Глава семнадцатая
Наследство чародеев

Лета ещё не было видно, но его запах уже плавал в воздухе. Когда-то давно, ещё совсем ребёнком я задумалась, как же пахнет лето. Возможно, для каждого оно имеет свой, неповторимый запах, но для меня лето всегда пахло горячей, пряной травой и пылью. Нет, не городской пылью, а дорожной, ведь это тоже совсем разные вещи, только мало кто присматривается к ним.
Хотя откуда я могла знать запах дорожной пыли, если всё детство, до того как меня забрали в Тибидохс, я провела в Москве? Дяде Герману и тёте Нинели даже в голову не могла прийти мысль взять меня с собой в отпуск...
Люди же бывают удивительно невнимательными…
Люди зачастую и не догадываются о том, что рядом с ними кипит другая жизнь. Наша жизнь. Некоторые маги после школы или аспирантуры возвращаются в родные города и живут среди людей, но таких немного. У нас есть правило – о нас не должны знать, людям хватит экстрасенсов и прочей мелкой шушеры.
За тем, чтобы наша тайна такой и оставалась, даже следят специальные люди. Смешно и грустно – нас, могущественных магов и чародеев, они оберегают от людей. Люди не бывают готовы принять магию такой, какая она есть. Некоторые из них готовы поверить в могущественных заклинателей, которые одним словом могут вызывать громы и молнии. На самом же деле, это, конечно, не так.
Мы и образ жизни ведём по большей части почти людской. Конечно, мы кое-что можем. Не все, а лишь прирождённые маги. Их бывает сложно отличить от людей, обладающих экстрасенсорными способностями. На первых стадиях разница почти не заметна.
Но маг обученный может творить настоящие чудеса, хотя это не так просто. Мы можем летать, но и это на вид простое явление незнакомо нам также, как и большинству людей законы ядерной физики.
Ведь мы по большей части простые люди, которые разве что могут чуть больше…
Да, как это не грустно, многие мечтают о чудесах и волшебстве, но увидев чудо воочию, они не всегда верят в него. И от нас, если мы всё же существуем с их точки зрения, они ожидаю совсем иного. Я всё больше прихожу к тому выводу, что маг – это человек, но почти человек. Это и есть отличие. Впрочем, наша сила – лишь внешняя оболочка. А суть… она ускользает часто даже от нас.
Так вот, бывает, что настоящие маги живут среди людей. Но все мы, люди, - одиноки, и все нуждаемся в том, чтобы быть среди подобных и равных себе. Потому и были много веков назад построены города и деревни для магов.
Их не так много, потому что и нас достаточно мало. В малоразвитых странах и маленьких государствах городов нет. Если там и находят подходящих людей, то их чаще всего забирают в иностранные школы. Конечно, есть и исключения – может и в маленькой европейской стране быть поселение магов, но это, как правило, либо деревенька, либо даже одна-единственная улица. В Англии, настоящем центре европейской магии, это, конечно, Магфорд.
В крупных странах таких поселений бывает несколько. В Америке их два, в Канаде два с половиной (два города и небольшая деревенька). В России, как в самой большой стране в мире, таких мест пять (хочется написать шесть, но Тибидохс это только школа). Китеж находится в Поволжье, это научный центр российской магии. На севере Урала есть маленький городок Соловец. Конечно, Лысая гора на Украине, как административный и культурный центр. На Чёрном море лежит крошечное Лукоморье, что-то вроде магического курорта. Есть ещё город Вятебск на юге Сибири. Самый крупный магический город в мире.
Место, куда мы, собственно, и направляемся…
Вятебск вынырнул неожиданно, словно из тумана, блестящим медным пятаком играя среди яркой зелени полей своими крышами. Высотных зданий здесь не было. Они ведь чаще всего строятся из стекла и бетона, а на эти материалы очень сложно накладывать маскирующую магию от лопухойдов. Сверху он почти ничем не отличался от подобных ему городков людей.
Разве что пролетят мимо сова или голубь с привязанным к лапе письмом. Ну, или вот два человека на летательных инструментах. Но обычному человеку этого никогда не увидеть. Хотя изредка сюда и попадают путешественники, это случается более чем редко.
Ягге рассказывала однажды, что появление человека в поселении магов превращается в настоящее представление, так, покидая затем город, человек часто решает, что ему всё приснилось. Наш народец любит пошутить. Средневековые маги глаза умели отводить мастерски – сколько историй о том, что человек видел разных маленьких человечков. Только вот вместо маленьких человечков обычно бывали маги вполне нормального роста.
Хотя и так в глаза человеку может броситься немало: магазины, на витринах которых выложены странные товары, люди, одетые не по эпохе, мелкая нежить, шныряющая между домов.
От людей прячутся не только маги, но и все, кто имеет к ним хоть косвенное отношение. Все бояться людей. Да, у нас есть сильные заклятия, мы живём дольше и можем летать, но человек и его изобретения не щадят никого – ни нас, ни себе подобных. От ядерного взрыва не укроешься заклятием, нам рассказывали, что случилось с теми, кто не успел покинуть Хиросиму и Нагасаки… Людей погибло больше, чем нас…
Но людей в несколько сотен тысяч раз больше. И мы при всём своём могуществе перед ними фактически беззащитны.
Маги и прочие магические существа тем и отличаются от людей, что мы в отличие от них ещё не растеряли свою связь с Гейей. Мы всё ещё её часть. А это, как многое в мире, двойственно, - это и сила, и слабость… Да, людей погибло намного больше, чем нас, но мы до сих пор храним в себе эту боль. Даже те, кто родился позже… это как эхо из прошлого.
