Эпилог


Ну что ж, осталось досказать немногое. В Санкт-Петербурге девочек и бабушку
встречал сам Дмитрий Сергеевич Мишин.

Это Ангел Димитриус нашептал ему, что дома неблагополучно, надо бы прервать
деловую поездку и немедленно вернуться в Санкт-Петербург.

В последнее время Мишин все больше прислушивался к тихим речам своего Ангела
Хранителя - послушался и на этот раз. Узнав от девочек и бабушки правду о школе
Келпи, Мишин собирался потребовать объяснений от Жанны, но когда подошел к ее
комнате, то нашел ее запертой. Запасной ключ нашелся у Акопа Спартаковича.
Комнату открыли и на столе нашли записку: "Дорогой Мишин! Я улетаю на Филиппины
лечиться от своей головной боли. Жанна". Сестры надеялись, что Жанна с этих
самых Филиппин не вернется, а что думал сам Мишин, об этом мы гадать не станем.

- А скучно в доме без Жанны и Жана! - говорил домовой Михрютка бесам-минотаврам,
сидя у них в комнате охранников за картишками.

- Ну-у, - туповато соглашались с Михрюткой минотарвы.

Уехала и бабушка в Псков - доживать до весны в своем привычном и уютном доме,
уже проданном соседу. Она так устала, завершив свою первую в жизни заграничную
поездку и свое, как она думала, последнее важное дело на земле, что без уговоров
согласилась оставить Аннушку в Петербурге. Как ни уговаривали ее внучки побыть
еще немного в Петербурге, пожить с ними, отдохнуть, она не согласилась. Дмитрию
Сергеевичу, который тоже начал было ее уговаривать, она объяснила, что ей надо
срочно показаться врачам-онкологам. И он не стал ее задерживать, и дочерям
объяснил, что бабушка сейчас лучше отдохнет одна, без них. Девочки расстроились:
Аннушка уже успела поведать Юльке бабушкину тайну, и они догадались, что бабушка
не зря торопится к врачам... Провожая ее, они сдержали слезы, но зато уж потом,
вернувшись домой, убежали в свою комнату, обнялись и наревелись вволю.

А потом жизнь снова стала входить в колею. В один прекрасный день Юлька привела
в лицей сестру, усадила ее за один стол с собой и объявила:

- Кто косо взглянет на мою сестру, будет иметь дело со мной!

Косо на Аннушку никто не глядел - на нее глядели во все глаза: не часто можно
видеть двух совершенно одинаковых девочек, одинаково одетых и причесанных, с
одинаковыми личиками. Надо ли добавлять, что и в лицее сестер немедленно стали
звать Юлианнами?

А их друзья и подруги? Кира по-прежнему усиленно занималась фитнесом, ухаживала
за своим лицом и мечтала о карьере фотомодели. Ее даже пригласили однажды
демонстрировать костюмы для школьниц на городском фестивале моды, и она потом
без конца заставляла друзей любоваться фотографиями, где она вышагивает по
подиуму в числе тридцати пяти других хорошеньких школьниц. Рассказам сестер о
Келпи она не верила и высокомерно называла их детскими сказками.

Гуля со своей фигурой не боролась и по-прежнему обожала шоколад и пирожные. Она
в рассказы о Келпи поверила сразу и безоговорочно. Поверила она и в то, что
любое колдовство - от бесов, и даже хотела немедленно выбросить все книги о
Гарри Поттере и Тане Гроттер, но потом передумала и просто кому-то их подарила.
Но главное, она теперь стала ходить в Иоанно-Предтеченскую церковь на соседнем
Каменном острове - поставить свечки и помолиться за упокой своих папы и мамы.
Гуля утверждала, что она слышит их отклик на свои молитвы.

Юрик, как и прежде, блестяще учился, иногда сопровождал Гулю и сестер в церковь,
а иногда - нет, но по-прежнему считал себя вполне воцерковленным тинэйджером. А
еще он любил хвастать друзьям, что ему приходят письма "от одной арабской
королевы". В доказательство он демонстрировал шикарные письма, написанные на
какой-то необыкновенно плотной блестящей бумаге с золотым королевским гербом в
верхнем углу. Впрочем, Аннушке тоже часто приходили письма от Ясмин и тоже с
королевским гербом, но она ими не хвасталась.

Перед самым Рождеством сестры получили в один день четыре поздравительные
открытки. На одной была изображена синяя южная ночь и пастухи, идущие за
звездой: королева Ясмин поздравляла девочек с Рождеством Христовым и приглашала
их посетить на святках Нафтанию. "Мы могли бы взять самолет и слетать на Поле
пастухов возле Вифлеема", - писала она. Но Аннушка с Юлькой знали, что сейчас
папа ни за что не отпустит их даже на Святую Землю.

На второй открытке была рождественская елка с яркими разноцветными рыбками
вместо игрушек. Андрюша писал, что неподалеку от их дачи, на другом берегу реки
начались археологические раскопки в одном из древних сидов. "Со временем, -
писал Андрюша, - там хотят устроить музей кельтской мифологии. Мы с Дарой
обязательно сходим туда, когда весной поедем к нам на дачу".

Третья открытка была с коричневым кроликом, на шею которому была приклеена
желтая ленточка. Дара писала, что ей очень нравится жить у ее "тетушки-
быдлички", что у нее почти хорошие оценки в гимназии и ее приняли в клуб
любителей лимериков. "А еще я покрестилась и хожу в воскресную школу отца
Василия", - писала она. В самом конце открытки мелкими буковками был написан
лимерик:

В Келпи взорван магический атом, унеслись во главе с Диаматом через окна и двери
люди, звери и фэйри - все закончилось шахом и матом.

Четвертая открытка, с видом Псково-Печерской Лавры, была от бабушки. Бабушка
писала, что последнее обследование в больнице привело всех врачей в недоумение:
на месте раковой опухоли и метастазов у нее оказались абсолютно здоровые органы
и ткани. Объяснить столь внезапное и полное исцеление врачи даже не пытались.
"Медицинский феномен!" - говорили одни и пожимали плечами."Божье чудо!" -
утверждали другие и крестились.

- Ура! Наша бабушка не умрет! Наша бабушка здорова! - закричала Юлька и от
радости запрыгала.

- Нашу бабушку Господь исцелил за ее великую любовь к нам, - сказала Аннушка и
от радости заплакала.

"Выходит, мне наши общие испытания пошли на пользу, - писала дальше бабушка. -
Но вы, дорогие девочки, должны обещать мне, что больше никогда не станете играть
в столь опасные игры".

- Конечно, не станем! - сказала Аннушка.

- Угу. Мы будем играть в другие игры, - подтвердила Юлька, обнимая сестру.

Ангел Иоанн улыбнулся.

Ангел Юлиус вздохнул.

Конец и Богу слава

Ириновка, август 2003 - Берлин, февраль 2004.