Настроение сейчас - *напевает* Но, если веришь в любовь, стоит еще жить...

Жить с девочкой в общежитии в одной комнате - это одно. Жить с той же самой девочкой в отдельной квартире - это совсем другое. Я с ней точно сделаю что-нибудь нехорошее. Прибью гвоздями к стене, например. И вообще, я не понимаю: дамы, если вы вроде как сидите на диете, употребляете только низкокалорийные продукты и тщательно измеряете свой вес, то как можно съедать СТОЛЬКО за один раз?! Ладно бы еще этой самой "низкокалорийки", но не шоколада же! Придется двери расширять, если Маруська будет есть так же.

*под нос* Джинсы порезаны, лето,
Три полоски на кедах,
Под теплым дождем...
Ты снова лучше всех,
А дачу, маму, билеты
Мы переживем...

Зато соседи просто супер. Семейная пара с девочкой лет шести. Эта малышка такая милая, что даже как-то начинаю считать себя плюшевым мишкой. А она еще спрашивает: "А можно я к тебе приходить в гости буду вечером?". Ну как отказать ребенку? Пообещал написать ей сказку и стишок.
Первое набросал, показал Маруське - и получил по шее: "Такой садизм нельзя ребенку давать!". Пришлось переписывать. На пятый раз получилась нормальное вроде бы произведение.
Со вторым вышла проблема. Как ни старался, кроме всякой готической символики ничего не написал. Выкурил полпачки - помогло! Если интересно -
Девочка глядит из окошка -
За окошком едет рыцарь на кошке.
Или, может быть, на медведе...
Непонятно - куда он едет?
Может, хочет спеть серенаду
О любви с каштановым взглядом
И кудрями позднего лета?
Рыцари - такие поэты...
Если даже ловят дракона,
Говорят о красе небосклона,
И загадывают им всем загадки,
И играют, простодушные, в прятки.
А потом они дерутся недолго.
У драконов велико чувство долга.
И кончается бой отпираньем
Душ и дружбой, взаимным братаньем.
Смотрит девочка в окно на балконе -
Едет рыцарь на крылатом драконе.
Тихо плачет позабытая кошка.
Все красиво. Только грустно. Немножко...


Найдено в папках годовой давности.
Шоколадный катарсис.

Душе подай гармонии стиха, (на подъеме)
А руки подлые – хотят поближе к дверце! (трясутся)
И так пронзительно и больно ноет сердце, (Валидол кладется под язык – читает инструкцию)
И тяжко воздержанье от греха... (смотрит на читателей подозрительно)

Я чувствую, что он недалеко, (волнуется)
И верю, что когда-нибудь, возможно, (искренне)
Приличья отпадут без визгов ложных – (уже потихоньку осыпаются)
Возьму его воздушно и легко... (двумя пальцами)

Орехи... И шуршащая фольга (млеет)
Меня вознаградят за путь страданья... (гордо)
Фольгу – не стоит. Выбросить каналью! (одумался)
Но внутренность до боли дорога! (облизывается)

Я съем... До крошки... Целый фунт драже! (непреклонно)
Все проглочу! Не нужно злобных взглядов! (гордо и торжественно)
И мир эдемом станет, станет садом! (повторил глагол 2 раза – если кто с первого не понял)
Покой поселится в истерзанной душе! (речитативом)


Баллада о "вечной" любви.
(от лица девушки, потому что рифму было не подобрать)

Матильда стояла над краем обрыва.
Грудь разрывала печаль.
Солнце недавно так ярко светило,
И вдруг надвигается хмарь.

Матильда стояла, молча рыдала,
Зовя приходящую тьму,
Чтоб буря скорее корабль догнала
И всех бы пустила ко дну.

Матильда стояла, уж солнце упало,
В смысле, за море ушло.
А юная дева о мести мечтала –
О крови большой, как в кино.

Матильда стояла, себя изругала
За веру сказкам лжеца.
Она бы Его в кандалы заковала
И Он бы не сбег от венца.

Матильда стояла и тихо стонала.
Она сожалела о том,
Что этого гада бездумно и сразу
Зачем-то пустила в свой дом.

Матильда стояла, Матильда стучала,
Как лошадь, о камни ногой.
Одно лишь свербило: "Ох, весело б было,
Попался б ты мне, "дорогой"!

