Я проснулась в прекрасном настроении. Комната как всегда была погружена в утренний полумрак из-за тяжёлых зановесок. Сладко птянувшись, я отбросила одеяло, прошлёпала босыми ногами по полу и подошла к окну. Отдёрнув синюю занавеску, я радостно закричала. На улице шёл дождь. Теперь надо было попасть в сад. Быстро убрать кровать, одеть любимое летнее платье с пионами, сбежать по лестнице, ворваться в столовый зал с радостными воплями, напугав родителей, схватить что-то со стола и, нарочно не взяв зонт, выскочить на улицу. Я не стала обращать внимания на рассерженные крики отца, пытавшегося остановить меня и заставить сесть позавтракать нормально.Летний утренний дождь -- самое прекрасное, что есть на свете. Теплые крупные капли сразу намочили волосы и платье. Теперь можно не торопиться.
Клумбы с розами, пионами, колокольчиками и прочими цветами, светлые дорожки из гравия, тянувшиеся плавными линиями, фруктовые деревья и несколько кустов сирени и шиповнока -- вот всё то, что теперь меня окружало. С серого, почти свинцового от туч неба на меня лился сильный, но приятно-тёплый поток воды. Солнце отчаянно пыталось пробиться сквозь тучи, что делало сад более светлым. Я бродила по саду, вглядываясь в блеск капель на цветах и листьях, слушала шорох гравия под ногами, шелест дождя по растениям. Приятные воспоминания теснились в голове, вызывая на губах лёгкую улыбку и освещая глаза задумчивым светом. Присев на корточки у красивого белоснежного пиона и любуясь его чистотой, я услышала, что кто-то ещё шёл по саду ко мне. Я повернула голову. Тихо ступая своими большими чёрными лапали, чуть перебирая гравий когтями, по дорожке шла Ширли. Эта большая грациозная пантера была моей подругой детства. Уже 15 лет она заменяла мне сестру. Теперь её чёрная шкура, блестевшая от воды, светилась странным светом, какой появлялся только в летние дождливые дни. Она подошла ко мне, села и потёрлась носом о мою щёку. Тёплая плоть коснулась моей кожи, вызывая новую улыбку.
-Ну что, кошака?- Я смотрела в глаза пантеры, читая в них сестринскую любовь и заботу. Ширли аккуратно прикусила подол платья и понятнула. Я поняла, что она хотела, что бы я вошла в дом и не мокла под дождём.
Неожиданно послышался рассерженный голос отца. Он быстро шёл по дорожке, держа над головой зонт.
-Елена! Ты уже не маленькая девочка, а значит не должна заставлять меня бегать за тобой в сад.
-Но папа...
-Никаких "но". Живо в дом!
-Папа...
-Так. Тебе уже 27, а ты всё бродишь под дожями без зонта. Последний раз повторяю: живо в дом!
-Не хочу.
-Мне не интересны твои "не хочу". Идём.- Он больно схватил меня за руку и потащил в дом. Всю дорогу Ширли, шедшая рядом, злобно рычала на него, но он не обращял внимания.
На весь день я оказалась запертой в доме. До семи вечера за окном лил дождь. Я грустила.
Вот настал вечер. Наконец, меня выпустили в сад. Всё вокруг было укрыто туманом. Влажная прохлада приятно ласкала кожу. Но это было уже не то. После часа безполезной прогулки, я ушла в дом. Настроение было безвозвратно испорчено. Переодевшись в пижаму и включив ноутбук, я залезла в кровать и забылась, находя успокоение в переписке с друзьями. Жаль, но день выдался не очень удачным...
/...Продолжение следует.../