Пока помнит Гейя, будем помнить и мы…
Люди же забыли всё слишком быстро, для них это лишь страшная сказка, хотя и не столь страшная как дефолт или отсутствие электричества больше суток… Они продолжают создавать оружие, оружие, оружие. А Гейя уже разгневана на них – болезни, природные бедствия, для неё это единственная возможность напомнить о себе, остановить людей пока не поздно. Вот только люди не хотят слушать. Они не помнят…
А мы помним. Мы помним всё – и рассвет человечества, и великую катастрофу, которая чуть не уничтожила людей. Это помнят все, и светлые, и тёмные, никто из нас не пытается перешагнуть Границу, потому что помнит её. Хотя молодые помнят хуже, но придёт время, и они вспомнят – это как сон, как фильм во сне или наяву. Его видят все, все помнят, но никогда не говорят. Все знают и молчат, потому что это слишком страшно…
И мне тоже страшно. Потому что от меня ничего не зависит, совсем ничего... Какой бы сильной я не стала в конце концов… Так или иначе платить мы будем вместе. Не будет людей, исчезнем и мы.
Хорошо, что мы прилетели так рано – на улицах уже появились люди. Они деловито сновали туда-сюда, быстро переговаривались, готовясь к началу нового дня. Могу себе представить, какая толчея здесь в полдень…
Мы опустились на маленькой площади на окраине города и для начала поинтересовались, где здесь можно остановиться на несколько дней. Нам указали на небольшую, но уютную семейную гостиницу.
Чтобы не терять времени даром, мы оставили инструменты, быстро перекусили и решили не откладывать поиски до завтра. Опять же у меня уже не было никаких сил ждать...
Первым делом обратились к портье – невысокому, щупленькому пареньку, с азартом копающемуся в пылесосе.
Мне тут же вспомнился Ягун. В их небольшом доме в Китеже он занял весь чердак своими пылесосами и адскими смесями. Мы с Катей коллегиально накладывали заклинания, чтобы далеко не приятные запахи не просачивались в жилые помещения. Но от его экспериментов чаще всего не помогала даже магия.
Интересно, как они там сейчас?
- Скажите, пожалуйста... – нерешительно сказала я. Ноль внимания, фунт презрения...
- Ты не знаешь, где мы можем найти Олега Вещего? – спросил Глеб.
- Безумного Олега? – переспросил паренёк, похоже, мы его заинтересовали, он даже отложил в сторону отвёртку и вытер масляные руки о джинсы.
- Безумного? – удивилась я. – Почему?
- Да у нас много всего про него рассказывают, - лениво, явно подражая кому-то из взрослых, ответил мальчишка. – Кто-то говорит, что он давно сошёл с ума. С тех самых пор как потерял свой дар. Так что, если вы за пророчеством, вы лет на двадцать промахнулись. Если хотите, вам моя бабка погадает, она теперь первая пророчица в наших местах, - гордо добавил он.
- Нет, мы не за предсказаниями, - отрицательно покачала головой я. – Нам нужно с ним поговорить.
- Тогда уж лучше бы за предсказанием, - сочувственно протянул паренёк. – Он гостей не жалует. Давно, ещё меня не было, он ушёл жить куда-то в лес. С тех пор он почти не появляется в городе. Мне мои друзья, они на дальнем хуторе живут, рассказывали, что раз заблудились в лесу, наткнулись на его дом. У него так просто в дом не попадёшь, там забор и твари всякие шныряют...
- Это не так важно, - заметил Глеб. – Главное, они смогут нам подсказать, как добраться до места.
- Да, говорю же, не покажут они, - рассердился паренёк. – Он их тогда окольными путями из леса выводил, они и дороги-то не запомнили. А даже если и запомнили, не пойдут они к Безумному Олегу…
- Почему? – удивилась я. – Мы же не собираемся их с собой внутрь брать.
- Да не дойдёте вы, а сам он не пустит! А пацаны его бояться, в лес ещё полгода после той встречи заходить боялись.
- Он такой страшный? – удивилась я.
- Страшный не страшный – я его не видел, только вот, - мальчишка наклонился и испуганным шёпотом добавил. – Искры у него фиолетовые и голубые…
- Некромаг? – удивилась я. Такие цвета бывал лишь у некромагических искр.
- А говорили некромагия запрещена, - усмехнулся Глеб. – Что-то слишком высокая популяция нашего брата на территории России. Старуха говорила, - добавил он, обращаясь только ко мне. – Что Чума-дель-Торт, - мальчишка сдавленно вскрикнул. Да в этих местах даже сейчас её имя всё ещё вызывало страх, не то, что у расхрабрившихся магов из центра. – В своё время убила семерых некромагов помимо прочих волшебников и отняла у них Дар. Да и наша старуха в своё время неплохо поохотилась...
Мальчишка-портье только испуганно переводил свои округлившиеся глаза с меня на Глеба. Причём на Глеба он смотрел почти с суеверным ужасом.
- Напугал мальчишку, дело не хитрое, - нахмурилась я. – Всегда умеешь всё испортить...
- Да ладно тебе, - отмахнулся Глеб. – Я-то не собираюсь его заколдовывать.
- А вы... вы пришли, убить Олега? – слегка заикаясь, выдавил паренёк.
Я только тяжело вздохнула. И кто его опять тянул за язык, видел же, как они тут бояться некромагов! Ну, Бейбарсов!
- Никого мы убивать не собираемся, - терпеливо объяснила я, мальчишка кивнул, только по глазам я видела, что он мне ни на грамм не поверил. Остаётся надеяться, что хотя бы помочь не откажется. – Нам нужно просто с ним поговорить. Ты поможешь?
- Хорошо, - кивнул он, но снова быстро посмотрел на Глеба. – Я объясню вам, как добраться до хутора, а там вы уж сами... Только пацаны точно в лес не сунутся – может, их папаня только поможет...
В результате мы всё же стали обладателями подробных инструкций о том, как добраться до хутора. Паренёк посоветовал идти пешком, потому что сверху мы рискуем промахнуться мимо места. Спорить мы не стали. Оставив в гостинице вещи и инструменты, выбрав только самое необходимое, мы отправились в путь.
