Автор: Erwahlt
Название: Не верь ему! или Я уйду
Фандом: Tokio Hotel
Бета: Evil368
E-mail: erwahlt@hotmail.ru
Категория: slash
Жанр: drama
Рейтинг: R
Пейринг: Йост/Билл, Том/Билл
Размер: midi
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на персонажей и извиняюсь перед всеми, чьи имена и образы использовала в своём фанфике.
От автора: Все права защищены. Свидетельство о публикации № 2810050160 Полное или частичное использование без разрешения автора категорически запрещено.
Посвящение: этот фик посвящаю ApondoХе. Без неё ничего бы не было! Именно она навела меня на сюжет и помогла найти правильную атмосферу. Спасибо тебе, Настя!



*****
Том лежал на животе на яхте, перевесив руки за борт. Волны ласкали руки, а помимо них ещё и Билл, устроившийся рядом.
В пять часов они вышли из отеля и долго слонялись по пляжу, в конце концов, уйдя от людей туда, где горячий песок сменился не менее горячей галькой, и по камням было ужасно больно идти босиком. Близнецы шли рядом с водой, приливы которой охлаждали разгорячённую кожу. Жаркий воздух наполнял лёгкие, и хотелось вдохнуть чего-нибудь свежего, горного. Вокруг них ходили рассказы о чистейшем воздухе в горах, но до сих пор им не удалось его почувствовать.
Показалась лодочная станция, и в голову пришла замечательная идея прокатиться на яхте. Прежде чем согласиться, чтобы ею управлял сухонький старичок, Билл чуть ли не экзамен ему устроил, на что мужчина был готов обидеться, но упрямо продолжал хвалиться своим стажем. А Том проверял, действительно ли никакие звуки не могут проникнуть в кабину. Долго исследовать это он не стал, решив обойтись громкой музыкой на палубе.
И вот они уже плывут куда-то по бескрайним просторам, надёжно скрытые от чужих глаз и ушей, потягивают взятые с собой напитки и тихо разговаривают. Билл перевернулся на спину, не прекращая что-то щебетать и смотреть на брата. А Том уже не слушал, он отказался принимать всё, что говорит Билл, только наклонился к его губам и начал целовать. Билл было дёрнулся, но вспомнил, что все меры предосторожности сделаны, можно не волноваться, и расслабился в надёжных руках.
Том спустился к шее и продолжил дарить нежность. Они переплетали пальцы и прижимались друг к другу, желая стать ближе. Ещё ближе. По всему телу разлилась слабость, а притяжение к земле словно уменьшилось. Полёт через эйфорию к наслаждению только для двоих.
Билл опустил руку в воду и провёл ею по спине Тома, которого жара просто изнуряла, и он был уже весь мокрый. Открылась новая грань и связала их ещё крепче. А нить между ними крепла с каждой секундой жизни.
Крепла, когда ночью они были одни. Крепла, когда взгляды встречались. Крепла, когда они говорили. Крепла, когда прикасались. Крепла. Теперь жалеть можно было только о том, что всё могло начаться раньше. Гораздо раньше.
*****
Дэвид ходил из угла в угол. Он не поехал встречать Каулитцев и теперь волновался, как они доедут. Это было очень глупо с его стороны, но постоянная опека вошла в привычку. А ещё Билл…
Около месяца назад Дэйв сделал очень неосмотрительный шаг, затащив парнишку в постель. Ну а что ещё оставалось, когда фантазии переходили в полное сумасшествие. Он удовлетворил своё неуёмное желание и попытался отделаться от Билла, что получилось очень хорошо, но он обиделся. Дэвид выключил все чувства и забыл боль в глазах парня, но мысли выкинуть так и не смог. Даже познакомился с очень симпатичной женщиной, но постоянно чего-то не хватало, а вечерами взгляд невольно падал на часы - Билл приезжал до одиннадцати.
Дэйв боялся признаться самому себе, что у него есть какие-то чувства к подопечному. В тот день Билл правильно сказал: «Ты, вроде, не педик, хотя после таких заявлений можно усомниться». Вот и усомнились. Дэвид даже думал, что у Билла есть способность поменять человеку ориентацию. Хотя он и был уверен, что это как раз Йост старается изменить его сексуальные предпочтения, всё было наоборот с той лишь разницей, что Билл для этого ничего не предпринимал. Ирония судьбы.
Самолёт уже сел. Может, позвонить? Конечно, позвонить, он же их продюсер, обязан справляться обо всём.
- Да?- счастливым голоском пропел Билл.
- Привет, Билл! Ну, как долетели?
- Привет, - так беспечно. – Всё классно. Мы с Томом отдохнём, а потом с ребятами в клуб завалимся.
Что-то в его интонации напугало Дэвида. Билл говорил очень легко, но это всё отдых и предчувствие праздника.
- Уже отмечать собрались? Не рано?
- Не, отмечать мы первого начнём, как и полагается. А сегодня так просто. Ты с нами?
- Да.
Это «да» выскочило случайно. Он хотел дать себе отойти от притягательности Билла и вернуть свою жизнь в обыкновенное русло. Надоело засыпать и просыпаться с одними мыслями. Такое ощущение, что и не ложился вовсе, а всё думал. Надо заниматься делами группы, а личных «тараканов» на время забыть, может быть, сами выведутся.
Это был самый тупой вечер в клубе на памяти Дэвида. Все смеются, всем весело, а он не в состоянии отключиться и постоянно смотрит на Билла, который, почему-то, ни на шаг не отходит от брата. Том вёл себя ещё более странно, не окидывая каждую прошедшую девушку похотливым взглядом. Так и подмывало спросить, что же случилось на этих чёртовых Багамах. Нервы играли тонкую мелодию, и Дэвид чувствовал себя идиотом. Ревнивым идиотом, потому что объект его внимания тёрся возле брата, а Том ему что-то шептал, шептал. Будто не замечали никого вокруг.
Дэйв залпом осушил бокал и обругал сознание за дурацкие мысли. Он просто жаждал зажать Билла в каком-нибудь тёмном углу и… От этого «и» становилось нехорошо, пот ручьями стекал по лицу. Дэвид молился, чтобы поскорее кончились эти клубные посиделки. Конечно, можно было уйти, но вечер только начался.
