Руки пахнут весной. Уже словно чудятся кисти сирени, уже ослепительные яблони будто тонут в майском солнце.
С неба падает горячий снег. _ он бежит по водостокам, по кончикам пальцев, исчезая бесследно, словно таясь.
задыхаюсь в метро. симофоры мигают мне, словно зовут туда, в темные сырые тоннели, гипнотизируют, лукавят.
Господи, играй еще, музыкант, я спрячу слезы и отдам тебе все деньги, скрипка твоя звучит с той тоскливой надрывностью, с какой русская женщина тянет свою длинную песню, среди бескрайнего раздолья, в своей несвободе.

Ты позвал меня снова, Арбат, что ж, я здесь. Я здесь! Я здесь! Боже.. это уже истерия, это уже фанатизм. _ я больна! Твой балаган поет и смеется, и плачет смеясь. Никогда я не сомневалась - проклятая судьба обладает исключительным чувством юмора.

Руки еще теплы; больше не надо звезд, пожалуйста, правда - не надо; звезды оказались холодными, их больше никто не увидит. Билеты в рай не для проклявших жизнь, прости, это от отчаяния. Но я сохраню наши беспощадные души очень бережно, сберегу дыхание наше, тепло, я обещаю, я принесу столько счастья, что мы сделаемся от него пьяны, его будет так много, что мы будем раздавать его прохожим. Я буду любить тебя так, как никто не посмеет любить.