Санкт-Петербургский
Государственный Университет


Исторический
факультет



Кафедра Новой и новейшей
истории
































КУРСОВАЯ РАБОТА











Борьба в конгрессе США вокруг закона о
ленд-лизе и



поправки о его распространении на
Советский Союз



















































Студента 3 курса:



Филоненко Петра Витальевича











НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ:



К.И.Н., доцент, Заостровцев Борис
Павлович












































Санкт-Петербург


2009









Содержание







I.
Вступление. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .3


a)
Характеристика источников


b)
Причины пересмотра законодательства о нейтралитете
осенью 1939 г


c)
Аргументация сторонников и противников пересмотра
законодательства о нейтралитете


d)
Соотношение сил сторонников и противников пересмотра
законодательства о нейтралитете


e)
Итоги борьбы за пересмотр законодательства о
нейтралитете





II. Основная часть . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . .5


Глава I.
Ноябрь 1939 г.
– январь 1941 г.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
.5


a)
Причины принятия закона о ленд-лизе


Глава II.
Дебаты по ленд-лизу январь-март 1941
г. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . .6


a)
Аргументация сторонников и противников билля


b)
Соотношение сил сторонников и противников билля о
ленд-лизе


c)
Итоги борьбы в конгрессе вокруг закона о ленд-лизе


Глава III.
Борьба вокруг поправки о помощи СССР . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .19


a)
Причины распространения закона о ленд-лизе на СССР


b)
Аргументация сторонников и противников распространения
закона о ленд-лизе на СССР


c)
Соотношение сил сторонников и противников
распространения закона о ленд-лизе на СССР


d)
Итоги борьбы вокруг поправки о распространении
ленд-лиза на Советский Союз





III. Заключение. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . .29


Историческое значение
законодательства о ленд-лизе.









Вступление







Целью работы является освещение позиций сторонников и
противников законодательства о ленд-лизе в палате представителей и сенате США,
анализ причин и последствий этой борьбы и политики.


В данной работе были использованы преимущественно
американские источники и научная литература.


Источники:


Рузвельт
Ф.Д. Беседы у камина (сборник речей)


Шервуд
Р. Рузвельт и Гопкинс глазами очевидца (мемуары)


Трумэн
Г. Мемуары.


Тафт
Р.А. Бумаги Роберта А. Тафта (сборник документов)


Рузвельт
Э. Его глазами (мемуары)


Журнал
Time за январь-февраль 1941 г.


Тейлор
М.С. Президент Рузвельт и Папа Пий XII.
Переписка военных лет.


Ввиду недоступности многих
первоисточников основное внимание в данной работе было уделено научной
литературе.


Большинство из рассматриваемых работ дают
положительную оценку внешней политике Ф. Рузвельта. Исключение представляют,
пожалуй, только Бумаги Тафта. Несмотря на то, что большинство
рассматриваемых в курсовой работ были
написаны в период «холодной войны», в
них нет демонизации СССР.

















Глава I



Ноябрь 1939 г. – январь 1941 г.







Капитуляция Франции 22 июня 1940 г. резко изменила
международную обстановку. Великобритания осталась единственной силой,
противостоящей Германии. Премьер-министр Великобритании У. Черчилль обратился
за помощью к президенту США Ф. Рузвельту. Он просил о поставках вооружения, в
частности эсминцев. 2 августа 1940
г. было заключено соглашение о поставках в
Великобританию эсминцев в обмен на базы в британских колониях, которые перешли
во владения Америки на срок 99 лет. Продолжалось также снабжение Англии по
принципу «плати и вези». Вскоре финансовое положение Англии уже не позволяло
оплачивать заказы. 9 декабря 1940
г. Черчилль в письме к Рузвельту сообщил о тяжелом
экономическом положении Британии и попросил о смягчении условий предоставления
вооружений.


По закону Джонсона от 13 апреля 1934 г. запрещалось
предоставление новых кредитов странам, которые не выплатили свои долги США.
Во время пресс-конференции 17 декабря 1940 г. Рузвельт выдвинул
идею о возможности предоставления помощи Великобритании в долг с оплатой после
окончания войны. Юридические консультанты Рузвельта отыскали в архивах закон 1892 г., создающий прецедент
для оказания такой помощи. По этому закону военный министр США имел право
отдавать другим государствам в аренду военное имущество, если оборона этих
государств была важна для Соединенных Штатов. Оппозиция обращалась к
антивоенным настроениям широких масс американского народа. Поэтому Рузвельт
счел необходимым посвятить речь по радио 29 декабря 1940 г. из серии «Беседы у
камина» разъяснению необходимости помощи Великобритании для обеспечения
безопасности США. В этой речи он подчеркнул пагубность политики умиротворения
агрессоров. «Опыт последних двух лет неопровержимо показывает, что ни одна
страна не может умиротворить нацистов. Оттого, что вы будете поглаживать тигра,
он не превратится в котенка. Нельзя умиротворить безжалостного зверя. Нельзя уговорить зажигательную бомбу. Мы уже
знаем, что страна может достигнуть мира с нацистами только ценой полной капитуляции».[1] Он опровергал аргументы
оппозиции о том, что океан является надежной защитой для Соединенных Штатов. По
его мнению, в случае установления контроля держав Оси над океанами, они будут
не защитой, а широкой дорогой для вторжения. В случае падения Великобритании
Соединенным Штатам будет намного труднее удержать океаны под своим контролем.


В 1940
г. прошли президентские выборы и выборы в конгресс. Выборы в конгресс не внесли существенных
изменений в расстановку сил внутри конгресса. Как и в предыдущем конгрессе
демократы получили большинство в Сенате и палате представителей.











Глава II



Дебаты по ленд-лизу январь-март 1941 г.







10 января 1941 г. билль о ленд-лизе был внесен в Сенат и
в палату представителей. В палате представителей ему был присвоен номер 1776 –
по году провозглашения Независимости США. Аргументация оппозиции не претерпела
существенных изменений. Сенатор-демократ Б. Уиллер заявил, что программа
ленд-лиза «будет означать гибель каждого четвертого американского юноши».[2] Его позиция была скорее
исключением для демократов. В своем большинстве демократы поддержали инициативу
президента. Заявление Уиллера вызвало возмущение Рузвельта. Он назвал его
«самым бесстыдным и антипатриотическим заявлением, из всего, что было сказано
публично на памяти моего поколения».[3]
Он категорически отрицал наличие каких-нибудь планов участия в войне. Тем не
менее, некоторые сторонники ленд-лиза считали вероятным, что он приведет к
войне, но считали этот риск оправданным для спасения Англии и демократии.
Некоторые сенаторы и конгрессмены занимали неопределенную позицию в отношении
ленд-лиза. Например, сенатор-республиканец Д. Айкен утверждал: «Любому идиоту
совершенно ясно, что ленд-лиз может вовлечь нас войну, но это единственный
шанс, который должен быть использован, если мы хотим спасти Англию и
демократию"[4].Однако он занимал
двойственную, колеблющуюся позицию, склоняясь к помощи Великобритании, и затем
отступая в страхе перед теми огромными полномочиями, которые билль предоставлял
президенту. 25 февраля 1941 г.
Айкен объявил, что он будет голосовать против билля о ленд-лизе и действительно
проголосовал против него во время окончательного голосования в сенате по биллю
8 марта 1941 г.


После внесения билля в палату представителей,
изоляционисты внесли контрпредложение. Конгрессмен-республиканец от Южной
Дакоты Карл Мундт предложил выделить кредит в 2 миллиарда долларов для закупки
военных материалов в Соединенных Штатах. Гамильтон Фиш затем предложил отозвать
резолюцию № 1776 с поправками комитета по внешней политике, чтобы приготовить
новый билль, говорящий только о займе. Предложение Фиша встретило поддержку
всех изоляционистов, оно было отклонено 263 голосами против 160. Комитет палаты
представителей по внешней политике 30 января 1941 г. принял билль 17
голосами против 8 и 8 февраля палата представителей приняла билль 260 голосами
против 165. 235 демократов и 24 республиканца голосовали за билль и 135
республиканцев и 25 демократов голосовали против билля. Против голосовал и
конгрессмен от фермерско-рабочей партии В. Маркантонио.