- Р-р-р! Бейбарсов! Тебе вечно надо! – взорвалась я, выходя из гостиницы.
- Что мне надо? – невинно заметил Глеб.
- Мальчишку зачем пугал?! – поинтересовалась я. – Видел же, как они все тут напуганы! Специально же сказал!
- А если случайно?
- Последнее, что ты сделал случайно в своей жизни - родился. Он же нам мог после этого ничего не объяснить!
- Но объяснил же, - спокойно парировал Бейбарсов, привычно лукаво и насмешливо улыбаясь. Я, наконец-то, поняла, что он меня просто дразнит. Долго же до меня порой доходит.
Сволочь!


Под вечер начался дождь. Мелкий, противный.
А мы всё шли и шли, я уже начала жалеть, что мы послушались мальчишку, как бы в этой темноте не промахнуться. Но, перевалившись через очередной холм, я, наконец, разглядела хутор, стоящий возле самой кромки леса.
Правда, через эту мелкую морось он казался расплывчатым световым пятном.
Вблизи он лишь усилил моё недоумение: это был не обычный хутор, а словно маленькая крепость, огороженная высоким забором из сруба, на котором мерцали разнообразные защитные завесы.
- Они что тут к войне готовятся? – буркнула я.
Глеб лишь пожал плечами и сильно постучал в ворота.
Стучать пришлось долго – только через пять минут на уровне человеческого лица открылось зарешёченное окно, оттуда недовольно поинтересовались, что нам нужно.
- Просто переночевать, - влезла я, решив, что не стоит пока упоминать Олега. – Мы все промокли в дороге...
Довольно долго окошко молчало и я уже хотела повторить свой вопрос, когда ворота, наконец, приоткрылись, пропуская нас внутрь.
Во дворе, освещённом тусклым электрическим светом стояли несколько мужчин, двое из них совсем старики, а в более молодом, но не менее суровом, мужчине, я уверенно признала хозяина хутора. В руках они держали охотничьи карабины, заряженные, как я подозревала, заговорённым серебром.
- Где же ваши вещи? – удивился хозяин. – Не с этим же вы путешествуете? – кивнул он на наши рюкзаки.
- Инструменты мы оставили в городе, - ответил Глеб, так как я в этот момент занималась осмотром двора с многочисленными хозяйственными постройками.
- Так что же вам здесь нужно?
Прежде, чем я успела ответить, во двор выскочило три отвлекающих обстоятельства – два мальчика возраста недавнего портье и совсем маленькая девочка. В ярко освещённом прямоугольнике входной двери тут же появилась внушительная женская фигура. Как я поняла, это была мать ребятишек.
- Саша, Дима, Кристина! – недовольно воскликнула она. – Сейчас же в дом.
Но на громкий окрик матери дети почти не обратили внимания, только девочка нерешительно оглянулась, но тут же последовала за братьями.
Они были близнецами: одинаковые растрёпанные рыжие волосы, одинаковые чёлки, идентично падающие на лоб, те же внимательные, настороженные глаза, тот же нос. Только один мальчик был чуть повыше, а другой крепче, но ниже. Девочку я почти не разглядела – она тут же спряталась за спины братьев. Я отметила лишь тёмные любопытные глаза.
- В городе сказали, что вы можете помочь нам найти Олега, - сказал Бейбарсов.
- Какого такого Олега? – прищурился хозяин.
- Олега Вещего, - спокойно повторил Глеб. – Мы знаем, что он живёт в этом лесу.
Услышав про лес, мальчишки заметно побледнели и, прихватив упирающуюся девочку, быстро скрылись в доме.
- Есть тут один лесной житель, - не стал отпираться хозяин. – Вот только с чего вы взяли, что мы знаем, где он живёт?
- Нам сказал мальчишка-портье, - решила вступить в разговор я.
- Портье, говоришь? – прищурился один из стариков.
- Нюшин внук, - пояснил ему хозяин. – Даже если мы знаем, почему мы должны вам помогать? Безумный Олег нам ничего плохого не сделал, а мало ли что он решит, если мы отведём вас к нему.
Я, признаться, растерялась. Я даже как-то не подумала, что они не согласятся помочь просто так, если им всё объяснить. На моё счастье Глеб не обладал такой наивностью. Порывшись в своём рюкзаке, он аккуратно извлёк на свет маленькую деревянную шкатулку. Глеб передал её хозяину хутора. Тот мельком заглянул внутрь и сказал:
- Хорошо. Утром мы отправимся в лес, жена покажет вам, где можно устроиться на ночь.
И быстро ушёл в дом, забрав с собой стариков. Мы остались одни посреди двора.
- Что ты ему дал? – удивлённо спросила я.
- Жемчужину «Чуткие уши», - улыбнулся Глеб, направляясь к дому.
- Какую-какую жемчужину? – не поняла я.
- Сказки читать надо, - усмехнулся Бейбарсов. – Если поднести её к уху, можно будет понять голоса почти всех животных.
- А откуда она у тебя взялась? – заинтересовалась я.
- Она была среди вещей старухи, - неохотно ответил он. Глеб вообще не любил вспоминать время в землянке алтайской ведьмы. – Была среди трофеев убитых магов...


Утро началось с того, что я катастрофически не выспалась.
Хозяин хутора, которого звали Василием, поднял нас ещё до рассвета. Таким образом удалось поспать от силы часа четыре. Во время завтрака я не переставая зевала, пока его жена, смилостивившись, не отвела меня к колодцу. Обжигающе-холодная вода помогла сразу.
Надо сказать, что никому кроме меня – ни Глебу, ни самому хозяину и его проснувшимся сыновьям ничего подобного не понадобилось.