Матильда стояла, в уме рассчитала,
Что должен вернуться злодей.
Тогда для нахала есть в жизни немало
Удачных и злобных идей.

Матильда стояла и нервно икала.
В ней гнев поднимался волной.
Она от души и всем сердцем желала
Содрать с Него шкуру долой.

Матильда стояла, и ярость вскипала
В хорошенькой девы главе.
Она бы Его под асфальт закатала,
Причалил бы "милый" к земле.

Матильда стояла, а в мыслях стучало:
"Поймать! Отравить! Задушить!"
Чтоб море Его непрерывно качало,
Но лучше о скалы разбить.

Матильда стояла и искры метала
Из раскаленных очей.
Она бы корабль, как смерч, растерзала,
Вот черт, не достать его ей...

Матильда стояла и взглядом искала
Чего бы послать Ему вслед.
Как жалко, "Иглу" она дома забыла
И не с чем послать ей "привет".

Матильда стояла, с надеждой мечтала,
Как волны накроют Его.
И шмякнув о скалы, как погремушку,
На берег швырнут заодно.

Матильда стояла, и радость играла
В ее покрасневших глазах.
Она предвкушала, как бы сплясала
На раздроблённых морем костях.

Матильда стояла, с усмешкой взирала
На то, что могло быть у ног.
С любовью она, что смогла б, закопала
И даже воткнула б цветок.

Потом бы к цветку каждый день приходила,
Забыв про измену совсем.
А глупые люди легенду б сложили
Про море и верность, любовь. Без измен...

Матильда стояла... Я вас не достала?
Пора нам, друзья, на покой.
А завтра с утра я снова готова
Вести ее в праведный бой.

Матильда стояла... Я лично устала
Записывать повесть сию.
Ну что ж, начинайте читать все сначала,
Пока я еще сочиню.

В-общем, восторг и легкий озуй.
А это - рассказ по просьбе Машки. Ей, видите ли, захотелось романтики и "чтобы обязательно были розы". Какая романтика, когда тебе надо готовить обед для этого монстра в футболке с Биланом? А розы она увидела в супермаркете, пока я носился по залу с тележкой. Так и стояла, пока я ее не растормошил. Понравились, наверное. Знаю. Сейчас закончу с готовкой, сбегаю в тот маркет и наберу ей роз. Все-таки она - мое маленькое кареглазое русское чудо.

Две розы.
Герои: ДП/ДЭ

Переполненный зал ВТКЕ грохнул аплодисментами еще до того, как Падалеки произнес последнее слово финального монолога. Узкий проход между рядами партера и тесное пространство перед сценой мгновенно заполнила толпа возбужденных поклонниц с букетами цветов.
После выхода на телеэкраны сериала "Сверхъестественное" Джаред начинал потихоньку ненавидеть эти самые
первые минуты после окончания спектакля: он и до своего экранного дебюта пользовался довольно шумным успехом у театральной публики, но теперь к театралкам присоединилась толпа поклонниц американского "экшена" – и процедура приема цветов в финале спектакля превратилась в китайскую пытку. Поначалу, впрочем, довольно приятную – кто не подвластен лести, пусть бросит в меня камнем. Но после того, как Джаред неосторожно пообещал перецеловать всех поклонниц, преподносящих ему цветы, удовольствие начало улетучиваться. Желающие получить обещанный поцелуй Джареда Падалеки – Сэма Винчестера взбирались на просцениум нескончаемым потоком, как муравьи в муравейник! Наконец, последняя юная леди, положив к ногам кумира свои скромные гвоздички, получила причитающуюся ей награду, и Падалеки, спрятавшись за опускавшийся занавес, перевел дух и облизал слегка припухшие губы.
- Фууу...
И вздрогнул, потому что с левой стороны от занавеса из полутьмы вдруг выступила фигура, в чьих руках – тень на декорации не позволяла ошибиться! – виднелась крупная роза на длинной, почти метровой ножке.
"Нет!",- мысленно взвыл Джаред.
И замолк, потому что таинственная фигура в свете ламп просцениума внезапно трансформировалась в... Дженсена Эклза. Который протягивал Падалеки кроваво-красную розу.
Джаред, утратив дар речи, молча смотрел на это невероятное явление.
- Что ты тут делаешь?- наконец-то язык начал повиноваться.
- А что можно делать в театре?
- Ну, я не знаю. Закидать актера гнилыми помидорами, например.
- Или осыпать розами.
Падалеки подозрительно посмотрел на своего партнера по сериалу.
- Хочешь сказать, что эту розу, оброненную кем-то из поклонниц, ты подобрал на полу и решил вернуть законному владельцу?
- Я ее не подбирал. Я ее специально для тебя купил.
- Она... алая,- Падалеки сделал шаг и оказался почти лицом к лицу с Дженсеном.- Знаешь, что это значит?..
- Знаю,- не уступил ни пяди земли Эклз.- Я жду.
- Чего?- попытался прикинуться дурачком Падалеки.
- Кто-то обещал перецеловать всех, кто преподнесет цветы...
- Это касалось ПОКЛОННИЦ. Ты разве поклонница?
- Какое значение имеет пол? Давай, не отлынивай!
Падалеки рассмеялся, сделал еще полшага и мягко коснулся губами губ Дженсена. Ощущение было таким сильным, что буквально обожгло Джареда. Показалось, что соединились между собой не две пары губ, а две пары обнаженных нервов.
- Так нечестно,- он с трудом отстранился.- Целовать должен я, а не меня.
- Всегда предпочитал активное участие в процессе,- сдавленным шепотом ответил Эклз.
- Интересно, что можно сказать про мужчин, дарящих друг другу цветы?..
- Ты мне цветов не дарил...