17 февраля начались окончательные дебаты в сенате по
поводу билля. В сенате Тафт предложил внести поправку в билль о ленд-лизе, в
которой говорилось бы о займе. Его предложение было отклонено 62 голосами
против 29. Булоу, Капер, Кларк из Миссури, Джонсон из Калифорнии, Лафоллет,
Рейнольдс, Шипстед, Тафт, Ванденберг, Уиллер и С. Вейланд Брукс из Иллинойса
были среди подавляющего большинства изоляционистов, выступивших в пользу
поправки.


Разница
между предложением администрации и контрпредложением изоляционистов заключалась
не в том, что одна сторона сочувствовала Великобритании, а другая державам Оси.
Просто предложение о кредите не представляло собой бессрочного обязательства. В
отличие от билля о ленд-лизе, оно не давало президенту полномочий подчинять
американскую экономику британским военным усилиям. Оно, также, не содержало
обязательств для президента гарантировать доставку товаров, которые могли быть
отданы в долг или в аренду, что вполне могло привести к войне.


Предложение предоставить кредит
Великобритании отражало изменение позиции, которая была прежде занята
изоляционистами. Ранее изоляционисты категорически отвергали какую-либо помощь
Великобритании. Новая позиция нарушала принципы Акта Джонсона 1934 г. и Актов о
нейтралитете 1936 и 1937 г.г.
Она означала вступление на тот путь,
который, согласно отчету комитета Ная, привел к войне в 1917 г. Политический реализм
большинства изоляционистов в конгрессе был главной причиной подобного изменения
их позиции. Большинство американцев симпатизировало сражающейся Британии в 1941 г., и полный отказ в
помощи Великобритании был бы отрицательно воспринят избирателями. Кроме того,
если бы билль о ленд-лизе и мог быть отклонен,
то это могло быть достигнуто только внесением контрпредложения, которое
позволило бы достичь тех же самых целей без риска. Столкнувшись с реальностью,
изоляционисты отказались от своей прежней позиции и предложили предоставление
кредита как меньшее из двух зол.


Это предложение не было несовместимым с
общей позицией изоляционистов. Изоляционисты никогда не признавали, что
благополучие Соединенных Штатов зависит от поражения держав Оси. Но они в общем
признавали, что мир, в котором господствовал бы Гитлер, был бы не таким
безопасным и удобным для их родны, как мир, контролируемый демократиями.
Непосредственные национальные интересы Соединенных Штатов могли, таким образом,
быть обеспечены посредством оказания помощи Великобритании, и изоляционисты
были готовы оказать такую помощь. Помощь должна была быть ограниченной теми
фондами и запасами, без которых легко можно было бы обойтись Соединенным
Штатам. И вся помощь должна была оказываться таким образом, чтобы максимально
снизить вероятность вовлечения Америки в войну.


Изоляционисты продолжали настаивать
вплоть до нападения на Перл-Харбор, что поражение держав Оси, хотя и
желательное, не является существенным для будущего процветания Соединенных
Штатов. Доказательства этого утверждения также как и в 1930-х годах
основывались на предполагаемом отсутствии сдерживающих моральных причин конфликта
и стойкой вере в то, что никакие военные действия в Европе и Азии не могут
угрожать безопасности Западного полушария. Оппозиция продолжала упорно
отстаивать эту концепцию, несмотря на успехи держав Оси в Европе и продвижение
японцев в Азии.


За 3 дня до начала дебатов противники билля
встретились в офисе Хирама Джонсона, чтобы обсудить тактику действий. Най хотел
применить флибустьерскую тактику. По мере продолжения дебатов некоторые
сторонники ленд-лиза попытались ограничить время обсуждения. Противники билля о
ленд-лизе возражали против него не только потому, что он мог, по их мнению,
привести к войне. Не менее важным для них было и то, что билль предоставлял
широкие полномочия президенту в ущерб правам конгресса. Впрочем, два этих
возражения часто объединялись. По мнению оппозиции предоставляемые президенту
широкие полномочия могли быть использованы для того, чтобы ввергнуть страну в
войну. Изоляционисты полагали, что передача Великобритании военных материалов
ослабит собственную оборону США. Они также считали, что США не в состоянии
оплачивать программу ленд-лиза из-за дефицита бюджета. Изоляционисты считали
странной саму идею передачи военных материалов долг или в аренду другим
государствам. Тафт утверждал в своем заявлении о ленд-лизе 26 февраля 1941 г.: « Весь новый метод сдачи военных материалов взаймы или в
аренду нелеп. Сдача взаймы военного оборудования очень напоминает дачу взаймы
жевательной резинки- вы, конечно, не хотите получить эту жевательную резинку назад.
Мы, разумеется, не хотим, чтобы имущество Соединенных Штатов беспорядочно
передавалось правительством на поля сражений
Европы»[5]


Изоляционисты
опасались, что вступление США в войну приведет к уничтожению демократических
свобод и установлению диктатуры. Конгрессмен-республиканец от штата Массачусетс
Д. Тинхэм утверждал: «Война означает установление диктатуры .Она означает
уничтожение свободной экономики, введение цензуры и шпионажа, короче,
установление тоталитарного режима»[6] Однако значительная часть
изоляционистов считала, что Германия не
представляет угрозы для США и безопасность США не зависит от исхода
мировой войны. Р. Лафоллет утверждал: «Я не верю и отвергаю предположение, что
судьба 130 миллионов американцев будет теперь или в будущем зависеть от исхода
войны в Европе, Азии или Африке».[7] Противники билля также
подняли вопрос о конвое. Сенаторам и конгрессменам казалось недальновидным со
стороны Соединенных Штатов производить военные материалы для Великобритании,
перевозка которых все равно сопряжена с опасностью потопления германскими
подводными лодками. Поэтому изоляционисты считали, что необходимым следствием
ленд-лиза будут конвои из судов военно-морского флота США для охраны торговых
судов, и эти конвои будут актом военных действий со стороны США.


Сенатор Д. Най спросил морского министра Ф. Нокса,
считает ли он, что билль разрешает конвоирование британских торговых судов
американским военным флотом. Нокс ответил, что президент имеет право
использовать флот для конвоев независимо от того будет ли билль принят или нет.
Нокс имел веские основания для подобного ответа. Президент имеет право даже в
случае необъявления конгрессом войны приказать флоту совершить любую
«враждебную» акцию, включая атаки против военных кораблей и береговых позиций
другой страны, с которой Соединенные Штаты официально в мирных отношениях. Это
право часто использовалось и никогда не подвергалось сомнению в судах. Это
мнение министр Нокс озвучил во время встречи с сенатором Наем.


«Най: Вы
против идеи конвоирования торговых судов через Атлантику?


Нокс: Да.


Най: Вы измените свое мнение об этом, если президент
прикажет снарядить конвой?


Нокс: Конечно».[8]


Военный министр Стимсон в отчетах перед тем же самым
комитетом отрицал, что конвои могут вовлечь Соединенные Штаты в войну.
Противники билля хотели, чтобы в него был включен твердый запрет конвоев, но
сторонники билля указывали, что подобные ограничения президентских полномочий в
отношении флота противоречит Конституции. Вместо этого они выработали формулу,
которая предусматривала, что ничто в этом билле не может быть истолковано в
пользу разрешения или санкционирования конвоев или захода американских судов в
зону боевых действий.


