ОСТОРОЖНО, ПАРОДИСТ!
Интервью с израильским поэтом–пародистом
Евгением Мининым (Евгением Невельским)
В начале этого года увидела свет книга пародий Евгения Минина «Сто пародий и кое-что еще». Могу с уверенностью сказать, что со времен известного пародиста Александра Иванова в русскоязычной литературе Израиля, России, стран СНГ, и тем более стран Запада, не выходило ничего, что могло бы сравниться с этой небольшой по объему, но столь насыщенной по содержанию и прекрасно оформленной книжкой. Не случайно предисловие к ней написала известная советско-российская поэтесса Римма Казакова. В числе прочего она пишет: «Полагаю, что «клиенты» Евгения Минина на него не в обиде. Мне, например, очень понравилась пародия на меня. Правильно подколол уважаемый коллега!…» Пройти мимо такого знаменательного события как выход в свет книги пародий я не мог, поэтому взял интервью у ее автора – Евгения Минина.
– Женя, читатели знают вас как добротного лирического поэта. Уже вышли две ваши поэтические книги, вас печатают в журналах, альманахах, сборниках Израиля, России, Америки, Европы. И вдруг – очень остроумные, подчас едкие, но никогда не злые, пародии. Как и с чего началось ваше увлечение этим очень непростым литературным жанром?
– Честно говоря, я сам не подозревал, что обладаю даром пародиста. И писать пародии начал лишь немногим более года назад. Произошло это в какой-то степени случайно. Дело в том, что я, благодаря интернету, читаю очень много стихов израильских, американских, канадских и европейских поэтов. Причем, читая стихи, я раньше преследовал только одну цель – ближе познакомиться с творчеством моих коллег-поэтов разных по стилю, по творческой интонации, по тематике, наконец. Но как-то я прочитал стихотворение израильского поэта Феликса Чечика. Там была такая строфа:
На пронзительной ноте прощальной,
персонажем из чеховских пьес
Умереть – оттого, что прыщами
навсегда изуродован фейс.
Чем-то эти строчки меня зацепили, и я тут же, практически спонтанно, написал такую пародию:
Ну, зачем о себе, как о лорде,
О, звучание чеховских нот!
Ах, трагедия – прыщик на морде!!
После первой же дамы пройдет.
Особого значения этому экспромту я не придал. И все же, продолжая читать стихи, я уже был настроен на какую-то другую волну, старался увидеть в тех или иных строчках объект для стилизации, для пародирования, в результате чего на свет появилось еще энное количество пародий. И только, когда их накопилось больше двадцати, я осмелился почитать свои «выкрутасы» не только близким, но и профессиональным поэтам. Результатом этих чтений был дружный смех. И только тогда я подумал, что мои пародии – не случайная прихоть и поэтому решил заняться этим делом серьезно. Тем более, что поэтических объектов для моих пародийных «упражнений» я находил все больше и больше.
– Чем вы объясняете такую бесконтрольность по отношению к своему творчеству подчас хороших, весьма известных поэтов?
– Думаю, что в определенном смысле этому способствовал уход из жизни известного, очень талантливого пародиста Александра Иванова. Его острое нелицеприятное перо как бы заставляло поэтов быть начеку, не допускать, говоря техническим языком, издержек производства. С момента выхода его последней книжки прошло много лет, и за эти годы, лишившись бдительного ока пародиста, даже очень известные поэты, стали менее критично относиться к своему творчеству, и как результат этого – ничем не обоснованные вольности. Тут я хочу кое-чть добавить. Как уже было сказано, я, как правило, читаю в интернете стихи, опубликованные в толстых журналах: российских, американских, европейских. И, конечно же, хочу, чтобы мои пародии прочли не только авторы, на которых они написаны, но и те, кто этих авторов публикует. Уверен, любой грамотный редактор способен обратить внимание поэта на ту или иную несуразность. От этого качество журналов только выиграет. А меня, или таких, как я, лишит необходимой для пародий пищи. Особенно остро тенденция вседозволенности проявилась в творчестве российских и американских поэтов. Способствовали этой вседозволенности также различные литературные течения, объединенные набившими оскомину еще с 20-30 годов прошлого века так называемые «измы». Желание пооригинальничать особенно привлекло меня в стихотворении американского поэта Эдуарда Хвиловского. Процитирую лишь одну строчку:
…сам А.С.П. там В. любил.
Если бы автор, прежде чем увлекаться инициалами, подумал, а на какую букву начинается его собственная фамилия, думаю, не было бы повода пародировать сей изыск. Каждый поэт должен осмысливать текст своих стихов. В противном случае, попав в умелые руки, этот текст обратится против самого поэта. Вот подтверждение этой мысли:
Мне сон приснился: на бульваре -
Литературный высший свет.
