Знаешь Эд, я точно не помню как тебя зовут, сукин сын, но я, черт дери, не хочу тебя ни с кем делить. 
Так выходит, дорогой мой Робби, что я ревную тебя даже к твоему прошлому, и к нему кажется более всего. Я ненавижу прошлое, оно должно оставаться черным и неизвестным, с отсутствием света по углам и полкам, потому что иначе даже не верится, что такой огромный путь ты, Уилл, проделал ради меня.
Один боров, кажется его звали Клауд, если я точно запомнил с твоих слов, прижег тебе бычком на правой ягодице, а я черт возьми, должен мириться с этим, смотреть, как ты выгибаешь спину, когда я целую тебя в живот, и, ёбаный в рот, мириться с тем, что какой-то урод выжег тебе сигаретой идеальный кружок на жопе. Гребаное прошлое, Гари, гребаное прошлое. Какого хрена, ты разрешал этой сучке делать тебе минет у себя на кухне, какого дьявола, я должен получать тебя таким, какого мне оставили, Фрэнк?
Я даже виски выпить с тобой не могу, потому что держу стакан, как какой-то там Джон, а сигарету держу, как ебаная шлюха Джилл. Гребаное прошлое, Марк.
Просто никогда не вспоминай меня, когда будешь ебаться с каким-нибудь Джефри. Это хуево, Майк, осознавать себя очередным хуеглотом, о котором потом сможешь рассказать какой-нибудь Пэм, когда та будет лизать твой, прижженный окурком, зад.
Гребаное прошлое, Эд, гребаное прошлое.