Название: Танец на кинжалах. Часть четвертая. Алый и белый
Фэндом: Наруто;
Автор: Dafnylia (Rena-san)
Пейринг: Саске/Сакура, Итачи/Конан, Итачи/Сакура, Пейн/Конан;
Involving: Саске, Сакура, Итачи, Конан, Пейн;
Рейтинг: PG-13;
Вид: Гет, AU, OOC;
Жанр: драма, ангст;
Размер: макси;
Сроки написания: 27.10.08 – 25.12.08
Текущий статус: окончен;
От автора: в данной части героям около 16-17 лет.
Дисклеймер: вселенная и герои принадлежат Масаси Кисимото.
Размещение: только с личного разрешения автора и указания ссылки.
Эпиграф:
«Говорят, что даже такая мелочь, как взмах крыла бабочки может в конце концов стать причиной тайфуна на другом конце света…» (Теория Хаоса)



Написано под впечатлением одной песни...Любви нет и не было никогда, только в душе осталась пустота...

«Я на песке тебе пишу все,
Что ты хочешь знать:
Чем я живу, чем я дышу,
И сколько осталось ждать.
И на твое молчание найдется
Сто причин.
Но разочарование оставлю я другим…
(…)
Потерян след, идти на свет
Возможности никакой.
И в темноте, что я писал размыло давно водой…
И все, что недосказано –
Понятно и без слов.
Последнее касание – и стынет в жилах кровь…»
(Нулевой Меридиан «На песке»)


- Что ты скажешь, Конан? – Пейн выжидательно смотрел на девушку.
Ответ уже горел на губах, но никак не срывался. Конан уже нашла слова, чтобы сказать, что им уже не быть вместе. Но она медлила с ответом. Какая-то неведомая сила заставляла ее молчать, отравляя этой тишиной душу.
- Пейн… - выдохнула Конан, но он перебил ее.
- Не нужно слов. Я вижу по твоим глазам, что ты уже не вернешься. Что ж, тогда прощай… - он обернулся и зашагал к выходу.
«Хорошо, что он сам все понял…» - подумала куноичи, - «нам нельзя уже быть вместе…»
Она опустила взгляд, чтобы не видеть Пейна. Его темный силуэт закрыл свет. Каким-то неведомым чувством Конан ощутила, что он обернулся и невольно вскинула голову. Их глаза встретились. Пейн неслышно вновь оказался рядом. Конан почувствовала, как его губы прикасаются к ее губам. Нужно оттолкнуть его, но Конан не могла. В ней снова проснулось ощущение могучей силы, исходящей от Пейна. Душа отзывалась на его близость, рвалась к нему. Дыханье сбивалось, руки холодели. В кровь резко выбросилась порция адреналина.
Конан почувствовала, что у нее кружится голова – как будто она смотрела вниз с огромной высоты. Такие знакомые, но еще более яркие ощущения… Губы Пейна скользнули по шее.
- Перестань… - тихо проговорила она, - я прошу – прекрати…
- Только если ты скажешь, что я тебе противен… - его горячее дыхание щекотало кожу.
- Демон…ты ведь знаешь, что не скажу… - прошептала Конан, признавая его победу. Но горечи поражения она не испытала, - ты ведь мой… Как я могла так долго без тебя…
Она ощутила, как его ладони обхватили ее лицо. Их глаза вновь встретились.
- Пообещай, что ты больше не оставишь меня… - сказал Пейн. Конан несколько мгновений смотрела в его черные бездонные зрачки и понимала, что если она сейчас пообещает – то это навсегда.
- Я не оставлю тебя. – твердо сказала она, - ты безумец. Как и я. Я понимаю, что поступаю глупо, возвращаясь к тебе…
- Я люблю тебя…
Конан молчала, ошарашенная его словами. Как будто весь мир провалился во тьму, а перед ней остались только его глаза. Она хотела верить в ту искренность, которая горела в них. Хотела, но не смела. Такого не могло быть, чтобы Пейн говорил ей эти слова.
- Не верю… - шепнула она.
- А я готов повторить. Я люблю тебя, Конан…
Девушка почувствовала, как по ее щекам потекли слезы…

