[175x458]
Смутно припоминаю ощущения детства: теплая вода, в которой так уютно, руки отца, гладящие меня по волосам, беспечный смех сестер… Сестры всегда суетились, устраивали какие-то игры, праздники… Я же проводила дни рядом с мраморным принцем. Странное было у меня желание: оживить неподвижную статую, вдохнуть жизнь в существо без души. Странное и нелепое, ведь я сама существо без души, которое так и не оживили. Помнится, я все мечтала, мечтала… О мире, который находится выше. О людях, этих удивительных созданиях, практически бессмертных, которые лучше, чище, красивее тех, кто находился рядом. О звездах, о птицах, о небе… Была ли я тогда счастлива? Не зная еще, что такое боль, и что такое мука, и что предательство? Не зная еще Его? Нет.
Мечты сбываются, говорила бабушка, а ведь ей было уже три сотни лет, она знала, что говорит. Сбылась и моя мечта: мраморный мальчик не ожил, но копия его, живой прекрасный принц, стал моим подарком к пятнадцатому дню рождения. По крайней мере так я думала, в тот самый счастливый в моей жизни день, я держала его в руках, целовала закрытые, но живые глаза, ласкала его спутанные черные волосы, прижимала его губы к своей груди…
Он весь был в моей власти в тот день: как хотелось мне запеленать его собой, связать копной своих волос, нести на дно, скорей на дно, в мой сад, укрыть от посторонних глаз среди красных цветов, провести с ним всю жизнь… Мой, мой, только мой… Но я вовремя вспомнила, что нельзя, что душа упорхнет из прекрасного тела, умчится к звездам, а мне достанется опять пустая оболочка. И я оставила его на берегу, не спасла, нет – подарила ему жизнь, ведь я пошла против своей природы: мое призвание – топить таких как он, завлекать живых в мир мертвых. Именно для этого и синие бездонные глаза, и роскошные белые волосы, нежная грудь и волшебный голос. Я – приманка, пустая оболочка, подделка
под женщину. Русалка.
В отличие от Той, другой. Она была настоящая, она встретила его вместо меня, когда он открыл глаза, и ей он сказал: «Спасибо».
На этом все было кончено для меня, но я об этом не догадывалась. Несчастная, я не придала значения Той, другой, я думала только о нем, о принце. Я стала одержимой одной только мыслью: как, как попасть к нему наверх и остаться с ним навсегда.
Глупая, глупая… Я была уверена, что главное – встретиться с принцем, что как только принц увидит меня, то сразу полюбит так, как полюбила его я. Невозможно было предположить что-то другое. Конечно, он влюбиться, конечно, женится, я получу бессмертную душу и буду жить во дворце, стану человеком в мире людей, в настоящем мире. Это моя судьба, мое предназначение. Счастье переполняло меня, когда я думала об этом.
Я знала, что должен, обязательно должен быть способ попасть в тот мир. Морская ведьма живет тысячу лет. Мы, русалки – триста, а она – тысячу… Она подскажет, что надо сделать, думала я. Она поможет. И она помогла.
Но почему, почему так жестоко… Я готова была вынести боль. Я ненавидела свои ноги, эти неудобные подпорки, каждый шаг доставлял мучительную боль, темнело в глазах, но я привыкла. Я научилась улыбаться, когда хотелось рыдать, научилась танцевать, когда хотелось выть от боли, но ведь Ему так нравилось, как я танцую. Он улыбался тогда, прижимал меня к себе, говорил ласково: «мой найденыш»… «Ты моя сестричка», - повторял он.- «Я всегда мечтал о сестричке». Моя мечта сбылась: я проводила с ним каждый день, и каждый вечер он был со мной рядом. И говорил, говорил… О ней. О Той, другой. О том, как он ее любит. Что никогда не забудет, как увидел ее впервые. Как благодарен ей за спасенную жизнь. И как мечтает на ней жениться.
Я до сих пор уверенна, что будь у меня язык, все было бы по-другому. Проклятая ведьма знала, что отнимать… О, если бы я могла говорить… Я бы все ему рассказала. Про свою любовь. Про свои мечты. И что если он выберет не меня, то я умру, обязательно умру. Так и не получив бессмертную душу, так и не став человеком. Так сказала ведьма, а морская ведьма все знает.
А если бы не подействовало и это, я бы стала петь. Я бы спела ему свою песню, которую знают все русалки. У русалочки синие бездонные глаза, роскошные волосы, нежная грудь цвета пены. Но главная приманка – это голос, очаровательный голос. При звуках русалочьей песни, трогательной и сладкой, не устоит ни один мужчина, будь то простой матрос, капитан, или даже принц. Точно знаю, ведь я уже пела ее однажды, в свой пятнадцатый день рожденья.