- Дэвид, тебе плохо? – заметил состояние продюсера Георг.
- Да нет, всё нормально, просто здесь душно очень.
Ещё один час с горем пополам Дэйв выдержал, но терпеть дальше сил не было, и он вышел на улицу «подышать». «Подышать» подразумевало собою покурить и собрать разбежавшиеся мысли. Заполнив лёгкие дымом двух сигарет, Дэвид чуть успокоился, но заставить себя вернуться в этот ад пока был не способен.
Он обошёл здание и так и застыл с раскрытым ртом. У чёрного входа целовались Том и Билл. Нужно было срочно остановить это безумие, но Дэвид и шагу ступить не мог, не говоря уже о способности говорить. Он заозирался по сторонам, убеждаясь, что нигде поблизости не бродят ненавистные папарацци с камерами наперевес. Такой «сенсации» мир бы не пережил! Наконец, эти двое оторвались друг от друга, и Дэвид облегчённо вздохнул. Опасность разоблачения убавилась, смущало лишь расстояние, на котором находились близнецы. А точнее, этого расстояния вообще не наблюдалось. Дэйв, вновь обретя способность двигаться, отошёл в тень. Каулитцы ещё пощебетали и, довольные, вошли в здание.
*****
Дэвид сидел за столом и методично вливал в себя алкоголь прямо из бутылки. Тоска придавливала его к земле и отнимала любые желания, вгоняя в депрессию. С самого утра Дэйв решил, что устроит своеобразный выходной, и специально для этого запасся спиртным. Места в холодильнике ощутимо поубавилось. Телефон был отключён, так что никто не мог нарушить спокойствие Дэвида.
Но, если подумать логически, покой уже был нарушен Биллом, который никак не хотел вылезать из мыслей мужчины. Он даже причислил себя к стаду, влюблённому в парня. Хорошо, что до обожествления пока не дошло. Ладно, пройдёт этот гомосексуальный бзик, осталось только не натворить чего-нибудь.
Самую большую сложность сейчас представлял собой открывшийся для Дэвида инцест. Именно из-за этой «сказки на ночь» он напивался. Но прогнать мысли не удавалось, они становились всё абсурднее, пугая своей жестокостью и невыполнимостью. Дэйв даже посмеялся над собой, когда ему пришла идея увезти Билла на необитаемый остров. Он же хотел туда, правда, с братом, но это дело наживное. С ночами у продюсера смирился же, сам потом бегать начал и очень расстроился, когда Дэйв свернул игру. У Билла были такие глаза, точно он сейчас расплачется, а Дэвид мечтал отмотать время назад и взять свои слова обратно. Но здравый смысл удержал и привёл… А привёл он, собственно, к бутылке. Пусть это будет вынужденной мерой избавления от ненужной любви. Дэйв теперь называл свои чувства именно любовью, потому что ничто другое не могло описать весь сумбур так чётко. Конечно, несколько литров алкоголя ещё никого не спасли от сердечных страданий, но никто не придумал другого способа. В общем, способов нет вообще, а значит, не нужно особенно раздумывать на тему «Пить или не пить».
Где-то к обеду сознание Дэвида сжалилось над ним и позволило заснуть за столом в обнимку с бутылкой, которая претендовала на почётное место в душе мужчины. С этим тоже надо как-то справиться, но он потом это сделает. Всё-таки пора заканчивать быть размазнёй и брать себя в руки, а вот это никак не получалось.
«А он ведь и брата соблазнил, сучонок!» - мелькнула красочная мысль в голове.
Дэвид разодрал глаза и мутным взглядом уставился на часы. Ого! Половина двенадцатого. Сколько же он спал? За тёмным стеклом покоилось немного вина, призывая допить его. Дэйв даже не постарался противиться и одним махом осушил сосуд.
Состояние мужчины не предвещало ничего хорошего, и пойти бы Дэвиду досыпать, но неадекват захватил его полностью. Дейв вышел из дома, погрузился в машину и дал мозгу установку доехать до Каулитцев. Он ещё не знал, зачем, но заворачивал на нужные улицы и ехал довольно прилично для нетрезвого человека. Скорость, конечно, была смешная, и со всех сторон раздавались нетерпеливые сигналы, но Йост ехал, а больше ничего не надо.
Дом, этаж, квартира. Дэвид позвонил и стал молиться, чтобы Билл был один. Хотя просто глупо надеяться, что Тома нет. Либо нет их обоих, либо есть они оба.
- Дэвид?
Дэйв дёрнулся и прервал такое преувлекательное занятие, как разглядывание потолка. Билл вышел на площадку, не намереваясь приглашать продюсера войти. Он был одет по-домашнему - в изрядно потёртые джинсы и тёмную футболку, которая и тут обтягивала его как вторая кожа.
- Билл, может, впустишь меня? Здесь неудобно.
- Что «неудобно»?
Наверное, только в этот момент Дэвид понял, с какой целью он приехал.
- Всё неудобно!
Билл отлетел обратно в квартиру, и Дэйв захлопнул дверь. Прислушался, но дома никого не было. Тома не было. А жаль, что-то в нём проснулась ненависть.
- Ты, что, пьян?
Билл метался с сумасшедшими глазами, словно в клетке, и не знал, куда деться от бешенного взгляда продюсера.
- Самую малость.
Дэвид хищно улыбнулся и схватил Билла за руку. Тот принялся вырываться и бормотать что-то несвязное. Он и раньше видел Йоста, нажравшегося до отказа, но это… Ему стало реально страшно, и Том уехал с Тобиасом купить чего-нибудь поесть. Билл говорил ему, чтобы он послал охранника одного, но брат заявил, что сам не знает, чего хочет.
- Дэвид, отпусти меня! – взвизгнул Билл и попытался выбиться из мёртвой хватки.
Волна злости захлёстнула Дэвида, и он потащил кричащего Билла в комнату. Кинул его на пол и сел сверху, не давая возможности отползти.
- Отпустить? Зачем, малыш?
- Дэвид! – заверещал Билл ещё громче, когда сильные руки пробрались под футболку и принялись сдирать её.
- Кричи, кричи!
– Дэвид, бля, очнись!