* * *
- Опять идет снег… - Микото Учиха бросила взгляд на мужа, погруженного в свои мысли, - как думаешь, это хорошее предзнаменование?
Фугаку смотрел на потрескивающий в камине огонь. В его свете, лицо мужчины потеряло изрядную долю своего строгости и неприступности. Оно стало лицом обыкновенного человека, уставшего, изможденного.
- Я не знаю, Микото, - ответил он, - не знаю.
Куда делась его гордость и надменность? Откуда взялся этот уставший от всего человек, у которого на лице написано осознание всех ошибок, сотворенных ним когда-либо.
- Я так хочу, чтобы хотя бы Саске был счастлив. – по щеке женщины скользнула мутная слеза, - если уж Итачи не…
- С этой девчонкой он не будет счастлив. – жестко сказал Фугаку, - еще тогда, когда Итачи привел ее в наш дом я знал, что ничем хорошим этом не кончится. Она хочет любой ценой стать частью клана Учиха. Ради этого она готова на все.
- Ты не прав, Фугаку… - грустно сказала его жена, - девочка очень любила Итачи. И ей не меньше тяжело, чем нам.
- Неужели? – Фугаку саркастически приподнял бровь, - мы похоронили сына. А она? Что-то я не замечал, чтобы она долго страдала по Итачи.
- Как ты можешь так говорить? – укоризненно произнесла Микото, - я знаю, что тебе больно, хотя ты молчишь. я тебе ничего не сказала даже тогда, когда ты отказался идти на похороны.
- Мы это обсуждали.
- Думаешь? Хочешь сказать, что твоих слов «Я не хочу» достаточно? Ты же запрещал мне даже говорить с тобой на эту тему.
Некоторое время Учиха молчал. В его глазах отражался полыхающий огонь.
- Я просто не хотел видеть его мертвым. – неожиданно признался Фугаку, - я не мог поверить, что мой сын может вот так просто погибнуть. Когда он прислал мне то письмо я страшно обозлился на него. Я всегда пытался доказать Саске, что его брат – трус и предатель. А в душе осознавал, что какой-то частичкой сознания я понимаю Итачи…
- Фугаку… - проговорила Микото, - я всегда обижалась на твое отношение к Итачи и Саске. Итачи был слишком независимым. А Саске… он поверил брату больше, чем тебе. Твое самолюбие не могло этого позволить.
- Я был глуп, Микото. – мужчина обхватил черноволосую голову руками, - я пытался заставить Итачи пойти против себя, и этим погубил его. Я виноват в том, что он тогда ушел. Если бы все можно было вернуть…
- Ничего уж не вернешь. – горько сказала Микото, - ты все понял слишком поздно. Итачи умер, а Саске стал совсем чужим. Ты сам оттолкнул его.
В комнате повисло молчание. Стрелки часов медленно, но уверенно подбирались к верхней точке. До полудня оставалось немногим более получаса.
Густую тишину нарушало лишь тихое тиканье часов. Неожиданно им вторил негромкий скрип двери.
Она распахнулась, и в комнату, в ореоле морозного воздуха, шагнула чья-то фигура. Микото поднялась, смотря на пришельца широко распахнутыми глазами, и боялась поверить. Визитер отряхнул с черных волос снег и поднял взгляд на застывшую женщину.
- Сынок… - прошептала она и бросилась к Итачи.
Тот смог лишь опустится на колени и выдавить из себя одно-единственное слово:
- Мама…
Микото склонилась к нему, прижавшись лицом к покрытым инеем волосам. По ее щекам текли горячие материнские слезы и падали на непокорную голову того, кого она уже не ожидала увидеть.
- Что же ты наделал, сынок… - говорила она, - что же ты наделал…
- Прости…прости меня, пожалуйста…
Фугаку Учиха выпрямился. Его лицо было непроницаемо, но в глазах металось ликование.
- Так ты жив. – сказал он, - и зачем скрывал?
- Простите меня. – Итачи взял материнские руки в свои, - я пришел чтобы попрощаться.
- Что? – пораженно спросила Микото, - мы тебя похоронили. Теперь оказывается, что ты жив. И ты говоришь, что уходишь.
- Как тебе удалось всех обмануть? – Фугаку подошел ближе. Итачи поднялся с колен.
- Это удалось не мне. Одна девушка…одна старая знакомая, видела как меня столкнули с обрыва. Она меня и спасла. Потом я долго не мог прийти в себя, а когда пришел…
- Погоди, но нам сказали, что тебя… - Микото запнулась, - что ты погиб в бою.
- Нет. – покачал головой Итачи, - это был двойник. Очень мастерски сделанный двойник. Меня столкнули с обрыва. Кто-то из наших.
- Если я узнаю, кто это сделал… - прошипел Фугаку, - ему мало не покажется.
- Все равно мы не узнаем, кто это сделал. Хотя у меня есть кое-какие предположения. – Итачи на миг задумался, - советники. Я почти уверен, что это был кто-то из них.
- Что ж… - глаза Фугаку сузились, - я выясню. Я клянусь, что он поплатится за все слезы твоей матери.
Итачи лишь покачал в ответ головой.
- В них виноват лишь я. Если бы я пришел раньше… хотя тогда бы я уже никуда и не ушел.
- Но зачем тебе уходить даже сейчас? – Микото посмотрела на сына, - почему ты не можешь остаться?
- Прости, но я не смогу остаться. Мне тесно в Конохе. Да и я больше к ней не принадлежу. Я нукэнин, мама, и этим все сказано. Отступник, разорвавший узы с прошлым. Раньше я не мог этого сделать. А вот теперь могу.
- Ты больше не вернешься? – мать поняла все, что скрывалось за этими словами. И этот вопрос она задавала, заранее зная ответ.
- Не вернусь. –ответил он, - на этот раз я ухожу со спокойным сердцем. Потому, что вы меня простили.
- Ты свободен избирать себе путь, сын. – после непродолжительного молчания сказал Фугаку, - мы не можем тебе мешать. Только береги себя. Один раз я уже терял тебя.
Итачи пожал протянутую руку. В последний раз обнял мать.
- Прощайте. – его ладонь коснулась дверной ручки. Он в последний раз обернулся и взглянул на самых близких ему людей.
- Итачи, а как же Сакура? – спросила мать.
Итачи опустил взгляд. Он ждал этого вопроса. Ждал и тайно боялся.
- Я был у нее. Мы обо всем поговорили. И я только сейчас понял, что мы с ней чужие люди. Нас больше ничего не связывает.
- Я же тебе говорил. – Фугаку коснулся руки жены, - любви там нет.
Итачи взглянул на отца, как будто собирался возразить на передумал.
- Наверное, ты прав. Любви нет, да и не было никогда.
Прощальный взгляд – и колючая, ледяная тьма поглотила Итачи. Фугаку и Микото стояли, не в силах осознать, что миг, когда они в последний раз в жизни видели своего старшего сына утек, как сквозь пальцы вода.

