[350x234]
Ещё в Ветхозаветном периоде и даже в допотопном мире отдельные праведники молились именем Иисуса Христа. К ним можно отнести Еноха, Ноя, Иова многострадального, Авраама, Исаака, Иакова, пророка Моисея, пророка Илию (это был великий делатель Иисусовой молитвы и умного делания), царя Давида, Елисея, Исайи, Даниила и др. пророков, Симеона Богоприимца, Иосифа Обручника. Каждому из них на личном уровне было открыто имя будущего Спасителя, Сына Божия Иисуса Христа, долженствующего придти во плоти. И если это имя было всемогущим до Его воплощения, смерти на Кресте, воскресения и вознесения, то каково оно после этого, «ибо нет другого имени под небом, данного человеком, которым надлежало бы нам спастись (Деян.4:12) !»
Творящий умную молитву – словно неприступная скала в бушующем океане страстей: не прельщают его слух лукавые речи, а взор – красоты мира сего, ибо умом он вознёсся к горнему и пребывает вне страха, опасений и надежд. "Начало молитвы - помыслы, отгоняемые молитвой при самом их начале; середина - когда ум пребывает в одних словах, произносимых гласно или умом, конец - восхищение ума к Богу". (Св. Игнатий Брянчанинов).
Человек, призывающий имя Божие, неистощим, несгибаем, непо¬бедим, неподвержен никаким жизненным невзгодам. Он непременно преодолеет все трудности, пройдет через все препятствия и осуществит волю Божию! Афонский старец Софроний Сахаров писал, что Иисусова молитва будет “отталкиваться от многих призраков истины, способных привлечь к себе неопытный ум и непросвещённое сердце. Свет Божий выявляет подлинные лики духов, и тем освобождает человека от одурманивающего шарма- прелести сопротивного”. Бесцельному кораблю нет ветра в парусах, а вставшего на путь молитвенного делания приведёт Кормчий неисповедимыми путями к тихой гавани спасения, ибо «упование его на Господа Бога своего».
"Вдалеке от суеты мирской, наедине с самим собой легко быть спокойным, гармоничным и радостным, но как только соприкасаешься с жестоким и злобным миром людей, все настрои исчезают, как туман, и очень трудно восстановить прежнее состояние". Святитель Феофан Затворник говорил: "Неутомимо призывай имя Господа Иисуса, и нисшедши в глубины сердца, оно попалит все корни греха и оживотворит душу. Непрестанно призывай имя Господа Иисуса, и сердце твое поглотит Господа, и Господь сердце, и будут два едино". Святой Иоанн Лествичник так же говорит о том, что тот, кто преуспеет в Иисусовой молитве, стяжет умную и сердечную молитву, - привлечет в себя Божественную благодать.”
"Истинное счастье не где-то за горами, за океанами, пустынями, куда нужно долго и мучительно идти, преодолевая невзгоды и пре¬пятствия. Несказанной радости бытие созидается, творится простым способом — ежедневным, муравьиным трудом. Крупица за крупицей завоеванного света и любви ложится в это новое здание. Молитвенные восхождения должно начинать снизу и идти вверх не пропуская ступеней, как по лестнице". Кто начал восходить со средины или сверху, а потом неизбежно (за гордость) спустился на самый низ, тот уподобляется орлу без крыльев, падает и разбивается как глиняный сосуд.
"Молитва эта – источник всякого духовного блага, и как сады, напиваясь водою, способны произращать плоды для вкушения людям, так и молитва эта наполняет нашу душу духовною полнотою. Дает нам возможность исполнять всякую добродетель во славу Божию и во спасение нашей души. Умное делание –есть в полном значении слова самая существенная и истинная жизнь нашего духа. И если мы не ощущаем в молитве потребности, какую чувствует в телесном дыхании живой человек, то это доказывает только мертвенность наших душ. Подобно тому, как мертвец не имеет нужды в дыхании, пище и питии. Так же, как ты дышишь, так и молитва должна непрестанно струиться в существе твоем!