Билл двинул продюсеру в челюсть, чем вызвал ещё один приступ ярости. Дэвид ударил парня, и Билл отвернулся, глотая собственную кровь. А Йост входил в своеобразный раж и уже получал какое-то садистское удовольствие, снова и снова нанося удары. Билл обмяк полностью, моля сознание выпасть из этого кошмара. Дэйв освободил парня от последних тряпок и грубо поставил на четвереньки. Он намеренно рвал его, ни капельки не жалея, гневно усыпляя в себе любые отблески морали. Билл прошептал: «Том…» и провалился в обморок, показавшийся ему спасительным.
*****
Том ворвался в квартиру, чувствуя, что увидит страшную картину. Они с Тобиасом стояли у касс, когда внутри всё натянулось тонкой струной, а потом лопнуло. И, конечно же, покупки были забыты, а в голове что-то колотилось, колотилось.
В прихожей разбита ваза, Билл лежал в гостиной, джинсы кое-как натянуты, не застёгнуты. Том выбежал к Тоби, который уже вознамерился порвать тут всех, и непрерывным потоком сообщил, что Биллу плохо, ничего не надо, только тишину и покой. Тобиас задал пару дежурных вопросов, убедился, что его помощь не требуется, и с чувством выполненного долга удалился.
Том поднял брата на руки, и впервые он показался ему тяжёлым. Бережно положил истерзанное тело на кровать и направился наполнять ванну. Открыл краны до отказа и вернулся к стонущему Биллу.
- Всё прошло, я здесь, с тобой, - Том болезненно поморщился, когда Билл издал новый стон. – Это он сделал, да?
- Том, он…
- Молчи!
Том взял лицо Билла в ладони и стал нежно целовать избитые губы и собирать редкие слёзы. Билл закрыл глаза, сейчас он предпочёл бы смерть вместо искажённого болью лица Тома. Но у него, наверное, фейс поживописней, Дэвид его сильно отделал. Одна радость – нос не сломан, иначе с нормальным видом можно было бы надолго прощаться.
Том вышел из комнаты и вернулся уже с аптечкой. Перекинул руку Билла через плечо, помог ему подняться, и так они направились в ванную. Вода уже до краёв заполняла ванну, грозясь вот-вот начать выливаться. Билл с удовольствием влез в тёплую воду и заставил напряжённое тело расслабиться.
Дэвид был пьян. Нужно было сразу дверь перед ним захлопнуть, ведь Билл видел, что продюсер не о жизни пришёл поговорить, глаза сумасшедшие. Но парень всё списал на собственные предрассудки, но на этот раз интуиция его не подвела, он просто отмахнулся от неё.
Том сидел рядом и не шевелился. Билл видел, что он себя винит и ненавидит Йоста с каждой секундой всё больше.
- Видимо, не зря я тебя раньше закрывал, - не замедлил высказать свои мысли вслух Том. – Только решил, что всё кончилось, но, кажется, эта сука не собирается сваливать с горизонта.
Билл вздохнул и спустился в пенистую воду до самого подбородка. Что можно на это ответить? Оправдывать Дэвида ему совсем не хочется, к тому же брат ничего не станет слушать, только разозлится ещё и на Билла. Ну а ссориться сейчас было бы самым ошибочным занятием.
- Билл, ты понимаешь, что это – конец? – Том сжал под водой его плечо. – Такое обычно не терпят.
Билл резко развернулся и сел, но ещё яркая боль вынудила лечь обратно.
- Конец чему? Том, мы не одни в группе! – парень еле удерживался, чтобы не вскочить и не забегать по комнате.
- Георг с Густавом поймут. К тому же, никто не тащит их от Йоста, хотя, если они узнают, то уйдут сами!
- Ты что, просветить их решил? – Билл поднял на брата испуганные глаза.
- Нет, что ты?! Ты бы узнал у твоего ненаглядного Дэвида, - лицо Тома исказилось, а Билл отвернулся. – Не собирается ли он поделиться с кем-нибудь своими «победами».
- Не собирается, Дэйв был очень нетрезв и не понимал, что делал.
- Чего? Братишка, ты в своём уме? – рука с силой опустилась на бортик ванной. – Какое, к чёрту, «не понимал»?
- В нормальном состоянии он бы этого не сделал! – голос громче.
- Да откуда тебе знать, что бы он сделал, а что - нет?
- Я знаю!
Разгоралась ссора и, чтобы больше не кричать друг на друга, Том оставил брата одного. А Билл в бессилии ударил по воде, поднимая тучи брызг. Завтра они поговорят, а пока надо стиснуть зубы и успокоиться.
Том подождал ещё полчаса и пошёл к Биллу. Он так же лежал в уже остывающей воде, не шевелясь. Том стоял в дверях, но брат упрямо его не замечал.
- Билл, прости, - нужно же кому-то начинать первым.
- Ты меня тоже, - Билл опустил голову, и выражение полной неприступности пропало.
Том уложил брата в постель и стал обрабатывать ему ссадины.
- И приспичило Дэвиду отшлифовать тебя прямо перед праздником!
- А без праздника можно, да?
- Нет, глупый, - Том наклонился и поцеловал его. – Шлифовать тебя имею право только я!
Билл собрался возмутиться, но брат закрыл ему рот ладонью.
- Кстати, о празднике. С Днём рождения! - Том выключил ночник. – Уже первое.
- С Днём рождения, Том!
Билл потянул Тома на себя, опуская на кровать, накрыл одеялом и обнял. Ведь чуть не поссорились! Воротить нос друг от друга было не самой удачной перспективой, но всё хорошо. Только впереди неизвестность, и бог знает, что в ней притаилось.
*****
Близнецы уже ответили на тысячи звонков, в их руках побывали тысячи подарков от друзей и фанатов, они успели посетить редакцию Bravo, а теперь их тащили затусить в каком-нибудь понтовом клубе. Сил к этому времени не было, а всю радость выжали до конца, осталась одна усталость.
Отвоёвывать право спокойненько пойти домой пришлось очень долго. Когда нормальные доводы кончились, в ход пошли самые дурацкие, но в основном, конечно, опирались на то, что они хотят ещё и друг друга поздравить. В конце концов, над ними смилостивились и отпустили на все четыре стороны, основательно потрепав на дорожку.
