Зрачки не успевают расширятся, только успеваем уставать смеяться, и тайны загробной жизни через стакан улетают, убегают в белые стены, летя на запад, к солнцу, к свинцу, через переменные и перемены, от метров впадая в гектары, сквозь батареи пустой тары, в пирамиду, на виды в глаза Исиды, в гору к гордому Гору, к богам, встречающим солнце на кружевной колеснице, из ледяной лестницы рождаются птицы, и вереницы клином и стаями становятся горностаями из пушистых песцов, царёв снов, вечных основ, передних резцов, резко, без швов, рвутся, трещат по швам, к двум львам, черепахе и трём слонам, а над всеми - щит, музыкальный кит, поёт, усами трещит, милостыню просит, и нас всех бросит если замолчит.