Быстро покончив с завтраком и забрав вещи, мы уверенно двинулись в путь. Василий ничего не говорил, но уверенно вёл нас сквозь лес. То ли у этого леса была такая магия, то ли ещё что, но я совсем не запомнила дороги, да и вообще словно потеряла чувство времени. Когда мы вышли на обширную лесную поляну, солнце стояло уже совсем высоко.
Здесь Василий с нами простился и, что-то объяснив Глебу насчёт обратного пути, быстро скрылся в лесу.
Дом, действительно, был огорожен высоким забором. Но забор этот ни в какое сравнение не шёл с мощными брёвнами хутора. Помня, что первое впечатление бывает обманчиво, я посмотрела на него истинным зрением и ахнула...
Через равные промежутки на брёвнах были начертаны странные символы, которые прямо светились магией. Я обошла забор по периметру, но не нашла даже намека на ворота или хотя бы калитку. Обошла снова, рассматривая всё истинным зрением. Тот же результат, то есть отсутствие всякого результата…
Вернувшись к Глебу, я с удивлением увидела, что он улыбается, глядя на мои поиски.
- Ну и что ты думаешь? – немного обиженно спросила я.
- Тут определённо живёт большой шутник, - заметил Бейбарсов.
- Может, объяснишь?
- Ты видела знаки на брёвнах? – спросил Бейбарсов. Я кивнула. – Тогда смотри и делай выводы.
С этими словами он подошёл к забору и спокойно прошёл сквозь него. От удивления я даже не нашлась что сказать. Подошла ближе – тот же непробиваемый забор. Решив положиться на любимый русский авось, я закрыла глаза и шагнула навстречу дереву, ожидая удара. Но ничего подобного не произошло.
Я открыла глаза и увидела, что нахожусь уже внутри.
Передо мной стоял Глеб, под ногами у него белели странные камни. Я оглянулась и увидела, что никакого забора нет – позади было всего несколько высоких палок с теми же символами, какие были на заборе.
- Иллюзия, - догадалась я.
- Всё правильно иллюзия, - спокойно заметил новый голос.
Я быстро повернулась и увидела на крыльце дома человека, которого не заметила раньше.
Олег был намного моложе, чем я ожидала. Хотя, скорее всего, он просто выглядел молодым.
На вид ему было лет сорок, около того.
На самом деле было трудно поверить, что о нём говорил с таким страхом мальчишка-портье и что это его так опасались хуторяне. В нём не было ничего страшного или даже угрожающего. Правда, потом я поняла, что всё дело было во взгляде. Он очень напоминал мне взгляд прежнего Глеба. Столь же спокойный и опасный.
Не сказать, чтобы Олег был очень высокий – выше меня, но ниже Глеба; темноглазый с забавными чёрными волосами мелкими кудряшками, чуть побитыми сединой у висков. Я никак не могла определиться, какой он. Он казался то невероятно серьёзным, то весёлым и каждый раз за этим проглядывало что-то, чего я никак не могла определить.
Кроме Глеба и девчонок (не считая Чумы, конечно) я никогда не видела некромагов. И всё же мне сложно было поверить, что Олег – некромаг. Это как-то совсем не вязалось с его обликом.
- Здравствуйте, - нерешительно поздоровалась я.
- Здравствуй, Таня, - улыбнулся Олег.
- Откуда вы знаете моё имя? – удивилась я.
- Ты очень похожа на родителей, - серьёзно заметил маг, а потом вдруг рассмеялся. – К тому же тебя частенько раньше показывали по зудильнику.
- У вас есть зудильник? – опять удивилась я.
- Ну, я же не совсем лесной человек. И давай лучше на ты, - заметил он. – Всё же почти родственники.
Затем он повернулся к Глебу.
Лицо Олега быстро меняло выражения – узнавание, удивление, недоверие, напряжение и снова привычная расслабленность.
- Некромаг, - выдохнул он. – Ну-ну. А ещё думал, кого не обманули мои брёвнышки.
- Взаимно, - холодно заметил Бейбарсов.
- Ты ведь ученик Лагнарии? – полуутвердительно сказал Олег.
- Да, так, кажется, звали нашу ведьму.
- Ну-ну, - повторил Олег и отступил внутрь дома. – Заходите, чего уж.
Внутри всё оказалось неожиданно. Очень аккуратно, даже уютно, совсем не похоже на жилище одинокого мужчины...
Первым делом Олег усадил нас за стол, а я в это время ему рассказала всё о том, как мы здесь оказались. Только пока не говорила почему, решила сначала присмотреться.
- Вам повезло, выбрали единственную гостиницу в городе, где ещё упоминается моё имя, - говорил Олег. – Конечно, не очень лестно, но ещё помнят... Анна, бабка этого паренька, когда-то училась у меня методам прорицания.
- Мальчишки говорили, что у вас тут всякие монстры дом охраняют, - заметила я и быстро поправилась. – У тебя.
- Монстры? – усмехнулся Олег. – Скорее уж монстрики, не такие уж они и страшные... Теперь новых придётся лепить, а то твой жених их всех извёл, а хорошие были големы...
Я закашлялась, с опозданием понимая, почему мне показались такими странными камни у ног Глеба. Всё просто: это были не камни, это были выбеленные временем черепа.
Наверное, я побледнела. Олег только усмехнулся.
Пока мы пили чай, то мы молчали, но потом Олег, наконец, задал вопрос, ответ на который я всё ещё боялась озвучить. Как-то не по себе было.
- Я, конечно, рад, что вы прилетели ко мне, - заметил Олег. – Но я последние лет двадцать совсем не стремился к тому, чтобы меня могли найти. Какая же причина побудила вас совершить столь дальнее путешествие? – прищурившись спросил маг.
Я начала рассказывать (Глеб демонстративно молчал, не сводя пристального взгляда со старого некромага). Сначала собиралась коротко, но, отвечая на многочисленные уточняющие вопросы Олега, рассказала всё очень подробно (правда, опустив начало этой истории и яд некромагии).
