Я когда-нибудь лягу спать раньше, чем в два часа ночи?..

 Немного о событиях прошедших дней. Ничего особенного, на самом деле, просто в последнее время хочется писать. Много, долго... а некогда. Погода все такая же снежная. Наблюдал, как падают снежинки в теплом свете уличных фонарей. Медленно кружатся и опускаются на землю... это так... умиротворяет.

...удивительно, как может меняться человек, как может меняться его взгляд на мир вокруг.

Возле моего университета растет яблоня.

Я очень люблю ее - весной она цветет, и тогда все вокруг усыпано лепестками, а к осени дает довольно крупные для дикой яблони зеленые яблоки.

А сейчас она вся в снегу, все ветви...

я каждый день прохожу мимо и мне хочется подойти, обнять черный обледенелый ствол, прижаться щекой...

Но снега столько, что не проберешься, утонешь...

*Тихо рассмеялся собственной сентиментальности*

Люблю яблони, что поделать.

     Я немного успокоился. Все не кажется таким уж ужасным (возможно, до ближайшего воскресенья, когда я опять буду не справляться с невероятным объемом работы). Но я стараюсь реагировать на все спокойнее. В конце концов, нервами делу не поможешь, хотя это мудрое утверждение почти никогда не срабатывает на практике.

     Вот что удивительно... в последние дни я видел, что Никите тяжело, что у него в жизни такой период... когда возможно, необходимо просто знать, что есть рядом чье-то надежное плечо. Не для того, чтобы опереться даже, а просто знать, что если будешь падать - тебя поддержат. Я хотел пригласить его куда-нибудь. Просто прогуляться вместе. Может, зайти и выпить по стаканчику чего-нибудь покрепче. Я даже знал, что я ему скажу... а в итоге, когда мы сидели все вместе на кафедре, лишь неловко улыбнулся, погладив его по ноге: "ну ты как?.." По-моему я идиот. По-моему, я хуже, чем идиот. Сегодня смотрел фотографии - его довольное лицо, вязаная шапка, коньки. Его пригласили на каток. А я... ну в общем-то да, все понятно. Вот так теряются люди. Стоит очнуться и посмотреть правде в глаза - я не тот наверное, человек, у кого бы он стал искать поддержки.

     И не только он... вспомнилась тоненькая фигурка в голубом пуховике, бредущая по снегу впереди меня. Ника шла, оступалась, пошатывалась на проваливающемся снегу, но упрямо продолжала идти к остановке. Я видел ее глаза за полчаса до этого - и не знал, что сказать. Приобнял, поглаживая по спине сквозь тонкую ткань лиловой кофточки. А потом шел сзади, к остановке, смотрел на пуховик, на смешную шапку с помпоном. И понимал, что не в силах сделать хоть что-то...