Цитата сообщения anik1
18 февраля!
[показать] [показать] [показать]
Сегодня один из прекраснейших праздников -
День свадьбы Пушкина!
«Я женат — и счастлив; одно желание моё, чтоб ничего в жизни моей не изменилось — лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что, кажется, я переродился,» — писал поэт П. А. Плетнёву вскоре после свадьбы.
[показать]
ОТРЫВКИ И НАБРОСКИ
Участь моя решена. Я женюсь...
Та, которую любил я целые два года, которую везде первую отыскивали глаза мои, с которой встреча казалась мне блаженством — боже мой — она... почти моя.
Ожидание решительного ответа было самым болезненным чувство<м> жизни моей. Ожидание последней заметавшейся карты, угрызение совести, сон перед поединком — всё это в сравнении с ним ничего не значит.
Дело в том, что я боялся не одного отказа. Один из моих приятел<ей> говаривал: Не понимаю, каким образом можно свататься, если знаешь наверное, что не будет отказа.
Жениться! Легко сказать — большая часть людей видят в женитьбе шали, взятые в долг, новую карету и розовый шлафорок.
Другие — приданое и степенную жизнь...
Третьи женятся так, потому что все женятся — потому что им 30 лет. Спросите их что такое брак — в ответ они скажут вам пошлую эпиграмму.
Я женюсь, т. е. я жертвую независимостию, моею беспечной, прихотливой независимостию, моими роскошными привычками, странствиями без цели, уединением, непостоянством.
Я готов удвоить жизнь и без того неполную. Я никогда не хлопотал о счастии — я мог обойтиться без него. Теперь мне нужно на двоих — а где мне взять его. —
Пока я не женат, что значат мои обязанности? Есть у меня больной дядя, которого почти никогда не вижу. Заеду к нему — он очень рад; нет — так он извиняет мне: повеса мой молод, ему не до меня. Я ни с кем не в переписке, долги свои выплачиваю каждый месяц. Утром встаю когда хочу, принимаю кого хочу, вздумаю гулять — мне седлают мою умную, смирную Женни, еду переулками, смотрю в окны низиньких домиков: здесь сидит семейство за самовар<ом>, там слуга мятет комнаты, далее девочка учится за форте-пиано, подле нее ремесленник музыкант. Она поворачивает ко мне рассеянное лицо — учитель ее бранит — я шагом еду мимо... Приеду домой — разбираю книги, бумаги — привожу в порядок мой туалетный столик — одеваюсь небрежно, если еду в гости, со всевозможной старательностью, если обедаю в ресторации, где читаю или новый роман или журналы — если ж В<альтер> Ск<отт> и Купер ничего не написали, а в газетах нет какого-нибудь уголовного процесса — то требую бутылки шампанского во льду — смотрю как рюмка стынет от холода, пью медленно, радуясь что обед стоит мне 17ть рублей, и что могу позволять себе эту шалость. Еду в театр — отыскиваю в какой-нибудь ложе замечательный убор, черные глаза; между нами начинается сношение — я занят до самого разъезда. Вечер провожу или в шумном обществе, где теснится весь город, где я вижу всех и всё и где никто меня не замечает, или в любезном избранном кругу, где говорю я про себя и где меня слушают. Возвращаюсь поздно — засыпаю, читая хорошую книгу. На другой день опять еду верьхом — переулками, мимо дома где девочка играла на форте-пьяно. Она твердит на форте-пьяно вчерашний урок. Она взглянула на меня как на знакомого и засмеялась. — Вот моя холостая жизнь....
Если мне откажут, думал я, поеду в чужие край, — и уже воображал себя на пироскафе. Около меня суетятся, прощаются, носят чамоданы, смотрят на часы. Пироскаф тронулся — морской, свежий воздух веет мне в лицо; я долго смотрю на убегающий берег — Му nаtivе land, adieu. Подле меня, молодую женщину начинает тошнить — это придает ее бледному лицу выражение томной нежности. Она просит у меня воды — слава богу, до Кронштата есть для меня занятие....
В эту минуту подали мне записку: ответ на мое письмо. Отец невесты моей ласково звал меня к себе.... Нет сомнения, предложение мое принято. Надинька, мой ангел — она моя!..... Все печальные сомнения исчезли перед этой райской мыслию. Бросаюсь в карету, скачу — вот их дом — вхожу в переднюю — уже по торопливому приему слуг вижу, что я жених. Я смутился: эти люди знают мое сердце; говорят о моей любви на своем холопском языке!....
Отец и мать сидели в гостиной. Первый встретил меня с отверстыми объятиями. Он вынул из кармана платок, он хотел заплакать, но не мог и решился высморкаться. У матери глаза были красны. Позвали Надиньку — она вошла бледная, неловкая. Отец вышел и вынес образа Николая чудотворца и Казанской богоматери. Нас благословили. Надинька подала мне холодную, безответную руку. Мать заговорила о приданом, отец о саратовской деревни — и я жених.
Итак уж это не тайна двух сердец.
Это сегодня новость домашняя, завтра — площадная. —
Так поэма, обдуманная в уединении, в летние ночи при свете луны, продается потом в книжной лавке и критикуется в журналах дураками.
Bсе радуются моему счастию, все поздравляют, все полюбили меня. Всякой предлагает мне свои услуги — кто свой дом, кто денег взаймы, кто знакомого бухарца с шалями. Иной беспокоится о многочисленности будущего моего семейства, и предлагает мне 12 дюжин перчаток с портретом Мlle Зонтаг.
Молодые люди начинают со мной чиниться — уважают во мне уже неприятеля. Дамы в глаза хвалят мне мой выбор, а заочно жалеют о моей невесте — „Бедная! Она так молода, так невинна, а он такой ветреный, такой безнравственный...."
Признаюсь, это начинает мне надоедать. Мне нравится обычай какого-то древнего народа: жених тайно похищал свою невесту. На другой день представлял уже он ее городским сплетницам, как свою супругу. У нас приуготовляют к семейственному счастию печатными объявлениями, подарками, известными всему городу, форменными письмами, визитами, словом сказать, соблазном всякого рода..."
[438x699]
Кстати, а вы знаете, что в арбатском музее-квартире уже можно вступить в "свадебный союз"?
1831 god
1844
1849 god
[500x375]
[300x256]