Кадры из фильма "Итальянская история"

Интервью французскому "Madame Figaro"

(Фотографии Frаncesco Escаlаr)

Она допивает свою чашку эспрессо, заговаривает бархатным тембром и с нежностью демонстрирует свой iPhone с фотографией Девы на заставке. Ей великолепие не ослепляет ее, Беллуччи вовсе не звезда, которая кривляется и ведет себя наигранно. Ее карьера на пике: она в профессии более 15 лет и все это время она как будто не замечает, что она слишком красива. Вместе со зрелостью к ней пришли роли другого плана, и наконец она совершает долгожданное возвращение в Италию. Актриса Моника Беллуччи заслуживает, чтоб ее услышали, наконец, на ее родном языке.

«Итальянская история» Марко Туллио Джордана погружает ее в мрачную эпоху: расцвет  фашизма и время Муссолини. Она воскрешает Луизу Ферида, звезду 30-х голов, казненную партизанами в 1945 году вместе со своем спутником Освальдо Валенти (Лука Зингаретти), тоже звездой своей эпохи.  Моника сделала свою Луизу влюбленной женщиной, жертвой, изображая на ее прекрасном лице сожаление оттого, что битва проиграна.

 

- Кажется, вы вновь вернулись в Италию…

 - Довольно долго здесь действительно нечего было делать, работы здесь не было, так как не было кино. Теперь оно возрождается. В Каннах было представлено 3 итальянских картины, и все они великолепны. Я чувствую себя итальянкой. Я родилась в Умбрии, но у меня квартира в Риме, где я останавливаюсь, как только я в городе. Это то место, где ты подзаряжаешься энергией, и потом, конечно, я люблю играть на своем языке. Возвращаться к корням очень волнительно!

 

 - Вы знаете Луизу Фериду как актрису?

 - В Италии ее практически забыли. Когда ее убивали, уничтожили и целый кусок итальянской истории, связанной с Муссолини. Сегодня снова о ней заговорили: а была ли она виновна? Но даже если она и была виновна, она не заслужила казни на улице. Ее начали путать с ее персонажами. На самом деле это Освальдо был настоящим анархистом, а она просто следовала за ним везде, потому что безумно его любила. Я смотрела ее фильмы, она была великой актрисой, очень современной для своей эпохи. Мрачной, с «опасным» выражением лица…

 

 - Как вы считаете, этот фильм заставляет задуматься о разрушении образа?

 - Я прекрасно осознаю власть образа, его силу, и разочарование, которое он может породить. Мы снимаем фильмы, делаем фото, но как только это выходит, оно больше нам не принадлежит, и тот, кто его получает, делает с ним все, что захочет. Например, образ Луизы был использован в политических целях и привел к ее смерти. Конечно время и обстоятельства были другими, но я очень слежу за возможными искажениями моего образа: я мало куда выходу, я никогда не езжу в отпуск, как делают большинство знаменитостей; в принципе, я очень себе контролирую.

 

 - Незавершенная карьера Луизы Фериды может служить хорошим примером?

  - В тот момент она просто не хотела сниматься абы в чем и вручать себя во власть киностудий. Что до меня, так я очень требовательна к себе. Я всегда ищу новый опыт. Я не работаю ради работы, я лучше побуду дома. Сейчас я снимаюсь в двух итальянских картинах, в американском фильме Ребекки Миллер, картина Марины де Ван с Софи Марсо, уже закончена. Можно сказать, что у меня сейчас волшебный период.

 

 - Вы как то сказали, что страх, который какое-то время вас сопровождал, вас наконец, оставил…

 - Я так сказала? Нет конечно, невозможно избавиться от страха, когда у вас есть дети. Я постоянно переживаю за свою дочь Деву. В моей жизни есть моя дочь и мой муж. Я говорю себе, что мое счастье продолжается: мы вместе уже 13 лет. Я не знаю, каковы правила или секреты счастья, но наша пара жива, между нами есть уважение и доверие, которые помогают бороться с влиянием времени. Я не думаю, что есть абсолютная гармония, мы постоянно меняемся с течением времени, но мы остаемся внимательными к изменениям друг друга.

