Автор: Йа и Шелена

Фандом: Раммштайн, КиШ

Пэйринг: Тилль/Горшок

Рейтинг: даже Rочки не набереццо

Бухой Тилль Линдеманн, великий и незаменимый вокалист Раммштайн, пьяно брел по темным и опустевшим улицам Москвы. Внезапно, он заметил странное оживление напротив одного клуба. Попытавшись сфокусировать взгляд на афише,  Тилль увидел что-то отдаленно похожее на "Концерт Раммштайн! Только сегодня!" Хотя Тилль не был уверен на все 100 процентов (русского языка он не знал), с криком "Опоздал!" он сбил с ног охрану и направился к гримерке... Там Тилль начал накладывать концертный мэйк ап, распевая при этом "Ду хаст"...

Усталые ноги скользили на минералке, разлитой по сцене, микрофон был ужасно тяжелый. Мысль о том, что осталось всего три песни и скоро он пойдет к себе в гримерку и нажрется в хлам, грела Горшка лучше любой батареи. Зная, что любящие поклонники наверняки уже передали охране ящик портвейна и что он наверняка уже стоит на зеркале в гримерке, Горшок еле пел, трясясь от усталости и вожделения. Бросив умоляющий взгляд на Яшку, которому вздумалось поимпровизировать и на ходу сочинить какую-то песенку, Горшок встал на четвереньки и отполз за барабанную стойку, хрипло подавая голос оттуда. "Ладно, пусть уж Князь отдувается" - подумал он и на локтях отполз за кулисы.

В это время Тилль досадовал на гадов-фанатов, которые вместо любимого вокалистом пива принесли портвейн... Портвейн однако был выпит, и пустые бутылки, пинаемые Тиллем, катались по гримерке, издавая грустный мелодичный звон. Тиллю всгрустнулось, он вспомнил своих коллег, и в ту же секунду удивился пустоте гримерки. Тилль задумался...

Отползя за кулисы, Горшок встал и отряхнулся. Довольно причмокивая в предвкушении портвейна, он направился к гримерке. По пути ему попалась неизвестно как проскользнувшая сюда фанатка, сунула ему в руки розу, чмокнула в щеку и убежала, спасаясь от охранников. Горшок брезгливо вытер щеку, мимоходом понюхал розу, чихнул и спрятал ее за спину, собираясь в гримерке выкинуть. Он открыл дверь в гримерку, уже дрожа от предвкушения ощущения холодного портвейна сначала на языке, а потом и в горле, но обомлел, увидев то, что творилось в гримерке.

Звук открывающейся двери вывел задумавшегося вокалиста из астрала. С непонятным восклицением радости он подбежал к Горшку и, втащив его в гримерку, захлопнул дверь.

-Шнайдер! Шнай! Шаня... Шнайдерюлечка!!!- горячо прошептал он, сжимая мужчину в обьятиях и дыша на него портвейном.

От сильного запаха перегара Горшок отключился...Открыв глаза, мужчина обнаружил себя лежащим на диване, что-то тяжелое ляжело на нем... и гладило его спину! Горшок попытался сбросить с себя горячее, пахнущее портвейном тело.

-Тихо, малыш, ты чего??- влажное дыхание около уха. горячие ладони разминают затекшую спину, такие сильные руки и такие нежные прикосновения...

Горшок с воплем "Мы так не договаривались!!!" ужом выскользнул из под тяжеленного тела. Худо-бедно зная немецкий и английский, он понял, о чем говорит этот дядька. "Однако, тяжелее, чем Князь..." - проскользнуло у него в голове. "Не подходи!" - заорал Горшок на приближающегося Тилля, по-беличьи забираясь на полку прибитую под потолком. "Князь!!! Помоги!!! Убивают!!! Насилуют!!!" - истошно заверещал Горшок. Однако, на свою беду, в клубе он попросил гримерку с двухсторонней звукоизоляцией, чтобы не слышать фанатов, которые на улице скандировали "Король и шут!". "А-атайди!!!" - Горшок щелкнул зубами в сторону захмелевшего Тилля. Увидев валяющиеся на полу пустые бутылки, он с огорчением понял, что его мечты назюзюкаться в хлам разбились в прах.

Тилль внезапно улыбнулся. Это напомнило ему те БДСМ сессии, которые они нет-нет, да устраивали в Берлине.

Издав страшный звук, походивший на звериный рык, Тилль резким движением стащил сопротивляющегося Горшка с полки. Кинув его на кровать, Тилль прижал мужчину коленом, руками же стал снимать ремень. Горшок сдавленно закричал, пытаясь освободиться. Тогда Тилль коротким и довольно болезненным ударом по затылку успокоил бедняжку. Открыв глаза, Горшок понял, что привязан к кровати, попытался закричать, но его крики крала какая-то материя, коей был завязан его рот.

В это же время он услышал тихий смех и почувствовал, как его спину массируют сильные руки. Эти горячие руки поползли ниже и начали стягивать концертные штаны... Стало прохладно...

