10.Хромая динамика
Ещё Гераклит первым заметил, что противоположности, доведенные до крайности, становятся неотличимы друг от друга. Теория относительности и квантовая механика идеологически несовместимы, но в одном они проявили удивительное единодушие. ОТО, не смотря на свою неполноту и незавершенность, теория верная, но космологическая картина мира, созданная на ее основе, оказалась нарисованной скорее Пикассо, чем Эйнштейном. Квантовая хромодинамика – это мертворожденное дитя красавицы квантовой механики. Следствия той и другой теории оказались не верными, а последствия тяжелыми.
<cut text="читать дальше">
Чтобы убедиться в этом, давайте, сударь, коротко поговорим об основаниях физики.
Физика черпает свое содержание и вдохновение из трех равнозначных источников. Первый – это наблюдение и эксперимент. Классическим примером знаний полученных таким способом может служить открытие Хабблом космологического красного смещения или открытие Камерлин-Оннесом сверхпроводимости. Вторым источником знаний являются физические теории и следствия из них. Так Дираком было предсказано существование античастиц вообще и позитрона в частности; Ландау предсказал наличие второго звука в жидком гелии; ОТО Эйнштейна предсказала эффект отклонения лучей света в гравитационном поле, и т.д. Третьим источником знаний для физики является метафизика. Да, метафизика такая же неотъемлемая часть любой физической теории, как и математика. Она ответственна за формирование всех общих понятий, в которых мы воспринимаем и понимаем мир, она создает правила, создает логику, лежащую в основе наших представлений об истине и смысле. Как бы ни была сложна физическая теория, ее невозможно записать в виде одних только математических формул. Необходимо будет назвать понятия данной теории и сообщить правила их связывающие. Все это записывается словами.
Метафизики, большой метафизики в науке нет до сих пор. Когда физика двумя своими сверхтеориями вышла к двум полюсам единого Бытия, то из-за неточностей и ошибок в понимании логики существования Бытия, в ней начался процесс замещения метафизики, как одного из источников истины, на суррогатную метафизику парадигмы. Ее формирование началось сразу после создания СТО. В 30-х годах она оформилась, а в 60-х пришла к власти.
Сударь, давайте посмотрим, откуда в физике взялись кварки? Они были обнаружены в ходе какого-то эксперимента? Их существование с необходимостью следует из какой-то теории? Ответ Вы знаете лучше меня. Давайте тогда их поищем на просторах метафизической парадигмы физики. А вот здесь они находятся сразу. В 60-х годах прошлого века счет элементарных частиц пошел на сотни. Число их стало неприлично велико. У физики не было никакого объяснения такому изобилию элементарности. Выход был найден в виде кварковой идеи. Начала квантовой хромодинамики продиктованы одной только парадигмой. Очень шаткое основание.
Давайте теперь послушаем как относится Метафизика к этой идее. Она ей очень не нравится. Во-первых, Метафизика категорически против сущностей ведущих чисто виртуальное существование. Обязательно у любой сущности найдется способ заявить о себе прямо, найдется способ доказать факт своего существования. Например, атомы вели виртуальную жизнь в течение двух тысячелетий, но в начале ХХ века Перрен доказал факт их наличия экспериментально. Физика пытается оправдать скрытность кварков специально для такого случая придуманным словом – конфайнмент. Метафизика расценивает его не как ответ, а как уход от ответа. Очень популярный прием в современной теоретической физике.