Это было поражением для изоляционистов. Поправка ни в малейшей степени не уменьшила полномочий президента как верховного главнокомандующего. Поправка, которая была принята, оставляла неизменным право президента приказывать морским и наземным силам совершать военные действия. Уступка изоляционистам заключалась только в том, что билль о ленд-лизе не предоставлял президенту никаких дополнительных полномочий в части снаряжения конвоев или проведения других военных действий. Такие полномочия предоставлялись президенту непосредственно Конституцией и не могли быть изменены конгрессом. В билль были внесены и некоторые другие поправки. Президент мог заключать соглашения с Великобританией о поставках вооружения и оборудования только в течение двух лет, до 1 июля 1943 г. Эта поправка мало что значила, потому что почти все в Конгрессе считали, что война закончится к указанному сроку. Был установлено шестилетнее (до 1 июля 1946 г.) ограничение на поставку оборонных материалов. Президент был обязан советоваться с командованием армии и флота перед посылкой оборонных материалов за рубеж. Но эта поправка не имела никакого значения, потому что президент назначал командование армии и флота и оно было подчинено ему. Конгресс мог отменить закон о ленд-лизе простым большинством обоих палат. Данная поправка была принята в палате представителей в основном голосами республиканцев, которые воспользовались отсутствием 65 демократов в момент голосования. Но она не имела большого значения. По Конституции США «все приказы, резолюции либо решения, по которым может оказаться необходимо согласие Сената и Палаты представителей (кроме вопроса о переносе заседания), представляются Президенту Соединенных Штатов; и по одобрении им они вступают в силу или в случае неодобрения могут быть вновь приняты двумя третями голосов Сената и Палаты представителей в том же порядке и с теми же ограничениями, которые установлены в отношении законопроектов».[9] Но оппозиция не в состоянии была собрать большинство в две трети голосов в обеих палатах.

Правительство настояло на включении в билль поправки о
том, что страна, получающая помощь по ленд-лизу, не может передавать эту помощь
другим государствам без разрешения правительства США. Президент был обязан
каждые 90 дней отчитываться перед конгрессом в свой действиях, предпринятых в
соответствии с биллем. Окончательное
голосование прошло 8 марта 1941
г. Билль был принят 60 голосами против 31 в сенате. За
билль проголосовало 50 демократов и 10 республиканцев. Против голосовали 17
республиканцев, 13 демократов и 1 прогрессист Лафоллет. Разница между 17
голосами республиканцев и 13 демократов, казалось бы, была невелика, но в
процентном соотношении она была значительной, если принять во внимание, что
демократов в сенате было более чем в два раза больше, чем республиканцев (66 и
28). 24 из этих 31 голосов «против» были поданы от сенаторов со Среднего
Запада, Великих Равнин и Дальнего Запада. Среди сенаторов, избранных от штатов,
находящихся в вышеперечисленных районах, одним из важных исключений был сенатор
Д. Норрис от штата Небраска, который голосовал за билль о ленд-лизе. 5 голосов
«против» были от Новой Англии, 1 – от Пенсильвании и 1 – с Юга (сенатор
Рейнольдс от Северной Каролины). Большая часть изоляционистов вовсе не хотела
победы Гитлера и искренне желала блага своей родине, тем не менее, объективно
их позиция была более выгодна державам Оси, чем позиция Рузвельта. Это можно
объяснить тем, что в перечисленных районах преобладало фермерское население
и всегда были сильны изоляционистские и
антивоенные настроения. Во время дебатов
по ленд-лизу рассматривался вопрос о помощи Советскому Союзу в случае нападения
Германии на него.


Отношения
Соединенных Штатов и Советского Союза, конечно, не были главными в американской политике в период дискуссий о
ленд-лизе. Эти отношения были важны только с точки зрения стремления
Соединенных Штатов добиться поражения Германии и ее союзников.


Отмена
«морального эмбарго», символизировавшее улучшение отношений с Советским Союзом,
и политика предоставления экспортных разрешений русским совпали по времени с
внесением билля о ленд-лизе в конгресс. Примечательно, что критики политики
Рузвельта спекулировали на этих действиях для нападок на билль. Использование
этой тактики базировалось на том, что большинство американцев презирало
советский режим. Вопрос о Советском Союзе встал в связи с обсуждением статьи 3
(а) (1) билля о ленд-лизе. Это статья гласила: «Несмотря на положения любого
другого закона, президент может по мере необходимости, когда он сочтет это
отвечающим интересам национальной обороны, уполномочивать министра обороны,
министра военно-морского флота или руководителей любого другого правительственною
ведомства или агентства:


1) производить в арсеналах, на заводах и судоверфях,
находящихся в их юрисдикции, или иным образом заготавливать в пределах,
определяемых выделенными на эти цели финансовыми средствами или же контрактами,
утвержденными в то или иное время конгрессом, или и теми, и другими, любой
оборонный материал, предназначаемый для правительства любой страны, чью оборону
президент считает жизненно важной для
Соединенных Штатов»[10].
Противники статьи 3(a)(1) во многом обосновывали свои возражения против
нее тем, что эта статья может послужить основанием для предоставления помощи
Советскому Союзу.


Было
логично навести справки по вопросу о том, будет ли исполнительная власть при
формулировании своей политики допускать
возможность участия СССР в программе получения помощи по ленд-лизу в будущем.


Когда
Рузвельт разрабатывал программу ленд-лиза в декабре 1940 г., он думал в первую
очередь о помощи Великобритании.


Законодательная
битва вокруг ленд-лиза началась 15 января 1941 г., когда
государственный секретарь Хэлл выступил в поддержку билля перед комитетом
палаты представителей по внешней политике. Это было примерно за неделю до
отмены «морального эмбарго», но подготовленное заявление секретаря было таким,
чтобы вопросы о политике США в отношении СССР и общая советская позиция в
международном конфликте была были бы быстро внесены на обсуждение комитета.


В
соответствии с общим направлением политики, которое уже обсуждалось, секретарь
зачитал перед комитетом длинный список актов агрессии, совершенных Германией,
Италией и Японией. Он упомянул о разделе Польши и расколе Румынии, но он
всячески избегал любого упоминания о Советском Союзе. Это побудило конгрессмена
Мундта спросить секретаря, правильно ли он расслышал его. Хэлл ответил, что он
пропустил некоторые важные аспекты международного положения, потому что он
обратился к фактам, которые указывают на опасность от трех наций, которые
объединились в своем стремлении завоевать мир. Вежливо, но твердо, Мундт
подчеркнул свою позицию, продолжал задавать неудобные вопросы в отношении СССР
и подрывной деятельности коммунистической партии. Секретарь не позволил втянуть
себя в дискуссию на эту тему и с сарказмом заявил, что он вернется к обсуждению
этой темы тогда, когда закончится обсуждение той опасности, в которой находятся
США и виновников этой опасности.


То
что Хэлл избегал говорить о СССР, вызвало еще больше вопросов у членов
конгресса. Конгрессмен Тинкхэм спросил Хэлла, предоставит ли США ту же помощь
СССР, что и Англии, в случае, если на СССР будет совершено нападение. Хэлл
ответил, что подобная возможность является настолько отвлеченной, что он
считает бесполезным разговаривать о ней. Тинкхэм попытался углубиться в эту
тему, но Хэлл и председатель Сол Блюм прервали его.


16 и
17 января, когда военный министр Стимсон выступал перед комитетом, Тинкхэм
снова поднял вопрос о статье 3 (а) (1), с еще большим упорством. Он предложил
дополнить Билл, назвав в нем получателей помощи. Мундт предпринял попытку
включить Советский Союз в число агрессивных стран. Стимсон возразил, что вопрос заключается в
том, чтобы защитить интересы США, а не в том, чтобы заключать союз с каждым бандитом.


Вопрос
о СССР встал также в слушаниях перед комитетом сената по внешней политике. 29
января, когда Стимсон появился перед комитетом, сенатор Ванденберг спросил его
о том, может ли в соответствии с этим биллем президент передать взаймы, в
аренду военные материалы СССР. Стимсон не пытался отрицать этого, но
подчеркнул, что президент должен сначала признать оборону Советского Союза
жизненно важной для Соединенных Штатов. Военный министр опять подчеркнул, что
перечислять в законе получателей помощи было бы неразумно из-за постоянно
меняющейся международной обстановки.
Сенатор-демократ Пеппер добавил, что он не видит причины, почему
Соединенные Штаты должны пытаться ущемить Советский Союз по сравнению с другими
странами. Стимсон согласился, что такая мера будет крайне неразумной.
Сенатор-демократ Кларк предположил, что президент собирается передать СССР
линкоры, зенитные орудия, продовольствие и другие материалы для того, чтобы
умиротворить СССР с целью обеспечения британских интересов на Дальнем Востоке.