- Вот значит как... – заметил маг, закуривая. – Мне всегда казалось, что Соня что-то помнит о своих настоящих родителях, но я никогда не пытался расспрашивать её об этом. Она появилась... именно появилась, - резко сказал Олег в ответ на недоверчивый взгляд Глеба. – Соня появилась на пороге моего дома однажды летним утром. Я всё жизнь был уверен, что это была не случайность, но ничего узнать о ней не смог. Даже с помощью магии... И всё же мне всегда казалось, что она хорошо помнит своих родителей. Несмотря на то, что ей тогда было всего четыре года, она обладала огромным магическим даром. Мои зверушки не тронули её, казалось, что они её и не замечают. Сообразительная не по годам, смелая... Она так и осталась у меня, а потом, когда выросла, я отправил её учиться в Тибидохс.
- Сарданапал говорил, что она ждала возле дома одного из учеников, - заметила я.
- Я не хотел, чтобы о моём скромном убежище узнал хоть кто-нибудь, - усмехнулся некромаг. – Не только потому, что некоторых смущало направление моей магии. Больше всего мне к тому времени осточертели ведьмы-домохозяйки, которые от нечего делать, наверное, с утра выстраивались ко мне в очередь за очередным предсказанием... А что тебя так удивляет? – снова усмехнулся он. – Нет ничего нуднее взбалмошных домохозяек, особенно если они умеют колдовать – от таких не так просто отвязаться. Хуже них только резвые пенсионеры. Времени у них навалом и столько же упрямства.
- Но она же росла у вас, неужели вы и не догадывались, откуда она может быть? – удивилась я.
- Нет, говорю же. В ней было нечто странное, чего я никогда не видел у современных людей, но при этом она прекрасно разбиралась в малейших нюансах тогдашней нашей реальности. И она абсолютно точно была ребенком, - усмехнулся Олег Глебу. – Просто у неё был некий дар знать всё наперёд. Не предвидеть, а именно знать.
- Но тогда... – беспомощно прошептала я, Олег тяжело вздохнул и сумрачно кивнул. Горло перехватило и воздуха мне не хватало.
Глеб быстро поднялся, притянул меня к себе и крепко обнял. Я лбом уткнулась ему в грудь и судорожно вцепилась в спину. Сейчас меня не смущало даже то, что нас видит почти посторонний человек.
Моя мать знала, что они погибнут.
Она с самого начала знала это... Почему же она не предотвратила этого? Или она даже не пыталась?
Стул скрипнул и Олег быстро вышел, давая Глебу возможность меня успокоить. Или просто уходя от собственных призраков прошлого.
- Почему они погибли? – кусая губы, чтобы не заплакать, пробормотала я. – Что было таким важным, чтобы умирать за это?
- Разное бывает. Скажи, а разве у тебя нет вещей, за которые ты готова умереть? – спросил Глеб.
У меня? Есть. У меня есть друзья, Глеб. Есть школа, мой первый дом. Есть ещё всякие важные вещи, за которые можно умереть, не жалея об этом. В мире почему-то всегда оказывается, что хоть жизнь и самое ценное, что есть у человека в мире, всё равно есть такие зачастую призрачные вещи, которые весят на человеческих весах гораздо больше.
Правда, не каждый решиться, чтобы пожертвовать за них жизнью. Но в этом случае их малодушие становиться экзотическим ядом, который незаметно разрушает душу, превращая человека либо в безжалостного робота, либо в аморфное подобие человеческого существа.
Я подняла голову, вглядываясь в тёмные глаза Глеба.
Да, у меня есть вещи, за которые можно умереть. Вещи, за которые я готова это сделать. Но одно дело...
- Только не надо говорить, что одно дело ты, а они совсем другое, - усмехнулся он, но усмехнулся как-то по-доброму. – Отрицая их выбор, ты принижаешь их. Ставишь ниже себя. Почему для тебя важны всякие сложное и не слишком, возвышенные вещи вроде дружбы, чувств, долга, а для них – нет.
- Я совсем не принижаю их, просто... – договорить Глеб мне не дал, он быстро наклонился и уверенно нашёл мои губы.
- Просто тебе больно, - спокойно заметил он, когда отстранился.
Я просто кивнула и снова уткнулась носом в его свитер.
Было очень хорошо стоять вот так, обнявшись, когда кажется, что в мире нет ничего плохого, что плохого просто не бывает. А даже если и бывает, то сейчас это где-то неизмеримо далеко.
- Спасибо, - улыбнулась я, отстраняясь. – Просто я бы многое отдала за счастливое детство с родителями, которые меня любят, без этой постоянной ненависти. И пренебрежения.
- Ты всерьёз хочешь, чтобы я объяснил твоим дражайшим родственникам, насколько они были неправы? – лукаво протянул Бейбарсов.
- Ну, уж нет! Мне бы хотелось, чтобы родственники у меня были хотя бы формально!
В ответ на это Бейбарсов лишь насмешливо пожал плечами.
- Ну, что, пойдём искать нашего хозяина?
Олег нашёлся на веранде. Он сидел в плетёном кресле, спокойно опустив голову на руку. В нём была сейчас та неизменная спокойная уверенность некромага, непередаваемая насмешливость... и некоторая мягкость. Рядом с ним на столике лежал простой конверт без марки и адресата.
- Она хотела, чтобы я отдал тебе это, - кивнул Олег на конверт.
- Она? Значит она, действительно, знала...
- Выходит, так, - пожал плечами Олег и легко поднялся из кресла. – Ведь отец отдал Сарданапалу своё кольцо.
- И что там?
- Сама знаешь, маги умеют хранить свои тайны. И уважать чужие, - заметил некромаг, а потом обратился уже к Глебу. – Думаю, нам стоит устроить вас на ночь, ты не находишь?
Глеб с сомнением посмотрел на меня, а потом на Выходящего с веранды Олега.
