С одной стороны, на мой взгляд лучше прочитать книгу.
Все-таки кинематограф - такое искусство, где ради эффектов, массовости аудитории, какие-то факты слегка изменяются и "подгоняются" под вкусы обывателя, акцент часто делается не совсем на то, на что нужно было бы с точки зрения истории.. точнее Истории - Отечества, Государства, и личности в нем..

Однако, Гоголя вряд ли читала хотя бы половина нынешней молодежи, так что уж лучше пусть знают о Тарасе Бульбе по фильму, чем вообще не знают, не правда ли?..
Я картину еще не видела, впечатлениями будем делиться позже. А пока вот что..

Наткнулась на статью в СП (СвободнаяПресса), надеюсь, вас она порадует так же как меня :)

Патриотично, жизненно и очень человечно:

Михаил Боярский: читаю «Тараса Бульбу» и реву белугой

Режиссер картины Владимир Бортко называет себя гражданином трех столиц и трех стран: Советского Союза, России и Украины. Он родился я в Москве, 28 лет прожил в Киеве, и уже 30 с лишним лет живет в Петербурге. Актер Михаил Боярский, сыгравший в фильме одну из ролей, коренной петербуржец. Они дружат уже много лет, и среди общих интересов – Николай Васильевич Гоголь, в любви которому не устают признаваться на экране и в жизни. Вот что рассказали два мастера корреспонденту «СП» сразу после питерской премьеры «Тараса Бульбы».

Михаил Боярский:

- В детстве, когда я жил в деревне летом, в деревянном доме висел, как бы сейчас сказали, постер - из «Огонька» с изображением Тараса Бульбы. За ним ляхи, а он люльку уронил… Я смотрел с восхищением: какой могучий дядька! Какой конь под ним, как он его держит! А книгу мне впервые отец вслух прочел. Задали по школьной программе «Тараса Бульбу», отец поинтересовался: «Ты что, не читал? Мишка, ну что ты – дай-ка я тебе почитаю!» Когда отец читал, я так ревел! Любовь к Гоголю была у моих родителей, родственников, особенно тех, кто прошел войну – это помогало им подниматься в атаку, рисковать жизнью за Родину-мать, за Сталина, за идеи православного христианства, за то ощущение товарищества, с которым и смерть не страшна…

Потрясение мое была настолько глубоким: это даже не «Война и мир», где ты, мальчишкой, «мир» выкидываешь, а «войну» читаешь. В «Бульбе» ничего нельзя пропустить, и ты уже там среди казаков, и готов отдать свою единственную жизнь за Родину, вместе со своими товарищами. И теперь, когда читаю, – так реву! Белугой! Вся семья бегает от меня: у-у, батька взял «Тараса Бульбу» - лучше к нему не подходить! Сейчас заревет, начнет крушить дом… До сих пор почти каждый месяц читаю «Тарасу Бульбу», и до сих пор реву…

Взявшись за экранизацию «Тараса Бульбы», Володя Бортко, мой друг, предложил мне сначала роль месье Баплана… .

- Кого, кого?! – переспросил я. - Нет у Гоголя такого персонажа! Выяснилось, что есть француз, что стреляет по запорожцам из какого-то изобретенного им новейшего оружия.

Я сказал Бортко:

- Володя, брат, уволь: ни за что по казакам стрелять не буду!

- Миша, а хочешь сыграть какого-нибудь поляка? Красивого такого, рубаку?!

- Ни за что против казаков не пойду! Это же мой любимый роман! Уволь, не могу я быть не на стороне запорожцев. Дай хоть пробы пройти на роль кого-нибудь из казаков, а там посмотрим…

- Миша, ну иди сам одевайся, делай, что хочешь!

И тут я дорвался – до сабли, до усов, до крови – с каким наслаждением стал казаком.

На другой день прихожу на студию, а у Бортко вся стенка заклеена моими фотопробами в роли запорожца!

- Миша, смотри, будешь играть атамана Балабана!