Кварки покушаются еще на один закон Метафизики. До появления хромодинамики физика не имела и не знала сущностей, которые я называю пустыми. К примеру, спин – это вращение частицы; масса – мера инертности вещества, или, грубо говоря, его вес; скорость – темп перемещения тела; и т.д. Любое понятие физики что-то обозначало, что-то значило: энергия, сила, фотон, протон, искривление – все эти и все неназванные имеют реальное наполнение. Квантовая хромодинамика называется так потому, что кварки имеют цвет. А что это такое цвет кварка? Что ему соответствует в действительности? Выясняется, что ровным счетом ничего не соответствует. Цвет – это просто математический прием, квантовая характеристика, которую используют для умножения числа кварков. Они были придуманы в поисках простоты. Но идея оказалась даже слишком простой и не смогла в своем первозданном виде удобоваримо объяснить существование достаточного количества частиц. Пришлось приступить к умножению, количественному и качественному. Так появились на свет ничем не обеспеченные цвета и ароматы кварков. Простенькая, худенькая, ну просто деревенская вначале, идея почти за полвека паразитического существования раздобрела настолько, что физики начали уже сомневаться в элементарности самих кварков. И то сказать: с учетом всех цветов и ароматов общее число разновидностей кварков превысило семь десятков! За что боролись? За простоту, за элементарность. А на что напоролись? Все на ту же сложность. Что же в итоге? А ничего. Кварковая идея с годами только крепнет. Метафизика наложит строгий запрет на попытки введения в научный оборот пустых, ничем не обеспеченных сущностей.
Но и это еще не все. Метафизика знает еще один закон, который кварки грубо нарушают. Звучит он очень просто: сущность не повторяется. Смысл его в том, что любое понятие имеет конечную емкость. Которая неизбежно исчерпывается при переходе от одного структурного уровня к другому. Звучит сложно, а на деле все очень просто. Возмем, к примеру, такое понятие как «город». Город состоит из отдельных районов. Район состоит из отдельных кварталов. Квартал – из отдельных домов. Дом – последнее понятие, имеющее прямое отношении к городу. Можно двигаться и в обратном направлении от дома к городу, результат будет тот же самый. При переходе к новому структурному уровню приходится использовать новое понятие, иное слово, поскольку город не может состоять из города, дом не может состоять из дома. В лингвистике выражение типа масло масляное называются тавтологиями и не приветствуются. Ну а Метафизика налагает прямой запрет на саму возможность логической тавтологии. Этот закон можно обосновать более полно и строго, исходя из принципа двубытия, но моей целью сейчас является не Метафизика, как таковая, а физика, поэтому к ней я и обращусь.
Вещество, как давно установлено физикой, состоит из молекул. Молекулы – из атомов. Те, в свою очередь, состоят из элементарных частиц – протона, нейтрона и электрона. Кварк, как я понимаю, является элементарной частицей. Или я ошибаюсь, сударь? Да нет, ошибается неграмотная метафизическая парадигма физики. Получается какая-то ерунда: элементарная частица состоит из элементарной частицы! Может быть, природа сделала для кварков специальное исключение?
Кварковая проблема возникла из-за стремления физики обуздать непомерное многообразие элементарных частиц. Оно, в свою очередь, стало результатом излишне широкого определения понятия элементарности. Математика добилась высочайшего уровня развития вычислительных методов во многом благодаря тому, что уделяла самое пристальное внимание строгости и точности определений своих понятий. На протяжении целых столетий она уточняла смысл понятий числа, функции, предела, площади, линии и т.д. Физика в этом отношении за математикой не следует. Сейчас за элементарную частицу в ней принимается совершенно любой осколок вещества, возникший в результате того, что по одному протону ударят другим с такой силой, что оба разлетаются на куски. Необходимость в кварках отпадет сама собой, если дать иное определение частицы: за элементарные я предлагаю считать только стабильные частицы. Число их очень невелико и все они давно известны. Все остальные, так называемые частицы, вовсе не являются оными, поскольку возникают на кратчайший миг и почти мгновенно превращаются в частицы. Ну не состоит вещество из тау-лямбда-минус-гиперона. Никакой роли омега-бяка-мезон в атоме не играет. Просто потому, что его там нет. Признавать реальность существования всех этих бесчисленных мезонов, гиперонов и резонансов все равно, что говорить о реальности существования Бабы-Яги или Кощея Бессмертного. Они действительно существуют, когда мы открываем и читаем книгу, но исчезают, когда мы ее закрываем. Так и нестабильные «элементарные частицы» существуют только в специальных, очень специфических условиях – в ускорителях, да в верхних слоях атмосферы, когда туда влетают высокоэнергичные частицы. Заканчивается эксперимент на ускорители и «частицы» исчезают. В природе их нет. Получается, что теоретическая физика уделяет огромное внимание изучению того, чего в природе не существует!