- Я буду рядом, - напоследок сказал он.
Когда они вышли, я нерешительно приблизилась к креслу и устроилась на самом краю. Давно я так не робела, как тогда, когда брала конверт.
Это была обычная бумага, этакий ничем непримечательный конверт советских времён, только без марки и адресов. Лишь практически неуловимый след тонкой магии говорил о его истинной природе. Решив больше с этим не тянуть, я вскрыла конверт и развернула бумагу.
У матери был не слишком красивый, быстрый почерк.
«Здравствуй, Таня!
Мне не хочется писать всю эту чушь о том, что «если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет», хоть это и теоретически верно. Мне очень жаль, что так получилось, но прошу тебя, поверь, у нас с Лео просто не было другого выбора. Я надеюсь только, что это даст тебе надёжную защиту.
Я знаю, она тебе понадобиться.
Так уж получилось, что я знаю про тебя так много, а ты про меня почти ничего. И всё же, я не буду отнимать наше время, ведь есть вещи намного более важные, чем моё прошлое. Спроси Олега и Калерию, Сарданапал поможет тебе их найти. Они смогут рассказать обо всём лучше меня, я-то никогда не отличалась талантом рассказчика.
Многое, наверное, ты ждала от этого письма, но я по собственной глупости оттянула его написание на последний момент. Сегодня придёт Чума. Уже начинает темнеть, так что я не знаю, сколько у меня осталось времени. Поэтому я расскажу только то, чего не сможет тебе рассказать никто другой.
Как всякая сирота, ты наверняка интересовалась историей своей семьи, и тебя не могло не насторожить отсутствие сведений о моих родных. От матери мне достался редкий дар, дар знания. Потому-то я, хоть и была совсем маленькой, когда появилась в доме Олега, всегда знала, кто были мои настоящие родители. Мерлин и Вивиана. Полагаю, это может тебя шокировать, но это так.
Сразу поясню такую разницу во времени – я росла в Тайной стране, куда ушли мои родители ещё во времена Артура. Время движется там совсем иначе, чем на Земле. Когда на Земле проходят века, в Тайной стране сменяются лишь годы.
Моя судьба была здесь, на Земле, поэтому когда я достаточно подросла, они отправили меня сюда, строго настрого предупредив молчать о своём происхождении. Я и молчала всё это время, рассказав всю правду только твоему отцу накануне свадьбы.
В тот день я его предупредила также и о нашей судьбе, так что свиток с пророчеством Древнира не стал для него роковой неожиданностью.
Мне жаль, но я поклялась и не могу рассказать тебе, почему мы всё же решились на это. Но поверь, мы всегда любили и будем любить тебя.
Я знаю, когда ты получишь это письмо и что тебя к нему приведёт. Крепись, моя девочка, к сожалению, всё только начинается.
Я помогу тебе с этим проклятьем.
Когда члены нашего рода, начиная с твоего деда подходят к тому порогу, за которым смерть, они возвращаются сюда, в Тайную страну. Я тоже вернусь сюда однажды... очень скоро...
Всё, что тебе нужно – найти проход в Тайную страну, там мы с дедом будем ждать тебя, чтобы помочь. Для того чтобы попасть сюда, ты должно...»
Здесь письмо внезапно обрывалось. По моей спине пробежали мурашки, когда я поняла, почему.
Я рывком вскочила на ноги, опрокинув кресло, но, даже не обратив на это внимания, и поспешила в дом. Глеб и Олег уже давно, как видно, сидели в гостиной, ожидая моего возвращения. По тому, как они замолчали, когда я вошла, я поняла, что говорили они обо мне. Но сейчас это было не так важно.
- Я знаю, что нам нужно делать! – выдохнула я.
Жди меня, мама. Подожди ещё немного, скоро я приду к тебе...


Небо было затянуто тонкой пеленой серебристых облаков, сквозь которую временами проглядывали звёзды. Луна мутным глазом смотрела из-за деревьев. Ночной лес был полон разных шорохов и звуков. Казалось, что со всех сторон за избушкой наблюдают чьи-то осторожные и внимательные глаза.
Было не слишком уютно, но я быстро привыкла.
Как-то странно. Мне даже не верилось.
Почему я никогда не интересовалась жизнью своих родителей, никогда не спрашивала о них?
Я ведь столько могла узнать... о себе...
Странная всё же у нас семейка, с такой родословной можно ждать каких угодно сюрпризов. А самое странное то, что за исключением моего отца большинство магов в нашей семье были... темными и даже мама. Олег говорит, что она неплохо разбиралась даже в некромагии! А я ещё удивлялась, почему у меня так неплохо получаются тёмные заклинания...
Но самое главное, теперь я знаю, мама жива. Значит, у меня есть ещё шанс исправить свои ошибки. У меня есть ещё шанс встретиться с ней. Нужно только найти вход в Тайную страну. Не знаю даже, что тянет меня туда больше – возможность снять проклятие или шанс встретиться с мамой.
Даже не вериться, что это происходит со мной...
Нет, я, конечно, частенько попадаю во всякие неприятные ситуации, со мной случаются таинственные истории, которые другим и не снились. И всё же, со мной никогда не случалось ничего... лучшего. Что может быть лучше для сироты, чем «воскрешение» родителя.
Прохладный ветер медленно качал травы и шуршал листвой. Здесь было так спокойно.
Мне внезапно вспомнился другой мир и другой вечер, когда мы всё также готовились к борьбе с проклятием. Как давно это было! Сколько воды с тех пор утекло... мне немного не хватает того времени, того мира. Было куда страшнее, но всё равно всё казалось проще.
Война и смерть, вероятность просто не вернуться в свой родной мир. Сейчас же всего лишь всё тоже проклятие, которое почему-то доставляет куда больше проблем, чем всё остальное. А самое неприятное, что нам так и не удалось установить его природу. А снять то, чего ты не знаешь не смоет даже самый сильный маг, пусть и проклятие может быть пустяковым.
