пусть моё имя растает в тебе ледником и снегом,
толщей воды накроет морозным вечером.
ты, бесподобный и чистый, уходишь гулять по брегу
и возвращаешься ночью, никем не встреченный.
то, что томилось и прело в груди твоей медно буковой,
то, что во мне царапает криком чибиса,
я превращаю в единственное: забудь меня.
больше ни разу в жизни не произнеси меня.

только собачий лай на улице, льдом закованной,
рвёт и терзает воздух густыми всплесками.
то, что на годы вперёд обо мне запомнено,
я из тебя вынимаю рывками резкими.
там, где я плачу, голову отворачивая,
крупно дрожу и ещё говорю порывисто,
пусть будет тонкой ниткой теперь прихвачено:
ночь, тёплый воздух и небо чистое.

там, где тяну твою куртку к себе ребёнком я,
медленно вязну в надломленном ялюблютебя,
пусть будут мысли, разбросанные осколками:
чай, голоса, вода, яркий свет полуденный.
пусть твоя память о мне котлованом вырытым
станет и переполнится сладким запахом
липы, полей ромашковых, эвкалиптовым,
горького кофе коричного шоколадного.

азбукой морзе стучу тебе вдоль предплечья:
вытесни имя моё надоедливое из памяти.
пусть мир подарит нам шанс ещё одной первой встречи,
и обещаю
мимо
мимо тебя пройти. (с), Евгения Бабская