Я сидела у себя в гостиной на широком, обитым красным бархатом диване и читала французский роман. В дверь постучали вошел мой камергер и доложил:"Ваше сиятельство, к вам Иоанна_Вишневская с визитом-с."

 -Ах, Боже мой. - воскликнула я. - Просите же, просите ее войти, да скажите, что я очень рада ее приезду.

 - Слушаюсь. - ответил камергер, поклонился и вышел. Двери опять отворились и в комнату вошла, достаточно уверенная в себе молодая барышня. На ней было красивое и легкое платье пастельных тонов, мягкое глазу. Мы немного поклонились друг другу, и я начала разговор.

 - Ах, как давно я вас не видела! Ну садитесь же. садитесь. Рассказывайте, что нынче нового в свете?

 - Да-с, всего понемногу. Теперь вот появилась мода личные записи вести.  Вы, может быть слышали?

 - Ах, что вы! Впервые слышу. Здесь в глуши к нам редко ходят новости из света высшего-с. Так расскажите поподробней, что за записи такие, в чем в них толк?

 - А я уж завела себе такие, вот, если угодно, посмотрите-с.

 - О, какая прелесть! Какой красивый переплет!

 - Ну-с, каково ваше мнение?

 - Ох, погодите, тут столько всего, давайте все попорядку. Как мне нравится так сказать обложка, все четко, ничего лишнего. Все так, как и должно быть. Ой, даже картиночки есть! Немного, но все очень красиво. А теперь, перейдем непосредственно к чтению ваших Обрывки неоконченных мыслей .

Ветер, холодный, обжигающий. Он ударяет в голову страшной волной ледяного воздуха. Господи, ну когда же я дойду до своего дома? Это тянется бесконечность…
Дергаю ручку двери с чувством изнеможения. Захожу в коридор – мрак, хоть глаз выколи. Они спят. Они все спят и даже не ждут моего прихода. Да… Мысли мгновенно проносятся и я, почти не замечая их потока, хлопаю дверью; по темноте иду, спешу, лечу на кухню и там, бесцеремонно врубив свет, с полным безразличием к покою спящих, швыряю на стол пакет с лекарствами. А потом уже ничего не вижу. Где-то раздается голос мамы: «А что, на улице ветер?». Опять эти глупые вопросы! Ну сколько можно? Стараюсь согреться, отпив теплой воды из чайника, топчусь по комнате и вдруг ощущаю сокрушающую слабость. В глазах темнеет, в голове гул, где-то в середине меня самой происходит нечто сотрясающее, повергающее в дрожь меня всю и я медленно сажусь на корточки. Понимаю, что сейчас захлебнусь от слабости. Так хочется что-то съесть, выпить, но это еще не столь важное. Важнее совсем другое. Осознаю, что все мое естество просит, требует, жаждет одного: его. Только его. Почему-то кажется, что от этой сокрушающей слабости существует единственное лекарство: просто обнять, прильнуть к нему, почувствовать, осязать его так близко и с закрытыми глазами шептать: «Пожалуйста, обними! Постой так минуту, пока мне не станет легче… это пройдет… подожди, потерпи…». И он потерпит. Он испугается, крикнет: «Саша, принеси стул! Быстрее! Ты слышишь меня?». А потом уже тише: «Ну что с тобой? Тебе плохо? Котик, тебе надо отдохнуть. Я же говорил…». Саши по-прежнему не будет, и он с нетерпением станет его выглядывать, что-то недовольно говоря. Осторожно прижав к себе, огорченно вздохнет, и ласково погладит по голове, а, когда мне станет лучше, он обеспокоено посмотрит в глаза и попросит его больше так не пугать: «я уже не знаю, что и думать».
Чтобы не потерять, не выдать, не рассыпать этого состояния, отчаянно плетусь в комнату и падаю на диван, накрываюсь одеялом и бесполезно грею в нем руки. Оно проходит, оно кончается. Как и внезапно свалившая с ног слабость. Остается только одно: невыразимая бесконечность расстояния и пустота длинной дороги в заснеженном вихре зимы.

 Пока читала, прямо мурашки по коже, так эмоционально, так... просто слов нет. Сидела и зачитывалась...

