Тайна огненного шамана
--И вы именуете себя спасителями мира? --прозвучал спокойный, бархатный голос. Хао упорно вглядывался в тень, за которой было скрыто лицо. Высокий человек в белом плаще из шёлка с капюшоном, прошитом по контуру лентой серебряного цвета, подошёл к Хао вплотную. Шаман не шелохнулся.
--Ты сам когда-то был предан этой цели. Ты работал на нас. Все свои три жизни. Почему ты уходишь? --голос человека прозвучал гулко, с тихим шипением. Как будто голос был потусторонний.
--Я понял, что ваша цель бессмысленна. Я отработал свой контракт. Тысяча лет за силу, которую вы мне дали. Уже пошёл тысяча первый год. Я имею полное право уйти.
--Неужели за все тысячу лет ты так и не понял, что люди угрожают человечеству. Что они подлежат полному уничтожению. Ты не понял этого?
--Это вы не понимаете! Следом за людьми вымрут и шаманы. Ваша цель не оправдана. Если люди и уничтожат мир, значит, такова судьба.
--Ты обязан подчиняться нашей воле!
--Уже нет. Я официально покидаю ваш притон.
--Души убитых будут преследовать тебя всю жизнь. Они не оставят тебя, Хао Асакура. Подумай. Если ты приползёшь обратно, никто тебя не пожалеет…
--Мне не нужна ничья жалость! --раздражённо прервал бенедиктинца огненный шаман. --Я ухожу. --Хао развернулся и направился к выходу из огромного зала, полностью состоящего из белого мрамора. Уже в дверях он услышал голос:
--И куда ты пойдёшь? Все ненавидят тебя. Все знают тебя жестоким убийцей. Твоя семья, твой брат. Все твои слуги убиты. Ты - никому не нужен. Для всех, ты - никто, а звать тебя - никак. --спокойно сказал человек в белом одеянии. Хао задрожал от гнева. Он вложил всю мощь в удар.
--Огонь инферно! --прокричал шаман, вложив всю фурёку в огромный поток огня. Поток шёл прямо на бенедиктинца. Хао успел уловить, как перед его ударом, человек тяжело вздохнул. Монаха залил огонь. Хао бессильно упал. Последние силы он потратил, чтобы поднять голову. На белоснежном одеянии человека небыло и следов огня. Даже сажа не отпечаталась. Бенедиктинец подошёл к Хао и за волосы поднял его голову к тёмному лицу.
--Когда ты поймёшь… Твоя сила, по сравнению с нашей, ничтожна. На то, чтобы остановить твой лучший удар я не потратил и сотой доли своей силы. --Руки монаха переместились уже на шею Хао. -- Чтобы одолеть меня, тебе нужно стать ровно в сто раз сильнее… Что невозможно. Я - живу на этой планете с самого её рождения. А ты - всего тысячу лет. Ты - бессилен перед Братством Безмолвия. И если я сказал, что ты останешься, значит, ты останешься. Ты понял меня? --молчание. Монах сильнее сдавил шею Асакуры. --Я спрашиваю, ты понял меня?!
--Нет… --прошипел Хао. --Я отдал долг, я больше не обязан вам!
--Мы рассказали тебе тайну пяти концов Звезды Единства. Ты - вечно обязан нам.
--Уговор был на одну тысячу лет… --Бенедиктинец резко отпустил шею шамана и отошёл в дальний угол. Хао шумно дышал, потирая горло рукой.
--Заприте его внизу. Захочет жить - образумится.
--Я больше не стану убивать! --кричал Хао, которого уже тащили под руки такие же высокие люди в белых одеждах.
--Станешь. А не подчинишься - умрёшь. Уводите. --Монах встал во главе остальных таких же, как и он, бенедиктинцев, с такими же покрытыми тенью лицами и белыми одеждами, расшитыми серебром. У Хао не было сил сопротивляться. Монахи грубо швырнули его об стену. Асакура осмотрелся. Эту камеру он хорошо помнил. Сколько раз он отказывался убивать… и каждый раз попадал сюда. Эта камера не простая. Решётка сделана из чистого Хрома (ядовитый металл), а воздух пропитан ртутью. В этой камере человека одолевала головная боль и астения. Хао достал из-за пояса аквамариновый кулон с арабеской и стал его рассматривать. Это осталось от его друга - Опачо. Он любил этот медальон. За всё время, только Опачо был его настоящим другом. Но даже он не знал о долге, который висел на Хао. Ведь этот шаман не сам добился своей силы. Когда его первые, настоящие родители погибли, маленького мальчика подобрал странный человек, ученик монаха. Он обещал четырнадцатилетнему подростку великую силу. И Хао подписал контракт, по условиям которого он обязан был служить Братству Безмолвия тысячу лет. «Я обрёк себя на тысячу лет убийств. Теперь мои руки навсегда в несмываемой алой крови. Каким же глупцом я был тогда! Теперь все считают меня жестоким убийцей… безжалостным демоном. Отражением сатаны. А я всё это время просто отдавал долг… просто долг…» Особенно Хао резанули по сердцу слова монаха, которого звали аббат Майкл. «И куда ты пойдёшь? Все ненавидят тебя. Все знают тебя жестоким убийцей. Твоя семья, твой брат. Все твои слуги убиты. Ты - никому не нужен. Для всех ты - никто, а звать тебя - никак». Эти ядовитые слова - словно клыки вонзились в сознание и не хотели отпускать, медленно отравляя… или это ртуть уже действовать начала…. Сейчас, Хао знал одно. Он хочет отмыться от всего, что сделал. Хоть немного. Для этого надо выбраться. Но астения упорно сковывала все движения. Хао собрал последние силы, руководствуясь одной лишь мыслью: «Я знаю, Йо поймёт, поверит…. Хоть бы так и было. Брат, я чуть не убил тебя. Но в последний момент я просто сломался. Не смог. А ты ведь самодовольно решил, что сильнее меня,… увы. Я поддался. Уходить надо красиво. Я лишь прервал контроль над духом и просто ушёл. Радуясь, потому что ты рад. Рад моей смерти… --стена треснула в четырёх местах -- но не это важно. Важно, чтобы ты простил меня. Простил, и принял…» --последнее усилие. Стена с грохотом крошится и падает на землю. Хао, на автопилоте бежит вперёд. Из окна за ним лениво наблюдает один из бенедиктинцев.
--Беги, Асакура, беги… от судьбы всё равно не убежишь. --монах усмехнулся. Хао выбежал за границу огромного замка и попытался телепортироваться. Не сработало. Сил совсем не осталось. Шаман лёг тут же, возле скалы и потерял сознание.