Все
попытки оппозиции заблокировать билль о ленд-лизе в комитете или принять к нему
какие-то поправки, искажающие его суть, в том числе и попытка Тинкхэма провести
поправку, исключающую СССР из получателей помощи по ленд-лизу, потерпели
поражение.


Впоследствии
члены обоих комитетов, которые высказывались против помощи Советскому Союзу,
голосовали против ленд-лиза в целом.


29
января 1941 г.
билль был передан из комитета по внешней политике в палату представителей.
Дебаты по биллю начались 3 февраля. 21 января 1941 г. было отменено
«моральное эмбарго». Член палаты
представителей Бланкли от штата Мичиган подверг критике отмену «морального
эмбарго» и секретные переговоры, будто бы ведущиеся с СССР. 7 февраля
конгрессмен Тинкхэм внес поправку, которая уполномочивала президента
осуществлять и распространять помощь по ленд-лизу правительству любого
иностранного государства, чью оборону президент сочтет важной для безопасности
Соединенных Штатов, кроме Союза Советских Социалистических Республик. Пытаясь
обосновать эту поправку, Тинкхэм начал свои обычные нападки на природу и
характер советского режима, определив его как врага цивилизации, гонителя
религии и арсенал Германии. Он закончил свою речь обвинением в
прокоммунистических симпатиях всех, кто был против его поправки, предостерегая
палату представителей, что если эта поправка не будет принята, то это будет
доказательством того, что нынешнее правительство сочувствует коммунизму и
коллективизму и что члены палаты или большинство членов палаты симпатизирует
коммунизму и коллективизму.


Конгрессмен-республиканец
Робинсон выступил в защиту поправки Тинкхэма. Его замечания состояли в резкой
критике советского правительства, коммунистической идеологии и отмены
«морального эмбарго».


Лютер
А. Джонсон, демократ из Техаса, выступил против предложения Тинкхэма. Он
отстаивал позицию администрации, заявив, что «сейчас не место и не время проводить
законы или вставлять в законы поправки, которые по меньшей мере несправедливы
по отношению к стране, которая не предприняла против США ничего плохого. Блок
держав оси – Германия, Италия и Япония, являются единственной силой, угрожающей
нам и другим демократиям мира, и я думаю, что было бы глупо с нашей стороны
считать Россию врагом, когда она держится в стороне от наших явных врагов».[11]


Руководитель
фракции демократов МакКормак из Массачусетса поддержал Джонсона, а член палаты
представителей демократ Магнусон от штата Вашингтон потребовал от палаты
представителей быть прагматичными и признать тот факт, что СССР это
единственный буфер на Востоке против японской агрессии. Демократ Казей из
Массачусетса спросил Джонсона, не будет ли эта поправка препятствовать усилиям
Великобритании получить советскую помощь против Германии, и Джонсон согласился,
что это так. Фиш затем спросил Джонсона, делает ли он какое-либо различие между
агрессивными нациями, но Джонсон не ответил. Поправка Тинкхэма была отклонена 185
голосами против 94.


В
сенате противники билля также подчеркивали свой тезис о том, что билль приведет
к опасному росту исполнительных полномочий президента. Была еще одна поправка,
заменяющая билль о ленд-лизе предоставлением кредита. Сенатор Тафт предложил,
чтобы сенат предоставил Великобритании, Канаде и Греции займы для покупки
военных материалов в Соединенных Штатах размером в 2 000 000
долларов. Лидер республиканцев заявил, что билль не ограничивает помощь
Соединенных Штатов только Великобританией. Он заявил, что в соответствии с
биллем о ленд-лизе президент может укрепить советскую армию или США могут
послать свои лучшие танки Греции, и что это обязательно отсрочит помощь
Великобритании, что может быть чрезвычайно опасно, потому что нельзя быть уверенным,
что эти страны не потерпят поражение или не будут воевать против США.
Администрация, продолжал он, уже отменила «моральное эмбарго» на самолеты и
части самолетов для СССР, хотя никто не может предсказать, на чьей стороне
Советский Союз окажется к тому времени, как оборудование прибудет туда. Тафт
закончил свою речь утверждением, что Соединенные Штаты должны дать шанс Англии
на победу при помощи предоставления ей займа.


Во
время дебатов в сенате сенатор Ванденберг атаковал передачу полномочий президенту,
упомянув в своей речи и о Советском Союзе, и предъявил обвинение администрации:
«Это лицензия на вооружение полмира из наших арсеналов в момент смертельной
опасности . . . Ну что ж, мы можем
вооружить Россию во имя спасения демократии, если она временно склоняется на
наш путь; как раз так как мы бросили Москве орхидею 3 недели назад, когда
отменили «моральное эмбарго» против России, хотя наш госдепартамент обвинил
Россию в вопиющем нарушении ее обещания не вмешиваться в наши внутренние дела, хотя мы единственная страна в западном
полушарии, которая признала Советский Союз».[12]


На
следующий день сенатор-демократ Рейнольдс от Северной Каролины осудил страх
перед Гитлером в некоторых отношениях, привел примеры антирелигиозной политики
СССР и обвинил администрацию в горячей и пылкой любви к Иосифу Сталину.
Сенатор-демократ МакКарен из Невады предрекал, что ленд-лиз вовлечет Америку в
войну и результатом этой войны станет распространение коммунизма. Он утверждал,
что целью Сталина было дождаться, когда капиталистические государства разрушат
друг друга и затем большевизм легко овладеет ими. Сенатор Най в своих
многочисленных и долгих речах против билля развивал ту же тему, а сенатор
Уиллер прочитал письмо от Лиги церквей Америки, в котором был подвергнуты
критике сторонники ленд-лиза за сочувственное отношение к идее доставки военных
материалов СССР. Сенатор Кларк из Айдахо добавил обвинение в том, что все
зверства, которые сторонники ленд-лиза приписывают нацистам, оккупировавшим
Польшу, могут в такой же степени быть найдены в восточной части Польши и
балтийских государствах, находящихся под советской оккупацией. Демократ Чавес
сказал, что он склонен верить, что Кларк прав. Сенатор-демократ Баркли ответил,
что свидетельства церковных лидеров и другие надежные источники подтверждают
информацию о жестокостях нацистского оккупационного режима, но нет оснований
для предъявления тех же обвинений Советскому Союзу.


3
марта сенатор Рейнольдс пошел по стопам конгрессмена Тинкхэма и поставил
«русский вопрос» перед сенатом. Америка, по его словам, должна обратить
основное внимание на борьбу с чужеземными «измами» внутри страны, а не за
рубежом. Он предположил, что коммунизм, скорее всего, будет господствовать в
Европе после войны даже в Англии и описал Сталина, как «хищника», парящего над
охваченным войной европейским континентом. Россия, по его мнению, хочет, чтобы
Соединенные Штаты вступили в войну, потому что так легче будет уничтожить
капиталистическую систему. Он сожалел, что американское правительство терпимо
относится к коммунистической агитации в Америке. Затем он перешел к главному:
«Я уверен, что Россия косвенно, если не прямо, помогает Германии, и поэтому,
чтобы Германия не смогла получить от нас какой-либо помощи через Россию, я
поддерживаю поправку к резолюции 1776 (Тинкхэма), которая запретит нашей стране
предоставлять любую помощь Советской России. Поправка гласит: ничто в этом акте
не может быть истолковано, как санкционирование или разрешение на
предоставление какой-либо помощи Союзу Советских Социалистических Республик».[13]


Прежде
чем сесть на свое место сенатор внес дополнительные поправки, которые, если бы
они были внесены в закон, привели бы к депортации Гарри Бриджеса, одного из
лидеров американского рабочего движения, и к запрету найма на государственную службу всех
коммунистов, нацистов и фашистов. Обсуждения какой-либо из этих поправок не
проводилось, хотя республиканец Брюстер и демократ Кларк задали некоторые
вопросы для того, чтобы поддержать Рейнольдса.