Из чего же тогда состоят протоны-электроны и атом в целом? Из пространства, времени и энергии. Из Континуума, из Бытия. Атом, именно атом, а не пустота, является цитаделью пространства и времени, и энергии, соответственно. В атоме напряженность пространства и времени достигает своего максимального значения. Если в гравитационном поле напряженность убывает или возрастает по квадратичной зависимости, то в атоме дефицит полевого пространства на много-много порядков больше. Сильное и гравитационное взаимодействие имеют одну и ту же природу.
11.Парадигма
Метафизическая парадигма теоретической физики демонстрирует удивительную устойчивость к любым внешним воздействиям. Если следовать, к примеру, канонической теории Большого взрыва, то во Вселенной не должно быть галактик с фиолетовым смещением спектра излучения. Все галактики до одной должны только удаляться друг от друга. Каким таким волшебным образом Туманность Андромеды получила импульс, направившим ее в сторону Млечного Пути? Причем Андромеда не единственная инакомыслящая галактика, есть и другие. Парадигма даже не заметила этого вызова. Она совершенно спокойно перенесла гораздо более сильный удар.
Температура реликтового излучения оказалось с точностью до тысячной доли процента одинаковой для всех точек неба, что не находит объяснения в стандартной модели Большого взрыва. Значит, теория неверна? Конечно, верна! Просто необходимо предписать Вселенной раздуваться по экспоненциальному закону в миллиарды миллиардов раз быстрее скорости света! И предписали, и раздули, и надули огромный мыльный пузырь инфляционной Вселенной.
Большой взрыв произошел в закрытой Вселенной. Чтобы она оставалось такой и дальше, вещества в ней должно быть в 100 раз больше, чем имеется сейчас в наличии. Какой вывод сделан из этого парадокса? Во Вселенной много таинственного темного вещества. Кроме того, если нейтрино обладает массой, то своим гравитационным полем может приблизить Вселенную к закрытому состоянию!
Парадигма в добровольно-принудительном порядке заставляет физику не задавать лишних вопросов. Поскольку я не совсем физик и уже задал много вопросов, то позволю себе задать еще один, на мой взгляд, не лишний. В Первоначальной сингулярности была сосредоточена масса, допустим, ста миллиардов галактик. Поскольку произошел большой взрыв, а не большая вспышка, то какая-то часть вещества должна была остаться в первоначальной черной дыре. Предположим, что взрыв имел неслыханный к.п.д. и 99, 999% всей массы было выброшено в пространство и стало разлетаться по Вселенной. В дыре осталась масса каких-то ста миллионов галактик. Гравитационное поле этой дыры неизбежно должно было остановить разлет массы вещества, которая вылетала в конце взрыва, так что масса дыры должна была еще возрасти. Куда делась эта первоначальная дыра, почему ее влияние никак не проявляется? Может быть она квантово испарилась?
Почему, вообще, Вселенная изотропна? Если Большой взрыв имел место быть, пространство не может быть изотропно. Направление на Центр Вселенной все равно будет иметь преимущество перед всеми другими. Совершенно непонятно, как теоретической физике удается не задаваться вопросом о неизбежности существования Центра Вселенной при Большом взрыве? Б. Грин прибегает к откровенной софистике, заявляя, что центр Вселенной сейчас везде, только чтобы уйти от необходимости ответа на неразрешимую проблему, только чтобы сохранить в неприкосновенности существующую парадигму.