"Мым! Мыммами мом мемя!!!" - Горшок начал по-ужиному извиваться, пытаясь скинуть эту тушу. "Мать твою, - подумал он, - Хоть бы щас Князь зашел...". И точно - дверь скрипнула и гримерка наполнилась воплями.  Ужас от того, что его сейчас изнасилуют оказался просто крохотной фобией рядом с ужасом, что его увидели в таком виде его фанаты, отражение которых Горшок увидел в зеркале, стоящем в конце комнаты. Повисла напряженная тишина. Даже ничего не понявший Тилль замолчал и остановился. Кто-то из фанатов от шока уронил бутылку и портвейн разлился по всей гримерке. Горшок понял, что хуже, чем сейчас ему еще не было никогда, даже когда в пятом классе старшеклассники запихнули его головой в унитаз. "Мы помешали?" - осведомился один из фанатов, потому что ничего более умного ему в голову в данный момент не пришло.

У Тилля в голове в этот момент пронеслась мысль, что его, самого распрекрасного вокалиста в мире, сейчас будут рвать на сувениры.

Он инстинктивно развернулся к толпе и запел "Ich will", намекая на желание вставить свой член в теплую и родную прямую кишку. Фанаты как ветром сдуло (вероятно, что-то в интонациях Тилля заставило их поверить, что они все-таки помешали).

Закрыв дверь на ключ и забарикадировавшись столом, шкафом и полкой, Тилль вернулся к любимому тельцу с аппетитной беленькой голой попкой. Тилль облизал сухие губы... В воздухе раздался свист и красная полоса пересекла попку Горшка... Мужчина застонал, на длинных ресницах заблестели слезы...

Тилль наклонился к дрожащей попке Горшка и нежно провел языком по кровоточащей ранке, его руки, ласкающие спину мужчины, переместились ниже... Горшок, почувствовав, как что-то проникает в него, начал бешенно извиваться... Горячее тело накрыло его, нежный поцелуй в висок и тихий, ласковый шепот:

-Не бойся, мой мальчик, я разогрею тебя рукой и больно не будет...

Горячий поцелуй Тилля и страстный стон Горшка- палец Тилля нежно массировал простату, растягивая мышцы...

Горшок положил подбородок на плечо, поняв, что дергаться уже без толку. "И кого это он мальчиком назвал? - подумал он, - Да уж, теперь я не хочу, чтобы Князь заходил... Еще присоединится, блин... Эх, где наша не пропадала?! Скорей бы этот козел уже заснул... Самому, что ли, поспать..." Горшок широко зевнул и запоздало захлопнул рот, поняв, чем это чревато. Пытаясь отвлечь внимание Тилля, Горшок оглушительно чихнул.

-Будь здоров,- сказал Тилль, подумав, что хорошо хоть, что не пукнул.

Вытащив руку из Горшка (*лол, ППЦ!*), Тилль сразу же заполнил его своим хером. Горшок застонал, член Тилля словно разрывал его изнутри... Через минуту частых и глубоких фрикций оба мужчины стонали, притом от удовольствия. Горшок стал рваться навстречу Тиллю... Тяжелое дыхание... В последний раз Тилль проник так глубоко, как только мог... Стоны и одновременный оргазм... Потоки спермы основательно допачкали старенький диван, который многое повидал на своем веку, но такое впервые...

Тилль вышел из Горшка и натянул джинсы... Великий вокалист, освободив руки и ноги Горшка, начал разминать затекшие мышцы любовника... Развязав ему рот, Тилль заполнил его своим языком, пощекотал небо, игриво укусил губу... Когда Горшок начал отвечать на поцелуй, Тилля внезапно осенило, что это не Шнай, и не их концерт! И вообще он в Россию инкогнито проиехал отдохнуть! Глаза Тилля округлились, он отстранился и посмотрел на Горшка.

- Ты кто??- спросил Тилль...

Горшок схватил Тилля за плечи и притянул к себе. "Нет уж, хрен тебе, милый мой, поимел и бежать?" - сказал он перед вторым страстным поцелуем. Однако Тилль его оттолкнул и повторил свой вопрос. "Мишаня я, - обиженно ответил Горшок, вставая и натягивая джинсы, - Горшком кличут. А чё за ...дерюлечкой ты меня там называл?" Тилль побледнел. "Простите, ошибся" - пробормотал он и смущенно кинулся к двери. Горшок застегнул молнию на джинсах и звериным прыжком оседлал Тилля сзади. "Это как это ошибся?! Это как это ошибся?!!! - орал он Тиллю в ухо, - Это ты меня...! Без разрешения...! А теперь - ошибся?!" Горшок вцепился в шею Тилля, по-бульдожьи мотая башкой и утробно рыча. Тилль отцепил взбесившегося, оскорбленного в лучших своих чувствах Горшка и бросил его на пол. "Теперь так просто не отделаешься! - верещал Горшок, обхватив руками ногу Тилля, - Женись теперь!!! А если я беременный теперь?! Кто ребенка растить будет?!" Тилль, успевший сто раз пожалеть, что зашел в эту гримерку, разбил окно и попытался ретироваться в него, но от Горшка так просто не сбежишь. "Стоять!" - рявкнул он, схватил Тилля за шиворот и втащил обратно. Тут дверь опять открылась и в гримерку вошел Князь с вопросом: "Ну мы едем или как?".

Прошел месяц. Горшок, весь в белом, стоял, держа в руках букет. Напротив него стоял Тилль, вытирая слезы и проклиная эту чертову гримерку. Князь тоже вытирал слезы, радуясь за коллегу. Счастливый Горшок бросил букет. Нелепо подпрыгнув, букет поймал Балу. Князь побледнел и рухнул в обморок. Где-то вдалеке Шнай сморкался в новую рубашку Рихарда…