Завтра я тебя не увижу, не испугаюсь неожиданности твоих ласковых рук на моем плече, аккуратно легших на сонную нить ночной полудремы.

Я построю дом из спичек. Совсем маленький и сказочный, как у Андерсена. Его окошки будут манить зрителя своей таинственной темнотой и миниатюрой маленького быта. Непременно широкий балкон откроет свободу для вальса Дюймовочки и принца эльфов.
Ну что еще здесь будет? Что еще нарисует фантазия, просящая воли? Готику архитектуры, простора комнат, тяжесть гардин, сокровенность трескучего камина, пышность большого сада и даму с изящным зонтиком. Только вместят ли в себя эту феерию простые спички? Поддадутся ли конструкции воображения? Захотят ли послушаться скреплению мысли?
Но когда обыкновенные спички превратятся в роскошный дворец, сказочность сотрет действительную хрупкость здания, и под вальс Штрауса оно распахнет свои двери широко раскрытым глазам ребенка.

 Иногда и спички могут вместить все, что хочет фантазия. Сразу вспоминается детство, и всякие поделки из спичек.

 Знаете, что удивительно, вы пишите бытовуху, а читается она на ура, только вот вчитываясь в строчки, понимаешь, что вы просто описываете происходящее, но самое главное - как вы описываете! Просто прекрасно.

Говорят, что мечты сбываются. Самые-самые. Что сирота найдет отца, что он встретит ее, что нищий обретет дом, что мать родит дитя…
Говорят, что на небе есть звезды. И что у каждого человека есть своя звезда. Возможно, она светит всему миру, говоря об исключительности своего обладателя. Может быть, греет теплом того, кто ее зажег. И если у кого-то нет звезды, он ее зажжет.
Говорят, что жизнь прекрасна. Что она лучится светом летнего солнца. Что она ласкает лепестками роз. Что она освежает брызгами ливня, отражая в лужах чистое небо. Что она весело смеется, озорно вертя головой с косичками.
Говорят, что пройдут невзгоды. Что потом будет легче. Что потом станет светло.
Говорят, что зима закончится. Что за нею с ароматным шлейфом вспорхнет весна. Что будет март с цветущими вишнями. Что оттает снег и убежит ручьем в лес. Что зацветет тюльпан и взойдет крокус.
Господи, как же много говорят! И только помолчать забывают.

 Как прекрасно сказано! Но не согласитесь, что если бы всего этого не говорили, было бы как-то не так?

Есть слезы, которых не видят, не слышат, не знают. Их прячут, таят. Иногда поворот разговора оказывается неожиданным и тогда уже не заметишь, в какой же момент слеза рождается. Человек стоит перед тобой, что-то просит, а ты - пень пеньком - ни гу-гу. Едва уловимая влажность в глазах собеседника, резкая перемена - и он уже оправился, собрал силы и не выдавил слезы, проглотил их скорбным взглядом.
Самое банальное, что они появляются не "в самый неподходящий", а от обычных слов. Может, это и есть тот случай, когда словом можно убить. Когда не говоришь ничего страшного, пугающего, но душа спрятавшихся глаз уходит в бездну отчаяния. На краткий миг, одно только мгновение, ничтожную долю секунды.
Печально, что не угадаешь, не узнаешь, ЧТО же именно повергло в смятение из сказанного тобой. Он не выдаст. Такие слезы не выдают. Потому что боятся. Не собственной слабости, а твоей реакции на нее. Она или добьет, или... согреет. А винить тебя собеседник не хочет, как и твоей вынужденности.

 Честно, я не могу спокойно смотреть, когда человек плачет. Только не сидит и рыдает в истерике, а именно плачет, тихо-тихо, только слезы катятся из глаз.

Дни летят своей бесследной волной, хлюпая пеной по уставшим ногам. Ими топчешь череду недель, месяцев. Но брызги не дают сил, как капли душа. Это что-то совсем другое, необъяснимое и малоприятное. Потому что сливаясь в одно целое, дни становятся сухой серой массой, которую нельзя запомнить в мелочах, пылинках, ниточках. Моменты вспомнишь по обрывкам старых фраз из найденных дневников, огрызков тетрадей, клочков бумаги.
Пожалеешь ли, обрадуешься ли или горько усмехнешься? А жить стараешься просто.
Замечается, что эта самая простота заключена не в отношении к людям, событиям, не во внутренних настроениях, а в какой-то глупой стандартной схеме: детство, школа, институт. И хочется кричать от этой идиотской установки, придуманной непонятно кем. Да, конечно, это все "надо", "важно", "необходимо"...

