сначала это были немецкие ортопедические ботинки,
затем — обувь английских маляров, потом — английских скинхедов,
ну и, в конце концов, — интернациональной богемы.

[600x260]

все метаморфозы знаменитых ботинок dr. martens.

действие первое. послевоенное.

главный герой нашего первого акта — молодой врач вермахта по имени клаус маертенс.
однажды, находясь в отпуске, он отправился на лыжную прогулку по отрогам баварских альп.
дело происходило, на минуточку, в начале весны 1945 года, когда, по версии юлиана семенова,
в третьем рейхе царили голод и паника, а на лыжах если кто и передвигался,
так только горные стрелки сс и пастор шлаг.
на самом деле, по всей видимости, дела германии были еще не так плохи,
если она предоставляла своим военврачам отпуска, а те беззаботно посвящали время зимнему спорту.
доктор мартенс был экипирован на славу — то есть по моде тех самых горных стрелков:
комбинезон и жесткие ботинки с высоким берцем. тем не менее с прогулки он вернулся,
стиснув зубы от боли; поставить самому себе диагноз не составило труда: перелом лодыжки.
«если бы берцы моих ботинок были не только прочными, но и мягкими,
ничего подобного не произошло бы», — утешал себя доктор маертенс,
провалявшийся в гипсе аккурат до конца войны. начиналась новая жизнь,
и в нее вчерашний фронтовой лекарь вошел с прекрасной бизнес-идеей.
он решил делать ортопедическую обувь, которая по прочности и носкости
не уступала бы военным или рабочим ботинкам. первую пару, согласно преданию,
маертенс сшил из обрезков кожи, приобретенных по случаю у соседа-сапожника;
выглядели башмаки так себе, зато имели революционное отличие
— насыщенную пузырьками воздуха подошву, которая пружинила и облегчала ходьбу.
в сочетании с мягкими берцами получилась просто таки отличная обувь
— но, разумеется, маертенс не продал ни одной пары: таковы уж законы жанра.
непрактичному изобретателю необходим был деловитый компаньон,
и он нашелся в лице университетского приятеля клауса, тоже доктора,
по имени херберт функ. доктор функ помог доктору маертенсу
открыть небольшую фабрику в городке зеесгаупт,
а заодно нашел неисчерпаемый источник резины для подметок — шасси военных самолетов,
подлежавших в демилитаризованной германии уничтожению.
дело пошло, причем наибольший успех ботинки двух докторов имели
среди самой неожиданной аудитории, а именно женщин старше сорока лет.
вдовы новой германии много и тяжело работали, и надежная,
но вместе с тем фантастически удобная обувь была им совершенно необходима.
успех был таков, что в 1952 году компаньоны открыли большую фабрику в мюнхене,
а еще через несколько лет задумались и о мировом рынке.

действие второе. английское.

семейная компания r. griggs group к середине прошлого века имела изрядный опыт
производства и торговли обувью для тех, кому по роду своей деятельности
приходилось много передвигаться пешком.
прочность изделиям григгзов добавляло остроумное приспособление
— металлический стакан в носке ботинка.
обувь не теряла форму и после каждой основательной чистки
(а, как известно, ни в одной стране мира не относятся к башмакам так трепетно, как в англии)
выглядела новехонькой.
именно григгзы и купили у маертенса и функа патент на производство ботинок с
«воздушной» подошвой в великобритании.
были ли счастливы маертенс и функ остаток своих дней, нам неизвестно.
но то, что именно продажа патента на «мартенсы» британцам сделала эту обувь тем,
чем она является сейчас, — совершенно точно.
первым делом мастера r. griggs group оснастили немецкие башмаки собственным ноу-хау
— тем самым стаканом. затем сделали нить, которой была пришита подошва, желтой.
из названия марки убрали режущую слух и глаз лишнюю «е»
(получился уже знакомый нам dr. martens) и придумали для подметок собственный бренд airwair.
в самый последний момент вместо черной кожи решили использовать вишневую.
все эти операции заняли меньше года, и 1 апреля 1960 года на британском рынке
появилось нечто невиданное: высокие густо-красные мягкой кожи ботинки
с пружинящей подошвой и восемью отверстиями для шнурков.
классическая модель 1460, альфа и омега «мартенсов»,
принесшая марке великую славу и народную любовь.

последнее — отнюдь не преувеличение. назначая цену всего в два фунта за пару,
производитель явно не рассчитывал покорить сердца финансистов из сити
или джентльменов с риджент-стрит.
манчестерский автомеханик и ливерпульский маляр, бирмингемский плотник
и эдинбургский крановщик, йоркширский почтальон и лондонский докер
— прочные, хотя и не лишенные известного изящества (вишневые все-таки)
ботинки были рассчитаны именно на эту публику.
пусть среди них не было модников, но соотношение «цена/качество»
эти люди понимали куда как хорошо.
«вы отличаетесь от нас так же, как ваши ‘оксфорды’ от моих ‘мартенсов’»,
— сказал, правда, много лет спустя, один из лидеров
британского профсоюза железнодорожников джимми кнапп своим контрагентам
из правительства во время переговоров о прекращении всеобщей забастовки.
(«оксфорды», если кто не в курсе, — это классические английские ботинки с закрытой шнуровкой.)
еще одной ходячей рекламой dr. martens стали английские полицейские.
правда, вишневый цвет им не годился, зато в черные «бобби» обулись моментально
— внешне от форменных башмаков они практически не отличались,
но были куда надежнее. одно время «бобби» даже намекали, ч
то помимо «мартенсов» не худо бы разрешить им носить еще и джинсы,
— но столь экстремистский проект не прошел.
а еще через некоторое время выяснилось, что у полисменов
и их клиентов вкусы приблизительно одинаковые.

