Вот прошли, позванивая монетками в карманах, довольные лепрехуны. За ними
протопали гномы, таща на спине узлы с добром: из узлов свешивались рукава
поношенных курток и рубашек, торчали стоптанные подметки кроссовок и туфель,
пустые рамы от картин, сковородки и разный прочий хлам. Кое-что гномам
пожертвовали горожане, но большую часть своей добычи они извлекли из мусорных
бачков: все это можно будет потом постирать, подлатать, заколдовать - будет
смотреться как новенькое!

Замыкали процессию боуги: эти волокли яркие фирменные пластиковые сумки с честно
закупленными в супермаркете товарами: коробками стирального порошка, бутылками с
моющими средствами, мешками для пылесосов, новенькими швабрами, щетками,
совочками и пушистыми метелками для сметания паутины. Словом, фэйри сида Келпи в
городе времени не теряли!

Дракон уже давно миновал ратушную площадь и быстро топал к выходу из города, а
за ним и вся келпинская процессия.

- Бабушка и батюшка! Я должна вернуться в Келпи, - вдруг заявила Аннушка,
освобождаясь из бабушкиного пальто. - Без меня Юленька там пропадет. Дай мне мой
узелок, бабушка, я пойду догонять сестру.

- Не пущу, и не думай! - воскликнула бабушка, хватая ее за руку.

- Ты должна меня отпустить, бабушка. А я постараюсь запомнить дорогу, чтобы
потом убежать вместе с Юлей.

- Уже темно, а луны еще нет: как ты запомнишь дорогу в такой темноте?

- Конечно, дорогу она не запомнит, - сказал уже оправившийся от магического
удара Андрюша. - Но зато я знаю, как мы сами сможем узнать дорогу в Келпи, если
отпустим Аннушку. - Этот мальчик недаром любил читать сказки; план у него был
простой и в то же время сказочный. - Аннушка, дай-ка мне папины четки!

Аннушка удивилась, но сняла с шеи и протянула ему четки. Андрюша вынул из
кармана перочинный ножик и перерезал крепкую шелковую нить, на которую были
нанизаны желтые косточки маслин.

- Зачем ты испортил такие красивые четки, Андрюша? - огорчилась Аннушка.

- Послушай меня, Аннушка! Когда перейдешь мост вместе со всеми ведьмами, начинай
ронять зернышки четок по одному.

- Ой! Как Мальчик-с-пальчик, да?

- Вот именно. Только не роняй слишком часто, чтобы хватило на дорогу до самого
конца. А завтра утром мы по ним найдем школу Келпи и выручим вас обеих.

- Придется отпустить Аннушку, Анастасия Николаевна! - сказал отец Василий. -
Будем надеяться, что за одну лишнюю ночь в Келпи с ней ничего не случится;
другого способа вызволить обеих сестер я просто не вижу! И Юле в Келпи будет не
так страшно, если с ней рядом будет Аннушка.

- Бабушка, ты ведь нас любишь одинаково? Ты же не хочешь, чтобы Юленька из-за
меня погибла? - спрашивала Аннушка, заглядывая в бабушкины глаза. - Так я
побежала, бабушка?

Бабушка молчала.

- Отпустите Аннушку на выручку сестре, Анастасия Николаевна! - тихо попросил
отец Василий.

- Хорошо, вы меня уговорили. Отпускаю тебя, скрепя сердце, Аннушка! - она
достала из сумки узелок и протянула ей.

Аннушка спрятала бусинки четок в карманы, а крестик оставила на нитке, связала
ее концы и надела на шею. Потом она быстро натянула на себя платье Дары, а
сверху накинула черную мантию в пятиконечных красных звездах. Шляпы только у нее
не было, но это было уже неважно - шляпу она могла и потерять.

- Я готова, бабушка!

- Благослови тебя Господь, Аннушка. Будь осторожна сама и за Юлей хорошо смотри:
ты же знаешь ее рисковый характер.

- Я присмотрю за ней, бабушка, не бойся!

Анастасия Николаевна поцеловала и перекрестила внучку, отец Василий ее тоже
благословил, и Аннушка побежала догонять процессию.

- Но завтра мы, как только узнаем дорогу в Келпи, сразу же обратимся в
полицию, - сказала бабушка, провожая глазами Аннушку; та уже пробиралась сквозь
толпу гномов, боугов и лепрехунов, которые со своими узлами и сумками напоминали
военных беженцев.

- Как скажете, Анастасия Николаевна. В полицию так в полицию. Но сначала мы
обратимся к Господу и попросим Его вызволить наших девочек, - сказал отец
Василий. Он-то был уверен, что ведьмы знают, как обезопасить себя от полиции и
закона, а потому считал, что на них годится только Божья управа и никакая
другая.

Они отыскали машину отца Василия и поехали на дачу. В маленьком домике было
довольно холодно, но отец Василий не стал возиться с отоплением, а лишь включил
электрический чайник. Отец с сыном поужинали, а бабушка опять выпила только три
глотка святой воды. После этого все трое сразу же встали на молитву. В полночь
отец Василий отправил Андрюшу спать "за послушание" - иначе тот никак не
соглашался, а сам продолжал читать молитвы. Читая, он попутно удивлялся
выносливости Анастасии Николаевны. "Вот они, наши русские бабушки!" - с
гордостью думал он, не подозревая, что бабушка держится уже из последних сил.

Аннушка вместе со всеми келпинками беспрепятственно прошла сквозь портал и через
все сидовские препоны. Мисс Морген объявила, что ужин в виде исключения уже
подан прямо в комнаты келпинок, и пожелала всем спокойной ночи.

