В то время, когда у Л. Н-ча [Толстого - beobaxter], в начале 80-х годов, уже происходило духовное возрождение, но новое его отрицательное отношение к собственности не успело еще окончательно определиться, - он предоставил жене своей доверенность на издание и продажу полного собрания своих сочинений, доход с которых являлся главным источником проживаемых его семьею материальных средств. Впоследствии, когда он пришел к решительному отрицанию всякой собственности, ему, несмотря на все свои усилия, не удалось убедить С. А-ну добровольно отказаться от этого дохода и вернуть ему данную ей доверенность. Насильственно же лишать ее того, за что она так страстно держалась и что, вопреки воле Л. Н-ча, считала навсегда отданным в распоряжение семьи, он себя не признавал нравственно в праве. Эта торговля его сочинениями, производившаяся его женой противно его желанию, была, по его собственным словам, одним из самых мучительных страданий его жизни. Однако все новые свои писания, появившиеся после 81-го года и долженствовавшие еще впоследствии появляться, он тогда же освободил из-под монополии своей семьи, объявив письмом в газеты, что все желающие могут безвозмездно их перепечатывать.
С. А-не пришлось поневоле подчиниться этому авторскому решению. Но всякий раз, когда вместо статей религиозно-общественного характера, не представлявших на литературном рынке той громадной ценности, какою пользовались его художественные произведения, Л. Н. брался за какую-либо работу в художественной форме, - С. А. до такой степени волновалась и так настойчиво требовала, чтобы ей было предоставлено издание нового произведения в пользу семьи, что совершенно нарушалось то душевное спокойствие Л. Н-ча, которое было необходимо ему для сосредоточенного художественного творчества.