 Да, да. Иногда перебираешь бумаги, записи, брошенные дневники. Что-то находишь, вчитываешься и с улыбкой свпоминаешь этот день, да, помню его, помню...

Ну бестолку людям объяснять этот странный "праздник". Все сразу такие влюблнные становятся, с сердечками носятся: РОЗОВЫМИ! (бееее )
И тут вспоминается фраза Иоанна Златоустого: "Много людей празднуют праздники и знают их названия, но не знают причин, почему они установлены". И что, кто-нибудь знает кто это "Валентин"? Легенда, говорите... Мдааа, разве что раскрученая производителями "сердечек" и глянцевых журналов. А мы, как дураки, в магазинах толпимся, спешим, оливье крошим, торты печем и признаемся, признаемся, признаемся.... кому ни попадя: жене, сотруднице, подружке, маме (особенный вариант влюбленности, скорее эдиповский) и даже в детском саду соседке по горшку. Нет слов, одно безобразие.
И мы кормимся этой американской заразой, поедаем, хлебаем, мы ею ХОТИМ жить. ПРЕСТИЖНО! ДУ-РА-КИ!

 Да, в чем-то я согласна. Но причем тут американская зараза? Есть море прекрасных праздников, не только американских, просто иностранных, значение и смысл которых намного лучше, чем многие наши праздники. И там еще в коментариях прозвучало, что дескать, Хэллоун бредовый праздник. А по мне, он очень и очень неплох. Ужасно его люблю.

Я люблю, когда пахнет роза,
Лепестком раскрыв аромат.
Я люблю смеяться так просто,
Чтоб весь мир улыбнулся мне в такт.
Я люблю сияние ночи
И бархат неба средь звезд.
Я люблю целовать сестре щечки,
Когда она смотрит всерьез.
Я люблю глядеть чрез окошко
И пыль на стекле различать.
Я люблю мурчание кошки,
Когда она просит играть.
Я люблю пожелтевшие листья
И шепот осенних ветров.
Я люблю, когда дышится жизнью
И никто не закрыт на засов.
Я люблю нежность шифона:
Завернусь, расстелив на полу!
Я люблю, если слышится море
И босиком ступать по песку.
Я люблю прозрачные слезы,
Их соленость и влагу ресниц.
Я люблю отшумевшие грозы
И сверканье далеких зарниц.
Я люблю умываться под ливнем
И капли ловить на руке.
Я люблю крикнуть так сильно,
Чтоб хрусталь зазвенел вдалеке.
Я люблю бежать без оглядки
И ветки сухие срывать.
Я люблю, когда спиться сладко
И сон не спешит покидать.
Я люблю, когда смотрит мама
И взглядом манит к себе.
Я люблю, когда хочется плакать
И мечтать в ночной тишине.
Я люблю рисовать на бумаге,
А потом сжечь в горячем костре.
Я люблю просыпаться рано
И видеть восход на реке.
Я люблю гулять у фонтана
И стучать каблуком по земле.
Я люблю расчесывать травы
И петь от счастья в душе.
Я люблю стоять среди поля
И глаза закрыть не спеша.
…Мне хочется, чтоб не было боли
И никто не страдал никогда…

 Стих просто великолепен! *аплодирует* А вот меня на такие длинные не хватает.