Йоста целый день никто не видел, он даже в редакцию с ребятами не поехал, на звонки не отвечал. Том медленно вскипал, но брат терпеливо тушил намечающееся пламя, прося оставить разборки хотя бы до завтра. Он сам гнал от себя воспоминания и старательно изображал безумное счастье, когда в памяти всплывали сумасшедшие глаза продюсера. Нужно держаться. Билл сильный.
А ещё каким-то образом необходимо держать в голове всё, что он успел прочитать и вспомнить. Билл же ходил к хореографу. А от нервов можно мгновенно всё позабыть, и его затея провалится с самым громким треском. Всё-таки это будет сложно, ведь Билл учился всего одну неделю, слишком быстро события развивались, и он не успевал их переваривать.
Том ходил спокойный, как удав, и гадал, почему брат так нервничает. Ладно, скоро они останутся вдвоём, и он всё-всё узнает. Веселье омрачало лишь то, что, когда Билл неаккуратно поворачивал голову, взору открывались синяки или засосы, которые никак не хотели замазываться. Добрую половину того, что Дэвид оставил ему на память, при большом желании можно было рассмотреть. И при виде такой живописной картины внутри закипало желание убить Йоста. Ну, или, в крайнем случае, хорошенько отделать, чтобы он даже трогать Билла не смел.
Но это было под толстой оболочкой сознания, а на поверхности беззаботно плескалась радостная радость, с лица не сходила улыбка. Никто ни о чём не догадывался, актёрская игра удавалась на славу.
Домой попали только к одиннадцати, и то – еле вырвались. Около квартиры их ждал курьер с красной коробкой, жутко недовольный, видимо, ему поручили дождаться получателя в любом случае. Он уточнил фамилию и попросил расписаться. На вопросы «кто?» и «что?» не отвечал и бурчал что-то типа: «Заказчик сказал, что сами поймёте». Заинтригованный Билл втащил коробку в квартиру и принялся сдирать обёртку.
- Давай потом? – Том выжидательно смотрел на брата.
- Давай.
Билл отставил подарок. Теперь и он не сомневался, что это от Дэвида. А что именно, они узнают завтра, эта ночь для них, в ней нет места кому-то ещё.
- Всё, идём!
Билл пошёл вслед за братом, на ходу снимая узкую куртку. Том усадил его на диван рядом с собою и взял гитару, легко провёл по струнам.
- С Днём рождения, мелкий!
Музыка, слова, любовь… Билл ещё с первых аккордов понял, что эту песню писал Том, писал для него, что её больше никто и никогда не услышит, потому что в каждой строчке откровение, потому что они не отдадут чувства на растерзание менеджерам. Том пел, проникновенно заглядывая в глаза, он был не на Земле, выпал из реальности и звал, уводил туда Билла.
Взгляд, секунда, слова… А в груди уже защемило что-то, дышать стало больно, а потом словно упал стальной жгут, выпуская жизнь, и сердце забилось свободно. Откуда шла музыка, было непонятно, она просто лилась отовсюду. Её выпускали струны, её выпускало небо, её выпускала душа. Исчезли оковы и стёрлись границы…
Последний аккорд, последнее слово, любовь…
Том вышел из комнаты и вернулся с чёрной бархатной коробочкой.
- Надеюсь, понравится.
Щелчок. На белом шёлке витый браслет, который тут же перекочевал на левую руку Билла.
- Спасибо.
Он перебрался к Тому на колени и стал целовать его улыбку, самый лучший подарок. Том прижимал Билла к себе и впитывал, впитывал родной запах, нежный аромат, любовь… И с каждым мгновением слабость становилась всё больше. Всё мучительней и приятней.
- А сейчас ты свои подарки получишь.
Билл взял Тома за руку и повёл в спальню. Толкнул его на кровать и нажал «play» на музыкальном центре. Музыку он выбрал уже давно, и тогда пришлось сильно помучиться, потому что казалось, будто ни одна не подходит. Ему и эта особенно не угождала, но лучше ничего не было.
Просто музыка, и руки скользят по телу, пробираются под одежду, но всего лишь дразнят. Билл извивался змеёй, выгибался и запрокидывал голову, проводя по ширинке. Том полулежал на постели, полностью ошарашенный происходящим и ещё не понимающий до конца, что собрался делать брат. Медленно поднимался край футболки и опускался снова, плавно рука ползла по шее. Билл начал виться сильнее, стал опускаться на колени, одновременно снимая футболку. Она отправилась куда-то в сторону, но Том дёрнулся и поймал её, его изводила мучительная потребность что-то мять. Щёлкнула пряжка ремня, и джинсы сползли ещё ниже. Билл подполз к кровати, стараясь не путаться в них, и, притянув Тома за грудки, впился в его губы обжигающим поцелуем. Вцепился в ворот футболки и оттянул его так, что нитки с треском лопались, а ткань начала рваться.
- Билл…
- Любимая, да?
Билл выпустил ворот и откинул брата обратно на подушки. Расстегнув молнию, он стал больше крутиться, позволяя джинсам медленно соскальзывать с ног. А Том просто обалдело смотрел на извивающегося брата, не зная, что делать с желанием наброситься на него. Из-за кресла Билл вытащил гитару и, ребром поставив её на кровать, опёрся о гриф. Между ними было лишь одно препятствие – инструмент. Том подсел ближе и освободил Билла от последнего куска ткани, обнимая сразу и его, и гитару. Провёл по струнам, как завершающий аккорд, и всё стихло. Из колонок не текла связным потоком музыка, только ухало сердце в тишине, два сердца, скованные навсегда.
- Билл, а знаешь, какой подарок для меня самый лучший?
- Какой?
- Ты.
- Дарю.
Гитару в сторону, все препятствия ликвидировать. Подарить и взять. Биться, биться, биться в проскальзывающих волнах дрожи. Умереть счастливо – это именно так, нежно и ласково, в эйфорических конвульсиях.
