Я готовился написать что-то серьезное, еще пару минут назад мне казалось, что я наконец сконцентрировался и мысль приняла правильную форму, приготовившись выйти наружу, но сейчас я понял, что эта мысль скучна, как скучно все о чем я думаю. К сожалению, наш разум это тоже живой объект, который может уставать, портиться, но иногда он работает хорошо. Мне тяжело это говорить, но, пожалуй, что разум это не та инстанция, которой нужно верить. Не разум, не чувства должны быть стержнем человека. Я часто вспоминал, что самые, пожалуй, сильные поступки я совершал, когда четко понимал, что я должен это сделать. Именно должен. Может быть это называется духом. Если это так, тогда дух - это то, что должно быть стержнем.

Хочу сказать, что сегодня был особенный день, но язык не поворачивается. Честно, я не знаю какой это был день. Лучше я опишу картину, которую вижу. Мне представляется большой храм Христа Спасителя, рядом с ним стоят два монитора, на которых мерцают какие-то картинки, возле них стоит палатка, в которой продают фастфуд. Я иду под черным зонтом, со мной идет девушка, держа меня под руку, я не смотрю на нее, но я чувствую ее тепло. Кажется, она тоже о чем-то думает, но я не могу понять о чем. Я смотрю на асфальт и веду ее к метро. Зонт накрывает нас сверху, так что я вижу только ноги проходящих навстречу людей и кусочек дороги. Так мы идем. Она тоже смотрит себе под ноги, как и я. Мы доходим до поворота и смотрим на окно. На подоконнике растет алоэ и еще какие-то зеленые растения. Я оглядываю их через немного пыльное стекло и смотрю выше, пока не упираюсь в небо. Я не могу вспомнить, что за памятник стоит на кропоткинской, хотя казалось, что всю жизнь я знал, и мы идем в метро. Два часа назад в музее мы проходили мимо макетов домов начала двадцатого века одного французского архитектора. Вокруг пробегали детские группы, а взрослые тети делали мне замечания, что я трогаю экспонаты. Мне вспомнилась одна девочка, которая очень странно ходила, она словно пыталась не создавать шума, мягко переминаясь с одной ноги на другую, другая же зарисовывала один из макетов домов. Она умело заштриховывала один квадрат за другим, при этом периодически проверяя правильно ли она это делает. Она задумчиво смотрит на некоторые работы, в ее глазах нет блеска, но потом она поворачивается ко мне и улыбаясь что-то произносит. Мимо проходит женщина с аудиогидом. Она проходит как раз мимо той скульптуры, названия которой мы не поняли. Оказалось, что это тупик в форме ракушки. Большой огромный зал с работами эпохи возрождения, ясные лица людей. Мы выходим из музея, на улице дождь и идем в сторону метро. Она держит меня под руку и укрывает нас зонтом.

Когда рисуешь картины, то не хочется думать о том, что же будет потом, кто о чем думает, и как все выглядит на самом деле. Ты просто рисуешь.