На экраны выходит неожиданное продолжение фильма Андрея Малюкова «Мы из будущего»(компания «Централпартнершип»). Но на сей раз четверо молодых парней – студент Львовского
университета Таран (Алексей Барабаш), киевский студент Серый (Дмитрий Ступка), питерский историк Сергей (Игорь Петренко) и его приятель Череп (Владимир Яглыч), увлекшись ролевой игрой
в наших и фашистов на месте знаменитого Бродовского котла, попадают в настоящие боевые действия. Там, в прошлом, бодро воскресла погибшая в первой части медсестра Нина (Екатерина
Климова), к которой Сергей еще с прошлого своего путешествия в прошлое питал слабость. Кстати, этот самый Сергей во второй части предстает в образе Игоря Петренко, в то время как в первой его играл Данила Козловский. Играть во второй части Козловский отказался. Его понять можно.

Таран и Серый – украинцы. Между собой они говорят по большей части про «клятiх москалей» – разумеется, по-украински, а внизу экрана появляются субтитры. Таким образом зрителю сразу дают понять, что перед ним – враг. А уж когда один из парней опрокидывает обелиск павшим во время Великой Отечественной героям, сомнений не остается – монстры из монстров, чудища. То ли дело наши, российские, светлоокие ребятки – попав в прошлое, они являют такие чудеса самоотверженности, что в конечном итоге заставляют подлецов-«хохлов» перевоспитаться в сторону российско-украинской дружбы. И российские ребята готовы простить украинцам все подлости их предков, которые, как известно, все без исключения во время войны предавали Родину, записываясь в Украинскую повстанческую армию (УПА). В одно из подразделений УПА и попадают герои фильма, оказавшись в прошлом. Члены УПА нагло хлещут самогон (как и положено подонкам), демонстративно закусывают его салом (известно, что в Украине другой еды не признают и за сало продадут все родины разом), а вкусив всех этих античеловеческих безобразий, весело отправляются расстреливать местных жителей. На фоне туповатой сказочки, какой является лента «Мы из будущего-2», сцена расстрела выглядит перенесенным из какого-нибудь натуралистического киноопуса артефактом – извивающиеся на дне ямы тела, разлетающиеся мозги, ошметки плоти, предсмертные крики детей...

По заказу или по велению сердца снят этот фильм – неважно и неинтересно. Фильм, между прочим, хоть и не из самых дорогих, но и не копеечный – 154 млн. руб., с кучей дорогих спецэффектов. Впрочем, чтобы подогреть и без того неплохо стараниями политиков и СМИ нагретые отнюдь не добрососедские отношения, больших денег и не надо. «Мы вне политики», – гордо провозгласили продюсеры фильма на пресс-конференции. Интересно, а что тогда, по их мнению, быть «в политике»?
Написать на афишах «Сдохните, хохлы»? Создатели советских киноподелок времен холодной войны тоже обижались, когда отдельные несознательные зрители и критики подозревали их в четком следовании идеологическим установкам. Наглые тупые американцы, пытливо ищущие столик, на который можно закинуть ноги, и стакан виски со льдом, шпионящие даже во сне и желающие гибели всем советским людям, – это тоже были не агитвыдумки, а дань исторической правде.

Но то была во многом вынужденная безответственность. Сейчас ни из страны не выдворяют, ни кислород не перекрывают, если в твоем произведении не хватает усердного поддакивания главным голосам страны. То есть безответственность художника нынче – выбор добровольный. И национальная гордость может жить спокойно – когда отношения между нашими двумя странами
обострятся непоправимо, создатели такого вот кино смогут радостно сказать: «В этом есть и частичка нашего труда!»

Екатерина Юрьевна Барабаш - обозреватель отдела культуры "НГ".