Во
время дебатов по поводу поправки Рейнольдса представители администрации не
высказывались, не видя в этом необходимости.


7
марта без каких-либо дальнейших дебатов поправка, запрещающая любую помощь
Советскому Союзу была поставлена на голосование. 35 сенаторов проголосовало в
пользу поправки и 56 проголосовало против нее.


Внесение вопроса о Советском Союзе было больше,
чем тактическим приемом, используемым оппозицией, чтобы подкрепить свою позицию
против билля о ленд-лизе. Президент потребовал для себя полномочий, которые были
беспрецедентны в истории страны. Сильное меньшинство внутри и вне конгресса
было серьезно обеспокоено внешней политикой Рузвельта, будучи уверенным, что он
ведет страну к войне. Эти подозрения подкреплялись сильным антагонизмом по
отношению к его пониманию обязанностей президента и его использованием своих
полномочий в этой должности в течение 8 лет.


Одновременно
с обсуждением билля в конгрессе американские дипломаты стремились проводить
такую политику, чтобы по меньшей мере избежать сближения Советского Союза с
державами Оси. Старания дипломатов были, конечно, уязвимы для атак, как этого
следовало ожидать, из-за отрицательного отношения к любому проявлению дружеских чувств к СССР.
Советское сотрудничество с Германией, советская экспансия в 1939 – 1941 гг., долгая традиция американского антикоммунизма
означали, что эти усилия американских дипломатов не будут пользоваться
поддержкой или пониманием. Когда администрация воздержалась от словесных атак
по поводу советской агрессии и когда 21 января было отменено «моральное
эмбарго», появилась дополнительная причина для атак на билль со стороны
оппозиции. В слушаниях перед комитетом палаты представителей по иностранным
делам русский вопрос неизменно присутствовал в рассуждениях тех, которые
стремились нанести поражение биллю о ленд-лизе. Поименное голосование не было
проведено в самой палате, но есть доказательства того, что за поправку
голосовали практически те же люди, что и против ленд-лиза. Таким образом, в
ходе дебатов в палате представителей 14 конгрессменов воспользовались удобным
случаем для нападок на Советский Союз и американскую политику по отношению к
нему, а именно:





Каждый из этих людей высказывался против ленд-лиза и
каждый проголосовал против него.


Лютер Джонсон, который руководил дебатами большинства,
выступил против поправки Тинкхэма. Три сторонника администрации поддержали
замечание Джонсона несколькими короткими комментариями. Конгрессмен Тарвер
(демократ, Джорджия) был единственным сторонником ленд-лиза, который считал,
что Советский Союз должен быть принят в антигитлеровскую коалицию.


На слушаниях в сенате вопрос о политике по отношению к
Советскому Союзу обсуждался теми, кто голосовал против ленд-лиза и кто постоянно
был в оппозиции по отношению к внешней
политике Рузвельта в 1941 г.
Более того, так же как и в палате, это была оппозиция, которая ссылалась на
спорную статью 3 (а) (1) по вопросу о помощи СССР. Частные лица и ораторы,
которые говорили об отношении к СССР в своих выступлениях перед комитетами
неизменно оказывались противниками билля.


В течение дебатов
оппозиция, снова подняла вопрос о СССР. В сенате 26 сенаторов – 74,29 %
- из тех, кто выступал за поправку
Рейнольдса, голосовали и против билля о ленд-лизе. 9 человек, поддержавших
поправку Рейнольдса, затем проголосовали за билль о ленд-лизе: Болл, Брюстер,
Бриджес, Браун, Бартон, Гарни, Лодж, МакНери и Уайт. В этой группе сенатор Браун был единственным
демократом. Четверо из этой группы – Брюстер, Бартон, Лодж и МакНери –
поддержали билль, предложенный Тафтом, по которому выделялся бы кредит в
2 000 000 долларов Британии, Канаде и Греции. Только оставшиеся пять
сенаторов могли поддержать ленд-лиз в случае исключения России из его получателей.



Законодатели, которые внесли антисоветские поправки, в
обоих случаях были крайними изоляционистами. Но они также считали, что нация
столкнулась с серьезной опасностью из-за активности американских коммунистов.
Конгрессмен Тинкхэм фанатично ненавидел и Советский Союз, и внешнюю политику
Рузвельта и Хэлла. Сенатор Рейнольдс летом 1940 г. внес билль,
запрещающий деятельность коммунистической
партии и Германо-Американского Бунда . Мало было столь ревностных
оппонентов политике ленд-лиза.


Из вышесказанного можно сделать вывод, что вопрос о
помощи СССР был для оппозиции просто средством дополнительных нападок на билль
о ленд-лизе, который дополнительно укреплял позиции тех, кто пытался урезать
полномочия президента. Конечно, для противников Рузвельта было не ново обвинять
его в стремлении к диктатуре, а его администрацию- в излишнем дружелюбии к
Советскому Союзу и коммунизму.


Не было ничего удивительного, что администрация
посчитала необходимым вмешаться для мобилизации своих сторонников в конгрессе
для отклонения поправок, запрещающих распространение ленд-лиза на СССР. Было
ясно, что администрация контролировала дебаты. В каждом случае поправки,
которые могли серьезно помешать исполнительной власти, отклонялись. Были
компромиссы, но не было капитуляции. Демократическое большинство в комитете по
иностранным делам палаты представителей позаботилось о том, чтобы билль
соответствовал политике президента, что в большой степени являлось заслугой
Оскара Кокса – юриста министерства финансов, и написавшего отчет комитета палате
представителей, помогавшего разрабатывать билль. Без сомнения демократическое
большинство в обеих палатах было главным фактором, способствовавшим поражению
поправок Тинкхэма и Рейнольдса.


В ретроспективе ясно, что противники ленд-лиза сделали
ошибку, затронув вопрос о помощи СССР во время дебатов. Это было прежде всего
абстрактным вопросом в то время. Подняв этот вопрос и проиграв, оппозиция
помогла подорвать свои позиции, когда летом 1941 года вопрос о помощи
Советскому Союзу стал главным вопросом внешней политики. В этом смысле дебаты
января-марта были пророческими по направлению и результатам.


Все вышеизложенное говорит о том, что сенаторы и
конгрессмены понимали непрочность мирных отношений между Советским Союзом и
Германией и рассматривали СССР как вероятного союзника. Принятие закона о
ленд-лизе было важным шагом на пути к созданию антигитлеровской коалиции.
Первыми странами, которым оказывалась помощь по ленд-лизу, были Англия, Греция
и Китай. Закон о ленд-лизе был подписан президентом 11 марта 1941 года. Закон
предоставлял президенту полномочия для передачи и сдачи в аренду оборонных
материалов государствам, оборона которых признавалась жизненно важной для
безопасности Соединенных Штатов.


В период с марта по июнь 1941 года в конгрессе
рассматривались вопросы ассигнований и помощи Англии, Греции и Китаю.











