Мы жили, и мы живём, такие, какие мы есть, но кто-то откроет дверь, а кто-то не хочет сесть. Застолье снижало скорость и преумножало грех, и те, кто, хоть что-то помнят, закутались в собственный мех. Забавными мыслями полнились и делали им аборт, во имя рождения славы они продавали плоть.

Мы жили, и мы умрём, такие, какие мы есть, за сотнями масок спрятавшись, легли, позабыв присесть. Застолье уже не волнует нас, и нас не волнует ничто, мы собраны из погремушек и делим добро на зло. А мысли сидят между нами и думают, о своем, но мы теперь стали врагами и думаем что почём.