Вчера в Затон ездил, с друзьями. Они семейная чета и увлекаются фотографией. Фанаты фанатские фотоаппарата. Зовут их Саня и Настя. У реки было тихо и хорошо. Фанаты фотографии носились и с криками: «ты погляди, супер!» и фотали деревья. Я лазил на поваленные стволы деревьев, падал на пожухлую прошлогоднюю траву, кидал пеньки в реку, в общем, делал все, что полагается фотомодели. Все ради искусства. Саня говорил: «хорошо получился, а теперь уйди из кадра».
Так продолжалось два часа. Я замерз. Со стороны Оби выполз призрак бронхита. Я пытался прогнать его кашлем. Настя тоже порастратила фотографический фанатизм и тихонько шмыгала носом. Ну, она еще и беременная. Зато Саня кричал: «не ныть!» Еще он кричал: «в следующий раз мы сюда приедем, льда не будет! Это единственный шанс снять закат со льдом на реке». Он использовал свой единственный шанс по полной. Я так понимаю, скоро настанет единственный шанс сфотать реку свободную ото льда, но с пожухлой травой по берегам. Потом будет единственный шанс запечатлеть свеженькую травку...
Но солнце, слава всевышнему, село и вдосталь нафотографировавший Саня появился на горизонте реальности. Мы поехали в логово фотофанатов, есть чудовищно жесткую курицу и пить пиво.
Потом мне позвонил Димас Хлесталов, позвал в Байк Бар, отмечать конец рабочей недели. Уговаривать меня долго не пришлось и мы до четырех часов утра пили водку, разговаривали с женскими плечиками (весной, когда твоя собеседница одета в топ с открытыми плечами это, почему-то, производит неизгладимое впечатление на либидо) и ушли, забыв расплатиться. Нас догнали, настойчиво рекомендовав все же заплатить. Так как Димас свалил в предрассветные сумерки, расплачиваться пришлось мне.
Проснулся я сегодня в 15:00.