* * *
«Я понимаю, что поступаю с тобой подло, но тем не менее, я делаю это. Я знаю, что если дождусь тебя – уйти будет сложнее. Поэтому у меня не хватает духу сказать тебе это все в лицо.
Мы никогда не увидимся. По крайней мере, я очень надеюсь на это. Не осуждай меня – я думаю, что ты поймешь. Ты должен понять – мы обманываем себя, когда думаем, что сможем быть вместе. Наши судьбы перелеплены, но не связаны. Хочу чтобы ты знал – я не жалею о том, что было между нами. Почему? Хотя бы потому, что благодаря этому я поняла то, что никак не могла понять.
Мы не должны быть с теми, кто даже находясь близко, принадлежит кому-то другому. Ты прав, мы бунтари. И именно поэтому нам нельзя быть вместе. Рано или поздно нам обоим это надоест и мы возненавидим друг друга. Это как раз тот случай, когда говорят – не судьба.
Ты бесишься потому, что не можешь понять Сакуру. Ты думаешь, что она тебя так быстро забыла, но не хочешь осознать, что она просто нашла в себе силы, чтобы жить без тебя.. Именно поэтому ты бросаешься из огня да в полымя. Именно поэтому ты говоришь страшные слова, лжешь себе, обманываешь ее…. И этим можешь обжечься сам и обжечь меня.
Я думала, что мы сможем полюбить друг друга. Но есть человек, который заставил меня посмотреть на эту мысль противоположно. Мы никогда не сможем любить друг друга, потому, что часть нашей души принадлежит другим.
Прости, и не держи на меня зла. Я верю, что ты будешь счастлив. Не иди за мной и не пытайся поговорить. Я не хочу, чтобы та память, что осталась между нами, рухнула. Поэтому - прощай.
Конан»
Девушка запечатала конверт и положила его на камень. Пейн выжидательно смотрел на нее.
- Ну что? Мы идем?
Темные глаза Конан блеснули. Ее тонкая рука коснулась шероховатой ладони Лидера.
- Только куда?
Пейн улыбнулся. Конан удивилась этой его улыбке.
- Какая разница. Главное, что вдвоем…