Но главной «заслугой» парадигмы, породившей все проблемы теоретической физики, является разделенность, раздвоенность единого континуума на пространства и времени с одной стороны, и энергии с другой. Континуум не может существовать в таком противоестественном виде сколь-нибудь длительное время. В метопространстве теоретической физики он остался. А вот из полевого пространства, из реально действующей теории он исчез и был замещен идеей многомерия. Бесследно и безболезненно такая замена пройти не могла. В физику хлынули ложные сущности, она стала искать и обсчитывать то, чего нет в природе. Гравитационные волны, монополи, гравитоны, кварки, черные дыры, распад протона, тахионы – вот далеко не полный перечень таких сущностей. Из физики стала уходить собственно физика. Произошел почти полный разрыв с природой, с действительностью. Современная теоретическая физика все больше и больше напоминает один из своих любимых объектов – черную дыру.
Самое печальное состоит в том, что парадигма постоянно воспроизводится. Нет никаких признаков выздоровления. Напротив, положение только ухудшается. Сама идея Единой теории правильно формулируется только на метафизическом уровне, как теория Всего, или ТВС (Теория Всего Сущего). Как только эту общую идею пытаются перевести на язык физики, так сразу появляются основные типы физического взаимодействия: гравитация, сильное, слабое взаимодействие, электромагнетизм. Единая теория, в таком случае, призвана найти способ их объединения. И все сущее исчезает.
Обратимся, сударь, к опыту вашей кафедры. После тщательного, буквально энциклопедического анализа всех возможных путей выхода к Единой теории, Ю. Владимиров, который, я думаю, выражает мнение всех членов кафедры, делает ставку на затертую до дыр идею геометризации. Каким же путем? Объединив на геометрической основе теории гравитационных, сильных и электрослабых взаимодействий, путем увеличения размерности используемого пространственно-временного многообразия. Все того же многомерия. Сударь, в таком виде программу осуществить невозможно, поскольку чисто геометрический подход к описанию даже одной только гравитации, является одним из главных препятствий на пути к Единой теории. Но в вашей программе, во всяком случае, есть здравый смысл. В то время как у теории суперструн смысл отсутствует полностью, поскольку она пытается соединить то, чего нет (черные дыры) с тем, что не существует (кварки).
Монополизация теорией относительности пространства и времени, а квантовой механикой энергии, породила неразрешимую парадигмальную проблему. У ОТО возникли трудности с гравитационной энергией. Отказ от абсолютного пространства не мог не сказаться. У квантовой механики и ее наследнице квантовой хромодинамики, соответственно, возникли трудности с пониманием пространства и времени. Какой же выход предлагает теоретическая физика? Проблему гравитационной энергии физика не смогла до сих пор, а вот в проблеме пространства и времени в квантовой механике наметились подвижки. Владимиров Ю. предлагает выводить (обосновывать) их, «исходя из неких более элементарных понятий, присущих физики микромира.»! Разрыв, существующий между TL и Е, предлагается не уменьшить, а увеличить.
В поисках выхода из лабиринта парадигмальных проблем теоретическая физика обратилась к услугам метафизики. Приятно, что произошло это в МГУ. Сама попытка метафизического анализа проблем теоретической физики, без всякого сомнения, событие выдающееся, делающее честь научной интуиции сотрудников кафедры и, прежде всего, Владимирова Ю.С. Однако, у такой физической метафизики есть и серьезные недостатки. Прежде всего, она не самостоятельна. Ее возможностей хватило только на то, чтобы выявить тенденцию перехода физики к монистической парадигме в физике, но на серьезный анализ особенностей существующей парадигмы она оказалась уже не способна, поскольку для анализа использовались понятия, взятые из самой этой парадигмы: «категория частиц», «категория супермультиплета», «подкатегория поля фермионов» и т.д. Использовались, как изначально истинные, что далеко не очевидно.