Молитве, по сути, невозможно научить, так как у каждого человека этот религиозный опыт единственен и неповторим, как первый крик при рождении и последний выдох перед смертью. Каждый человек обращается к Богу по-своему, свойственному его уму, душе, умению и знаниям. Поколения сменяются поколениями, и каждое взращивает и постигает свой опыт богообщения и богопознания. Как природа, которая и тысячу лет назад была та же, да каждый год обновляется и становится новой. Как солнце, которое каждый день одно и то же, да каждое утро восходит по-своему, неповторимому. Оттого человек, по существу, одинок и, в одиночестве должен взойти к Богу, по своему опыту, потому как общего религиозного опыта нет. Человек, который стоит в храме и не имеет своего опыта молитвенности, присутствует в храме формально. Храмов понастроили, народ их наполнил, а опыта ни у кого нет, вот и видимость создается, будто вера возродилась, а зло в мире торжествует. Соборная молитва это как хоровое пение, когда каждый в отдельности научился этому искусству, потом и вместе собираются для совместного пения. А представьте себе, если соберутся те, кто петь не умеет, не научился, какое хоровое воспевание получится? Набьются в храм люди и воображают, будто все остальные молятся; на самом же деле – не молится никто; все только притворяются, будто молятся, и принимают других, не молящихся, за молящихся. Вот и получается всеобщий самообман, всеобщая эйфория, что, дескать, литургия служится, а внутренне на самом деле все пусто и мертво. От мертвых слов и лицемерного обрядоделания к Богу не восходит ничего, кроме неправды и фарисейства. А это означает, что никакие внешние действия: ни коленопреклонение, ни возжигание свечей, ни каждение, ни земные поклоны, ни крестное знамение, ни воспеваемые слова, ни воздетые руки сами по себе молитвы не составляют и не свидетельствуют о ее совершении.
Люди уже давно разучились по-настоящему молиться и собственно уже и не знают, что это такое. А ведь молитва подлинная совершается без внешних проявлений, без слов, телодвижений, в неподвижности и молчании. Евангелие нам завещало, прежде всего, тайную, одинокую молитву в «комнате с закрытой дверью». Люди-то сейчас как думают? Что молитва – это умственное перебирание определенных слов, да и то произносят их только по праздникам, утром и вечером, перед едой и после еды. Или думают, что молиться надо только в церкви, а дома не обязательно.
А молитва - это как дыхание, это – сердечный жар, духовный свет, льющийся из недр души постоянно. Человек может думать о чем угодно, заниматься делами, есть, пить, спать, напряженно работать или предаваться отдыху, а внутренний свет неугасимой молитвенной лампады будет неизменно источаться и освящать вокруг себя все своею любовью и радостью. Будто дыхание Божие воцаряется внутри человека, и человек видит Бога, Его присутствие в каждой травинке, песчинке, твари бытия.
Настоящая молитва перестает просить, ибо человек начинает понимать, что Господу и так уже все известно и Он уже заботится о детях Своих. Истинная молитва благодарит Господа за все: за печаль и за радость, за каждое мгновение жизни, что бы оно ни приносило.
Преподобный Серафим Саровский говорил, что Иисусовой молитвой можно молиться, когда стоишь, сидишь, лежишь, ешь, беседуешь, занимаешься рукоделием. Нужно научиться молиться каждым дыханием своим, зрением и слухом, молчанием и пением, стоном и вздохом, на поле и в лесу, в скорби и печали, на троне и в темнице, в саду и на пасеке, и в отшельничестве, и в странничестве, и в воспитании детей, и в любви.
Вот секрет непрестанной сердечной молитвы: высшую ступень молитвы достигнуть может лишь тот, кто живет в любви к ближним своим, кто смиряется перед всеми грозами бытия; когда воспламенятся в душе духовный жар и свет: открой свое сердце и слушай в покое и чистоте – и Господь пошлет тебе и знания, и опыт, и научит тебя подлинной, непрестанной молитве и самой жизни божественной, которая станет подобием молитвы.
Величайшими молитвенными пламенниками были пустынники и отшельники, годами и десятилетиями пребывавшие в уединении. Именно они раздавали всему миру огонь своего сердца, они и зажигали сердца людей. Величайшие отцы древней Церкви, такие, как Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоустый и другие, были приверженцами этого мистического созерцательного учения. Они в совершенстве владели созерцательной молитвой. А молитвенное правило называют умным деланием, то есть занятием ума – произнесением Иисусовой молитвы: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного. Аминь"

( по произведениям Вл. Лермонтова)