*****
Проснувшись, Том сразу пошёл в прихожую, нужно посмотреть, что там Йост послал. А если это будет чем-то нежелательным для Билла, выбросить поскорее. Том сорвал ленту и открыл крышку. Он так и застыл над коробкой с открытым ртом, ожидал чего угодно, но не этого. На дне в красивой деревянной раме, обёрнутая прозрачной плёнкой, лежала картина. Том вызволил её на свет и осторожно снял плёнку. Билл и он, по пояс, рисовали с фотографии последней фотосессии. В нижнем правом углу подпись художника. Ну, Дэвид расстарался! Только развлекательный вечер ему всё равно не пройдёт даром, Том это ещё тогда решил.
- Билл!
Послышалась возня, и вскоре в прихожую ввалился заспанный Билл в кое-как натянутых джинсах.
Том протянул подарок. Выражение лица Билла менялось на глазах, он осел на стул и недоумевающе посмотрел на Тома.
- Это от Дэвида?
- Да. Что это значит?
Билл покачал головой. Он был готов к любым ужасам, но не к безобидной картине.
- Повесить её надо, красивая!
Том улыбнулся и подумал, что их продюсер не совсем свихнулся, и жива надежда на выздоровление. Может, Билл прав, и не надо его трогать? Напился мужик, хотя, как только Том вспоминал хорошо замазанные синяки на теле брата, сразу вскипала ненависть. Ну ничего, до завтра время ещё есть, можно подумать, как тут поступить.
Том ушёл на кухню, а Билл решил обследовать коробку. Он не верил, что Дэвид даже ни о чём не намекнул, не такой это человек. Вылетел сложенный вдвое листок. Записка.
«Билл.
Я знаю, что виноват перед тобой. Знаю, что теперь ты считаешь меня сволочью и трусом, но я не смогу поднять на тебя взгляд, потому что совершил слишком большую ошибку. Ошибку, Билл.
Ещё три года назад я увидел мальчишку с очень красивыми глазами и нежным голосом, который перевернул многое в моей жизни, не находя точки опоры. Твой голос подхватывает меня и оставляет в невесомости между этим миром и миром, где только я и ты. Если для тебя это сочетание существует. Ты, как роза, которая распускает свои лепестки, и вместо бутона появляется красивый, яркий цветок. Но, кажется, для меня эта роза чёрная.
Прости.»
Билл быстро сложил листок и сунул его в задний карман. Неожиданный поворот. Это что, именно тот случай, когда говорят: «Бьёт – значит любит»? А записку лучше сжечь, чтобы Том не нашёл её случайно, иначе будет пожар. Билл понимал, что брат заподозрит, будто Дэвид решил поиграть, и тогда вообще убьёт его. А потом всё полетит к чёрту, в нормальной жизни можно будет поставить последнюю жирную точку.
Дэйв почему-то не звонил, хотя он предупредил всех, что первого даёт свободный день в порядке исключения, работы навалом. Но, по его мнению, работы всегда навалом, даже если тура пока не намечается, а сингл уже записан. Билл взял телефон и застыл в нерешительности. Сразу позвонить Йосту или сначала ребятам? Его вообще что-то тянуло поехать к продюсеру и разобраться во всём, но от Тома сбежать не удастся, да и нет желания. Здесь тоже есть над чем подумать, что-то между ними происходит. Всё-таки не все братья спят друг с другом. Так и не набравшись смелости набрать номер Дэвида, Билл позвонил сначала Густаву, потом Георгу. Они ничего не знали и сами удивлялись, почему их до сих пор никто не дёргает.
На кухне уже гремела дверца холодильника, а Том ругался, что опять нечего есть. Билл проверил, не выпадет ли записка, и пошёл к брату. Тот осматривал шкафчики на предмет хоть чего-нибудь съедобного, но все усилия были тщетны. Билл обнял Тома сзади и положил подбородок ему на плечо.
- Надо позвонить Саки или Тобиасу и прямиком в магазин!
- Может, без них обойдёмся? – Том обвил руки Билла своими. – Маскировка, всё такое…
- Давай, - Билл чуть прикусил мочку Тома и развернул его к себе. - Надеюсь, - поцелуй. – Нас не порвут на части.
- Не порвут.
Том надел одежду не настолько свободную, в которой он обычно появлялся на людях, Билл спрятал волосы под обыкновенной курткой. В ход пошли огромные очки на пол лица и низко натянутые кепки.
Они давно не ходили по улице одни, без охраны, и в начале их не отпускало ощущение, что не хватает кого-то, идущего рядом или чуть позади. Но вскоре близнецы расслабились и стали наслаждаться жизнью. Сейчас они были обыкновенными парнями, их никто не узнавал, и странным было знание того, что недавно кричали фанаты и просили выступления на бис.
Из супермаркета Билл вышел первым, Том где-то задержался. На обочине стоял знакомый автомобиль. Конечно, таких машин море, но номера Дэвида Билл успел выучить наизусть. Открылась дверца, и из авто появился продюсер. Он не сразу заметил Билла, идущего к нему, но, узнав, поменялся в лице и стал буквально прожигать взглядом.
- Где Саки?
- Мы с Томом не надолго.
- Не надолго? А какая разница? – казалось, продюсер сейчас начнёт плеваться от возмущения. – Почему ты не с братом?
Билл подождал, пока закончится нервная тирада Дэвида, и начал сам задавать вопросы.
- Дэйв, а где ты был вчера?
Мужчина почувствовал, как земля под ним зашаталась.
- Билл, прости меня!
- А записка? Что это значит?
- Билл, я…
- Отойди от него!
Том бежал по лестнице и мгновенно очутился рядом. Долго думать не пришлось, злость самостоятельно вылилась на продюсера, ударив Дэвида по лицу. Йост перехватил руку Тома, собравшегося нанести второй удар, но парню это не помешало, и он врезал продюсеру ногой под дых. Дэвид не остался в долгу, началась самая настоящая драка.
- Да перестаньте вы!
Билл хватал их за руки, пытаясь оттащить Тома и Дэвида друг от друга. Происходящее больше походило на своды старых счетов или обыкновенную уличную драку. Билл боялся, что кто-нибудь обязательно вызовет полицию, и тогда пару часов придётся провести в участке. Он сделал ещё одну попытку расцепить озлобленный клубок, но подвернулся под чей-то удар и отлетел на барьер, ударившись головой.