* * *
«Вроде бы все» - Сакура набросила на плечи плащ. Часы показывали без пятнадцати двенадцать. Она повернула в двери ключ. «Ну вот. Теперь точно все».
Под ногами поскрипывал снег. С неба срывались одинокие снежинки и падали на ее плечи. Одна из снежинок упала на ладонь и почти мгновенно превратилась в капельку воды. Сакура усмехнулась, и подняла взгляд, осматривая заснеженную улицу.
- Я так и знал, что ты не придешь. – чуть в стороне, облокотившись на изгородь, стоял Саске, - поэтому пришел сюда.
- Зачем? Вдруг бы я собиралась к тебе?
- Я все гадал, придешь ли ты попрощаться?..
- Саске, я бы все объяснила и так. Только поймешь ли ты? – Сакура подошла ближе.
- Я всегда старался тебя понять. Попробую и в этот раз.
- Я не могу стать твоей женой… - сказала розововолосая девушка, - не могу. Но не потому, что я люблю Итачи. Это в прошлом. Дело не в нем и не в тебе. Дело во мне. Понимаешь, все, кто любил меня страдали. Итачи, Гаара, теперь пришел твой черед. Я несу несчастья. Наверное, у меня такая карма.
- Ерунда. – поморщился Саске.
- Вот. А говорил, что поймешь. – Сакура улыбнулась, - я знаю, что у тебя все будет хорошо. Но я не та, кто нужна тебе. Я покалечила жизни троих человек, включая свою. Ты мне слишком дорог, чтобы калечить и твою судьбу.
Она достала из кармана перстень, когда-то подаренный Итачи.
- Он…он хотел бы, чтобы перстень принадлежал тебе.
Саске смотрел на неожиданный подарок. Но тем не менее, он накрыл ладонью ее руку.
- Оставь. Не нужно. – Саске посмотрел своей бывшей невесте в глаза, - только куда ты теперь собираешься?
- Не знаю. – призналась Сакура, - будет видно. Но я начинаю жизнь с чистого листа.
- Желаю удачи. – улыбнулся Саске, - Жаль, конечно, что у нас не получилось такой любви, как у тебя с Итачи.
Лицо Харуно в момент стало жестким.
- Что было – то прошло. Хотя, любви, наверное, нет и не было никогда.
На лице Саске выразилось недоумение. Сакура посмотрела на него в последний раз и быстро пошла по заснеженной улице, гордо встречая ледяной ветер лицом к лицу.



* * *
- Конан! Я вернулся! – Итачи нырнул в полумрак пещеры. Но она встретила его лишь немым молчанием и пустотой. «Где она?». Взгляд Учихи осмотрел все помещение, но о Конан не осталось даже и воспоминания. Ну, возможно, за исключением запечатанного конверта, который смутно белел на камне…