Через четыре дня после памятного спектакля Эклз, войдя в гримерку, обнаружил, что приехал на студию одним из первых. Лишь на кресле Падалеки, соседнем с его, висела куртка – неоспоримое доказательство того, что его неугомонный партнер опередил его на пару минут. Дверь гримерки стукнула о косяк, Эклз повернулся на звук – и увидел, как в проеме показалась рука, державшая потрясающей красоты, буквально сверкающую белизной крупную свежую длинноногую розу с едва различимой нежной зеленью у основания лепестков. Следом за этим снежным чудом нарисовалась улыбающаяся физиономия Джареда. Увидев выражение лица Дженсена, Падалеки покраснел, осторожно закрыл за собой двери и протянул цветок партнеру.
- Вот. Теперь мы квиты. Собственно, я поздравляю тебя с днем рождения. Ну и желаю соответственно...
Эклз беззвучно рассмеялся.
- Белая. Ты-то знаешь, что означает белый цвет?
- Еще бы не знать,- Падалеки улыбался, но смотрел исподлобья.- Специально выбирал.
- Ну и что можно сказать о мужчинах, которые дарят друг другу цветы?- вполголоса проговорил Дженсен и подошел вплотную к Джареду.
- А кого интересует ответ на это вопрос?- так же негромко поинтересовался Джаред и сделал шаг навстречу.
- Никого. А поцеловать?..
- Опять я? А говорил – не любишь быть в пассиве...
Эклз рассмеялся, а Джаред приблизил лицо к его лицу, осторожно прикусил зубами нижнюю губу и легонько потянул.
- Ммм...
Эклз, не глядя, положил розу на гримерный столик, обхватил Падалеки за пояс, притянул к себе и крепко поцеловал.
Они отстранились друг от друга, только услышав приближающиеся шаги. Быстро уселись каждый за свой столик, тщетно пытаясь сделать вид, что заняты гримом. Розу Эклз в спешке сунул в бутылку из-под минералки.
- Так,- раздался в дверях ироничный голос Джеффри Дин Моргана.- Молодые люди уже на рабочих местах. Похвально, похвально.
Подошел сзади к креслу Эклза и нежно поцеловал Дженсена в шелковую макушку.
- С днем рождения, мой мальчик. Двадцать девять лет – ах, какой сладкий возраст!
Смешно протанцевал вокруг столика – и замер, увидев розу.
- Интересно, интересно. Кто же дарит вам, Дженсен, такие многозначительные букеты? А?
- Какая разница, кто?- ершисто ответил Дженсен.
- Ну-ну, не кипятитесь, друг мой. Я и сам могу догадаться.
Джеффри открыто окинул взглядом мгновенно покрасневшего Джареда. В глазах актера плескалось веселье.
- Бросьте, юноши, не стоит стесняться, я никому не скажу!
И Морган упорхнул из гримерки со словами: "Как романтично...".