 

 - Легко ли иметь в спутницах Монику Беллуччи?

  - Вовсе нет. Назвать причину, по которой двое остается вместе, совершено невозможно, это за гранью понимания. У меня есть убеждение: я знаю, что это может закончится, но надеюсь, что этого не произойдет. На сегодняшний момент у нас нет выбора. Нужно просто жить и не думать о плохом.

 

 - Мы знаем, что вы и Венсан много путешествуете. В те моменты, когда вы вдали от дома, наверняка многие мужчины пытаются вас соблазнить. Как вам удается противостоять им?

 - Женщина остается женщиной. Что ж, да, действительно, мужчины пытаются соблазнить. Как мне удается им сопротивляться? Я постоянно в разъездах, я везде и нигде. На самом деле меня очень защищают мои постоянные перемещения: меня просто невозможно поймать. Вчера в Каннах, завтра в Штатах. У меня достаточно независимая жизнь, но я знаю, что рано или поздно она закончится. Моей дочери 3,5 года, а когда ей будет 6, ее нужно будет готовить к школе, я правда пока не знаю, в каком это будет городе. Свобода выбора тогда у меня будет ограничена. Если актриса хочет видеть, как растут ее дети, у нее нет другого выхода.

 

  - Вы все время обольщаете..

 - Для актрисы обольщение, соблазнение – это состояние души.  Нужно принимать это, если это есть, это как сделка с самим собой: вы принимаете себя, и у вас сразу все налаживается, неважно, красивы вы или нет.

 

 - Но конечно легче принять себе, когда вы красивы, разве нет?

 - Вовсе нет! Если красавица живет без гармонии с собой, это сразу заметно, у нее это написано в глазах. Я часто бываю в Бразилии, где я вижу очень полных женщин, которые никоим образом не вписываются в современный каноны красоты. Но когда эти женщины танцуют – они настоящие королевы! Нет никого более потрясающего. Они нравятся себе, оттого и нравятся другим.

  [показать]

 - Как вы относитесь к красавицам, которые обращаются к пластическим хирургам?

 - Я никого не сужу. Жизнь актрисы может быть очень коварной. Я думаю, что рядом с ними просто не было подходящего окружения, которое бы их переубедило.

 

 - Это оттого, что кинематограф довольно суров к женщинам старше 40 лет, не так ли?

 - Мне кажется, что давление на актрису здесь намного меньше, чем где бы то ни было. Ведь неспроста Францию называют страной элегантности. Я обожаю, когда нас продолжают называть «мадмуазель». Конечно, эта иллюзия фальшива, но мысль, что женщина ускользает от влияния времени мне по душе. Теперь женщины остаются красивыми намного дольше.

 

 - Как вы боретесь со временем?

 - Старость меня не пугает. У меня достаточно роскошная жизнь, чтобы быть счастливой. Я не кукла, и я не боюсь стать старой и некрасивой.

 

 - Часто говорят, что эта профессия разрушает, вспомните, что произошло с Роми Шнайдер.

 - Каждый человек носит все в себе. Если вы встречаете человека, который затрагивает ваши слабые стороны, играет на них как на струнах, конечно, вы пропали. Одного страсть воспитывает, другого сводит с ума.

  [показать]

 - Вы прошли через это?

 - Разумеется. Если вы через это не прошли, считайте, что ничего не знаете! Но, возвращаясь к актрисам, все-таки, убивает не кино, а сама жизнь.

 

 - Эта профессия делает более восприимчивым, чувствительным?

 - Если кроме любви публики у тебя больше ничего нет, то да, безусловно. Но я живу с мужчиной, которого я выбрала. Вот весь секрет: любовь мужчины, разделенная любовь. Мне кажется, люди впадают в безумие и становятся глубоко несчастными только потому, что у них не было любви в тот момент, когда она была им нужна. Одиночество приносит страдания. Любовь зрителей – это прекрасно, но она не согреет тебя холодной зимой. В отличие от любви, кино не оставляет шрамов в твоем сердце. Да, кино тебя никогда не убьет…