В суматохе возвращения Аннушке так и не удалось увидеть Юльку. Она заглянула в
ученическую гостиную, поднялась в Каминный зал, пробежалась по саду и нигде не
нашла ее. "Когда все улягутся, я обыщу всю школу", - решила она и отправилась в
Норку.

Дара уже была там и сидела у растопленного камина, держа в руках коробочку с
"ароматными шариками Бильбо". На спинке ее стула висел измызганный саван.

- Юлианна! - воскликнула Дара и бросилась обнимать подружку. - Спасибо тебе за
Бильбо! Если бы не ты, они бы его живьем изжарили!

Аннушка ничего не поняла.

- А где Бильбо? - спросила она, стягивая с себя ведьминский наряд.

- Убежал! И Келпи не сумела его догнать, представляешь? Она так рассвирепела,
что землю грызла от злости. Но как же ты лихо выхватила его из огня!

Аннушка опять не знала, что на это ответить, и перевела разговор на другое.

- А я в городе чуть не заблудилась, - виновато сказала она. - Ты не сердись, что
я не догнала тебя.

- Да ладно тебе! Важно, что ты успела спасти бедняжку Бильбо. Понимаешь, они
решили его принести в жертву Самхаину, потому что Бильбо - любимое животное,
друг человека. Я теперь на всю оставшуюся жизнь ненавижу их всех - и Финегаса, и
Бадбиху-злыдню, и Морриганиху-ворону! Я уйду из Келпи, вот что я тебе скажу,
Юлианна! Прямо так и скажу!

- И очень правильно сделаешь, - устало сказала Аннушка. - Меня никто не
спрашивал?

- Да кто кому нужен в Хэллоуин... Ты есть хочешь?


- Ужасно!

- Так ешь давай. Можешь и мой ужин съесть, у меня сегодня совсем нет аппетита. А
потом сразу спать. Ну и денек был!

- Да уж...

Нетронутый ужин стоял на двух накрытых подносах - боуги позаботились. Аннушка
набросилась на еду, а Дара так ни к чему непритронулась. Она держала на коленях
свою коробочку, перебирала "ароматные шарики" и глотала слезы. Потом она полезла
наверх, на свою кровать, и коробочку с собой прихватила.

- Спокойной ночи, Юлианна! И запомни: я у тебя в вечном долгу за моего Бильбо!

- Спокойной ночи, Дара, - ответила Аннушка. История с Бильбо пока так и осталась
непроясненной, но без Юльки тут явно не обошлось.

С кровати Дары еще некоторое время доносилось сопенье и тихий плач, потом она
затихла.

- Дара! - позвала Аннушка. Та не ответила. Аннушка накинула "привиденческий
саван" и тихонько вышла за дверь. Через полутемные коридор и гостиную она
добралась до лифта и поднялась на учебный этаж. Осмотрев все классы один за
другим и никого там не найдя, Аннушка направилась в библиотеку. Она осторожно
открыла тяжелую дубовую дверь.

За столиком в углу, под уютным светом зеленой лампы, сидели и мирно ужинали
Финегас и Юлька. Перед ними лежал на длинном блюде большой рыбий скелет с
хвостом, но уже без головы: рыбья голова лежала на тарелке перед Финегасом, и он
с ювелирной тщательностью выковыривал из нее косточки и смачно их обсасывал.

- О, еще одна гостья! Снимай свой саван и проходи к столу, мышка. Это прощальный
ужин Юлианны - завтра она отправится кататься на Келпи. Лосося мы уже съели, но
у нас есть еще пирожные и фрукты.

- Меня прислали за Юлианной. Ее требуют, - измененным мрачным голосом
проговорила Аннушка. - Следуй за мной, сестра Юлианна! - с этими словами она
повернулась и вышла за дверь, оставив ее открытой.

- К сожалению, господин Финегас, я должна идти, - услышала она Юлькин голос. - Я
знаю, кто меня вызывает, и не могу отказаться. Спасибо вам, что простили мне
кролика.

- Ну что ты, мышка! О чем речь! Конечно, жаль, что сегодняшнее жертвоприношение
не удалось, но завтрашнее будет не хуже. Разве можно сравнить какого-то жалкого
кролика с живой, такой умной и здоровенькой девочкой! Я ценю, что свой последний
вечер ты подарила старому друиду Финегасу. И поверь, я уважаю твое мужество и
гордое пренебрежение к быстротекущей человеческой жизни. Спокойной ночи, моя
дорогая! Пусть последний твой сон будет сладок!

- Спокойной ночи, господин Финегас, и спасибо вам за чудесный вечер. Было так
интересно с вами разговаривать, особенно о Большом Плане. До конца жизни не
забуду того, что вы мне рассказали!

- До конца жизни? Ну, для этого особая память не требуется, - усмехнулся
Финегас. - Прощай, мышка-малышка!

- До свиданья, друид!

Аннушка глядела на них одним глазом, вторая дырка опять сползла на ухо, но ей
показалось, что по морщинистым щекам библиотекаря скатились две слезы.

"Так они задумали Юльку отдать Келпи!" - поняла она и задохнулась от ужаса и
гнева.

Юлька вышла за дверь и сразу же крепко-крепко обняла Аннушку.

- Я знаю, что это ты, сестричка моя дорогая! - прошептала она прямо в ухо,
торчащее из дыры на голове привидения.

- Бежим отсюда! - сказала Аннушка и повела Юльку за руку по темным коридорам.

Они благополучно добрались до Норки, никого не встретив по дороге.

- Это моя комната, - сказала Аннушка. - Я живу с соседкой. Сейчас-то она спит,
но все равно давай говорить шепотом.