День 9 мая, День Победы...Может ли он быть только праздником радости? Парад я не смотрела, возраст уже не тот, чтобы радовали парады. Привлекла внимание статья "К теме войны опять тянутся мародеры" Елены Санниковой.



Привлекла внимание статья "К теме войны опять тянутся мародеры" Елены Санниковой.
"...Детство моего поколения прошло под бесконечные разговоры о войне. Нас заставляли слушать и разучивать песни о войне, читать пропагандистские стихи о войне, высиживать занудные лекции партийцев-ветеранов, когда хотелось бежать после уроков из школы... Военно-патриотическая тема навязла в зубах, превратилась во что-то надоевшее, как и вся казенная советская пропаганда. Тема войны становилась предметом мародерства, рифмоплеты, не пережившие войну ни физически, ни душевно, сочиняли пустые строки о ней за хорошие гонорары. Память о трагедии затенялась занудным пустословием. Сам тон, которым вещали нам о войне, был кощунственным и недопустимым. Советские пропагандисты за лакомый партийный паек занимались преступной профанацией этой темы.

Между тем практически не было семьи, которую бы глубоко не ранила война. Родители помнили о голодном детстве, деды — о пережитом на фронте, мало похожем на то, что изображалось в советских фильмах, которые штамповались в массовом количестве. Вместо подлинной памяти о войне нам подсовывали пропаганду, от которой некуда было деться. Вместо правды о войне нам навязывали полуправду — казенную, агрессивную, не приемлющую человечные ноты. Когда Александр Галич спел песню «Ошибка» со сцены Дома ученых в новосибирском Академгородке, в газете «Вечерний Новосибирск» появилась статья какого-то пропагандиста-ветерана, клеймящая поэта за «очернительство». Александра Солженицына, открывшего иную правду о войне в таких произведениях, как «Прусские ночи» и «Пир победителей», клеймили «литературным власовцем». Не жаловал советский эфир песни о войне Булата Окуджавы (пережившего войну), Владимира Высоцкого (точно уловившего дух эпохи) — они расходились в магнитофонных записях. Терялись в залежах наспех испеченных повестей и романов настоящие свидетельства о войне, такие, как «В окопах Сталинграда» Виктора Некрасова. Лишь редкие произведения, не затронутые фальшью, звучали в эфире: песни Марка Бернеса, отдельные кинофильмы и стихи, отмеченные высокой грустью и человечностью, даже отдельные перлы чисто советских писателей, как «Землянка» Алексея Суркова, «Жди меня» Константина Симонова... Все, что не запылила пропаганда помпезная и фальшивая, отличалось иным тоном, иным стилем, несовместимым с экстазом военных парадов, эстетикой маршей. Но все это терялось в потоке навязчивой пропаганды, в дурмане языческих действ в виде торжественных линеек, патриотических парадов, бравурной музыки, заполнявшей в дни победы не только эфир, но и каждую улицу.

Советская пропаганда культивировала стадное чувство вкупе с неадекватным ощущением национальной или советско-общественной обособленности, исключительности, она возбуждала агрессивную неприязнь ко всем, кто не с нами, не в ногу, ко всем, кто не разделяет амбициозных чувств победителей. Полуправда о войне становилась отравой, дурманящей страну и общество, уводящей от подлинного самосознания, влекущей в безликое небытие. Она безнадежно затеняла подлинные свидетельства о глубокой трагедии века, без осмысления которой не понять было столетия, не прозреть страны и эпохи.

Сегодняшний возврат к стилю и духу советской пропаганды — это бессильная попытка уйти от реальности — разрушенной экономики, разложения общества, потери управления над хищной и ненасытной бюрократией, вымирания населения. Это и невозможная попытка вернуть то прошлое, по которому так ностальгируют бывшие чекисты и пережившие свой век партийные функционеры. Но прошлого не вернуть, от реальности не уйти, а вот усугубить, утяжелить все беды и болезни подобными методами — можно. Так бегство от неразрешенных проблем к наркотику или водке усугубляет безысходность жизни.

Никакой бравадой не смыть сегодня того жгучего факта, что были Афганистан и Чечня, что под российскими снарядами и бомбами в Грозном гибли ветераны Отечественной войны — и чеченцы, и русские, и представители других национальностей бывшего Союза, которыми полон был этот многонациональный город. Не изжито горе, не высохли слезы, не произнесены слова извинений, покаяния, не осуждены с высоких трибун военные преступления совсем уж недавнего прошлого. Город Грозный был дважды подвергнут тотальному разрушению с помощью тяжелых авиаударов. Как можно после этого демонстрировать военную авиацию в небе над Москвой в день победы над фашизмом? Бомбардировщики СУ вызывают у нас теперь иные ассоциации, отнюдь не связанные с памятью о Великой Отечественной войне.

День 9 мая — это день памяти о массовой гибели населения Европы, о неизмеримой трагедии населения Белоруссии, России и Украины, о том «поколении обреченных», которое, возвращаясь обугленным и израненным с фронтов войны, попадало в ненасытные лапы сталинского СМЕРШа и шло на расстрелы, в тюрьмы и лагеря. Это день памяти об удушенных в газовых камерах и заморенных голодом в концлагерях, обо всех павших на полях сражений, и о тех, чьей массовой гибели не предотвращало вопреки такой возможности безучастное к человеческим жизням советско-партийное руководство. Это и день памяти о трагедии малых народов, преступно выселенных в ходе войны из своих автономных областей и республик на верную смерть от голода и лишений, это день памяти о десятках и сотнях миллионов жертв этой безумной войны. Телевизионным каналам приличнее было бы показывать в этот день не Путина с Медведевым на Красной площади, а тех мальчиков, о которых пел Булат Окуджава, которые уходили «за солдатом солдат» и не возвращались, тех девочек, которые приписывали себе года, уходя добровольцами. В этот день впору посидеть в тишине, зажечь свечи рядом с фотографиями погибших родственников и друзей семьи, помолиться об упокоении душ усопших дома или в храме, послушать музыку глубокую и тихую, озвучить свидетельства чистые и правдивые. Это нормально, когда у человека наворачиваются слезы при упоминании о смертности в блокадном Ленинграде. Это нормально, когда горло сжимают спазмы при звуках песни о Сережке с Малой Бронной и Витьки с Моховой. Но это не нормально, когда в день памяти об этой войне граждан в массовом порядке охватывает экстаз при звуках победной музыки, когда, уткнувшись в телевизоры, они радуются стадному действу, сродному практике языческих действ, тоталитарной шагистике, не имеющей ни малейшего отношения ни к историческому прошлому, ни к национальному возрождению, ни к культуре, ни к духовности, ни к интеллекту. А участвовать душой в подобных торжествах на фоне имущественных контрастов и тотальной нищеты населения — это уже массовое раздвоение личности, тяжелая болезнь страны и общества. Вместо того чтобы радоваться цветущим садам и голубому небу, молодой зелени, любви, надеждам и памяти о том, что в эти дни кончилась Вторая мировая война, принеся вздох облегчения всему человечеству — вместо этого полстраны, прильнув к экранам, ловит кайф от прохода пыльной, уродливой бронетехники, от вида тяжелого вооружения, предназначенного нести разрушение, горе, кровь, слезы и массовую гибель".
http://newsland.ru/News/Detail/id/366898/cat/10/