Сам А.С.П. там был в ударе
И всем за так давал совет.
И, на одесском солнце парясь,
Клянусь, я видел чудеса.
Там Валя К. читал про парус,
А Саша Г. про паруса.
…………………………………..
Вдруг А.С.П., бросая взоры,
С графиней В. уйдя почти.
Мне крикнул: «Эй, на Хэ который,
Ты тоже что-нибудь прочти».
Ему читал я вдохновенно,
Всю душу выразил в стихе,
А он послал меня мгновенно
Опять на ту же букву Хэ».
Впрочем, и без «измов» поэты, между нами говоря, наломали немало дров. В качестве примера приведу строчки известного российского поэта Глеба Горбовского:
…Я соседку удивил сегодня:
в голом виде перед ней возник!
А теперь пародия:
Сразу заявил, что я женатик,
Что меня не тянет с ней на секс,
Ни к чему расстегивать халатик,
Пусть не возбуждает мой рефлекс!
Я ворвался без аксессуаров
Не затем, чтоб ею овладеть:
Из-за этих скудных гонораров
Стало просто нечего надеть.
Но, если в стихах Глеба Горбовского «оголенность» нарочитая, то в строчках очень хорошей израильской поэтессы Аси Векслер эта «оголенность» возникает в результате неудачного цитирования Саши Черного:
А за рефрен прими, торопясь все реже
Вниз по ступеням: жить на вершине голой.
Жирным шрифтом – строка Саши черного.
А теперь пародия:
В стихе обнажиться приятно,
не кажется это крамолой,
но как можно жить – непонятно –
одной, на вершине и – голой.
Зеваки сбегутся, и чтобы
они не осыпали бранью,
поскольку там нет гардероба,
прикройтесь какой-нибудь тканью.
– Насколько я понял, прочитав книжку, ваше внимание привлекают не только те строчки или строфы известных и менее известных поэтов, в которых содержатся режущие глаз несуразности. В этой связи хочу спросить, что движет вами, когда возникают пародии на стихи поэтов, которые вам нравятся, на строчки, лишенные этой самой несуразности?
– Я люблю многие стихи Александра Кушнера, и причиной моих пародий на его строчки вовсе не является какая-то несуразность, а скорее желание творческого спора, диалога – стилизация. Есть у него стихотворение, названное «Волшебный корабль». В нем он пишет о том, кого из великих мастеров пера и палитры он взял бы с собой в плавание. Моя реакция на его корабельную команду была мгновенной, так как я взял бы совсем других людей. Итак, Кушнер пишет:
Команду бы набрать из Байрона и Пруста,
В нее бы Ренуар вошел и Клод Моне.
……………………………………………………
И русская была б там секция, где к мачте
Прижавшись, Батюшков стоял бы всем чужой.
А вот моя пародия, хотя пародией в обычном понимании этого слова ее назвать довольно трудно, скорее стилизация, шарж…
Команду бы набрать и к берегу другому
Направиться гуртом. Мне это так с руки!
Бахыта не возьму – а то не хватит рома,
Витковского возьму – он знает языки!
…………………………………………….
Пусть Искандер Фазиль усядется у мачты,
И Римма будет петь сиреной у борта.
Кибирова возьму, чтоб матерился в качку,
Вишневского возьму кричать: «Всем от винта!»
Помощником беру я Битова Андрея,
Ну, Танича возьму, и будет статус-кво!
И вздернем, чуть отплыв, мы сразу же на рее,
Чтоб не мешал писать… Вы поняли – кого?!
–На кого легче писать пародию – на поэта совершенно вам незнакомого или на того, кого вы хорошо знаете?
– Конечно, на хорошо знакомого. Причем, чем лучше я знаю поэта, тем легче пишется пародия. Знание характера, привычек, особенностей человека помогает сделать пародию более емкой, более насыщенной. Естественно, основную роль играют конкретные строчки, на которые пишется пародия, но «попасть в яблочко» несомненно помогает личное знакомство с поэтом.
– А не мешает это увлечение (я знаю, что вы готовите новую книгу пародий) рождению серьезных стихов? Если да, то в какой мере?
– Несомненно, в то время, когда рождаются пародии, я не могу писать серьезные стихи. И наоборот, занимаясь не юмористической поэзией, сложно писать пародии. Это два совершенно разных процесса. Серьезные стихи рождаются в результате собственного творческого порыва, пародия же возникает, благодаря воздействию извне и в этом смысле является своего рода ответной реакцией. Но в общем плане они друг другу не мешают. Просто мозг, подобно радиоприемнику, переключается с одной волны на другую.
– Вы уже говорили, что читаете огромное количество стихов. И хотя с некоторых пор делаете это с определенной целью, а именно – найти нужные для пародий несуразности, это обстоятельство, как я думаю, не мешает вам обращать внимание на тематику стихотворений, на поэтическое пристрастие авторов. В этой связи у меня такой вопрос – какие темы являются превалирующими в творчестве современных поэтов?