Том обернулся, пропустив выпад Йоста, и упал около брата. Билл был без сознания, по лбу струйкой стекала кровь.
- Вызывай скорую, придурок!
- Вызываю!
Дэвид нажимал кнопки и матерился, когда пальцы соскальзывали.
- Билл! Хороший мой, очнись!
Том легонько похлопывал брата по щекам и шептал какую-то чушь, обвиняя себя, Дэвида и снова себя. Он уже десять раз успел пожалеть, что предложил Биллу пойти без охраны, сейчас ничего бы не было, он просто бы поговорил с Йостом, и они разошлись. А Билл ведь просил, два дня назад просил не лезть к Дэвиду.
- Билл! – Дэйв опустился с другой стороны.
- Машину открой! - Том поднял брата и втащил в авто. – Поехали!
- Куда поехали? Я скорую вызвал.
- А ты знаешь, когда они приедут? Поехали!
Дэвид сел за руль и вжал педаль газа в пол. И зачем он стал драться с Томом? Знал, что это просто его темперамент. Откинул бы разок посильнее, и парнишка бы успокоился. Вот только он из-за Билла в драку полез. А Дэвид виноват, и ещё как. Вчера он корил и ругал себя последними словами, но приехать и извиниться, глядя Биллу в глаза, не хватило сил.
Улицы, улицы, улицы. Том сзади беспрестанно что-то говорил. А его голос отдавался в голове только одним словом: «Виноват». Виноват, виноват, виноват.
- Всё будет хорошо. Хорошо.
Дэвид кинул взгляд назад и тут же пожалел об этом. Том целовал брата. Дэйв теперь ещё лучше осознал, почему парень с такой ненавистью набросился на него. А ещё он понял, что группе конец. Всё идёт к чёрту. Всё пошло к чёрту из-за того, что когда-то он не смог держать себя в руках.
Дэвид припарковал машину прямо у входа в больницу и кинулся к Биллу.
- Давай его мне!
- Да иди ты!
Решив, что с Томом спорить бесполезно, Дэйв побежал за санитарами. Всё быстро, сработано: носилки, Билл… Пришёл врач, и Билла куда-то унесли. Том рвался за братом, но медсёстры не пускали и говорили, что ничего страшного нет, скорее всего, просто сотрясение. Парень не хотел слушать «этот бред», в голове уже проплывали самые ужасные диагнозы, которые он знал, вплоть до перелома черепа.
Билла зарегистрировали в приёмной и Тома с Дэвидом проводили к его палате. Единственное, чему они оба радовались – палата не оказалась реанимацией. Вышел врач и сообщил, что это действительно обыкновенное сотрясение, и переживать не стоит. Билла скоро поставят на ноги, и потом его немного помучают головные боли.
- Какие головные боли, допустим, во время концерта? – возмутился Йост. – У него и так голова часто болела, а сейчас что будет? А как вас...?
- Герман Фляйшер. Ему нужен отдых.
- Сколько?
- Всё зависит только от Билла. Извините, мне нужно идти.
- А к нему можно? – встрепенулся Том.
- Да, конечно.
Дэвид сел на кожаный диван, предоставив Тому побыть с братом, к тому же он не горел желанием стать свидетелем чего-нибудь предосудительного. Потом зайдёт, может быть, тогда и Билл придёт в сознание. Конечно, его сейчас лучше не волновать, но нужно было извиниться.
Том осторожно открыл дверь и неслышно очутился возле кровати. Игнорируя стул, стоящий в углу, он опустился на колени и сложил голову на руку Билла. Не будет больше в их жизни Йоста, не будет. Группа пусть катится ко всем чертям, хотя можно поговорить с Густавом и Георгом. Проект был выгодным, довольно много продюсеров хотели бы с ними работать. Так почему бы не подумать о новом контракте с новым лицом?! Может, популярность и спадёт, но Дэвид перестанет мелькать. Они начнут жизнь с чистого листа и забудут всё плохое.
Том стал гладить Билла по груди, выводя неопределённые узоры. Нежная кожа с ровным загаром, на плечах лежат тонкие прядки волос. Билл прерывисто вздохнул, ресницы дрогнули, и глаза чуть приоткрылись. Том закусил губу, не зная, что делать – звать врача или подождать, пока брат придёт в себя окончательно.
- Где я? – слабый стон.
Билл поднял левую руку в намерении дотронуться до головы, но Том, перегнувшись через него, не дал ему этого сделать. В вене игла, капельница.
- В больнице, Билл.
- Кто?
Том отстранился и с удивлением посмотрел на брата.
- Билл.
- А ты кто? – взгляд, полный недоумения.
- Билл, это я, Том. Твой брат, близнец к тому же, - Том порылся в сумке Билла, вытащил зеркало и поблагодарил небеса за то, что брат сегодня не накрасился. – Вот, смотри!
Билл внимательно вглядывался в зеркало, потом перевёл взгляд на Тома, и он поспешно стянул кепку.
- Что со мной?
- Ты…
Том застыл. Амнезия. Это его шанс, нужно только всё продумать. Дэвид исчезнет из жизни Билла навсегда, он никогда не вспомнит о том, что было. О том, что было… Внутри боролись смешанные чувства, ведь Билл даже его не помнит. Как, как выкрутиться из этой истории?
- Ты с лестницы упал. Билл, ну ты что, не помнишь меня?
- Том.
В эти глаза было страшно смотреть, в них царила пустота, непонимание.
- Билл, у нас рок-группа. Ты поёшь, я играю на гитаре, Георг на бас-гитаре, а Густав - барабанщик.
- Кто такие Густав и Георг?
Том вздохнул и приготовился к подробному рассказу их биографии. Самое главное – не упоминать Дэвида. А ещё надо позвать доктора Фляйшера, но это потом, потом. Запинаясь и путаясь в словах, Том терпеливо рассказывал о продюсерах, обходя Йоста стороной, показывал фотографии в мобильнике и рисовал словесные портреты родственников.
- Это что?
Билл с ужасом смотрел на фотографию со Дня рождения. Они сами снимали себя, когда остались одни. Компрометирующее фото из личного архива. Том не представлял, как объяснить, почему они так обнимаются, и стоит ли это объяснять. Может, сказать прямо, что они перешагнули грань?
