Ровные, чуть шероховатые строчки ложатся на бумагу.
Дерево дышит. Так сильно дышит, что кажется — сейчас, сейчас! — переливы чувств и образов оживут прямо под карандашом, превратившись в запахи, смутные ощущения, картины жизни и прикосновения людей. Интересно: даже привыкнув к общению и обменом мимолётных фраз с самой собой, я всегда пишу будто кому-то. "Я тебя очень люблю. Но кто ты?", — не в первый раз вопрос повисает в воздухе. Карандашная ли жизнь вмешалась в мою собственную, или наоборот — под остриё наточенного графита ложится, сливаясь со строками, моя жизнь — не знаю. Где-то — стеклянные двери. Многое вижу — о многом молчу. Я чувствую то, чего нет. Я пишу то, чего нет. Я живу порой тем, чего нет. "Любимые" иллюзии Артёма. А кто может быть уверенным в том, что этого действительно нет? Пока кто-то помнит об этом, и тем более живёт, всё продолжается. Если очень дорого, очень важно, если в этом — увы! — вся жизнь, почему нет? Пусть у каждого существует маленькая светлая жизнь, сотканная надеждами, иллюзиями и мечтами.
Пусть.