12.Метафизика
Между понятиями «бытие», «континуум» и «метафизика» всегда существовала связь. Бытие как понятие было введено в философию Парменидом из Элея. До него предметом внимания философов были сущие вещи, а не сущее как таковое. Поскольку предикатами бытия по Пармениду были его неизменность и полнота, то ученик Парменида – Зенон в защиту тезисов своего учителя выдвинул свои знаменитые апории, доказывающие невозможность движения. Аристотель, анализируя апории Зенона, ввел в философию понятие континуума. Ну а метафизика занялась поисками «первых принципов» обретенного бытия. Достаточно развитую систему учения о бытие первым создал Платон, поэтому его большинство философов считают первым метафизиком, но есть и такие, Рассел например, которые начало метафизики относят к Пармениду. (Интересно, что первым диалектиком Аристотель называет Зенона. Закон тождества противоположностей в действии.)
Исследования бытия во все последующие времена не могло не носить натурфилософский характер. Сильный удар по онтологическим построениям метафизики нанесла своими математическими началами, появившаяся на свет натуральная философия. Позитивизм XIX века по сути дела поставил крест на онтологической традиции европейской метафизики. Когда в ХХ веке физика столкнулась с необходимостью решать вопросы метафизического характера, философов пытались приглашать на Сольвеевские конгрессы. Однако, организаторы быстро отказались от такой практики, поскольку попытки выглядели как пытки: философы продемонстрировали полную онтологическую беспомощность. Навыки метафизического анализа философией были давно утрачены. Современная метафизика занимается чем угодно, только не онтологией, только не бытием. Сейчас она существует в виде бесчисленного количества парадигм, которые пытаются заниматься поиском «первых принципов» построения научных теорий, культуры и т.д. Но метафизика – это, прежде всего, онтология. Поэтому, если говорить прямо и откровенно, метафизики в философии нет.
Отсутствие метафизики как развитой онтологии в структуре научного знания послужила одной из главных, если не самой главной причиной, возникновения неразрешимых парадигмальных проблем физики. Именно метафизика должна была задать физике вопрос, когда та смело и безоглядно вынесла смертный приговор абсолютному пространству и времени: как такое возможно? Относительное без абсолютного теряет какой-либо смысл. Господа, вы неизбежно столкнетесь с серьезными трудностями. Метафизика должна была указать физике на недостаточность геометрического понимания гравитации. Она была призвана поднять вопрос о несовместимости гипотезы гравитонов с Эйнштейновским пониманием гравитации. Но главное – метафизика обязана была заметить неполноту и незавершенность общей теории относительности. Прежде всего, в идейном отношении. И классифицировать полный континуум как Бытие, как физическую реальность. Открывая тем самым физике дорогу к Единой теории, а себе дорогу к обретению статуса второй методологической системы.
В современной науке статус первой и единственной методологической системы, придающей количественному описанию строгость и точность, имеет математика. «Непостижимую эффективность» ее вычислительных методов можно просто объяснить. Все математические операции, такие как сложение и вычитание, возведение в степень и извлечения корня, интегрирование и дифференцирование, можно мыслить как логические принципы, лежащие в основах Бытия. Реального физического Бытия. На протяжении всего периода своего существования математика последовательно находила все новые принципы существования Бытия, формализовывала их, добиваясь таким образом точности своих вычислений. Можно сказать, что математика является первой метафизикой. В любой математической или физической формуле больше метафизики, подлинной метафизики, чем в любой самой умной метафизической парадигме. Прежде всего, в любой формуле имплицитно реализован принцип двубытия. Любая формула всегда состоит из двух частей. Если попытаться избавиться от второй части уравнения или формулы, то формула утратит какой-либо смысл. Кроме того, эти части обязательно уравниваются. При переносе какой-либо величины из одной части уравнения в другую, ее знак меняется на противоположный.