Да, сейчас нет такой опасности для нас или наших друзей, но внезапно появляются сомнения. Нет, не в нашей с Глебом любви. В том, что хватит сил. И ещё что-то ещё не определимое, но весьма навязчивое. Ещё одна непонятная подсказка интуиции.
Сзади скрипнула половица.
- Ну, как тебе здесь? – спросил Олег.
- Неплохо, только кажется, что за мной кто-то наблюдает, - поделилась своими соображениями я.
- Это только зверушки, они любят приходить к моему дому. Он для них как огонь для мотыльков, только ведь всё равно приходят, - усмехнулся старый некромаг.
- Я так и подумала, но всё равно слегка неуютно...
Мы некоторое время молчали, пока Олег курил.
- В городе говорили, что ты потерял свой дар лет двадцать назад, а и не знала, что такое возможно… - вдруг сказала я. – Почему это случилось?
- Из-за Сони и Лео, - вздохнул маг. – Моим последним видением было то, что Чума добралась до них. Я видел всё, что случилось тогда в вашем доме. И я… опоздал. Не успел спасти их, тогда-то я и решил, что не хочу знать будущее, если уж не могу его переменить. Я отказался от своего дара.
- Отказался от дара? – удивилась я. – Как…
- …это возможно? Запомни, Танюша, возможно всё, пока не доказано обратное. Мой приятель, Артур Кларк, тоже неплохой маг, любил повторять, что определить границы возможного можно, лишь выйдя за эти границы…
- И всё же?
- И всё же… - Олег задумался. – Сначала я думал, что это от потрясения, потом понял, что магия во многом похожа на нить, на связь с окружающим миром, только мы этих связей не видим... Сама собой эта нить не оборвётся, но её можно оборвать двумя способами – если кто-то разрушит её со стороны и если ты сам обрежешь её.
- Нам ничего подобного не рассказывали… - протянула я.
- А это не традиционная позиция, многие считают её лишь недоказанной теорией о природе магии. Ведь эти связи невозможно увидеть.
- Но было бы интересно, - улыбнулась я.
- Интересно? – мигом посерьёзнел Олег. – Совсем нет. Это страшно. Огромная сила, огромная ответственность. Даже стражи не видят эти связи. А, если ты их увидишь, то ты сможешь на них влиять.
- И что, никто не пытался их увидеть?
- Многие пытались, но получилось только у одного… - глухо ответил он.
- У кого?
- У Чумы, однажды я слышал, будто бы она говорила, что это как прекрасный светящийся мир, но видеть его дольше нескольких секунд невозможно, там свои заклинания, - я судорожно вздохнула, отгоняя прочь воспоминания. – Что-то не так?
Что уж тут сказать? Как объяснить, что меня так пугает? История ли моей семьи, сама русская предрасположенность к тому, что считают хуже чёрной магии – некромагии. Не зря же в русских сказках так много сказаний о Кощее и Бабе-Яге, которые на самом деле и есть древние некроманты.
- Да, нет… Да, - решилась я. – Я два раза видела этот мир… Я – она?
- Видела?! – вскочил некромаг, у него было странное выражение лица, мне даже показалось, что он испуган, но он почти сразу сел обратно. – Нет, ты – не она, но вы очень похожи, только она выбрала путь некромагии, а ты – светлая.
«Ну, ты хотя бы притворяешься светленькой… Так, чуть-чуть», - зазвучал вдруг в моей голове голос Ужаса. Я судорожно сглотнула.
Неужели я могу однажды превратиться в Чуму?!
- Что ты знаешь о ней? – осторожно спросила я. – Я почему-то никогда об этом не спрашивала... сама не знаю почему. Но всегда хотела знать.
- Ты уверена, что хочешь это узнать? – подумав, спросил Олег.
- Иногда мне кажется, я должна это знать... – призналась я.
- Ну, что ж, ладно… Кто-то же должен был тебе рассказать об этом однажды, - он словно подбадривал сам себя. – Про начало её жизни мало что известно, обыкновенные маги и вовсе ничего об этом не знают, а среди нас, некромагов, в своё время, когда она ещё была в силе, ходило много разных слухов. Кто-то говорит, что она была стражем, другие – полубогиней, но одно точно, простым человеком (а вернее магом) она никогда не была.
Для того чтобы стражу стать смертным, он должен потерять свои крылья или дарх, причём потерять не просто где-то, и тогда у него остаётся достаточно сил, как у Древнира, например. Но без своих крыльев или своего дарха, другие не подходят, стражем ему уже не быть. Есть, конечно, Буслаев, но тут песня отдельная... Так что вот, я сомневаюсь, что она была стражем. Но и в то, что она полубогиня, мне не очень-то вериться. Я вот думаю, что она была стихийной.
Я не сдержала удивлённого вскрика – стихийные были полумифическими созданиями, о которых и маги-то редко говорили. Мы изучали на последнем курсе магию стихий, но очень сжато, коротко. Драконы учили меня, но учили использовать силу Гейи, а не стихии.
И всё же... Если Чума была стихийной, это многое объясняло: стихии вышли из хаоса, не свет и тьма, а она могла повелевать нежитью, созданиями хаоса.
- …ещё говорили, что когда-то Чуму называли Дианой, - Олег и не заметил, что я отвлеклась. – Но и это вилами на воде писано. Одно могу сказать точно, она не сразу стала некроведьмой, а, возможно, даже когда-то была светлой. Что и как там случилось, я не знаю, да и никто теперь не знает – все, кто знал, давно уже мертвы... О ней заговорили во времена Древнира, говорят, тогда они сражались вместе со стражами тьмы, но, ещё до гибели его сына, Древнир за что-то рассердился на Чуму и заточил её за Жуткие ворота.