- Почту за честь!

Кончилось тем, что я получил роль не атамана, но настоящего казака Мойси Шило. Не большую, но с одной замечательной фразой: «Прощайте, паны-братья, товарищи! Пусть же стоит на вечные времена православная русская земля, и будет ей вечная честь!» С этими словами умирает мой персонаж!

Знаете, предложили бы мне выбрать: сняться в голливудском блокбастере или произнести вот эти слова, я бы выбрал одну эту фразу.


Владимир Бортко:

- На съемках фильма Боярский сломал два пальца, когда вел за собой трех лошадей с поводу, на полном скаку. Он делал трюки, которые вызывали восхищение даже у американских каскадеров, работавших на картине, - а ведь не мальчик.

Умудрялся держать в руках два копья и на скаку, управляя только ногами, на полном галопе, сделал шесть дублей! Кино – вещь конкретная, и казаки, их подвиги должны были в фильме приобрести реальные черты. У Миши в фильме, по-моему, восемь фраз, у Ивана Ивановича Краско – вообще одна. А как отдавался роли Борис Хмельницкий, хотя уже знал, что неизлечимо болен (эта роль стала последней для замечательного актера, также как и для Александра Дедюшко, молодого, полного сил, но вскоре погибшего в автокатастрофе. – Прим. Авт.). Все они делали самое главное – создавая образы тех, кто и представлял собой Запорожскую сечь, то самое высокое товарищество.

В картине я позволил себе пусть небольшие, но какие-то изменения по сравнению с оригиналом. Не потому, что пытался переписать Гоголя. Есть жанр литературы, тем более такой – повествовательной, эпоса, а есть кинодраматургия. И она построена на том, что зрителю должно быть интересно, сюжет должен держать до конца. И еще одна важная вещь: люди нашего с Боярским поколения воспринимают эту книгу только как патриотичную, а Тараса Бульбу – сугубо положительный, героический герой. «Тарас Бульба» - это квинтэссенция той литературы, на которой должно воспитываться молодое поколения.

Но как объяснить это молодому зрителю популярней, как показать на экране? Поэтому появились какие-то новые моменты. Например, один из казаков произносит прекрасный монолог в Запорожской сечи о том, что такое Родина-мать, и в этот момент у нас в фильме казаки приносят тело убитой жены Тараса: «А вы тут гуляете и не знаете, что делается в белом свете!»

Что касается родов панночки, то я подумал, что вообще-то от любви мужчины и женщины, независимо от их национальности и вероисповедания, рождаются дети. Мне бы очень хотелось подчеркнуть и то, что такое тесное общение с соседней Польшей тоже даром не проходит. Мы тоже братья, у нас дети общие. И это придает иной смысл всей истории.

Пусть меня простит Гоголь, но, думаю, что мы ничего не делали поперек, мы делали, как говорится, только «вдоль». И у нас один дедушка встречает другого деда, и это уже несколько другая встреча, чем просто двух заклятых врагов… Вот только две вещи, где мы рискнули отступить от гоголевского оригинала.

Что касается ныне все более обостряющихся отношений между украинцами и русскими. Ну, конечно, принудительная «украинизация» дает свои плоды, но, я убежден, что в корне изменить генетическую сущность народа нельзя! Рано или поздно мы соединимся. Хотя, думаю, без Львова. Я был на Западной Украине, эта земля имеет с нами мало общего. Мы соединимся, это неизбежный процесс.

Одинаковые вещи всегда соединяются - так происходит с шариками ртути. Другое дело, сколько времени это займет.

Сто лет на землях Малороссии была Литва, потом там сто лет была Польша. Возможно, нынешняя Украина тоже простоит сто лет. А может быть, мы объединимся уже завтра - кто знает? Но это произойдет непременно.

За историческими процессами стоит воля народа. Тут правы коммунисты. А вместе с коммунистами прав Толстой. В какой-то момент поднимается дубина народного гнева, и Наполеон бежит... (c)