Особенно наглядно это видно на примере физики, где уравниваются не абстрактные символы, а конкретные сущности. В ньтоновском законе произведение двух масс делится на квадрат расстояния в одной части формулы, а в другой части мы получаем единую новую сущность – гравитационную силу. В другой формуле произведение массы на ускорение в одной части дает значение силы инерции в противоположной части формулы. Две во всем противоположные друг другу силы. Мне удалось неплохо разобраться с механизмом возникновения и действия силы гравитации, чего я не могу сказать о силе инерции. Со временем не я, так кто-то другой, все равно логизирует, т.е. разложит по полочкам инерцию, и выяснится, что две эти, на первый взгляд разные силы, имеют общую природу, которая просто по-разному реализуется в зависимости от внешних условий. Думаю, что Вы, сударь, согласитесь со мной и сейчас, когда природа инерции никому не известна.
Одна из основных идей Метафизики, напрямую вытекающая из принципа двубытия, состоит в том, что любой процесс происходит дважды. Дважды, 4 октября и 12 апреля, начиналась космическая эра; дважды, в 45г. и в 53г. начиналась эпоха ядерного оружия; мы дважды рождаемся: в момент зачатия и в момент физического рождения, и дважды умираем: при остановке сердца – клинически, при остановки мозга – физически. Дважды нам придется открыть и факт существования бытия. Первый раз бытие было открыто в виде философского обобщения, в абстрактном виде. Особенность дня сегодняшнего состоит в том, что бытие (писал с заглавной буквы, чтобы подчеркнуть его реальность, своего рода, материальность. Думаю, что подчеркнул.) предстанет перед нами в виде физической сущности, в виде континуума. Такой вид бытия открывает перед метафизикой новые, ранее не существовавшие возможности: логический анализ реалий бытия позволит ей сообщить качественному описанию строгость и точность сопоставимую с той, которой обладают ныне количественные методы математики. С началом создания Единой теории в структуре научного знания начнет свое становление принципиально новая научная методология, появится новый органон, который позволит сначала физике, а затем и другим наукам, отвечать на вопрос не только «как» устроена природа, но и на вопрос «почему» она так устроена. Имя этого нового органона – метафизика. Такую метафизику – строгую и доказательную – никто в науке в целом, а в физике прежде всего, не знает и не ждет. В этом и состоит главная проблема метафизики бытия. Впрочем, в этом состоит главная проблема и самой физики. Единая теория и метафизика – это не две разные проблемы, а две стороны одной и той же проблемы. Метафизики нет потому, что нет Единой теории, а путь к Единой теории не найден потому, что нет метафизики.
Метафизику я отождествляю с логикой. Не формальной или математической, а с содержательной логикой существования, как физических сущностей, так и человеческого мышления, которая ответственна за формирование в наших головах того, что принято называть смыслом. Поэтому эту логику еще можно назвать смысловой. Само существование, само наличие такой логики до сих пор не осознано. Нет ни одного принципа, ни одного закона, которые бы позволили организовывать, ограничивать и направлять наше мышление. Каждый человек, каждая наука поэтому думает, умозаключает, приходит к выводу так, как бог на душу положит.
На самом деле, конечно, ограничения есть. В физике, например, их роль выполняет эксперимент и наблюдение. До поры, до времени такого набора ограничительных средств было вполне достаточно, чтобы не сбиться с верного пути, но с выходом физики к миру бесконечно малого и бесконечно большого, т.е. после создания теории относительности и квантовой механики, их стало не хватать. Например, чтобы убедиться, что чисто доплеровская интерпретация эффекта красного смещения неверна, и, следовательно, галактики никуда не разбегаются и не разлетаются, наблюдения надо вести в течение тысяч, а лучше десятков и сотен тысяч лет. И в течение всего этого времени нам придется пользоваться принципиально неверной космологией.