Глава III



Борьба
вокруг поправки о помощи СССР







Нападение гитлеровской Германии на СССР перевело
вопрос о помощи ему в практическую плоскость. 23 июня Рузвельт заявил о
готовности «предоставить
России всю
ту
помощь какую мы сможем».[14]


В течение июля президент не думал о программе
долговременных поставок в СССР, так как в то время у него не было никакой
достоверной информации, необходимой для вынесения важного решения, но тем не
менее лично предпринял действия для форсирования производства продукции. Многие
из его военных советников считали Советский Союз неспособным выдержать натиск
Германии, считалось, что он едва ли сможет продержаться до конца лета. Но в
начале июля у президента появилась надежда, что русские могут выстоять. Это
преподносило ситуацию в новом свете и давало возможность претворения в жизнь
курса американской международной политики по предотвращению германского
нашествия, в то время как американский народ — президент был уверен — не был
готов принять необходимость вступления Америки в войну. Так как заключения
военного и военно-морского департаментов были основаны на предположении, что
СССР падет за несколько недель, меры, предлагаемые Стимсоном, Ноксом и Старком
потеряли свою актуальность. В то же время, то, как осуществлялась программа
помощи России, его не устраивало. С одной стороны, вызывала озабоченность
угроза падения СССР, которая приведет к германо-японскому объединению в Азии, с
другой стороны, даже до этой катастрофы Сталин может прийти к решению заключить
сепаратный мир с Гитлером.


Для
успешного осуществления мер в отношении СССР нужно было обратить внимание на
три основных проблемы: состояние американского общественного мнения; опасные
последствия решительных действий в Атлантике и последствия помощи Советам; и
вопрос о том, как справиться с Японией.


Оппоненты-изоляционисты
воспользовались началом войны с СССР, как окончательным подтверждением того,
что Америка может и должна оставаться нейтральной и не предлагать помощь
диктаторскому советскому режиму, в то время, как сторонники изначально
воздерживались от выступлений по этому поводу. Нельзя было игнорировать
политические трудности, стоявшие перед Рузвельтом. Действия, рекомендованные
Стимсоном, Ноксом и др. - в основном «очистить Атлантику от германской угрозы»
- могли иметь еще более серьезные и немедленные политические последствия, чем
помощь СССР. Из этого следовало, что открытые публичные обсуждения по программе
помощи СССР могут быть временно отложены, и программа может быть сформирована
на скорую руку и представлена как покупка Советским Союзом вооружений в США.
Это было возможно и президент поступил также в вопросе помощи Британии 1940
году, импровизируя и откладывая насколько возможно прямую конфронтацию с конгрессом
по данному вопросу. В случае падения России и последующего обращения Германии в
сторону Англии, меры, предложенные Стимсоном, Ноксом, Старком были бы
неизбежными, но с большой вероятностью повлекли бы за собой развязывание боевых
действий с вовлечением американской армии. Вопрос о конвое в Атлантике, тем не
менее, вызвал определенный интерес в июле. В печати была развернута серия
репортажей Джозефа Алсопа, Дрю Пирсона, Роберта С. Аллена и генерала Хью
Джонсона. Апологет изоляционизма сенатор Бартон Уиллер 30 июня представил на
рассмотрение резолюцию, в которой потребовал тщательного и полного
расследования факта присутствия американского военного флота в конвое. 11 июля
секретарь Нокс и адмирал Старк предстали перед закрытой сессией комитета по
делам военно-морского флота для дознания.


В течение той же недели президент решил, что было бы
слишком опасно проводить поправки, которые позволили бы узаконить вооружение
американских торговых кораблей и их вхождение в военные зоны. Сенаторы Джордж и
Коннэлли конфиденциально сообщили ему, что такие поправки с большой
вероятностью пройдут, но дебаты могут быть растянуты из-за сопротивления
изоляционистов


В
конгрессе даже сторонники политики президента, за исключением сенатора Пеппера
и конгрессмена Бака, не желали выступать за предоставление помощи СССР. За
первые три недели июля в конгресс были представлены три проекта, целью которых
было предотвратить оказание помощи России. Два из них были предложены известным
русофобом Тинкхэмом и один — конгрессменом-изоляционистом Натсоном,
республиканцем из Миннесоты. Первый предложил 30 июня резолюцию палаты
представителей # 256, требующую расследования американской политики по
отношению к СССР и распространения коммунистического влияния на внутреннюю и
внешнюю политику США; и 7 июля - # 5248 — билль о запрещении распространения
помощи по ленд-лизу на СССР. Конгрессмен Натсон 28 июня выдвинул резолюцию декларирующую, что Германия и СССР
находятся в состоянии войны, что вынудило бы Рузвельта применить Закон о
нейтралитете. Правда, ни в конгрессе, ни за его пределами на эти предложения
мало кто обратил внимание и они тихо умерли на рассмотрении комитетов.


.


Сенатор Р. Тафт заявлял, что «победа коммунизма более
опасна, чем победа фашизма».[15]
Изоляционисты разделились во мнениях относительно перспектив Советского Союза в
войне с Германией - большинство из них считало, что СССР не выдержит схватки с
немцами. Например, конгрессмен О’Коннор опасался, что поражения заставят
Сталина пойти на мир с Гитлером. Но
среди изоляционистов было меньшинство, которое считало, что Советский Союз
победит. Сенатор-республиканец Александр Уилли из Висконсина 7 августа 1941
года подчеркивал, что «…Германия понесла большие потери в самолетах, кораблях,
ее моральный дух подорван, и она уже потеряла почти миллион человек в русской
компании. Если Гитлер продолжит проводить подобную политику в России, русский
медведь может причинить ему такой ущерб, что никакого Гитлера не будет».[16] Однако эта группировка
изоляционистов полагала, что СССР в случае своей победы будет представлять
большую опасность для США, чем Германия. Поэтому они считали крайне
нежелательным предоставлять ему какую-либо помощь. В начале марта 1941 г. Американский
институт общественного мнения опубликовал свои исследования, в которых сообщалось,
что 23% американцев определенно осуждают ленд-лиз. 6 мая
сообщалось, что 76% людей считают, что помощь должна быть оказана Англии,
даже несмотря на риск вступления в войну. В конце июня, когда по всеобщему
мнению считалось, что СССР не сможет долго противостоять врагу, 77% американцев считали, что Америка не должна
ввязываться в войну. В конгрессе сенатор Пеппер, пожалуй, единственный выступал
в поддержку ленд-лиза для Советского Союза.


В
июле — августе в Вашингтоне проходили очень важные дебаты по поводу
формирования в правительстве политики в отношении СССР. Тот факт, что СССР не
сдался и ее армии, хотя и отступающие, нанесли серьезный урон непобедимой
немецкой военной машине, начало производить эффект на американских политиков.
Газеты (Time, New York Herald Tribune, Washington Post и др.) писали о
провалившихся планах нацистов о быстром завоевании СССР, о том, что немецкий
Krieg уже не Blitz, так как вышел за рамки первоначального расписания. В
комитете защиты Америки появились надежды, что Гитлер найдет в Советском Союзе
свой Геттисберг. Ленд-лиз начал рассматриваться, как вклад нации в борьбу с
врагом — Германией — путем поддержки Британии и ее союзников.


5
августа два выдающихся оратора из партии большинства выступили в палате
представителей и в сенате на предмет войны в СССР. Конгрессмен Адольф Дж. Сабат
из Чикаго, старожил палаты представителей, председатель могущественного
процедурного комитета и глава управленческого комитета демократической партии,
в своем выступлении в палате представителей выразил сожаление о том, что
изоляционисты считают приемлемым критиковать Рузвельта за выражение симпатии и
поддержку Советского Союза. Он заявил, что в настоящее время русские воюют не
за большевизм, а защищают свою землю, и если их форма правления не нравится
американцам, то это не повод к недружелюбию, и, по его мнению, они вправе
выбирать такое правительство, какое они хотят. Далее он выразил надежду, что в
будущем, вместо того, чтобы обижать людей, борющихся против гитлеризма, Америка
будет восхищаться их отвагой, мужеством и теми действиями, которые идут на
пользу демократиям всего мира. Наконец, тематика его речи плавно перетекла к
вопросу о защите советского направления в иностранной политике. Он заявил, что
также, как любой член палаты, против коммунизма, но видит, что многое в этом
плане изменилось в Советском Союзе за последние полтора года в сторону большей
свободы и лучшей жизни. Он выразил
удовлетворение тем, что даже если бы Сталину пришлось сдаться Гитлеру, то он не
имел такого желания, и если бы обстоятельства вынудили его сделать это, то
только потому, что СССР не в состоянии
противостоять превосходящей
механизированной армии и воздушным силам противника. Сабат подчеркнул,
что не защищает Сталина, но считает несправедливым подвергать его нападкам и,
тем самым, косвенно оправдывать гитлеровских убийц. Ссылаясь на гитлеровские
планы завоевания всего мира и нежелание американцев прямо вступать в войну, он
заявил о своей поддержке помощи СССР и призвал всех искренне признать, что
поражение Гитлера руками Великобритании и Советского Союза предотвратит
вовлечение в войну США. И добавил, что помощь СССР — это вовсе не акт
пожертвования, так как СССР просит привилегии покупать и оплачивать
оборудование и вооружения, необходимые для ее защиты.


