Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей,
Все тихо, просто было в ней,
Она казалась верный снимок
Du comme il faut …(Шишков, прости,
Не знаю, как перевести).

А.С. Пушкин. "Евгений Онегин"



Комильфо меняется.
У Пушкина – это естественность в сочетании с воспитанием.
У Толстого, (вспомните «Детство. Отрочество. Юность»), естественность заменяется благородством происхождения.
В советское время подобного определения вообще не существовало, по умолчанию.

Сегодня, в наших весях, comme il faut это не генеалогическое древо от лордов, дворян или викингов, это и не престижные МГИМо, МИМО и прочие университеты и ликбезы, это даже не семь пядей во лбу с умением думать на английском, ругаться на французском, а мысли излагать, как Мамонов и Веничка.
Нет.

Комильфо нынче в умении отдать чужое, выдав его за свое и способность за внешним лоском и красивыми, ловко составленными словами, скрыть свою собственную, настоящую сущность.

Наверное у многих из нас были встречи с незнакомыми людьми, которые и выглядели неказисто и на лбу особого интеллекта написано не было, да и одежка на незнакомце никак не соответствовала современному понятию «моды», а душа сама, без насилия говорила – это хороший человек. Как, впрочем, и наоборот. Все при нем или при ней. И диплом, и смазливость, и речь ручейком с изысками и философствованиями, но что-то внутри твердит: «Осторожно, подстава».

Так что прислушиваться надо. Ежели «лежит» душа, то это пушкинское du comme il faut, а если сердце предупреждает, настораживает, то это вполне может быть комильфо современного разлива.