ушел из чистильщиков, напросился на обычную работу в Орден, срывать злость на трупах. Тогда как раз снова стали отыскивать расформированные команды, и я познакомился с Ночью и Сумерками. Непрофессионалы, а Ночь – так вообще чудом пробудился. Техники – никакой. Мне пришлось взять над ними шефство… и я в какой-то момент понял, что привязался к ним и что для меня нет в мире никого ближе, чем эти двое… Я понял, что такое узы. Вот тогда жизнь снова наполнилась смыслом.
Сумерки сидела на скамейке и время от времени моргала.
- Да, мне Цветочек говорила… Но разве это не обычное дело – просто наконец-то появились настоящие друзья?
День как раз закончил пропалывать могилу и хитро прищурился, оглянувшись на Сумерки.
- Нет, не друзья. Вряд ли обычный друг почувствует, где ты и что с тобой происходит, да и вряд ли у тебя с друзьями сердце бьется в унисон. Не скажу, что все это появилось сразу, но… я полюбил этих беспомощных придурков. Более того, эту связь я как будто чувствую острее, чем другие. Наверно, потому, что больше ничего у меня нет.
Он замолчал и уставился на могилу. Сумерки хотела что-то вставить, как-то оборвать молчание, но язык не слушался, челюсти свело. Лучше не лезть в дела людей, которых не можешь понять, не так ли? – и она с силой закусила губу.
- А знаешь, - начал вдруг День, - с тобой контакт наладить даже проще. Ты открытый человек, хотя упорно пытаешься не казаться таковой. И так о нас заботишься… Пожалуйста, не бросай нашу команду!
- Я не собиралась… Мне же столько всего надо узнать! О родителях и все такое…
- Нет, я не о том!
Сумерки не успела и моргнуть: секунду назад она стояла рядом со скамейкой, смущенно почесывая затылок, а теперь – сидела на этой скамейке, неудобно подвернув ноги и рефлекторно вытянув руки вверх, а День висел у нее на шее и, кажется, плакал, а вместо его сердца Сумерки слышала эхо своего. Господи, что происходит? – возмутились ее гнусные мысли. Разум и интуиция деликатно отмалчивались.
- Сумерки, ты нам очень нужна. Ты мне очень нужна. И не потому, что без тебя нет моей силы. Вы с Ночью – весь мой мир, понимаешь? Ты же не уйдешь из Ордена, когда получишь свои ответы?
Сумерки замялась. Впервые в жизни ей говорили подобные слова, и она не представляла, как себя вести.
- Не надо так говорить… я же всего лишь…
- Уйдешь? Да?
Идиотка! И кто тебя за язык тянул! Ты только обижать людей можешь! – ругались мысли. Сумеркам не очень давались добрые, покровительственные слова и жесты, но она все-таки она решила попробовать.
- Никуда я не уйду, - неслушающимся языком пробормотала она и попыталась тоже обнять его.
- Спасибо…
Сумерки по-прежнему ничего не понимала. Впервые в жизни кто-то плакал у нее на плече, впервые в жизни она слышала не формальное «спасибо», а слова настоящей благодарности. Может, День для нее действительно больше, чем просто товарищ?

- Что тут творится? – раздался голос Ночи из-за спины, но он тут же поправился: - Эмм… Так, вижу, все понял, ухожу…
- Ваа! Не уходи! – захныкал День, мгновенно выпрямившись и ухватив Ночь за воротник, не отпуская при этом и Сумерки. – У тебя со Сном что-то было? А? Ты же нас не бросишь? А? Не бросааай нас! – и умудрился повиснуть и на нем, перегнувшись через ограду.
- Да куда я от тебя денусь, придурок! – проворчал Ночь, не сопротивляясь руке на своей шее (видимо, он к подобному уже привык). – Ты же меня не отпускаешь! Давай, приходи в себя. Все хорошо, да?
- Да…
- Ну, не плачь. Ты меня иногда пугаешь своими переходами. Хоть бы Сумерки пожалел… Он тебе ничего не сделал?
Сумерки подумала несколько секунд и выдавила:
- Нет…
- Ну и слава богу. Идемте домой? Я вас бижбармаком накормлю.
И, выпутавшись из ограды, они пошли домой. «Как настоящая семья» - подумала Сумерки и очень смутилась. Неужели так оно и должно быть? Видимо, да.