В
этот же день 5 августа перед сенатом выступил лидер большинства Олбен Баркли из
Кентукки с обсуждением советско-германского конфликта. Он заявил, что бы сенаторы ни думали о советском
правительстве, они все должны согласиться, что Гитлер представляет собой первоочередную
опасность и что все надеются, что русским удастся остановить его. Затем Баркли
сказал несколько слов в защиту сталинского режима, что было очень необычно для
стен сената, о преследовании Сталиным Троцкого, который считался поборником
мировой революции, о том, что советское правительство успешно выполняет свои
обязанности перед народом, такие как построение национальной экономики или
ликвидация неграмотности. Далее Баркли перешел к обсуждению других вопросов, не
коснувшись напрямую советско-американских отношений.


Из
лагеря изоляционистов конгрессмен Фредерик К. Смит (республиканец, Огайо)
предпринял мощную атаку политики президента в радиотрансляции 23 июня.
Характерными утверждениями в его речи были
обвинения политики помощи СССР в дальнейшем развитии коммунизма в этой
стране и разоружения американской оппозиции против развития коммунизма в
Америке.


Через
несколько дней — 31 июля — конгрессмен Стивен А. Дей (республиканец, Иллинойс)
крайний изоляционист и ультраконсервативный последователь Мартина Дайса
опубликовал свое заявление «Ленд-лиз в помощь атеизму». Также как Смит, он
представил помощь Советскому Союзу синонимом продвижения дела коммунизма. Он
заклеймил коммунизм и СССР как более серьезную угрозу, чем нацистская Германия,
особо подчеркнув значение атеизма в советской идеологии и призвал католиков не
признавать политики президента.


Вскоре
после этого, 5 августа Дей представил в палату представителей проект резолюции,
аннулирующей полномочия президента по биллю о ленд-лизе по отношению к
Советскому Союзу. На той же неделе несколько консервативно настроенных
изоляционистов выступали против поддержки России — Вудруф (республиканец,
Мичиган), Рич (республиканец, Пенсильвания) и Гофман (республиканец, Мичиган).
Вудруф зачитал петицию от преподобного Джеральда К. Смита, известного своими
фашистскими взглядами, главы комитета Одного миллиона[17].
Смит заявил: «Наши усилия . . . не предназначены для обороны атеистического
коммунизма и сталинской России».[18] Поправка Дея, так же как
предшествующие предложения Тинкхэма и Натсона, не вышла за пределы комитета.


В отношениях
между США и СССР в отличие от отношений с Великобританией имелся дополнительный
фактор, препятствующий взаимопониманию между ними – коренные различия в
идеологии и политическом строе обоих государств. 21 июля 1941 года Рузвельт
отдает первое указание о продаже вооружения и военных материалов Советскому
Союзу. Правда, поставки оружия и военных материалов носили довольно ограниченный
характер.


Большинство английских и американских военных
специалистов считало, что поражение Красной Армии неминуемо и полученное от США
оружие попадет в руки немцам. Первое
время, а именно в июле-августе 1941 года Рузвельт также разделял эту точку
зрения . Но после поездки Гопкинса в Москву Рузвельт убедился в способности СССР сопротивляться врагу. В
сентябре 1941 г.
в конгрессе начались слушания по вопросу распространения ленд-лиза на
СССР. Была вновь предложена поправка,
запрещающая помощь СССР. Оппозиция, в частности, использовала вопрос о
положении религии в СССР, как аргумент против предоставления ему помощи по
ленд-лизу. 30 сентября 1941 г.
в Москве начались переговоры о поставках. В тот же день на пресс-конференции
Рузвельт, ссылаясь на статью 124 Советской конституции 1936 г., утверждал, что в
СССР существует свобода религии. Скорее всего, такие заявления были только
политическим ходом, так как всего за месяц до этого – 3 сентября 1941 г. – он писал папе Пию XII: «Факт заключается в том, что Россия управляется диктатурой
столь же жестокой, как и германская. Я думаю, тем не менее, что русская
диктатура менее опасна для безопасности других наций, чем германская форма
диктатуры». [19]


В позициях Рузвельта и изоляционистов были не только
различия, но и общие моменты. Из того факта, что Рузвельт стремился к оказанию
помощи СССР отнюдь не следовало, что он желал его усиления. Но в отличие от
изоляционистов, которые считали, что помощь Советскому Союзу приведет к
усилению его влияния в мире, Рузвельт считал, что Советский Союз даже в случае
своей победы выйдет из войны истощенным и ослабленным. Позиция Рузвельта хорошо
видна из его разговора с сыном Эллиотом:


«.
. . мне непонятно, зачем мы тратим время таким образом. Почему бы нам просто не
погрузиться на суда и не ударить самим по нацистам — из Англии?


—
Разве мы не добиваемся возможности пустить производство полным ходом? — Отец
невесело улыбнулся. — Разве мы не хотим множества других вещей? Но мы знаем
одно: китайцы убивают японцев, а русские убивают немцев. Мы должны помогать им
продолжать свое дело до тех пор, пока наши собственные армии и флоты не будут
готовы выступить на помощь. Поэтому мы должны начать посылать им во сто раз, в
тысячу раз больше материалов, чем они получают от нас теперь. . .


—
Ты представь себе, что это футбольный матч, — ответил отец. — А мы, скажем,
резервные [69] игроки, сидящие на скамье. В данный момент
основные игроки — это русские, китайцы и, в меньшей степени, — англичане. Нам
предназначена роль… игроков, которые вступят в игру в решающий момент.


—
Понимаю.


—
Еще до того, как наши форварды выдохнутся, мы вступим в игру, чтобы забить
решающий гол. Мы придем со свежими силами. Если мы правильно выберем момент,
наши форварды еще не слишком устанут и… — он остановился».[20]


Вызывало
сомнения, что Рузвельт раскроет все детали своей финансовой стратегии кому бы
то ни было, кроме Гопкинса, и, может быть еще немногим другим из своих
приближенных помощников. В любом случае, кабинет и работники отдела по
ленд-лизу были осведомлены о том, что финансирование по ленд-лизу было
расписано для будущего использования. Вопрос заключался не в том, будет ли
осуществляться в будущем финансирование русской программы ленд-лиза, а в том,
когда оно будет осуществляться. Для всех было очевидно, что никакие оговорки не
должны воспрепятствовать СССР в будущем участвовать в программе ленд-лиза.


Оскар
Кокс, советник отдела отчетности по обороне, обрисовал позицию, которой
официальные лица из отдела ленд-лиза должны были придерживаться, когда
предстанут перед соответствующими комитетами конгресса, в своем меморандуме,
подготовленном непосредственно перед открытием слушаний по ленд-лизу. В этом
документе были ук
указаны следующие пункты:


1. Хотя пока не планируется использование ленд-лиза в
обеспечение программы помощи Советам, не следует выставлять президенту ограничения,
так как может возникнуть срочная необходимость в использовании правомочий
ленд-лиза;


2. Возможность
оставления в руках президента полномочий действовать по своему усмотрению была
закреплена законодательно в Акте о ленд-лизе. Конгресс в то время отклонил
предложение перечислить в Акте возможных получателей помощи, и, что особенно
важно, отклонил предложение исключить Советский Союз, как возможного
получателя;


3. С точки зрения важности поддержания русского фронта
для интересов США все средства расширения помощи должны находиться в состоянии
готовности для возможного использования.