– Тематика стихов очень разнообразна, и перечисление тем заняло бы слишком много места. Вот, например, российский поэт Александр Ревич установил поразительную связь между судьбой поэта и … урожайностью овощей. Он пишет:
Пушкин был убит сто лет назад,
май пришел, взошла ботва на грядке.
Пародия не заставила себя ждать:
На дуэли Лермонтов сражен,
Повести остались и записки,
Но пришел июнь – был поражен
Округ урожайностью редиски!
……………………………………
Совпадений очень странный ряд,
Не хочу касаться этой темы,
Но, когда пишу свои поэмы,–
В огороде сохнет все подряд.
Но одна тема все же является превалирующей, это тема эротики. И как ни странно, в большей степени не в мужской, а в женской поэзии. Причем, порой их сопровождает негативное отношение к противоположному полу. Так, замечательная американская, а в прошлом израильская, поэтесса, Рита Бальмина, пишет:
Так много гадов на груди согрето,
Что впору эту грудь прикрыть кольчугой.
А вот пародия:
От мужиков противно мне и тошно.
О, как я их жалела в час разладов.
Но, согреваясь на груди роскошной,
Они все время превращались в гадов.
Не помню – сколько грудью обогрето,
О, нет у женской жалости предела!
Но вот одела два бронежилета,
И очередь заметно поредела.
А вот что пишет, не соблюдая правил пунктуации, Ирина Ермакова:
он так меня любил и эдак тоже
но было все равно на так похоже
На эти строчки родилась такая пародия:
порой с каким стыдом встречаем утро
бессильны Мопассан и камасутра
теперь оргазма миг настолько редок
что все равно порой что так что эдак
приходится мириться с самым малым
да что придумаешь под одеялом
когда пять тысяч лет и больше даже
мы все одним и тем и все туда же
Благодарю за интервью и будем ждать выхода в свет вашей новой книги пародий.
Беседовал - Ефим Венгер
…Стихи Евгения Минина – чистые и мудрые – лишены вычурности и витиеватости. Каждое мгновение в стихах – весомо: будь то разговор наедине с собой, обращение к собеседнику или картинка из жизни. Мир, отражённый в Слове, предстаёт перед читателем ярким, прекрасным и страшным: здесь война – это война, смерть – это смерть, любовь – это любовь, а не только художественная метафора. И каждое мгновение жизни в этом мире для поэта – проверка на прочность, на доброту и ясность взгляда на окружающее, где единственным камертоном, определяющим человечность, является Бог – нравственная и эстетическая константа для поэта.
Поэзия Минина традиционна по отношению к языку, но часто поэт, будто подшучивая над привыкшим к «классическому слогу» читателем, вдруг вовлекает его в словесную игру, где язык обретает иное звучание: так играют в слова дети, придумывая новые значения и конструкции, уютные звучания и неожиданные смыслы. Для поэта владеть такими приёмами – это значит великолепно чувствовать природу речи изнутри.
Именно это чувство языка, тождественность с ним, позволяет поэту безошибочно видеть малейшие неточности и двусмысленности в чужих текстах: пародии Евгения Минина стали явлением в современной поэтической литературе. Ясность и прямота, добрый юмор, беспощадная художественная логика – это и есть то, что делает его пародии одним из самых увлекательных поэтических чтений…
Светлана Осеева , Киев
(Губайловский Владимир)
что он слеп и не видит ни слёз и ни ран,
Злобы в тусклых глазах, торжества подлеца и подонка.
Говорят, что он глух, и не слышит рыданий ребенка,
Криков мести и помощи – холоден, как истукан.
что ни с кем он теперь не вступает в альянс.
Погружен в немоту,
от него не дождаться совета.
Говорят, что он есть и мы верим отчаянно в это,
Потому что у нас может
это единственный шанс.
Чего там только нет -
От пианино стул,
Коллекция монет,
Домашнее зверье,
Я - лет пяти-шести,
Такое все старье,
А глаз не отвести...
где от нее дохода ждать!
Порой разденешься до нитки,
чтоб книжку тощую издать.
Сидим,
безвестные кликуши
литературного труда,
и в строках раскрываем души,
чтоб каждый
плюнуть мог туда.
P.S. Евгений Минин - мой хороший и добрый друг. На мои строчки тоже написал несколько пародий, одна из них вошла в книгу. Я очень горжусь, что "попала" под его насмешливое перо:)
ПАРОДИИ НА МОИ СТИХИ, ДРУЖЕСКИЕ ШАРЖИ И КАРИКАТУРЫ
На фото: Евгений Минин и Римма Козакова