опять возвращаюсь сюда. Сегодня вот подумала снова о том, что как же это непонятно получается, когда стучишь в чьи-то двери, а тебя не слышат. Люди как-то резко меняются, словно напрочь вычеркивая себя прошлого. К этому нелегко привыкнуть. Пытаешься узнать, чем же живет этот "новый" человек, а в ответ тебе: "ничем". ты хочешь доставить радость, а тебе сыплют укором или говорят что-то невпопад. Уловить смысл так сложно. И замечаешь, что и ты уже как-то не нужна, что с тебя или взяли что хотели, или утратили интерес. Я не понимаю, как же можно совсем НЕ МЕЧТАТЬ?!! Так бесцельно жить, так не думая о дальнейшем и при этом еще и не скучать. И когда просишь совета в ответ бросают шуткой. Да, мне стало досадно, слезы сами покатились - благо, никто не видел. Как и виновник "торжества". Нет, я ничего не понимаю. Даже когда говоришь об этом в лоб, удивляются: тебе показалось. И тогда я думаю: может плюнуть на это, может "забыть". Только ведь это невозможно, забыть о людях, которые тебе близки, которых ты любишь, которыми дорожишь и которые даже живут у тебя в сердце. Ведь не выкинешь из головы маму и лучших друзей. Потому что они есть и ты это знаешь, ты это продолжаешь помнить, даже если они уже год как не напоминают о себе. Просто кто-то вдруг ярко, больше остальных заметен тебе в силу частого общения.
Да, я уже хочу развести руками, но понимаю, что идти рядом или писать письма, вести разговор уже как-то глупо. Потому что НЕ О ЧЕМ! Потому что ты не знаешь что сказать, на какую-то невозмутимую улыбку, удивленную, молчаливую. Всегда спрашиваешь ты, а собеседник отвечает с равнодушием. И деваться тоже некуда, потому что этот человек ПЕРВЫЙ завязал разговор, он продолжает быть возле тебя, он не уходит, но - молчит.
И я его не пойму, а собеседник не старается помочь и, по-видимому, совсем не проявляет интереса к моей жизни, удовлетворившись дежурной фразой "как дела" в самом начале беседы.
Я устала стучать. А может этот человек уже мне не родной?

 Как знакомо. Люди, которых ты знаешь чуть ли не тысячу лет, становятся равнодушны к твоей судьбе. Ты перестаешь иметь какое-то значение в их судьбе, ни черта им больше от тебя не нужно. Эх... *вздыхает*

Больше всего я не люблю мыть сапожки. Потому что иду в них по мокрым улицам, потому что возвращаюсь домой с плохим настроением и готова упасть от усталости. Когда я смотрю на обувь, возникает такое чувство, что все свои мысли, все невзгоды я внесла в дом вместе с болотом, что все слезы, упавшие на лицо вперемежку с дождем остались на заляпанной обуви. А я почти всегда готова заплакать в слякотный вечер. От того, что часто одна в этом большом городе, что вечерами иду сама с собой через парк, что когда знаю, что сейчас упаду, рядом никого не будет. Это не совсем сползать по стенке, это немного другое.
Мне всегда неловко перед молодыми людьми, которые чуть не до блеска вылизывают свои туфли, вид некоторых из них напоминает Кена куклы Барби, если добавить еще удушающий запах духов на весь салон автобуса. Но мне неудобно даже не за свою "неухоженность", а за то, что простота не может быть воспринята простотой. За то, что из себя надо "что-то представлять".
И я никогда не хватаю влажную тряпку, чтобы вытереть липкую грязь сразу у порога.
А наутро самое неприятное - это вымыть, соскрести, отодрать, привести в порядок пару обычных замшевых сапог. Как ни странно, но при всей своей нелюбви к мытью обуви, предпочитаю именно замшевые. И, словно, по иронии судьбы всегда ступаю в лужи. Какая бы погода ни была, сколько бы миллиметров мутной воды на асфальте не красовалось, я обязательно забрызгаю себя. А моя прабабушка, говорят, ходила аккуратно. Даже если на дворе проливной дождь, она умудрялась пройти по проспекту так, словно по сухой дорожке. Видно, не пошла я в прабабушку.

 Ой, у меня замшевые долго не проживут, так что вы еще умеете обращаться с обувью. И как люди умудряются в дождливую погоду не угваздать свою обувь? *поднимает глаза к небу*

- Я пасяую! - лучисто заявляет чудо и задорно чмокает губками мою щеку. Когда мама спрашивает: "Соня, кто снял халатик?", чудо отвечает: "Умочка" (умничка - прим. авт.) и, стоя среди кухни, показывает пальцем на разбросанные по полу вареные макароны.
Но утром был более чем остроумный ответ на мое возмущение. "Соня, что за баловство?" отрезано недоуменно-авторитетно: "Нисево" и - лучезарной улыбкой с бесподобным гигиканьем.