действие третье. политическое.

«мартенсы» по своему происхождению были немецкими армейскими ботинками.
это не афишировалось, но и не скрывалось:
глупо утаивать очевидное, тем более когда ничего криминального в этом нет.
к концу 60−х годов о том, что dr. martens
— товар лицензионный и германского происхождения, все благополучно забыли.
все, кроме тех рассерженных молодых людей,
которые видели в цвете своей кожи колоссальное преимущество над окружающими,
не наблюдали ровным счетом ничего предосудительного в национал-социализме
и тщательно подражали его эстетике.
обувь, словно сошедшая с плаката «слава героям-парашютистам роммеля»,
оказалась для британских скинхедов сущей находкой.
за считанные месяцы все бритоголовые на островах обулись в 16−дырочные башмаки,
подвернули свои levi’s до самого верхнего края берца и стали совершенно счастливы,
особенно когда придумали аббревиатуру dm,
которая одновременно обозначала и марку обуви, и марку немецкую.
стальной стакан в уличной драке великолепно заменял кастет,
а бегать в «мартенсах» от полиции (обутой так же) было вполне удобно
— обувь-то, не забудем, была ортопедическая.
уличный рынок на карнаби-стрит не поспевал за выросшими потребностями
на ботинки с желтой прошивкой, которая стала для обывателя сигналом опасности,
а для правоохранительных органов — недвусмысленной приметой.
когда в скетчах monty python герои идут по тротуару, тупо глядя под ноги,
— это не просто идиотизм, это ясно читаемый знак для англичан семидесятых:
мы смотрим на вашу обувь, мы ищем расистов.
вслед за скинхедами в «мартенсы» нарядились и другие хулиганы
— футбольные фанаты, например, а вот рабочий люд к ним охладел:
во-первых, стремительно стала расти цена
(что, кстати, вызывало появление огромного количества обувных марок,
которые можно охарактеризовать как «мартенсы для бедных» — например, grinders),
а во-вторых, кому хочется быть похожим на подонков,
которые то и дело норовят крикнуть по какому-нибудь поводу «хайль»?
зато на таких подонков очень хотела походить пресыщенная английская богема,
которой, однако, хватало воспитания подождать,
пока в «мартенсы» нарядится кто-нибудь чуть более приличный,
чем участники уличных банд. ждать пришлось недолго.

действие четвертое. богемное.

вообще-то, принято считать, что первым в «мартенсах» на сцену вышел сид вишез.
выглядит правдоподобно, потому что сид, как известно,
вообще изобрел практически все на этом свете — от матерной брани до пивного алкоголизма.
почему бы именно ему не интегрировать обувь маляров и скинхедов в мировую культуру?
во всяком случае, честь познакомить с dr. martens модную америку принадлежит точно sex pistols.
именно после их гастролей дистрибуторам пришлось срочно открыть фирменные магазины в нью-йорке,
лос-анджелесе, чикаго и почему-то в миннеаполисе.
а уж если что понравилось америке, то только держись.
в числе фанатов dm’s числятся также the cure, depeche mode
(еще одно трогательное совпадение аббревиатур!), пит тауншенд, курт кобейн и мадонна.
алексей сэйл, английский телевизионный комик, киноактер
и постоянный колумнист автомобильного журнала car,
сочинил про легендарные башмаки песню,
а группа madness украсила их изображением один из своих синглов.
madness вообще едва ли не самые большие фанаты этой обуви,
и эта любовь взаимна: в 1999 году в ознаменование двадцатилетия группы
dr. martens даже выпустили специальные madness boot,
а растроганные музыканты явились в фирменный магазин
dr. martens в ковент гардене и устроили фотосессию с автографами
— в основном расписывались, естественно, на ботинках.
«мы празднуем сорокалетний вклад docs в нашу культуру»
— заявили постаревшие рок-хулиганы, скромно забыв о собственном юбилее.
разумеется, «мартенсы» обожают и современные панки всех мастей;
кроме того, среди их фанатов — тарантино и анжелина джоли,
а пара, принадлежащая элтону джону (он снимался в ней у кена расселла в «томми»),
была в 1998 году продана на аукционе за 12000 фунтов и передана в британский музей обуви.
может быть, через несколько лет к ней добавятся «мартенсы» жозе моуринью:
узнав, что синие docs являются любимой униформой радикальных болельщиков
«челси», склонный к неожиданным выходкам главный тренер лондонской команды
тут же приобрел себе пару — правда, еще ни разу замечен в ней не был.
может быть, потому, что dm’s теперь — вещь не английская.
в свой сорок третий день рождения компания dr. martens
сообщила своим поклонникам неприятное известие: э
кономический рост в европе делает дальнейший пошив знаменитых башмаков
на их второй исторической родине катастрофически нерентабельным.
около тысячи британских сотрудников фирмы грустно собрали кружки и фотографии
с рабочих столов и отправились на биржу труда,
а за пошив ботинок с утроенным энтузиазмом взялись трудящиеся индокитая.
положа руку на сердце, они делают это не хуже, чем их английские коллеги,
что не мешает поклонникам до рези в глазах всматриваться в оттиски на подметках и стельках,
по одним им ведомым признакам определяя,
пошита эта пара до 2003 года в англии или после — в таиланде.