Ладно, космология, она высока и далека от обывателя. Но за грехи физики приходится платить обычным гражданам. Платить в прямом смысле; очень большие деньги. Например, в Швейцарии построен огромный ускоритель, на котором будут проводиться длительные и дорогостоящие эксперименты, чтобы развить и уточнить принципы квантовой хромодинамики. Системы, которая базируется на полностью неверных логических посылках и, следовательно, полностью неверна.
13.Метафизика и математика
Современная наука однополярна. В том смысле, что у нее существует только одна методологическая дисциплина – математика, которая обеспечивает все прочие науки точными методами количественного описания. Второй методологический полюс возможен и необходим, но сейчас он пуст.
Метафизика и математика смотрят на мир с диаметрально противоположных сторон. Метафизика видит мир, или любую сущность этого мира как целое, как Бытие. Для нее такой взгляд является исходным, с него она начинает. Для математики такой подход является конечным и недостижимым идеалом, поскольку она мыслит любое целое как бесконечную совокупность чисел, как актуальную бесконечность. Г. Кантор, казалось бы, создал теорию, которая математическими средствами описывала такую бесконечность, но, как вскоре выяснилось, только открыл ящик Пандоры. Причиной трудностей, с которыми столкнулась теория множеств, стала несовместимость логических оснований математики и метафизики. Логическим фундаментом математики является закон исключенного второго. Единица в математике может быть равна только единице. Если единица окажется равна двум, то все здание математики рухнет, как карточный домик. Метафизика базируется, или будет базироваться, на совершенно ином логическом основании. Единица в ней всегда равна двум. Если это правило не выполняется, то единица обращается в ноль. Единица в метафизике ни при каких обстоятельствах не может быть равна самой себе. Логической основой метафизики, таким образом, служит закон исключенного одного.
Актуальная бесконечность – это понятие, которым математика пытается преодолеть врожденную дискретность своего взгляда, достичь предельной общности своего метода. Но в этом случае ей приходится считаться с тем метафизическим фактом, что любая сущность мира имеет двойную природу, состоит из двух равновеликих и равнозначных начал. У математики не существует средств и методов для адекватного описания и отражения этого факта. Когда она пытается произнести слово «все», она выходит за пределы применимости своих методов. В актуальной бесконечности она сталкивается с противодействием иной, но столь же правомерной, логической системой, пусть еще не известной.
Не смотря на всю противоположность своих логических оснований, математика и метафизика являются (или будут ими являться) тождественными науками. На сегодняшний день мне удалось найти метафизические логические операции тождественные математическим операциям сложения и вычитания, умножения и деления. Но настоящий прорыв к метафизике у меня произошел, когда мне удалось осмыслить как логическую операцию математический знак равенства. Пуанкаре определял математику как искусство давать различным вещам одинаковые названия. Это определение хорошо отражает и природу метафизики – это искусство находить условия, при которых разные сущности становятся неразличимыми и следует их мыслить как единое целое. Минковский поставил знак равенства между пространством и временем, объединив их в понятии континуума. Я считаю, что континуальное равенство следует распространить и на энергию. Нет никого отличия между понятиями континуума и бытия. Математика и метафизика во всем противоположны друг другу, но они – методология по отношению ко всем остальным наукам.
14.Предложение.
Трудности, с которыми столкнулась физика в поисках выхода к Единой теории, можно понять и объяснить, если обратиться к опыту математики. Теорема Гёделя о неполноте утверждает, что никакая аксиоматическая, формализованная система (а физика, безусловно, относится к числу таких систем) не охватывает всех истин, в ней содержащихся. А теорема Левенгейма – Сколема утверждает, что любая такая система допускает намного больше различных интерпретаций, чем предполагалось при ее создании. Причем, это врожденный недостаток системы, и только внутренними средствами устранить его нельзя. Можно вообще сделать общий вывод: возможности любых методов – математических, логических, физических или метафизических – конечны. Проблема состоит в том, что обнаружить пределы возможностей метода передним числом невозможно. Только задним, ценой падений, неудач и разочарований.