Этой линии поведения придерживался и Эдвард
Стеттиниус, когда предстал как первый представитель администрации перед
комитетом по финансовому законодательству палаты представителей 23 сентября.
Конгрессмен Джордж Джонсон (демократ от Западной Вирджинии) спросил его, почему
СССР не был включен в программу, на что Стеттиниус ответил, что ленд-лиз не был
распространен на СССР и хотя его распространение на СССР не предусматривается в
ближайшее время, у президента не должны быть связаны руки, потому что может
возникнуть срочная и внезапная необходимость в собственных интересах США
расширить эту помощь. Далее он заявил, что вплоть до настоящего времени СССР
был в состоянии оплачивать товары, которые она приобретала в этой стране из
своих собственных фондов, и никакие фонды из настоящих ассигнований не планируются
для программы помощи СССР, но администрация надеется, что руки президента не
должны быть связаны.


Когда
бы этот вопрос не задавали ему снова, он давал такой же ответ, иногда добавляя,
что лично он приветствует включение России в программу ленд-лиза, но
ответственное решение принимать не ему.


Примерно
через неделю министр обороны Стимсон подтвердил эту позицию, утверждая, что
никакие из запрашиваемых фондов не планировались для Советского Союза и
добавил, что считает смертельной ошибкой
позволить внести в билль любые ограничения по отношению к России.
Генерал Маршалл высказываясь по тому же вопросу, подчеркнул огромное значение
русского фронта, отметив, что ,что бы не делалось для удерживания Красной армии
на поле боя для противостояния немцам, - все будет на пользу США. Это увеличит
шансы успешного окончания войны, это ускорит ее завершение.


Настроения,
демонстрируемые членами финансового комитета палаты представителей в течение
этих слушаний можно назвать благоприятствующими предоставлению помощи СССР.
Конгрессмен Ламбертсон (республиканец, Канзас), ярый изоляционист, и Диттер
(республиканец, Пенсильвания), более умеренный представитель изоляционизма,
производили допрос свидетелей[1] по русскому вопросу, но
при этом не высказали никакой критики по поводу программы помощи. Ламбертсона, казалось, заботило только получение
признания о том, для чего предназначена помощь по ленд-лизу. Демократы в комитете ясно дали понять, что они
поддерживают программу. Джонсон из Западной Виргинии, который демонстрировал
особенно острый интерес к вопросу помощи России, выразил в своих комментариях и
вопросах важность русского фронта для
американской безопасности. В дискуссии со Стимсоном он предположил, что Гитлер
может потерпеть поражение в СССР и ради этого можно пожертвовать чем-то здесь
(в США), нежели потом ставить под ружье большее количество своих солдат. На что
Стимсон ответил только, что поражение Германии в СССР было бы серьезным ударом
для Гитлера и что сейчас делается все необходимое для ускорения поставок в
СССР.


В
результате обсуждений комитет направил в палату представителей отчет, в котором
со ссылкой на комментарии Стеттиниуса, Стимсона и Маршалла сообщалось, что если
президент во исполнение своих полномочий по биллю о ленд-лизе и в рамках данной
ему власти по размещению ассигнований найдет необходимым помощь России в
интересах скорейшего окончания войны и
таким образом упрочивая безопасность Америки, то комитет считает, что это не
будет нарушением в использовании средств, даже если средства будут направлены
другим государствам. Для президента этого было более чем достаточно.


Когда
7 октября билль был внесен в полупустую палату представителей для обсуждения,
конгрессмен Фредерик Смит (республиканец от Огайо), неутомимый критик
сотрудничества с Советским Союзом, внес поправку, гласившую, что никакая часть
билля не может быть рассматриваема, как заем для СССР. Смит предупредил, что
страна приближается к банкротству и поэтому конгресс должен принять меры,
обеспечивающие национальные интересы США, добавив в заключении, что не хочет
отдавать деньги американских налогоплательщиков на помощь коммунистическому
режиму в СССР. Но он оказался в неудобном
положении, так как никто больше не поддержал поправку и никто не отнесся к ней
серьезно. Конгрессмены Скругхэм (демократ, Невада) и Гор (демократ, Теннеси)
съязвили, проявив неосведомленность о том, что означает аббревиатура СССР и
спросив Смита, не имел ли он в виду ресторан сената Соединенных Штатов (U.S.S.R.).


Поправка о запрещении распространения ленд-лиза на
Советский Союз была отвергнута 10 октября 1941 г. палатой
представителей 162 голосами против 21. 14 октября поправка была внесена в
сенат. В сенате при обсуждении ассигнований по ленд-лизу вопрос о СССР
упоминался только вскользь. После очень коротких дебатов ассигнования на
ленд-лиз прошли в сенате в тот же день 65 голосами против 35. 7 ноября 1941 г. Рузвельт
распространил действие ленд-лиза на СССР.









Заключение







У. Черчилль оценивал ленд-лиз как «самый бескорыстный
акт в истории какой бы то ни было страны». [2]
С такой оценкой вряд ли можно согласиться. США извлекли огромную выгоду из
ленд-лиза. Большая часть военных предприятий США находились в частных руках.
Принятие закона о ленд-лизе сулило новые военные заказы и большие прибыли для
производителей оружия. Военное производство в годы Второй мировой войны,
которое было стимулировано законом о ленд-лизе, сделало то, что не удалось
сделать Новому курсу – окончательно вывело экономику США из Великой депрессии.
Немало прибыли США извлекли после окончания войны из выплат Советского Союза,
Великобритании и других стран по долгам. Но главный результат американской
помощи своим союзникам по ленд-лизу заключался в том, что эта помощь даже после
вступления США в войну делала менее необходимым
непосредственное участие США в войне.
Гарри С. Трумэн в своих мемуарах так оценивал роль ленд-лиза для США: «Деньги, истраченные на ленд-лиз, безусловно, спасали множество
американских жизней. Каждый русский, английский или австралийский солдат,
который получал снаряжение по ленд-лизу и шел в бой, пропорционально сокращал
военные опасности для нашей собственной молодежи».[3]


В
данной работе освещена борьба в органах законодательной власти США, в период с
января по октябрь 1941 года, в которой ясно прослеживаются два основных противоборствующих лагеря:
изоляционисты (которые в этот период представляли меньшинство) и интернационалисты.
Борьба этих направлений берет начало с самого основания США и проходит через
всю американскую историю вплоть до наших дней. Изоляционизм берет свое начало
из прощальной речи Джорджа Вашингтона, произнесенной им в 1796 году, в которой
сказано, что «Европа определила для себя ряд первостепенных интересов, которые
либо не касаются нас, либо имеют к нам весьма отдаленное отношение. Поэтому ей
приходится ввязываться в частые конфликты, причины которых, по сути, далеки от
наших забот. Следовательно, неразумно для нас связывать себя искусственными
узами с заурядными превратностями ее политики или со столь же заурядными
коллизиями ее дружественных либо враждебных отношений.»[4]


В
1941 году в двух существующих в Соединенных Штатах конкурирующих партиях —
республиканской и демократической — преобладали соответственно изоляционистское
и интернационалистское направление. Хотя далеко не все республиканцы были
изоляционистами (например, У. Уилки — республиканец-интернационалист) и в
лагере демократов было небольшое количество изоляционистов (Р. Рейнольдс —
демократ-изоляционист). В ходе борьбы этих двух течении победу одержали
интернационалисты, что объяснялось тем, что демократы имели большинство в
Сенате и палате представителей. В результате концепции интернационалистов стали
играть определяющую роль при разработке внешнеполитической стратегии США и в
американской политической мысли утвердились идеи об ответственности США за положение дел в
мире.









Список
литературы










1. Рузвельт Ф.Д. Беседы у камина -