"А фея эта что ли не добрая"? - спросили меня после очень-очень краткого изложения сказки. А вы как думаете? 

 - Проходи, не бойся, - искорки смеха в огромных глазах цвета летнего полдня, тяжёлые золотистые косы, тонкая, будто фарфоровая, кожа. И странно размытые, сгусток тумана, черты лица. 

«На улице солнечно, в подъезде темно. Так и должно быть» - тряхнул головой, прикрыл глаза ладонями, привыкая к полумраку.

Стало только хуже. Показалось вдруг, что за маленькой тесной прихожей не комната, а затопленный всё тем же туманом огромный сад.

Прохладные пальчики скользнули по щеке и губам.

- Всё в порядке? – тревога причудливо переплетается с ласковой насмешкой.

Никакой размытости. Округлое личико, курносый нос, забавная короткая чёлка. И никакого сада. Большая картина, непонятно для чего висящая напротив входной двери.

- Прости, - ещё раз тряхнул головой и улыбнулся. – Просто темно в подъезде. Вот после солнца и мерещится всякое.

Рассмеялась, отходя дальше от двери. Сбросила туфли.

- Проходи, разувайся. Я пока чайник поставлю.

Дверь захлопнулась за спиной удивительно тихо.

- У тебя уютно,  - оглядел мягкие ткани вместо обоев, изящную резную мебель и всю ту же так удивившую его картину.

- Ты что-то говорил? Прости, звукоизоляция такая, что разговаривать можно только рядом.

- Сказал, что у тебя уютно.

- Спасибо. Это всё сестра придумала, - сдвинула в сторону медового цвета штору, прячущую за собой дверь, - Ванная там. А потом приходи на кухню.

- Как скажешь, - легонько чмокнул девушку в нос.

- Иди уже, - смех её переливался весёлыми колокольчиками. – Мы ещё гулять вечером собирались, помнишь?

- Конечно.

Судорожно вздохнул. В первый миг показалось, что очутился в сказочном гроте. Каменный свод, украшенный резьбой и сияющими камнями, прямо из стены льющаяся в каменный же бассейн вода, мягкий, прохладный песок вместо пола, странные растения с огромными листьями.

- Ты точно в порядке?

Любимый голос разбил наваждение. Серая с прожилками плитка на стенах. Прямо в неё врезаны разноцветные лампочки. Пушистый жёлтый коврик на полу. Зелёные полотенца.

- Да, не волнуйся, - голова немножко кружилась, но вполне можно было терпеть.

На солнце, что ли, пересидел?

Плеснул в лицо ледяной водой. Вроде бы, стало полегче.

Чай оказался горячим и терпким. И запах его был запахом прокаленного летом поля.

- А сахар?

- У меня нет, прости, - виновато опустила голову.

- Ничего, выпью так, - от её искреннего огорчения стало стыдно. Погладил по волосам. – Боюсь, я не смогу сегодня гулять. Домой бы добраться.

- Что случилось? Я тебя обидела чем-то?

- Нет, что ты. Просто голова кружится. И мерещится всякое.

Действительно, мерещилось. И не стоило пить горячее. Удивительно сложно стало открыть глаза. Встревоженный голос девушки звучал где-то далеко-далеко, то переплетаясь, то сливаясь с пением птиц. Откуда тут птицы?

Холодные ладони заскользили по лицу, помогая немного прийти в себя.

- Пойдём. Полежишь немножко, станет лучше.

Взяла за руку, помогла подняться, потянула куда-то за собой.

- Картина…

- Осторожно, не споткнись…

Тихий сад, залитый туманом. Изящная беседка посреди крошечного пруда с хрустально-прозрачной водой.

Повсюду прямо на траве спят люди. Юноши, мужчины, старики. От одного к другому скользят золотоволосые голубоглазые феи. Расчёсывают спутанные волосы спящих, касаются лбов ледяными губами, иногда тихо-тихо напевают им одним ведомые колыбельные.

- Осторожно, не споткнись, - шепчет фея засыпающему на ходу человеку. – Вот так. Ложись сюда.  

- Я полежу немного и поеду домой, хорошо?

- Конечно. Обними меня, мне холодно.

Тихая песенка без слов. Сон.

Отогревшаяся на время фея осторожно выбралась из удивительно крепких для этого странного времени объятий.

- Спи, мой серебряный рыцарь. Тебе было плохо в твоём мире, я знаю. Здесь никто и ничто никогда не причинит тебе боли. Спи. Я буду беречь твой сон.