И в хрущевские, и в брежневские времена был особенно популярен оркестр под управлением Эдди Рознера. Эмигрировав, он наводил жуткий страх на наше министерство культуры: по красным, советским дням календаря посылал поздравительные открыточки министру, его замам, начальникам главков, а также композиторам, собратьям по цеху. В ту пору эпоху раннего Репрессионизма сменила другая – позднего Реабилитанса, но страх оказался живуч. Как только приближалась очередная красная дата календаря, по министерским коридорам бродило отчаяние – неужели опять поздравит? Неужели опять оправдываться в парткоме, райкоме, а кому-то и в самом ЦК? Чиновники, сановные деятели литературы и искусства брали послания то ли чрезмерно коварного, то ли по-детски непосредственного Рознера почти совсем по Маяковскому: как бомбу, как ежа, как бритву обоюдоострую, как гремучую, в двадцать жал змею… Та же судьбы постигала письма от Солженицына, Виктора Некрасова и многих других диссидентов, выдворенных Лубянкой из страны. В партийных архивах ждут своих исследователей тысячи конвертов с забугорным содержимым. Их даже предать огню не решались, сдавали по проторенному пути. И трудно сказать, когда же исчезнет эта зловещая хворь…
// http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer15/Ugarov1.php

КГБ развернул целую кампанию, чтобы меня скомпрометировать. Им, видимо, очень не нравилось, что сын белогвардейца играет во французской политике такую важную роль. Начались, как у вас говорят, активные мероприятия: запустили информацию, что я прибыл во Францию с немецкой армией, что я власовец, фашист, имевший задание организовать здесь ультраправое движение «Тамплиеры». КГБ сам его придумал, это движение. Его никогда не существовало. Однако до сих пор левые французские газеты о нем пишут. Ход, надо сказать, был остроумный: я тогда жил в деревне под Парижем, где в XIII веке был монастырь тамплиеров. Стремясь меня скомпрометировать любым путем, КГБ слал на мой домашний адрес советские газеты – «Известия» и «Правду».
// http://www.sovsekretno.ru/magazines/article/816