Когда мы, молодые лейтенанты 19.. года выпуска наконец собрались все в нашей части, нас собрал и долго беседовал командир полка. Надо сказать, что командир был неплохой мужик. Солдаты всерьез называли его батькой. Очень любил он в воскресенье приходить в часть, ставить стул возле дежурного, собрать вокруг себя солдат и травить им байки про тяжелую солдатскую жизнь в прежние времена, сравнивая ее с современной. И все выходило у него хорошо, и сейчас намного лучше, чем раньше, и так много, как прежде, сейчас не арестовывают, и не сажают, и многое другое. Но было у батьки две не очень хорошые черты: трусоват был перед начальством и пожрать любил ну очень много.
Когда однажды один из старых майоров у нас в части Владимир Ильич Петров, которому уже почти 45 было и около 30 лет выслуги, заявил, что отпуск ему положен ни много ни мало а 45 суток, командир тихо возмутился и красноречиво показав на Гоголя, дал понять, что ничего подобного он не потерпит. Петрову об этом сказали. Он не долго думая на очередном смотре заявляет, что имеет жалобу на строевую службу. Командир интересуется, что это за жалоба. Он и обьясняет, что так и так, ему положено, а если строевая часть ему ничего такого не даст, он подаст жалобу в вышестоящую инстанцию. Командир подозвал строевика и говорит:
- Значит так. Дай ему 45 ..., нет 50, нет дай ему 60 суток и отправь его в отпуск сейчас же! Пусть едет, только бы не жаловался.
Владимир Ильич уехал соответственно на 60 суток.
Когда приезжала любая очередная или внеочередная комиссия, в полку начинался аврал, причем очень бестолковий. Однажды командир полка сидел у себя в кабинете. Начальником караула был один старый капитан. Он позвонил дежурному по части. Трубку взял недавно прибывший лейтенант, а капитан ему говорит:
- Доложи командиру, что на стрельбище прибыл генерал Пиночет.
Лейтенант заходит в кабинет и докладывает. Через минуту оттуда выскакивает жирное туловище командира и с криком "я на стрельбище", требует машину к подьезду. Машина подьехала, он сел и уехал. Через 5 минут возвращается обратно, вызывает дежурного и интересуется, кто звонил насчет генерала Пиночета. Крик стоял на весь военый городок.
А однажды командира предупредили, что завтра приедет комиссия строевой части дивизии. кто не знает, там во главе строевой части по учету солдат обычно старший лейтенант числится. Ну вот на следующий день командир с утра маялся возле КПП, ожидая комиссию. Комиссия в лице старшего лейтенанта прибыла на обычном поезде и дошла до КПП пешком. Там его встречал командир полка, приложив руку к козырьку и докладывая:
- Товарищ старший лейтенант, полк занимается по распорядку дня. Командир полка полковник .....
Офицеры, наблюдавшие за этим просто хохотали.
А тут, когда молодые лейтенанты прибыли, через месяц итоговая проверка за год. командир ее страшно боялся. Накануне построил полк и говорит:
- Товарищи. Завтра начинается итоговая проверка. Комиссия ожидается из штаба округа. Едут на поезде, вагон генералов и вагон полковников. Останавливаются перед свинарником и сразу начинают проверять. Поэтому сейчас всех солдат на чистку туалета (летний был рядом со свинарником). Офицеры все это возглавляют, потом всех на чистку казармы. Если надо, значит все делать ночью. Шагом марш.
Идем мы, понурые лейтенанты, организовывать работу. А кто-то из наших старших товарищей, старших лейтенантов, уже собрался под это дело остограмиться. Мы им, да вы что. О они:
- Мужики, ну вы сами подумайте, вагон генералов, это 36 человек. В округе один командующий, нач. штаба, три заместителя, да еще с пяток вместе с политуправлением. Где же их столько на наш кадрированый полк наберется? Да еще остановить поезд не на станции, а где-то в поле.
Хохот покрыл хрюкание свиноматок.
Завтра в полк приехала комиссия в количестве заместителя началника оперативного отделения и помошника начальника политотдела по комсомольской работе. Полк застыл в ожидании доклада командира полка.