 Какая маленькая прелесть у вас есть. *улыбается глазами*

Девушка, я вас люблю, - сорвалось у пьяного паренька. Он стал ловить меня руками, чтобы доказать свою «любовь» и я силилась его остановить.
- Я знаю, что у тебя в данный момент нет парня – хотел познакомить лучше с расчувствовавшимся разгильдяем такой же пьяный сосед. – У него тоже нет девушки, так что… - и его глазки игриво подмигнули мне.
Начались представления на манер «Царь, очень приятно. Царь…», поиски общего, но бедный «влюбленный» так шатался из стороны в сторону, язык заплетался, а мутные глаза выражали полную бессмыслицу, что, наконец, сосед с гигиканьем попытался оправдать знакомого:
- Ты, конечно, извини, он сейчас не способен адекватно отвечать, - и авторитетно заверил, - он, когда трезвый, нормальный.
- Девушка, я вас люблю, - снова промямлил молодой человек. – Я готов встать на колени.
С трудом убеждаю, что в этом нет необходимости, попутно отбиваясь от его вездесущих рук.
- Ну, так что? – соседа, очевидно, приводила в восторг идея соединить «две половинки», - Тебе интересно пообщаться с ним трезвым?
Я ничего не отвечаю, поскольку не вижу смысла. И паренек, глядя на меня взглядом «в никуда», похоже, сам не мог понять, что происходит. Наверняка, на следующий день он даже не будет помнить какие существенные вопросы жизни решались без его участия. Только упрямый сосед не унимался со своей глупой затеей. А между тем, когда я распрощалась с ними и зашла во двор, подумала, что видела еще одну душу, отчаянно ищущую свою Джульетту. И безнадегу его пустых поисков выдали те самые признания, так легко брошенные на ветер.

 Вы просто поражаете своей добротой к людям. Никогда бы не задумалась о сущности этого человека в такой ситуации. Да и к сожалению, есть такое неписанное правило у нас в Москве - с пьяными и прочими лучше не связываться и лучше сразу утечь куда-нибудь подальше. Не знаю, у вас наверно по-другому, а вот у нас это ничем хорошим не заканчивается... *грустно вздыхает*

Я выхожу замуж. Это решено. Где-то года через два или…
Конечно, я совсем не знаю какая жена из меня получится. Я и не была-то женой ни разу. Я буду очень стараться быть терпеливой. Мужней женой? Трудно сказать. Мужняя, это которая во всем во всем только после мужа и по решению мужа. Но ведь я упряма! Я даже люблю немножечко командовать. Ну, совсем немножечко. Но я буду стараться. Когда муж будет рано утром уходить на работу, я буду просыпаться, готовить завтрак и провожать до двери. А потом стоять у окна и любоваться ранним утром. В детской будут сопеть пять маленьких носиков, которые днем умудряться влезть в кастрюлю супа, клей ПВА или в родительский шкаф. Их папа будет возвращаться где-то после пяти вечера, встречаемый возгласами ребятни с вопросами об шнурках, воздушных шариках и маленьких "колесиках" в разобранном днем будильнике. И он будет служащим. А что вы думали, мой муж будет корячиться среди заводских труб и лет через двадцать загибаться от боли в боку? Ничего подобного. И вообще, я не буду жить в этом городе. Я совсем не хочу жить в этом городе, - соответственно, мой муж не будет из этого города. Наверное.
Если взрослые дамы мне возразят с сомнением, дескать, без мамы скучать будешь, когда муж пожурит - никуда не убежишь, то я замечу - я, даже когда мне крайне тяжело, редко кричу: "Мама, помоги!!!". Все очень просто: мы друг друга не понимаем. Так что так, господа.
Безусловно, для того чтобы быть хорошей женой, необходимо уже сейчас научиться готовить борщ. А то как-то не приходилось. Нет, ну суп, например, я варить умею. И между супом и борщом не вижу никакой разницы в плане приготовления.
Только я без понятия, обязательно ли мужу шить рубашки? Может, ограничиться тем, что я буду шить детям? Тем более, как я заметила, мужчины не всегда предпочитают их носить.
Что не люблю делать так это мыть посуду и убирать со стола. Вбивать гвозди я надеюсь мне не придется. И чинить утюги, менять сломанные выключатели… Ведь у меня будет муж.
Мы не будем ссориться и просыпаться с недовольными минами после непонимания накануне. И - что немаловажно - при детях никаких выяснений отношений! Дети не должны видеть, как родители ссорятся. Они должны видеть только счастливых и мирных. Так они приучатся к правильному представлению о семье.
И самое главное. Я буду любить своего мужа всегда. По возможности, не огорчать, а только радовать. Чтобы он тоже меня любил и доверял мне.

