Лето выдалось странное. Выдалось - потому что изменений моему внутреннему Нострадамусу не предвидится. Нужно очистить голову от всего, читай: отдохнуть. Потому что у меня, если вы, дорогие родители забыли, будет, как минимум, сложный семестр. Безумно интересный, долгожданный, руки правда чешутся - это не ирония - но тяжелый.

Дайте мне отдохнуть. Ну не сложилось поехать куда-то, ну фиг с ним. Но не трогайте вы меня. Чем дальше в лес, ну то есть, в лето,- тем сложнее становится утром вообще очнуться, да и зачем? Мама через день говорит: Почему ты со своей ленью балду бьешь, почему не ездишь в редакцию? Потому что.

Да потому что. У меня сил нет. Мне нужно по этому соскучиться. Соскучиться по персикам, которые в доме лежат килограммами и запихиваются в меня каждое лето. Задолбало.

У меня все хорошо объективно, я знаю. Но это не значит, что я не могу расстроиться, если в мире была Анна Франк и дети в Африке голодают. Не бывает так, что ты раз - и всю жизнь можешь оставаться веселым.

На два дня съездила в Куркино, позвала друзей. Хорошо было ночью, когда мы сидели на балконе, вспоминали, как там в преферанс, и время остановилось. Дальше рассвело, и стало тошно. А потом, конечно же, совсем плохо, как и водится. Позитивные моменты Шредингера, вы определенно где-то прячетесь. Где?

Где? мне ударить себя головой, чтобы стало попроще.

Еще за этот год я забыла, как контролировать себя с морально-нравственной точки зрения. Кажется, что я все делаю, в общем-то, правильно, с точки зрения развития науки к 21-му веку. И я же ведь пришла к тому, что многие нравственные принципы не дадут мне социально существовать сейчас.

Но без этого нравственного императива все равно не по себе, хотя он делал мне грустно и похлеще.