Но язык мой лежал отрезанный у ведьмы в шкатулке, и я не могла издать ни звука. Даже плакать я не умела, ведь люди плачут душою. И когда принц сказал, что женится, и что завтра свадьба, мне почудилось, что я уже стала пеной. Мои несчастные ноги вдруг перестали кровоточить, и я улыбнулась. «Ты радуешься за меня, я знаю», - сказал принц и обнял Ту, другую. Я не могла ее ненавидеть, ведь она была настоящей, а я – миражем, блефом, нечистой тварью, возомнившей себя равной людям. Ожидающей, что меня полюбят лишь в ответ на мою любовь.
Сестрички мои, милые сестры… Зря они отдали свои волосы старой ведьме. Убить того, кто стал дороже отца и матери, дороже самой жизни… Вонзить заколдованный нож в нежное тело, которое мечтала лишь целовать… Украсть его душу, которой он не захотел поделиться… Искушение было секундным. Простите меня, мои сестры. Прости меня, папа, и бабушка тоже… Я уже никогда не смогу вернуться в свой сад, где скучает мраморный мальчик среди красных, как кровь, цветов.
Сейчас принц со своей любимой спят, утомленные долгой ночью. Шторм утих, и ветер поглаживает волны, словно заботливая жена расправляет сбитую за ночь простынь. С первыми лучами солнца я стану морем. Белые волосы станут пеной, синие глаза – водою, губы превратятся в красные кораллы. Я теперь не боюсь этой смерти. Спокойствие и бесчувствие, покой и тишина - миллионы, миллиарды лет тишины и покоя – не та ли это бессмертная вечность, о которой мечтают люди?..


- Такая вот у меня сказка, - сказала я. – Жизненный сценарий. Несчастная любовь, в результате – практически суицид. Помоги мне. Надо так изменить эту сказку, что бы конец был счастливым.
Мы познакомились на море и возвращались в город в одном купе. Книга по психологии, которую ты читал от скуки, предлагала игру – рассказать любимую сказку от лица главного героя.
- Хорошенький у тебя жизненный сценарий, ничего не скажешь, - сказал ты. Но изменить можно. Легко. Вариант первый: русалочка топит принца.
- И так никогда и не узнает, что такое любовь. Не годится.
- Да, действительно, согласился ты и задумался.
- Скажи, - воодушевился ты спустя минуту, входя в роль психотерапевта. Вот русалочка была немая, так? В этом заключалась ее главная проблема. Но ты, ты ведь не немая… Почему ты не говоришь людям о своих чувствах ?
- А я говорю.
Мои глаза встретились с твоими, и ты не выдержал, смутился. Отвел взгляд.
- Видимо, дело не в том, говорить или не говорить о своих чувствах, - сказал ты немного нервно. Когда ты злишься, твои темные глаза темнеют еще больше, и ты скрещиваешь руки так, словно хочешь заслониться ими от мира. Или от слов, которые я говорю?
- Может быть, русалочке стоит все-таки убить принца ножом колдуньи? И вернуться обратно к сестрам? Жить, как раньше? – предположила я. - Нет! Это не выход! – от волненья ты даже вскочил, но ударился головою о верхнюю полку, и сел обратно. Вернуться в детство невозможно. Всю жизнь страдать, глядя на счастливых сестер? Представляешь, что это за жизнь?
Ты лег,отвернувшись к стене, и затих. Я растерянно ждала, но ты не шевелился.
- Но что же мне делать?
Вдруг ты сел, улыбаясь.
- Я придумал.
- Дело в том, что русалочка зациклилась на принце. Да! Точно! Меняем сценарий!
Русалочка попала во дворец, увидела, что принц – совсем не тот, кто ей нужен, и влюбилась в другого. Ну хотя бы… в придворного какого-нибудь. Или в охранника! В высокого красивого охранника! Тот ответил взаимностью, они поженились, и русалочка осталась жить. Долго и счастливо! Вот!
Довольный, что решил мою проблему, ты вернулся к книге. А вскоре заснул под мерный стук колес. Я легла рядом, прижалась к тебе всем телом, тихонько поцеловала в черные спутанные волосы. Как мне хотелось запеленать тебя собой, унести на дно…
- Ты прав, русалочка может влюбиться в другого, - прошептала я. – Но для этого ей надо возродиться из пены…
К О Н Е Ц.
[600x480]