Вернисаж проходил при усиленной охране -- дополнительные силы были вызваны, чтобы сдерживать предполагаемый натиск фанов Мэрилина Мэнсона. Впрочем, особо устрашающих почитателей "короля гротеска" в окрестностях "Винзавода" не наблюдалось. А несколько юных готических девочек, заглядывавших в галерею с улицы, выглядели жалостно, как беспризорники, засмотревшиеся на елку. Ждать появления кумира им пришлось долго. "Гримируется",-- отвечали сотрудники галереи на все вопросы, когда же наконец художник пожалует на открытие собственной выставки.

Выход звезды задержался на полтора часа. А когда Мэрилин Мэнсон наконец появился, одна из готочек не выдержала и сиганула в галерею прямо через окно. Девушка наверняка не осталась разочарованной. Над своим самым известным произведением, а именно над собственным лицом, Мэрилин Мэнсон потрудился тщательно, как для концерта. Мертвенно-белая кожа, неправдоподобно огромный темно-кровавый рот, скрывающие глаза зеркальные очки и волосы звезды, напоминающие вороново крыло не только цветом, но и похожими на острые перья прядями, были точно такими же, как на фотографиях и в клипах.

Мэрилин Мэнсон сам создает собственный мэйк-ап, а также эскизы для своих многочисленных и весьма обдуманных татуировок. Так что поневоле возникает искушение увидеть в его графике, а на московской выставке представлены почти исключительно портреты, продолжение тех упражнений в рисовании лица, в которых экстравагантная рок-звезда, никогда не появляющаяся на людях без грима, практикуется ежедневно. Тем более что в галерее были, разумеется, и автопортреты, явные и неявные.

Мэрилин Мэнсон открыто признает себя, например, в пепельно-сером изможденном существе с провалами глаз и рта. Но его без особых усилий можно идентифицировать и с зеленым, цвета абсента (который Мэнсон, кстати, время от времени использует как краску) созданием с буквально снесенным черепом: его голова имеет форму бокала. Еще один такой же персонаж изображен рядом с бутылкой. "Не смотри на меня так, ты мешаешь мне сосредоточиться",-- называется работа, правда, похоже, что это высказывание исходит от бутылки. Но далеко не все гротескные персонажи Мэнсона являются проекциями автора. Среди его героев есть монструозного вида не то дети, не то карлики, некоторые из которых судорожно сжимают бесполезно-маленькие пистолеты. Есть создания с полустертыми лицами, напоминающие персонажей из "Восставших из ада". Есть злобно и бессмысленно ухмыляющийся персонаж в костюме супермена, озаглавленный, однако, по-немецки "Ubermensch", и двухголовое создание, выросшее из руки с пальцами, сложенными в V.

Мэрилин Мэнсон не чужд и женским чарам. Правда, его ню измождены, макияж кинозвезд по-вампирски размазан, а у кэрроловской Алисы (о которой он только что снял фильм) прямо из чрева вырывается поросенок. Впрочем, акварели эти вовсе не кажутся эскизами к фильмам ужасов -- здесь Мэрилин Мэнсон вовсе не стремится напугать или шокировать публику, даже если от него ничего другого и не ждут. Он создает вполне себе изящное и убедительное искусство -- с уверенной, не теряющей напряжения линией, хорошим чувством цвета. И, более того, отнюдь не наивное, как можно было бы ожидать от звездного дилетанта.

У публики было достаточно времени, чтобы рассмотреть акварели Мэрилина Мэнсона в его отсутствие, сопоставляя их не с самим автором, а, собственно, с историей современного искусства: вспоминали и Эгона Шиле, и Фрэнсиса Бэкона, и Франческо Клементе. Конечно, графику Мэрилина Мэнсона трудно назвать откровением. Но нет в ней и самоуверенности звезды, считающей равно достойными восхищения все свои проявления. Мэнсон-художник куда маргинальнее, чем Мэнсон-рок-звезда. Но его графика порождена не прихотью, а какой-то настоятельной внутренней потребностью выучить язык другого искусства, потому что только на нем автор может выяснить какие-то очень важные для него взаимоотношения с миром. И в этом смысле акварели Мэрилина Мэнсона, как и, скажем, проза Ника Кейва,-- произведения искренние, подлинные и достойные уважения.

Это нечто более человечное"

-- Где и у кого вы учились рисовать?

-- Вообще-то я начал рисовать даже раньше, чем стал профессионально заниматься рок-музыкой. Свои первые акварели я сделал в начале 1990-х, но еще в детстве я мечтал рисовать комиксы. У меня не было учителей, но вдохновляюсь я произведениями Эгона Шиле, Сальвадора Дали, Люсьена Фрейда. Именно их альбомы вы, скорее всего, увидели бы на столе у меня дома.

-- Только альбомы? А настоящие произведения искусства вы не собираете?

-- У меня есть рисунки Дали, несколько произведений моего друга австрийского художника Готтфрида Хельнвайна. Но мое собрание совсем маленькое, и храню я его не дома -- ведь я гораздо больше времени провожу не у себя, а в отелях.

-- Говорят, вы коллекционируете протезы...

-- Да, это совсем не то, что обычно можно увидеть в мастерской художника. Я начал собирать протезы в 1995 году. Меня всегда интересовала механика этих изделий, которые вроде бы должны повторять человеческие органы, но устроены при этом совсем по-другому.

-- В современном искусстве есть немало известных художников, которые, как и вы, занимаются исследованием и эстетизацией различных проявлений ужасного -- Дэмиен Хирст, например, или братья Чепмен...

-- Да, мне интересно то, что они делают. Но я и так занимаюсь примерно тем же, чем Дэмиен Хирст, на сцене, так что мне неинтересно делать то же самое еще и в изобразительном искусстве. Я вообще не настаиваю на том, что мои акварели имеют отношение к современному искусству, и не считаю, что в искусстве обязательно нужно делать что-то новое. Как я уже говорил, мне близок экспрессионизм, искусство 1910-1920-х годов, что-то из 1960-х...

-- Ваше изобразительное искусство -- это то, что позволяет зрителю заглянуть за вашу сценическую маску?

-- Пожалуй, это нечто более человечное...

-- В искусстве вы можете сказать что-то такое, чего не можете сказать в музыке?

-- Сейчас, когда и звуки, и образы создаются в основном при помощи компьютеров и прочей техники, мне очень важно просто продолжать заниматься еще и просто рукотворным искусством.