Трудно ли быть Богом? А рядом с Богом? А если у вас была возможность попросить что-то у него? Что бы вы попросили? Или что посоветовали?

      Этот фильм создавался более 10 лет. Он стал последним творением режиссера Алексея Германа. Говорят, его рабочим названием было «История арканарской резни». В итоге получился жёсткий, чёрно-белый фильм. Дело происходит в государстве Арканар на далёкой планете, которая застряла в глухом Средневековье. Но в отличии от Средневековья прошедшего на Земле, на не наступило Возрождение. Оно было в зачатке убито. Пришедшие к власти уничтожали все зачатки чего-то нового. Всё и всех, что как-то выделялось из общей серой массы. Книги — на костер, грамотеев — в тюрьмы, инакомыслящим - смерть. Лет двадцать назад на планету прилетели первые землянине, ученые. Думали изучить планету, помочь ей на пути к светлому цивилизованному будущему. Однако столкнулись с реальностью, с ее мрачной стороной. С отсутствием инициатив. С беспросветностью какого-то движения вперед. И вскоре они сами стали мало чем отличаться от местных жителей. Хочешь выжить — живи по местным правилам, стань «местным». Такой и дон Румата Эсторский (землянин Антон). Он живет в доме, мало чем отличающимся от какого-то сарая, набитого «предметами прежней роскоши». Элементы доспехов, грязная посуда, объедки. У него есть рабы и слуги, но уж очень добрый дон у них. Хоть и грозится продать и выпороть за малейшие провинности, это всего лишь слова, максимум - отвесить пинок или подзатыльник. Поначалу фильма складывается впечатления, что дон Румата отличается от остальных, он благороднее, чище, честнее, возвышеннее. Не зря только на нем светлая рубашки и штаны, даже посреди царящей вокруг грязи. Это лишь кажется, и только в начале. Он уже давно живет там, и уже мало чем отличается, просто он сильнее и поступает как хочет по праву сильного. Его неуязвимость на дуэльных поединках, его богатство, его поведение «не от мира сего» вызывает у арканарцев суеверный страх. А он пользуясь вседозволенностью, мог схватить за нос в буквальном смысле любого даже высокого сановника. Хотя понять кто какое место в иерархии задача не из легких. Интерьер дворца практически такой же как и у самого Руматы. Кто занимает какой пост — тоже не понятно. Все кругом очень одинаковые. Одинаково скучные, хмурые лица, одинаково странные одежды, одинаково — серые! Не зря и сам фильм черно-белые, в оттенках серого. Хотя по другому бы не получилось. Уж слишком всё открыто показано. Если улицы средневекового города, то со всей своей грязью, со сточными водами, мусором, трупами животных. Если мертвец, то тоже без купюр. Порой складывалась ощущение, что и запах проникает в зал сквозь экран. Цветное изображение было бы уже через-чур. В фильме отсутствует сюжет как-таковой. Не прочтя «Трудно быть богом» Стругацких, понять кто есть кто- очень сложно. Будто из книги специально вырвали страницы, поясняющие взаимоотношения между людьми, связывающие отдельные сцены в единый сюжет. Благо закадровый голос вносит чуток ясности. Зато крупные планы — шикарные. Картина что на переднем плане, что на заднем вымерена до мельчайших деталей. Если где-то на заднем плане появился человек или стоит испорченная телега — не спроста, так и задумано. А самое сильное впечатление вызывают сцены идущие фоном. Например, приговорённые к повешению, бредущие мимо Руматы, сами несут петли с эшафотом, без всякой охраны. Они и сами установят, и сами повесятся. Тут не смирение и покорность, тут серое безразличие.

Подумайте, перед тем как пойти на этот фильм. Это далеко не «Обитаемый остров», здесь Средневековье, но и намёка нет на героическое фэнтази про рыцарей, магов и прекрасных принцесс. ФИЛЬМ ОДНОЗНАЧНО +18! Возможно у кого-то из смотрящих фильм будет желание зажмуриться, отвести взгляд или даже уйти. Так может просто не смотреть? И пусть вы читали книгу и знаете сюжет, знайте все яркие, светлые краски книги, переведены в черно-белую пленку, а все светлое, запачкано серым.

P.S. А фраза из книги и фильма: «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные», «Умные нам ненадобны. Надобны верные»и др. думаю, пойдут в народ,