Билл с остервенением начал искать похожие фотографии и нашёл ещё три. Он жадно вглядывался в счастливые лица, в душе что-то шевельнулось, забытое, но такое важное, такое важное. Билл не предполагал, что когда-то был один. Всю жизнь, рука об руку, он прошёл с братом, с близнецом, который знает о нём всё, а теперь - гораздо больше, чем сам Билл. Почему они так обнимаются? Совсем не по-братски. Почему? Дыхание участилось, осколки воспоминаний больно впивались в сердце, но не позволяли вспомнить. Он находился где-то на грани, и эта беспомощность убивала, доводила до истерики.
- Билл, тебе плохо? Врача позвать?
- Том. Том, Том, Том.
Что-то билось о сознание, как о броню, и не давало вспомнить.
- Билл, тебе нельзя волноваться. Успокойся, ты справишься, я рядом.
«Ты справишься, я рядом» - так было всегда. «Ты справишься, я рядом».
- Том!
Билл резко сел и потянулся к брату, но Том вернул его в лежачее положение.
- Тихо, - он улыбнулся, увидев в родных глазах отблеск воспоминаний. – Ты меня помнишь?
- Почему мы это сделали?
Том пожал плечами, на этот вопрос не было ответа.
- Я сейчас вернусь.
Нужно выпроводить Дэвида из больницы и доходчиво вдолбить ему, что к Биллу нельзя подходить, и группы в том составе, который был, больше нет. Продюсер сидел в той же позе, в какой оставил его Том. Он напряжённо сжимал виски, взгляд устремлён в пол.
- Дэвид, у Билла амнезия, он меня еле вспомнил. Я хочу… Я хочу, чтобы тебя он забыл навсегда. Навсегда, слышишь?
Дэвид встал. Мир перевернулся несколько раз, но так и не вернулся в правильное положение. Всё кончено, осталась только возможность мирно уйти из жизни Каулитцев. Он был уверен, что Том старательно вычеркнет имя продюсера, придумает историю, поражающую своей правдоподобностью. Скорее всего, близким Том даже говорить ничего не будет, просто поставит ультиматум, и все будут молчать. А Билл не вспомнит, не узнает. И когда-нибудь настанет день, когда они случайно встретятся на улице. Том начнёт волноваться и потащит брата подальше от Дэвида, а Билл равнодушно скользнёт по нему взглядом. И не вспомнит. Не вспомнит. А вдруг…
- Я уйду. Ты прав, так будет лучше. Бумаги мы перепишем, и я сотрусь из его памяти. Уже стёрся.
Том смотрел вслед уже бывшему продюсеру и гадал, как теперь выпутается из этой истории. Нужно нанять охрану - на улице их всё равно будут узнавать, предупредить всех. Что им сказать, правду? Нет, правду он закроет на замок, она никогда не всплывёт на поверхность. Кажется, Том собрался начать жизнь с чистого листа. Что ж, очень печально, но первые строчки содержат ложь.
*****
Билл ловил каждое движение Тома, такие знакомые, родные. В голове была тягучая пустота, и её заполнял только брат, единственное воспоминание, собранное по кусочкам, но Билл чувствовал, что собрал не всё. Том рассказывал истории из их жизни, которые ни о чём не говорили, словно это происходило не с ним, а с каким-то другим, абсолютно посторонним человеком. Он не узнавал лица на фотографиях и даже не успевал запоминать имена в таком большом количестве. Вокруг жил своей жизнью огромный чужой мир, Билл искал в нём себя и не мог найти. Опорой стал Том, который ходил по палате, машинально говоря что-то, но Билл видел, что он думает, думает, думает. Иногда о нём, тогда Том смотрел на брата, улыбался для отвода глаз, но всё равно получалось очень грустно.
- Том, а почему контракт свернули?
- Ну, нас не устраивали условия продюсеров, их - наши.
- Не сошлись характерами? – Билл криво усмехнулся.
- Что-то типа того. Давай я диски с концертами привезу.
Диски были предлогом, на самом деле надо разобраться с охраной и обговорить всё с Дэвидом. Том никогда бы не подумал, что с этим человеком у него могут быть какие-то дела, которые он будет скрывать от брата. Но всё так неудачно – или удачно? – повернулось, нужно выкручиваться.
- Привези. А… А мама знает?
Тяжело ему дались эти слова. Билл помнил лишь фотографию и имя, которое твердил Том. То, что эта женщина – его мать, никак не могло уложиться в голове.
- Знает… Тогда я сейчас съезжу, ещё к врачу зайду.
- Том, ты только побыстрее, хорошо?
- Конечно, - улыбнулся он.
Билл откинулся на подушки и уставился в белоснежный потолок. Одному здесь было невыносимо скучно. Капельницу сняли час назад, медсестра обещала зайти вечером, что-то из назначенного надо колоть внутримышечно. Но Том, наверное, попросил её заглянуть раньше. Голова страшно гудела, и боль мешала думать. Слово «вспомнить» приобрело жизненно-важное значение, и Билл требовал от себя картин своего прошлого, он умолял сознание заполнить вакуум.
Оказывается, жить без прошлого практически невозможно, а раньше Билл многое хотел забыть. Раньше? Да, ещё до этого он многое пытался забыть. «Забудь, всё будет хорошо» - это говорил Том, его голос наполнял всё внутри, отражался от больничных стен. « Забудь, забудь». Что забыть? Забыл, только почему-то это не приносит ни капли радости. «Забудь, забудь». В глазах помутилось, ощущение падения охватило Билла, и он выпал из мира, потеряв сознание.
Безвольное, измученное тело, дрожащая жизнь, которая потерялась во времени. Случайность, а повсюду ложь, ложь, ложь. И сны какие-то ненормальные, тёмные, расплывчатые, без смеха, без радости. А за окном заходит солнце, из-за высоких зданий не видно горизонта, для города оно уже зашло. Где-то на окраине ещё отбрасываются тени, рисующие некрасивые картины, алеет небо. Там свобода, а внутри, в оковах, бьётся, бьётся слабый огонёк просвета, но тут же гаснет. Где же воспоминания? Что такое жизнь в беспамятстве? Мука, убивающая медленно, но верно, наслаждаясь страданиями жертвы.