Много веков о ней ничего не было слышно. Исчез с лица земли Древнир, весь мир переменился, Жуткие ворота держались на волосе. Но однажды произошёл какой-то сбой, Чума и несколько духов хаоса вырвались в наш мир, всех удалось вернуть или уничтожить. Всех, кроме Чумы.
Никто не знает, что там, за Жуткими воротами, но видно и там тоже есть какая-то жизнь, какой-то свой мир. Чума там сильно переменилась, именно тогда её и начали называть Чумой-дель-Торт. Она стала некроведьмой, но не такой как многие другие (а некромагия тогда ещё не была запрещена, да и запрет-то появился во многом благодаря тётке Чуме). Сказалось видно, что она раньше была стихийной...
- А как это связано? – удивилась я.
- А ты разве не знала, что некромаги – такие же стихийные? – в свою очередь удивился Олег. – Ну, не совсем такие же, конечно...
- Нет, нам об этом никогда не рассказывали...- покачала головой я.
- Слушай дальше, - сказал Олег. – Но с той стороны Чума вернулась измождённой, она многое могла, но сил у неё было маловато. Она решила спрятаться на Алтае, где из-за сильного магического фона земли её было трудно отыскать. Там она познакомилась с Лагнарией, тоже некроведьмой. На самом деле то, откуда взялась Лагнария, тайна гораздо большая, чем история Чумы. Оказалось, что у них общий слой некромагии, общий фон. Одной его держать на себе было бы сложно, поэтому они не стали убивать друг друга, а решили друг другу помочь.
Тут Чума снова пропадает на долгие века. Что с ней происходило в это время можно только догадываться. Понятно, она копила силы, изучала приёмы некромагии, забралась туда, куда другим и не снилось – тот слой некромагии держался в основном на ней. Она даже смогла мельком увидеть магические связи мира... Но точно сказать, что там было нельзя. В то время Чума редко покидала своё убежище, да и то только для того, чтобы убить очередного некромага, получить его силу...
Некромаги – люди со странной психикой...
- Знаю, - усмехнулась я.
- ...Лагнарии, видно, не было нужно особой власти, она вела жизнь довольно тихую, насколько вообще может быть тихой жизнь некроведьмы. Впрочем, недооценивать её не стоит, в своей жестокости она не уступала Чуму. Возможно, Чуме уж больно хотелось отомстить за своё заключение за Жуткими воротами, а возможно её просто так влекла к себе власть... В общем, уже в двадцатом столетии она вновь объявилась в мире. Настолько сильная, что ей бы уже не рискнул бросить вызов даже самый сильный страж (разве что вдвоём-втроём), но ей и этого показалось мало. Она начала охоту на самых сильных магов, теперь, в основном, светлых.
- Сарданапал рассказывал мне об этом, - вставила я.
- Понятно, тогда перейдём к концу истории, - кивнул некромаг. – После многочисленных побед она отправилась к Лео и Соне. Твои родители были сильными магами, особенно София, но я думаю, что ей больше был нужен талисман Четырёх Стихий, который помог бы ей выпустить в мир хаос из-за Жутких ворот.
- И она убила родителей, - тихо сказала я, смаргивая внезапно подступившие слёзы. – А меня защитил талисман.
- Да, - тихо кивнул Олег. – Так. Потом она ещё пыталась вернуться, но лет семь-восемь назад я перестал ощущать её совсем. Теперь она, похоже, исчезла навсегда...
- Это я убила её, - тихо призналась я, а потом внезапно спросила. – А я... Я не стану такой, как она?
- Не знаю, - честно ответил Олег. – Здесь всё зависит только от самого мага. Если не захочешь, будешь осторожнее, значит, не станешь. Я так думаю, что её сила досталась тебе... Не отрицай. Но сама по себе сила – почти ничто. И всё же Чума когда-то не справилась с искушением, за это её Древнир упрятал за Жуткие ворота. Не такой он был маг, чтобы кого-то отправлять туда просто так, он верил в добро в людях...
- Вот только я не знаю, что это за искус, а значит, не могу знать, как его избежать, - горько сказала я.
- Я в тебя верю, - улыбнулся Олег и мы снова надолго замолчали.
Поднявшийся ветерок трепал траву, посреди которой серебрились в лунном свете старые черепа. Меня они совершенно не смущали. Значит ли это, что я уже проиграла? Что я стану такой... Таня-дель-Торт... Нет!
- Вы вместе... – заметил Олег, вырывая меня из тяжёлых мыслей, правда я не сразу смогла сообразить, что он имеет ввиду... – И, похоже, счастливы...
- Да, я... Я сначала даже не думала, что она такой, - с улыбкой призналась я. – А, когда узнала его, поняла, что по-другому и быть не могло...
- Как это может быть? – задумчиво спросил Олег, я даже не уверена, что он меня слышал до этого. - Некромагу нельзя любить.
- Я знаю, - кивнула я, улыбка моментально стёрлась. Всегда, когда я вспоминала о яде некромагии, у меня перед глазами вставало бледное лицо Глеба и всё, произошедшее тогда в ангаре. Не слишком вдаваясь в подробности, я рассказала Олегу всё, что случилось тогда.
- Тогда понятно, хоть и необычно, - кивнул он. – Только вот та девочка, - Лена, да? – не совсем права. Всё это сложно, чем больше дар, тем сложнее...
-... Дело в том, - вздохнул Олег. – Если некромаг начинает терять свою силу, как было с Глебом, он испытывает боль своих жертв.
- Боль своих жертв? – не поняла я.
- Боль своих жертв – предсмертную агонию всех, чьи силы он забрал, - пояснил мне он. – А у мальчишки было чертовски много сил... И ещё кое-что осталось, не знаю только как. Ты наверняка не замечала, но он временами использует некромагические заклинания, но силу частенько берёт в другом месте... Ну ладно, спокойной ночи, - сказал Олег и оставил меня наедине со своими мыслями. – И всё же будь с ним осторожнее.