органическая жизнь кажется мне всё более приемлемым занятием. и я уже согласен считать бытие скорее удовольствием, нежели рутинной работой, и это правильно.

иногда я замедляю шаг, и тогда поднимается ветер, он бесцеремонно подталкивает меня в спину - десКать, давай, не мешкай, иди! я делаю шаг, второй, третий, и птичьи вопли превращаются в колокольный звон, выхлопные газы становятся ладаном и миррой, а кофеин в моей крови - качественным опием.

скулы мои пылают, глаза леденеют, а дыхание замирает. я бесчувственное бревно; по крайней мере, это словосочетание столь часто звучало в мой адрес, что было бы глупо продолжать считать себя чувствительным куском мяса, но что-то как-то сумело схватить меня за сердце, и не отпускает с тех пор. а я и не трепыхаюсь - рука ласкова, но тверда. я, впрочем, даже рад, что так получилось.