Я хочу предложить Вам пару внешних по отношению к физике способов, реализация которых позволит Вам самостоятельно найти дорогу к Храму.
Мне совершенно непонятно для чего физика, а вслед за ней и астрономия, ищет во Вселенной «темную» материю. Если уж 10 миллиардов лет назад, когда объем Вселенной был гораздо меньше, а масса вещества гораздо больше, гравитация не сумела остановить разлет галактик, то почему вдруг это случится сейчас? С каждым годом объем Вселенной неуклонно растет, масса вещества ежесекундно уменьшается. Как и почему дряхлеющая гравитация сможет остановить бешеный полет тех же квазаров? Наша Вселенная обречена на вымирание. Она – одноразовая, как шприц или бумажная салфетка. Идея пульсирующей Вселенной агонию только продляет. Честнее будет Вселенную пристрелить. Осознайте, но, главное, прочувствуйте факт ее бренности. И испытайте экзистенциальный, первобытный ужас. Все мы знаем, что неизбежно для каждого из нас наступит день и час, и миг, когда посыл cogito ergo sum станет ложным, потому что мозг умрет. Настанет год и век, и эра, когда звездная зола заполнит космос. Все мы смертны, всё тленно, но космос, вселенная должны жить, должны быть вечны. Поэтому станьте солдатом, воином вселенной, восстаньте против самой мысли о ее смерти.
Это один способ. Реализация его затруднительна по той причине, что Вам придется восстать против нынешней космологии, против физики ее породившую, а, значит, и против себя. Что ж, есть другой способ.
Если порыться в каталоге метафизических истин, то мы найдем в нем всего одну карточку, на которой будет написано всего одно предложение. Зато это будет всем предложениям предложение, всем истинам истина. Она выстрадана всей наукой, всем человечеством за все века его существования. «Вселенная вечна и бесконечна» - вот это предложение, эта истина. Теперь давайте, сударь, сравним это утверждение, истинное во всех возможных мирах, с теми выводами о судьбе вселенной, которые с необходимостью следуют из нынешней космологии. Расширение Вселенной будет происходить неограниченно долго. Все звезды во всех галактиках рано или поздно потухнут. Вселенная, следовательно, прекратит свое существование. Это утверждение доступно для логического анализа. Вселенная не вечна, потому что она конечна. Вечность по плечу только бесконечности. Вечность и бесконечность – это два слово, но одно дело. По отдельности они существовать не могут, по отдельности они обречены. Вселенная конечна потому, что у нее было начало – Большой взрыв. Раз было начало, то будет конец – из этого правила нет исключений. Собрать все вещество со всей Вселенной в одну точку могла только одна сила – всемирная гравитация. Есть только один способ сохранить жизнь вселенной – отказаться от представлений о Большом взрыве, всемирной гравитации. Одним словом, следовать Истине.
15.Отступление.
Одной из причин того острого и затяжного кризиса, который переживает теоретическая физика, является могущество математики. Сейчас она (математика) способна обсчитать, т.е. придать видимость научной теории, чему угодно: кварки – пожалуйста, Большой взрыв – за ради бога. У физики есть мощный мотор, и нет надежных тормозов.
Я не питаю особых иллюзий, что мне удастся вот так вот с ходу остановить несущуюся в некуда махину. И богатый опыт общения с физиками о том же свидетельствует. Вернее, опыт необщения. Меня отказываются слушать, поскольку я «не знаю физики». Что ж, выбор есть, и время есть. «Могут пройти десятилетия или даже столетия, прежде чем теория струн будет полностью разработана и осознана.» Чуть ли не единственная здравая мысль автора «Элегантной Вселенной». Если не я, то – время.
</cut>
/ 11.6.2010./
С уважением Димитрюк Николай Дмитриевич г. Челябинск +7 951-440-22-66