Я думаю, что о таком мечтает почти каждая женщина. Пусть с разными вариациями, но главное, чтобы в семье царила любовь и уважение, а остальное все приложится.

Дыхание весны среди пасмурной улицы неба умиротворенно ложится в душу. Поверх тревоги и недавнего переполоха. Хорошо, что все так получилось. Правда. Идешь по городу, словно летишь по ветру. Иногда он бывает очень сильным и рвет волосы. Я люблю возвращаться вечером. Когда тихо, горят огни и черная простынь над землей обволакивает меня всю. Так кажешься себе невидимой. В такое время прохожие украдкой смотрят в глаза друг другу, а то и вовсе проходят мимо, не глядя. Так легче и лучше. Ветер. Снова. Он даже уносит мысли с собой. Они не задерживаются. Чуть-чуть похоже на осень. 

Да, весна, обожаю это время года. А вот я тоже люблю возвращаться вечером, только не так поздно, а когда солнце садится и все окрашено в красные цвета. 

Сегодня я опять мечтала. Беспощадно. Жадно. С улыбкой. Все о том же. О самом дорогом, любимом, родном, долгожданном. Странно, что все в этой жизни приходится ждать, ВЫжидать, сгорать, хватать, ловить, искать...
И верить. верить. верить. верить!

Без веры ничего нельзя. Ничего не можется. Когда не веришь в чудо, оно может не свершиться. Пройти мимо и проскользнуть в щелку форточки.
Надо улыбаться.

Вы правы, если человек ни во что не верит, то ничего и не случится.

А на улице невероятно тепло. Воздух, теплый ласковый, хочется глотать, не то, что вдыхать. Глотать. И чувствовать этот глоток. Каждой клеточкой, каждым ощущением, каждой мыслью и даже сердцем.

Да, наверно после зимы мы никак не можем надышаться этого теплого, почти летнего воздуха которого нам так не хватало  зимой.

В этом году шиповник так не растет. Его обрезанные ветви не буйствуют на встречном пути. Может потому что еще весна?
Открываю калитку и в мокром дожде сразу замечаю этот куст, совсем прозрачный, раздетый ветром, не закутавшийся в листву. Прошлым летом он цеплял шипами, нещадно не давая проходу к дому. И наоборот - не выпускал со двора.
И я хваталась за забор, внезапно остановленная на ходу за рукав шелковой блузы. Аккуратно отрывала иглы от полотен деликатной ткани спешила спешить заново. А он стоит, то ли с грустью, то ли с сочувствием глядя вслед.
Когда-то он был розой. И я совершенно не помню этого. Так говорят. А я не представляю его красивым, хрупким. Для меня он всегда дик, отчужден, холоден, замкнут.
В этом году он снова будет цвести. Я знаю.

Читая это, мне почему-то сразу вспомнилась деревня. Не знаю, почему. Наверно я, городской житель, редко вижу куст шиповника и он сразу же ассоциируется у меня с сельской местностью. Как же туда хочется.

Ну вот и все. Пришел черед итогу. Я с удовольствием прочитала ваш дневник. Все записи просто потрясающи, сплошные метафоры. Читаешь и дух захватывает. И через них проходит одно, самое главное ваше чувство. Многие могут сказать, вот, рассхвалила дневник, прям так уж и минусов-то нет. Нет, они есть, но только с точки зрения ли.ру. Но у вас они и смотрятся как-то по-другому, те же пресловутые тесты, на них не обращаешь внимание, ведь главное в дневнике совершенно не это. Он просто не для этого. Его можно сидеть и читать. Просто сидеть и зачитываться, не нужно никаких коментариев, слов. Одни эмоции, которые я испытвала при прочтении скажут намного больше. 

С вами был критик DaZselena  и только ЕЕ мнение.