* * *
Холодный, нордический ветер трепал волосы. Девушка вскинула лицо, ощущая на губах соленые брызги. Была зима, но море – слишком бурная и непонятная стихия, чтобы уснуть подо льдом.
Темные, иссиня-зеленые волны, с седыми гребнями, мерно рассекались кормой. Они росли, а ветер дул сильнее, обещая грозу.
Сакура поплотнее завернулась в плащ, ощущая нестерпимое желание нырнуть в тепло и уснуть. Но проклятая качка не давала ей погрузиться в волны сна. Комок подходил к горлу, и только на пронизывающем ветру морская болезнь несколько отступала.
Девушка нащупала в кармане какой-то холодный, металлический предмет. Вытащив его, в неверном свете луны, она поняла, что это – перстень Итачи, который Саске у нее так и не принял.
- Не думала, что все вот так закончится…
Она несильно размахнулась и бросила перстень в бушующее море. И волны сомкнулись над ним. Вот так нужно расставаться с прошлым.
- Мерзкая погода… - один из моряков, дымя вонючей папиросой облокотился на борт рядом с девушкой.
- Вы правы. – Сакура едва поморщила нос, отодвигаясь от мужчины.
- И что это вы делаете на этой старой развалюхе, дамочка?
- Я? Наверное убегаю… - неожиданно для себя призналась Сакура, - от прошлого.
- Несчастливая любовь? – участливо поинтересовался моряк, - Что ж… Море это не лекарство.
- А что вы предлагаете?
- Я не знаю. Я не знаток в любовных делах, - моряк выдул струйку дыма, - я морской волк. Моя любовь – вот она, бушует за кормой. Я бы и дня не вынес на суше. А вам не место в море, дамочка. Вы человек земли, но не моря…
- Но убежать же как-то надо… - Сакура смотрела вдаль – во мглу, в которой растворялась прошлая жизнь, - Меня уже никто и ничто не вернет.
- Знаете, я всегда думал, что если люди любят – то не убегают.
- Убегают. – горько ответила Сакура, - Еще как убегают, если их любовь никому не приносит счастья.
- Ну, это вы знаете получше меня. – моряк пожал плечами, - Только вы возьмите его, дамочка. Негоже пропадать такой вещи. Лучше подарите потом. У вас есть тот, кому он пригодится.
Сакура опустила взгляд. Рядом с ее рукой, поблескивая солеными каплями, лежал тускло блестящий перстень, который она сама недавно выбросила. Девушка в удивлении вскинула лицо, желая спросить, но моряка рядом уже не было. Она взяла памятный перстень.
«Хм, а он, пожалуй прав».
Если любовь никому не нужна – то нужно просто уйти и сжечь за собой мосты. Порой она подобна танцу. Танцу на остро отточенных лезвиях – стремительному, безумно красивому, но опасному. Стоит лишь немного оступиться – и можно порезаться.
Жить, любя то, чего никогда не поймешь – больно. Любить, зная, что никогда не сможешь полюбить по-настоящему – глупо. Что же остается? Получается, даже сейчас есть тот самый, пресловутый третий путь? Получается – есть.
Сакура улыбнулась полуночной мгле. Половину дня она шла, чтобы добраться до порта. И с того момента, как она ступила на палубу, с тех пор, как из ее поля зрения исчезла яркая, словно капля крови, метка – лента, привязанная к ограждению пирса – началась новая жизнь.
Жизнь, в которой нет места прошлой любви…

Эпилог

«Почему? Почему она не сказала мне это сразу?!» - злость и бессилие охватили Итачи. Он раз за разом перечитывал строки, и не мог до конца осознать то, что они несли.
«Как? Уже ночь?» - он сжал крепче зубы, «Что ж, это я могу спросить у нее лично…». В руках Учихи было два конверта – распечатанный и невскрытый. Несколько мгновений он сомневался, но решение идти до конца победило. Нераспечатанный конверт медленно истлел в пальцах Итачи.
Он вышел из пещеры. По щекам скользнул свежий морозный воздух. Он предвещал новый путь и новые вопросы. Но тем не менее – Итачи пойдет вперед. Это он знал точно. И что бы его не ждало – он догонит ту, к которой он уже раз опоздал. Ту, о которой забыть ему не дано.
Где она сейчас? В пути или нет… Кто рядом с ней? Столько вопросов, и ни одного ответа.
Между ними – один шаг. Но сколько лет понадобится, чтобы его преодолеть – Итачи не имел понятия. Да и какая разница? Основное то, что у него есть много вопросов, которые требуют ответа.
Он догонит. Пусть сейчас и нет этой надежды. Главное, что есть вера. А в сердце, в котором живет вера, есть место и для любви.
Вместо любви не должно оставаться пустоты. Потому, что любовь сама по себе – целый мир. И пока в мире всходит солнце – в него будет приходить счастье. Нужно просто в него поверить.

КОНЕЦ.
ВРОДЕ БЫ…