«Забудь, всё будет хорошо». «Забудь, Билл». «Всё будет хорошо, Билл». «Забудь». «Билл, забудь».
- Билл! Билл!
Билл вынырнул из тяжёлого сна и спокойно улыбнулся. Этот кошмар закончился! Обеспокоенный Том навис над ним, но он тоже уже успокаивается, волнение уходит.
- Том.
- Что с тобой? Мне сказали, что ты тихо, мирно спал себе.
- Я спал, только не мирно.
Том стал ругаться себе под нос, вытаскивая из сумки диски, альбомы с фотографиями и кое-что из еды. Дэвид уже переписал самые важные бумаги, чем очень удивил Тома, который не думал, что Йост так оперативно сработает. Как он договорился с продюсерами и командой, было неизвестно, результат есть – это главное. Том обзвонил всех, чьи номера были у него в справочнике, и потребовал выкинуть из головы имя Дэвида и не сметь говорить о нём при Билле. Он ничего не объяснял, только начинал раздражаться и кричать, когда вопросы «зачем?» и «почему?» задавали в слишком большом количестве. Сложнее всего было с мамой и Гордоном. Они непременно хотели знать, что случилось, но Том вовремя заявил, что у Билла амнезия и сотрясение. Родители пообещали обязательно приехать завтра к обеду.
С Георгом и Густавом Том встретился в кафе. Всё-таки не каждый день у солиста бывает амнезия, а у гитариста бзики. Ребята приехали вместе и сразу налетели с расспросами. Им уже успел позвонить Дэвид, рассказал о том, что Билл с Томом из группы уходят, и теперь от них требуется решение – остаться или уйти за близнецами, тогда название Tokio Hotel больше не будет существовать. Если они останутся, то продюсеры доберут состав группы. Густав пламенно хотел во всём разобраться и добивался от Тома правды. Трепал его и Георг.
- И что вам сделал Дэвид? – наседал Густав.
- Это неважно, просто знайте, что он – последняя мразь.
- Том, а как Билл такой диагноз заработал?
- Упал с лестницы, - теперь этот вариант слышали все, как всё было на самом деле, знал только он и Йост.
Георг закатил глаза, не поверил.
- Оригинально. А Дэйв здесь причём?
- Да что вы ко мне пристали? Спросите у него!
Повисло молчание. Всё, что собирался произнести, Том сказал, сейчас дело за ребятами. Да, нет? Остаться, уйти?
- То, что произошло между вами и Дэвидом настолько серьёзно? – в последний раз спросил Густав.
- Да. Мне идти надо. И Биллу звоните почаще, его к жизни вернуть надо, вспомнив всё, кроме Йоста.
Том был почти уверен, что Густав с Георгом уйдут из группы. Он не испытывал по этому поводу никакой радости, всё-таки сам втолковывал им непонятно что. Они уйдут, пустив карьеру под откос. Уйдут, потому что верят Тому. Но он не лгал, просто утаил правду, чтобы Билл был тем, кем был, без жалости и грязи.
Том убеждал себя, что поступил правильно, загребая носками кроссовок жёлтые листья. Ему очень повезло, в парке он был один. Договариваясь со всеми о дальнейшей жизни, Том не успел съездить по адресу, который ему дал Дэвид. Он беспокоился, как они будут без охраны, и сам всунул Тому бумажку. Завтра, всё завтра.
Ну, а доктор Фляйшер обнадёжил, что, если Билл вспомнил брата почти сразу, то память вскоре вернётся. Да и удар был не очень сильный. Он вспомнит, только ему нужно помочь.
Том боялся, что перестарается с помощью, и Билл вспомнит Дэвида. Эта идея уже стала казаться ему самой бредовой на свете, но отступать было поздно. Теперь нужно грамотно играть, но когда Том представлял, как будет лгать брату, становилось тошно. Он и других очень просил скрыть от Билла часть его прошлого. Именно прошлого, ни в настоящем, ни в будущем Дэвида уже не будет. Может, рассказать сейчас? Типа: «Как же я мог о Дэвиде-то забыть?» Ещё глупее. Если Билл всё вспомнит, то и этот факт вернётся. И тогда можно будет умереть. Шанс! Вот тебе и шанс серьёзно поссориться с братом.
- Билл, я поговорил с доктором Фляйшером. Он сказал, что ты на верном пути, память скоро вернётся, нужно только чуть-чуть подождать.
Билл обхватил себя за плечи и со скучающим видом стал смотреть на вещи, лежащие на кровати. Том сел рядом и обнял его.
- Ну, что ты? Неужели мой младший брат нос повесил?
- Нет.
Билл обнял Тома в ответ и уткнулся ему в плечо.
- Тебе лежать надо, быстро под одеяло! – скомандовал Том.
- Не хочу.
- Хочешь.
Том заставил брата лечь и робко поцеловал его куда-то в уголок губ, впервые за два дня. Он отстранился и стал ждать реакции. Если Билл вспомнил Тома, видел какие-то фотографии, ещё не значит, что он сразу всё принял.
- А я думал, что и это потерял, - сверкнул улыбкой Билл и потянулся к Тому за более решительным поцелуем.
Он хотел возродить хоть что-то в своей беспамятной жизни, а это было дорого и хранилось в сердце. Даже если бы Том ничего не сказал об их отношениях, Билл понял бы сам. Слишком важно, жизненно необходимо быть рядом, близко. То, что было когда-то, для него потерялось, а раньше, наверняка, они чувствовали друг друга по-другому.
Волосы разметались по белой подушке, ненакрашенные глаза широко раскрыты, словно просят: «Не оставляй меня одного, в этом мире родной только ты». Билл медленно снял резинку с волос Тома, и дрэды тяжёлыми плетьми рассыпались по спине и плечам. Притянул брата к себе и вдохнул любимый аромат.
- А ты это помнишь?
Том доcтал i-Pod, включил In die Nacht и протянул Биллу наушник. Улыбка. Помнит. Что-то в нём изменилось, он стал мягче. Может, это так сыграла беспомощность перед миром, а может, так надо. Всё правильно. Они справятся. Вместе.